Цитаты из книги Oh, Boy!
— Я нарисовала около твоего имени три сердца, потому что я тебя вот как люблю: немножко, очень и безумно.
В генетической лотерее не всем везет. «Глаз голубенький, всем любенький» — это было про Венецию и Бартельми. А «Глаз карий — харя харей» — это про Моргану и Симеона.
— Вы что, вообще не хотите нигде работать? — забеспокоилась соседка.
— Ну почему же вообще нигде, — возразил Барт. — Просто мне надо, чтобы работа была не бей лежачего. Например, испытывать компьютерные игры.
Он подумал и предусмотрительно добавил:
— На полставки.м
А может, это и хорошо, что у нее нет ни детей, ни братьев, ни сестер. Плитка шоколада - тут хоть сразу видно, где начало, где конец; а семейные дела...
— Мы все очень рады, — сдержанно сказал он.
И ушел, чтобы уединиться у себя в кабинете. Радость переполняла его, даже слезы наворачивались на глаза. Это было глупо. Так ликовать… Но это ведь была и его победа. Победа над смертью. Возможно, у этой победы не было завтра. Но сегодня, сегодня… Позволив себе наконец расслабиться, Никола прикрыл глаза и вздохнул:
— Oh, boy…
Барт сжал руку в кулак. Моргана поставила сверху свой, а Венеция завершила пирамиду со словами:
— Морлеван или смерть.
Она убрала кулачок.
— Тебе понравилось?
— Зашибись. А что это значит?
— Что нас никто не разлучит, — объяснила Моргана.
Образ Венеции теперь неотступно преследовал ее. Вот маленькая девочка входит в кабинет судьи, вот обвивает ручками шею Бартельми, целует его. Каждый раз те же кадры, и каждый раз та же мука. Эта девочка — это была ее малышка, та, в которой жизнь отказала ей. Жозиана хотела ее. Хотела всем нутром.
Кто ищет, тот ведь, чего доброго, найдет.
