Цитаты из книги Старик, который читал любовные романы

Не переставая проклинать всех тех, кто своим присутствием оскверняет девственную чистоту так любимой им амазонской сельвы, – ударом мачете срубил толстую ветку и, опираясь на нее, зашагал по направлению к Эль-Идилио, к своей хижине, к своим книгам, в которых говорится о любви – говорится словами столь прекрасными, что они порой заставляют забыть о варварской натуре человека.

- Ну так откажись. Скажи, что не можешь участвовать в охоте. Что, мол, стар ты уже для таких приключений.
- Не скажите! Мне даже иногда приходит мысль: не жениться ли ещё раз? Если надумаю, попрошу вас стать моим посаженным отцом.

"- Прошу прощения, ваше превосходительство, но сдаётся мне, что вы сейчас срете мимо очка."

"Для чего, по-вашему, друзья и нужны? Именно для того, чтобы замечать успехи и достижения друг друга. "

- Ну что, жив ещё, Антонио Хосе Боливар? Пока не помер?
Прежде чем ответить, старик внимательно понюхал у себя под мышками и заявил:
- Похоже, что жив, а если и помер, то совсем недавно. По крайней мере, протухшей мертвичиной от меня пока не воняет. А у вас как с этим дело?

"Антонио Хосе Боливар Проаньо никогда не задумывался над смыслом слова "свобода", но живя в сильве, без каких бы то нибыло ограничений пользовался ею в своё удовольствие"

"...зашагал по направлению к Эль-Идилио, к своей хижине, к своим книгам, в которых говорится о любви – говорится словами столь прекрасными, что они порой заставляют забыть о варварской натуре человека."

Память Антонио Хосе Боливара Проаньо оставалась открытой для свежих впечатлений, и он с удовольствием заполнял ее черпаемыми из книг образами и историями о чувствах, вечных, как само время.

"Антонио Хосе Боливару Проаньо было достаточно один раз взглянуть на их портреты, на которых те были запечатлены на ветру, с картинно развевающимися уложенными и ухоженными кудрями, чтобы понять, что эти ребята и мухи не обидят – если не по доброте душевной, то уж точно по причине физической немощи."

"Впервые в жизни он попал в когтистые лапы страшного безжалостного зверя – одиночества. Эта тварь была хитрее, чем любая другая. Вцепившись в жертву, она никак не желала ослабить своей мертвой хватки."