Книга Гнев ангелов онлайн - страница 5

Глава 5

Следующие несколько недель пролетели незаметно. С раннего утра до позднего вечера Дженнифер была занята тем, что разносила повестки с вызовом в суд. Она понимала, что у нее не было никаких шансов получить работу в крупной адвокатской фирме. После такого фиаско никто не осмелится взять ее к себе.

А пока ее ждали стопки повесток в адвокатской фирме «Пибоди энд Пибоди». Нельзя сказать, что она занималась юриспруденцией, но все же ей платили по двенадцать долларов пятьдесят центов плюс расходы.

* * *

Иногда, когда Дженнифер работала допоздна, Кен Бэйли приглашал ее поужинать. Он был циничным человеком, но Дженнифер чувствовала, что это всего лишь маска. Она видела, как он одинок. Кен окончил Брауновский университет, был способным и образованным человеком. Она никак не могла понять, почему ему нравилось проводить свою жизнь в такой обшарпанной конторе, разыскивая сбежавших жен и мужей. Такое впечатление, что он когда-то потерпел поражение и теперь не хотел снова испытывать судьбу.

Однажды, когда Дженнифер спросила его, женат ли он, Кен проворчал: «Тебя это не касается», – и Дженнифер больше никогда не задавала ему подобных вопросов.

Отто Вензел был полной противоположностью Кена. Невысокий, с брюшком, он был счастлив в браке. Он относился к Дженнифер как к дочери и часто приносил ей суп или пирог, приготовленные его женой. К сожалению, его супруга совершенно не умела готовить, но, чтобы не обидеть Отто, Дженнифер заставляла себя съедать все, чем он ее угощал. Однажды в пятницу Отто пригласил ее на ужин. Миссис Вензел приготовила солянку. Капуста была безвкусной, мясо жестким, а рис – недоваренным. Все это плавало в луже куриного жира. Дженнифер смело бросилась в атаку, размазывая все по тарелке, чтобы сделать вид, что она ест.

– Вам нравится? – спросила миссис Вензел с лучезарной улыбкой.

– Это мое любимое блюдо.

С тех пор всегда, когда Дженнифер приглашали на ужин к Вензелам, хозяйка готовила ее любимое блюдо.

* * *

Однажды утром Дженнифер позвонила личная секретарша мистера Пибоди-младшего.

– Мистер Пибоди хотел бы встретиться с вами сегодня утром в одиннадцать часов. Не опаздывайте, пожалуйста.

– Конечно.

* * *

До этого Дженнифер имела дело с мелкими клерками в «Пибоди энд Пибоди». Это была солидная юридическая фирма, в которой мечтает работать каждый молодой юрист. Готовясь к этой встрече, Дженнифер принялась фантазировать. Если сам мистер Пибоди решил поговорить с ней, то речь пойдет о чем-то важном. Он, наверное, заметил ее и хочет предложить ей работу, дать шанс проявить себя. Она не разочарует их. Может, даже когда-нибудь эта юридическая фирма будет называться «Пибоди, Пибоди энд Паркер».

Полчаса стояла Дженнифер в коридоре и ровно в одиннадцать зашла в приемную. Она не хотела, чтобы заметили ее нетерпение. Ей пришлось подождать в приемной два часа, прежде чем ее провели в кабинет мистера Пибоди. Это был высокий человек, одетый в костюм-тройку. На нем были туфли, сделанные на заказ в Лондоне.

Он даже предложил ей сесть.

– Мисс Поттер... – У него был неприятный писклявый голос.

– Паркер.

Он взял со стола листок бумаги:

– Это повестка. Я хочу, чтобы вы отнесли ее и вручили одному лицу.

Дженнифер поняла, что ей не собираются предлагать работу в фирме.

Протянув повестку Дженнифер, мистер Пибоди-младший сказал:

– За это мы вам заплатим пятьсот долларов.

Дженнифер показалось, что она ослышалась:

– Вы сказали – пятьсот долларов?

– Да. Если, конечно, вы вручите эту повестку.

– Есть какие-то сложности?

– Да, – признался Пибоди-младший. – Больше года мы пытаемся вручить повестку в суд этому человеку. Его зовут Уильям Карлайл. Он живет в своем поместье на Лонг-Айленде и никогда не выходит из дому. Честно говоря, мы уже раз десять пытались вызвать его повесткой в суд. Однако его управляющий дальше ворот никого не пускает.

– Не знаю, смогу ли я... – начала Дженнифер.

Мистер Пибоди-младший нахмурился:

– Речь идет о больших деньгах. Но я не могу добиться вызова Уильяма Карлайла в суд, пока ему не вручат повестку. Может, вам это удастся сделать, мисс Поттер?

Дженнифер решила не поправлять его. Она думала, что может сделать, имея пятьсот долларов.

– Что-нибудь придумаю.

* * *

В два часа дня Дженнифер стояла перед оградой поместья Уильяма Карлайла. Дом в викторианском стиле располагался посреди ухоженного парка, занимавшего десять акров. Дорога вела к воротам, возле которых росли стройные ели. Дженнифер думала, как же ей быть. Если в дом попасть невозможно, то надо найти способ выманить Уильяма Карлайла наружу.

В квартале от поместья она заметила грузовик. Рядом с ним работали три садовника-японца.

Дженнифер подошла к рабочим:

– Кто у вас главный?

Один из них выпрямился:

– Я.

– У меня есть для вас небольшая работа... – начала Дженнифер.

– Извините, мисс. Мы слишком заняты.

– Это займет у вас не больше пяти минут.

– Нет, мы не можем.

– Я заплачу вам сто долларов.

Все трое посмотрели на нее. Главный сказал:

– Вы заплатите нам сто долларов за пять минут работы?

– Именно так.

– Что нам надо делать?

* * *

Через пять минут грузовик с садовниками остановился у ворот имения Уильяма Карлайла. Из него вылезли трое садовников и Дженнифер. Она осмотрелась и, выбрав самое красивое дерево, сказала японцам:

– Выкопайте его.

Взяв лопаты, садовники принялись за дело. Не прошло и минуты, как дверь распахнулась и оттуда выскочил мужчина огромного роста, одетый в ливрею дворецкого.

– Что вы тут делаете, черт побери!

– Нью-йоркская служба озеленения, – коротко сказала Дженнифер. – Нам надо выкорчевать это дерево.

– Вы с ума сошли! Мистера Карлайла удар хватит. – Он повернулся к садовникам. – Прекратите немедленно!

– Послушайте, мистер, – сказала Дженнифер, – я знаю, что мне делать. – Она посмотрела на садовников. – Продолжайте, ребята.

– Нет! – заорал дворецкий. – Здесь какая-то ошибка! Мистер Карлайл не просил выкорчевывать дерево.

Дженнифер пожала плечами:

– А мой начальник сказал, что просил.

– Как я смогу связаться с ним?

Дженнифер посмотрела на часы:

– Сейчас он в Бруклине. Он вернется в контору около шести вечера.

Дворецкий злобно посмотрел на нее:

– Подождите. Я сейчас вернусь.

– Копайте, копайте, – сказала Дженнифер садовникам.

Дворецкий развернулся и с треском захлопнул за собой дверь. Через несколько минут дверь снова распахнулась, и дворецкий вышел в сопровождении невысокого человека средних лет.

– Может, вы мне объясните, какого черта вам тут нужно?

– А вам-то какое дело? – спросила Дженнифер.

– Большое! – рявкнул мужчина. – Я – Уильям Карлайл, и это, кстати, моя собственность!

– В таком случае, мистер Карлайл, – сказала Дженнифер, – у меня для вас кое-что есть. – Она вытащила из кармана повестку и отдала ее Карлайлу. Повернувшись к садовникам, она сказала: – Хватит копать.

* * *

На следующее утро ей позвонил Адам Уорнер. Дженнифер сразу же узнала его по голосу.

– Я хотел сообщить, – сказал Адам, – что принято официальное решение не принимать к вам никаких дисциплинарных мер. Так что больше вам не о чем волноваться.

Закрыв глаза, Дженнифер мысленно произнесла молитву.

– Я... У меня нет слов, чтобы высказать всю мою благодарность.

– Правосудие не всегда слепо.

Адам не стал ей рассказывать о разговоре со Стюартом Нидхэмом и Робертом Ди Сильвой. Нидхэм был разочарован, но воспринял все философски.

Окружной прокурор взревел, как рассвирепевший бык:

– Ты хочешь сказать, что эта стерва не будет наказана? Господи, она же работает на мафию, Адам! Неужели ты не видишь? Она тебя обвела вокруг пальца.

Ди Сильва никак не мог успокоиться, и в конце концов Адаму это надоело.

– Все улики против нее – косвенные, Роберт. Она оказалась в нужное время в нужном месте, и ее заманили в ловушку. Тут мафией и не пахнет.

– Ладно, – сказал Ди Сильва. – Итак, она все еще адвокат. Дай Бог, чтобы она работала в Нью-Йорке, потому что, как только мы встретимся с ней в зале суда, я сотру ее в порошок.

Но Адам решил ничего этого Дженнифер не рассказывать. У нее появился заклятый враг, и ничего поделать было нельзя. Роберт Ди Сильва слыл мстительным человеком, а Дженнифер была уязвимой жертвой. Красивая, молодая и умная идеалистка.

Адам знал, что ему не следует с ней больше встречаться.

* * *

Были дни, недели и месяцы, когда Дженнифер была готова все бросить. На двери все еще висела табличка «Дженнифер Паркер. Адвокат», но вряд ли это могло кого-нибудь обмануть. И уж тем более саму Дженнифер. Она не занималась адвокатской деятельностью. Целыми днями, и в дождь и в снег, она моталась по городу, разнося повестки людям, которые ненавидели ее за это. Изредка она брала мелкие дела, помогая престарелым получать талоны на бесплатную еду, или давала консультации неграм и пуэрториканцам, живущим в гетто. Но удовлетворения от этого она не получала.

Однако по сравнению с днями ночи были просто невыносимыми. Казалось, у них нет конца. Дженнифер страдала бессонницей, а когда наконец засыпала, начинались кошмары. Они преследовали ее с того дня, когда мать Дженнифер бросила их с отцом.

Дженнифер умирала от одиночества. Иногда она встречалась с молодыми адвокатами, но они не шли ни в какое сравнение с Адамом Уорнером. После ужина ее приглашали в кино или на спектакль, а потом начиналась неизбежная борьба у дверей ее квартиры. Дженнифер так до конца и не была уверена – хотели они переспать с ней потому, что заплатили за ужин, или потому, что им приходилось подниматься пешком на третий этаж. Иногда ей так хотелось сказать «да», чтобы не быть одной, чтобы кто-то обнимал ее, чтобы с кем-то разделить свое одиночество.

Но ей был нужен не просто мужчина. Она нуждалась в человеке, который бы заботился о ней и о котором заботилась бы она.

Наиболее привлекательные мужчины, которые предлагали ей встречаться, были женаты, и она решительно отвергала их. Мать Дженнифер разрушила семью и убила отца Дженнифер. Она не могла этого забыть.

* * *

Наступило Рождество, потом – Новый год, и Дженнифер встретила его в одиночестве. Снег падал большими хлопьями, и город был похож на гигантскую рождественскую открытку. Бродя по улицам, Дженнифер с завистью глядела на прохожих, спешащих домой. Ее охватывало чувство опустошения. Как ей не хватало отца! Когда праздники закончились, она вздохнула с облегчением. «Семидесятый год должен быть лучше», – подумала она.

В эти тяжелые дни Кен Бэйли как мог старался подбодрить ее. Он водил ее в «Мэдисон-Сквер-Гарден» на матчи «Рейнжерс», в диско-клубы, на спектакли или в кино. Дженнифер чувствовала, что он неравнодушен к ней, но всегда держала дистанцию.

* * *

В марте Отто Вензел решил переехать с женой во Флориду.

– Мои старые кости уже не выносят нью-йоркских морозов, – пожаловался он.

– Я буду скучать без вас, – искренне сказала Дженнифер. Ей очень нравился Отто Вензел.

– Заботьтесь о Кене.

Дженнифер вопросительно посмотрела на него.

– Он вам не рассказывал?

– Что именно?

Поколебавшись, Отто сказал:

– Его жена покончила с собой. Он во всем винит себя.

Дженнифер была поражена.

– Какой ужас! Почему... Почему она это сделала?

– Она застала его в постели с молодым человеком.

– Господи!

– Она сначала выстрелила в Кена, а затем направила пистолет на себя. Он выжил, она – нет.

– Кошмар! Я понятия не имела...

– Я знаю. Он, конечно, держится молодцом, но живет в аду.

– Спасибо, что рассказали мне об этом.

Когда Дженнифер вернулась в контору, Кен сказал:

– Итак, старый Отто покидает нас.

– Да.

Кен Бэйли усмехнулся:

– Теперь нам вдвоем придется сражаться против всего мира.

– Пожалуй, так.

* * *

Теперь Дженнифер смотрела на Кена Бэйли по-другому. Они вместе обедали и ужинали. Хотя Дженнифер не замечала в нем гомосексуальных наклонностей, она знала, что Отто Вензел сказал ей правду – Кен Бэйли жил в аду.

* * *

К ней приходило мало клиентов. Это были неимущие люди, а иногда попадались и сумасшедшие.

Проститутки часто обращались к Дженнифер, чтобы она выступала в роли их поручителя. Она была поражена, что некоторые из них отличались молодостью и красотой. Все это давало Дженнифер небольшой, но постоянный доход. Она никак не могла выяснить, кто направлял их к ней. Когда она спросила об этом у Кена, тот лишь недоуменно пожал плечами и отвернулся.

Когда к Дженнифер приходил клиент, Кен Бэйли тактично выходил из комнаты. Он был похож на гордого отца, радующегося успехам своей дочери.

Несколько раз Дженнифер предлагали заняться бракоразводными делами, но она неизменно отказывалась. Она до сих пор помнила, как говорил один из ее преподавателей по юриспруденции: «Развод в адвокатской работе занимает такое же место, как проктология в медицине». У многих адвокатов, занимающихся бракоразводными делами, была дурная слава. Ведь разводящаяся пара всегда видела все в другом свете, нежели адвокат. Высокооплачиваемых адвокатов, специализировавшихся на разводах, называли «бомбардирами», так как они использовали «тяжелую артиллерию» закона, чтобы выиграть дело, однако нередко при этом уничтожая и мужа, и жену, и детей.

Впрочем, приходили и такие клиенты, которые заметно отличались от обычных посетителей. Хорошо одетые, они держались с достоинством. Дела, по которым они обращались к ней, были солидными – разрешение имущественных конфликтов, где состояния достигали астрономических сумм, и судебные иски, которыми с удовольствием занялась бы любая крупная юридическая фирма.

– Почему вы обратились ко мне? – спрашивала их Дженнифер.

Ответы были уклончивыми. От друга... Я читал о вас... Кто-то упомянул ваше имя на вечеринке... Только когда один из клиентов, объясняя суть проблемы, назвал имя Адама Уорнера, Дженнифер внезапно все поняла.

– Вас направил ко мне мистер Уорнер?

Клиент замялся:

– Видите ли, вообще-то он просил, чтобы я не упоминал его имени.

Дженнифер решила позвонить Адаму. Она хотела поблагодарить его. Она будет разговаривать с ним вежливо, но не более того. Чтобы у Адама не возникло и мысли, что она звонит не просто из чувства благодарности, а с другой целью. Она снова и снова мысленно репетировала предстоящий разговор. Когда же наконец Дженнифер собралась с духом и позвонила, секретарша ответила, что мистер Уорнер уехал в Европу и вернется через несколько недель. Это сообщение повергло Дженнифер в глубокую депрессию.

* * *

Она ловила себя на мысли, что думает об Адаме Уорнере все чаще и чаще. Она вспоминала, как он пришел к ней домой и как ужасно она вела себя. Как хорошо, что он сумел погасить в ней эту вспышку гнева. А теперь, ко всему прочему, еще и присылает к ней клиентов.

Выждав три недели, Дженнифер снова позвонила Адаму. На этот раз он был в Южной Америке.

– Что ему передать?

– Ничего, – ответила Дженнифер после секундного колебания.

Дженнифер пыталась выбросить Адама из головы, но это ей никак не удавалось. Ее терзала мысль: женат он или обручен?

Она представляла, каково быть миссис Адам Уорнер. «Я, наверное, сошла с ума», – думала Дженнифер.

Время от времени в газетах и журналах она встречала имя Майкла Моретти. В «Нью-йоркере» она прочитала большую статью об Антонио Гранелли и «семьях» мафии, контролирующих восточное побережье страны. Сообщалось, что здоровье у Антонио Гранелли слабое, и его зять – Майкл Моретти – скоро будет управлять всей империей. В «Лайфе» она прочитала о том, какой образ жизни вел Майкл Моретти. Упоминалось там и о суде над ним. Камилло Стела отбывал срок в Левенворте, в то время как Майкл Моретти оставался на свободе. Журнал напоминал читателям, что лишь благодаря оплошности Дженнифер Паркер Майкл Моретти не попал в тюрьму или на электрический стул. Прочитав это, Дженнифер почувствовала, как все внутри у нее перевернулось. Электрический стул? Она бы сама с удовольствием включила рубильник!

* * *

Дела, с которыми клиенты обращались к Дженнифер, были мелкими, но она обогащалась бесценным опытом. За месяц Дженнифер побывала во всех кабинетах здания суда, расположенного на Сентер-стрит, и познакомилась с людьми, которые там работали.

Когда ее клиентов арестовывали за кражи в магазинах, бродяжничество, проституцию или продажу наркотиков, Дженнифер направлялась в суд, чтобы оформить поручительство.

– Арестованный может быть выпущен под залог в пятьсот долларов.

– Ваша честь, но у арестованного нет таких денег. Если суд уменьшит сумму залога до двухсот долларов, он снова сможет работать и содержать семью.

– Хорошо, двести долларов.

– Спасибо, ваша честь.

Дженнифер познакомилась с заведующим канцелярией, куда направлялись все копии отчетов о совершенных арестах.

– Опять ты, Паркер! Господи, ты что – никогда не спишь?

– Привет, лейтенант. Моего клиента задержали по обвинению в бродяжничестве. Можно посмотреть список арестованных? Его зовут Коннери Клэренс Коннери.

– Послушай, крошка, зачем тебе приходить сюда в три часа ночи, чтобы освободить какого-то бродягу?

– Чтобы не слоняться по улицам, – улыбнулась Дженнифер.

Она узнала, как работает ночной суд, заседающий в зале номер 218. Это был темный, непонятный мир со своим жаргоном.

– Паркер, у вашего клиента ПОЧКИ.

– Почки?

– Да, ПОЧКИ: попытка ограбления частной квартиры, избиение. Ясно?

– Ясно.

* * *

– Я представляю мисс Луну Тарнер.

– Господи!

– Не могли бы вы сказать, в чем ее обвиняют?

– Минутку. Сейчас я найду ее карточку. Так, Луна Тарнер. Ага, вот. Прос. Ее задержал ГРОБ. Внизу.

– Гроб?

– Вы что, новенькая? ГРОБ – это Группа расследования и обеспечения безопасности. Прос – это проститутка. Внизу – значит, к югу от 42-й улицы. Понятно?

– Понятно.

* * *

Ночной суд угнетал Дженнифер. Человеческая волна откатывала и вновь набегала, ударяясь о берег правосудия.

Более ста пятидесяти дел разбиралось каждую ночь. Кого здесь только не было – проститутки, трансвеститы, прирожденные алкоголики и наркоманы. Чередой проходили пуэрториканцы, мексиканцы, евреи, ирландцы, греки, итальянцы. Их обвиняли в ограблениях и кражах, незаконном хранении оружия и сбыте наркотиков, изнасилованиях и проституции. У всех была общая черта – все они были бедными. Они были бедными, побежденными и потерянными. Это были отбросы процветающего общества. В основном – жители Центрального Гарлема, но, так как тюрьмы были переполнены преступниками, все они, кроме самых отпетых, отпускались на свободу или подвергались штрафу. Они возвращались домой на авеню Св. Николаса, Морнингсайд и Манхэттен-авеню, где на площади в три с половиной мили проживали двести тридцать три тысячи негров, восемь тысяч пуэрториканцев и примерно один миллион крыс.

Большинство клиентов Дженнифер были подавлены бедностью и существующей системой. Это были люди, давно махнувшие на все рукой. Дженнифер обнаружила, что их страхи давали ей уверенность в себе. Она не чувствовала себя выше их. Вряд ли она могла служить примером головокружительного успеха. И все же между ней и ее клиентами была большая разница – она никогда не сдавалась.

Кен Бэйли познакомил ее со святым отцом Фрэнсисом Джорджем Райеном. Отцу Райену было за пятьдесят. Это был жизнерадостный цветущий мужчина. Его черные, с легкой сединой волосы немного вились, и было заметно, что он давно не пользовался услугами парикмахерской. Он сразу понравился Дженнифер.

Время от времени, когда пропадал кто-нибудь из его прихожан, отец Райен приходил к Кену и пользовался его услугами. И всегда Кен находил сбежавших жен, мужей и детей. Он никогда не брал за это деньги.

– Оплата будет на небесах, – говорил Кен.

Однажды, когда Дженнифер была одна в конторе, зашел отец Райен.

– Кен ушел, отец Райен. Он уже сегодня не вернется.

– Я вообще-то к вам, Дженнифер, – сказал отец Райен. Он уселся в кресло, стоящее напротив. – У одного из моих друзей проблемы.

Так он всегда начинал разговор с Кеном.

– Слушаю вас, святой отец.

– Это одна из моих старых прихожанок. Бедняга никак не может получить свою пенсию по социальному страхованию. Она недавно переехала в другой район, а вся информация в проклятом компьютере стерлась, чтоб ему гореть в аду!

– Понятно.

– Я знал, что вы поможете, – сказал отец Райен, поднимаясь. – Боюсь только, что заплатить она вам не сможет.

Дженнифер улыбнулась:

– Не беспокойтесь. Я все улажу.

Вопреки ее ожиданиям, Дженнифер понадобилось целых три дня, чтобы в компьютер заложили новую информацию.

* * *

Месяц спустя отец Райен вновь пришел к Дженнифер.

– Извините за беспокойство, дорогая, но у одного из моих друзей небольшие проблемы. Боюсь, что у него нет... – Он замялся.

– Денег, – угадала Дженнифер.

– Да! Именно! Но бедняге срочно нужна помощь.

– Хорошо. Расскажите, в чем дело.

– Его зовут Абрахам. Абрахам Уилсон. Это сын одной моей прихожанки. Он сейчас отбывает срок в Синг-Синге за то, что во время ограбления винного магазина убил его владельца.

– Если его осудили и он сидит в тюрьме, то я не знаю, чем могу помочь.

Отец Райен посмотрел на Дженнифер и вздохнул.

– Проблема не в этом.

– Не в этом?

– Нет. Пару недель тому назад Абрахам убил еще одного человека – заключенного по имени Раймонд Торп. Теперь его будут судить за преднамеренное убийство, и ему грозит смертная казнь.

Дженнифер что-то читала об этом.

– Если я не ошибаюсь, он избил человека до смерти.

– Так говорят.

Дженнифер взяла блокнот и ручку.

– Вы не знаете, есть ли свидетели?

– Боюсь, что да.

– Сколько?

– Сто, а может, и больше. Видите ли, это случилось в тюремном дворе.

– И что вы от меня хотите?

– Помогите Абрахаму, – просто сказал отец Райен.

Дженнифер отложила ручку.

– Думаю, что теперь ему может помочь только Всевышний. – Она откинулась в кресле. – Абрахам в незавидном положении. Он чернокожий, он отбывает срок за убийство, и он убил еще одного человека на глазах у сотни свидетелей. Если он действительно это сделал, то вряд ли ему можно помочь. Если бы тот заключенный угрожал ему, он мог бы попросить помощи у охранников. А он решил, что стоит над законом и сам может вершить суд. Ни одно жюри в мире не оправдает его.

– Но он все же человек. Хотя бы поговорите с ним.

Дженнифер вздохнула:

– Если вы так настаиваете, я поговорю с ним, но ничего обещать не могу.

Отец Райен кивнул:

– Я понимаю. Думаю, в газетах будут писать об этом деле.

Они оба думали об одном и том же. Не один только Абрахам Уилсон находился в незавидном положении.

* * *

Тюрьма Синг-Синг находится в городке Оссининг в тридцати милях от Манхэттена на восточном берегу Гудзона возле бухты Хаверстроу.

Дженнифер добралась туда на автобусе. Она заранее позвонила заместителю начальника тюрьмы и договорилась о встрече с Абрахамом Уилсоном, находящимся в одиночной камере.

Сидя в автобусе, Дженнифер немного волновалась. Она ехала в Синг-Синг на встречу с возможным клиентом, которого обвиняли в убийстве. В университете их учили вести именно такие дела, именно к этому стремилась и она сама. Впервые за год Дженнифер почувствовала себя настоящим адвокатом, хотя и отдавала себе отчет в том, что это лишь мечты. Она ехала не к клиенту. Она ехала, чтобы сказать человеку, что не сможет защищать его. Она не могла позволить себе взяться за громкое дело, выиграть которое у нее не было ни малейшей возможности.

Абрахаму Уилсону придется искать себе другого защитника.

* * *

В обшарпанном такси Дженнифер доехала от автобусной станции до тюрьмы, занимавшей семьдесят акров земли у самой реки. Дженнифер нажала на кнопку звонка, и охранник открыл ей дверь. Найдя в списке посетителей ее имя, он показал, как пройти к заместителю начальника тюрьмы.

Заместитель начальника тюрьмы был крупным широкоплечим мужчиной с короткой стрижкой военного образца и лицом, побитым оспой. Его звали Ховард Паттерсон.

– Я буду вам очень признательна, если вы расскажете мне про Абрахама Уилсона, – начала Дженнифер.

– Боюсь, что это вряд ли вам понравится. – Паттерсон взглянул на досье, лежавшее перед ним на столе. – Большую часть жизни Уилсон провел в тюрьме. Первый привод – в одиннадцать лет за угон машины, в тринадцать – арестован за драку, в пятнадцать – за изнасилование, в восемнадцать – стал сутенером, сидел за зверское избиение одной из своих подруг... – Он полистал досье. – Тут все что угодно – поножовщина, вооруженное ограбление и наконец убийство.

Устрашающий список.

– А существует такая вероятность, что Уилсон не убивал Раймонда Торпа? – спросила Дженнифер.

– Что вы! Уилсон сам признался в этом. Впрочем, если бы даже он отрицал свою вину, разницы бы не было. У нас сто двадцать свидетелей.

– Можно мне увидеться с мистером Уилсоном?

Ховард Паттерсон встал:

– Конечно. Только вы зря потеряете время.

* * *

Никогда еще Дженнифер не видела такого отвратительного человека, как Абрахам Уилсон. Он был цвета антрацита, со сломанным носом, щербатым ртом и маленькими глазками на лице, изуродованном шрамами. Он был ростом в шесть футов и четыре дюйма, крепкого телосложения. Переступая тяжелыми ножищами, Абрахам слегка косолапил. Если бы Дженнифер надо было описать его одним словом, она выбрала бы слово «угрожающий». Она могла представить, какое впечатление произведет этот человек на присяжных.

Разделенные сеткой из толстой проволоки, Абрахам Уилсон и Дженнифер сидели в комнате для свиданий. Возле двери стоял охранник. Уилсон только что вышел из одиночной камеры и теперь моргал от яркого света. Если Дженнифер раньше сомневалась, что возьмется за это дело, то после того как она увидела Абрахама Уилсона, ее сомнения уступили место решимости. Даже сидя напротив, она чувствовала, как из него буквально сочится ненависть.

Дженнифер начала разговор сама:

– Меня зовут Дженнифер Паркер. Я – адвокат. Отец Райен попросил, чтобы я встретилась с вами.

Абрахам Уилсон плюнул через сетку, забрызгав Дженнифер слюной.

– Козел он вонючий!

«Прекрасное начало», – подумала Дженнифер. Она с трудом удержалась, чтобы не вытереть слюну с лица.

– Вы в чем-нибудь нуждаетесь, мистер Уилсон?

Его губы растянулись в беззубой ухмылке:

– Да, малышка. В бабе. Понятно?

Она постаралась не обращать на это внимания.

– Может быть, вы мне расскажете, что произошло?

– Слушай, ты. Если хочешь узнать историю моей жизни – плати. Я продам ее для кино. А может, и сам там снимусь в главной роли.

Исходящая от него злоба пугала Дженнифер. Ей хотелось уйти отсюда как можно быстрее. Паттерсон был прав. Она зря потеряла время.

– Боюсь, что я вряд ли смогу вам помочь, мистер Уилсон. Я пообещала отцу Райену, что по крайней мере поговорю с вами.

Абрахам Уилсон снова беззубо улыбнулся:

– Ишь ты какая! Потрахаться со мной не хочешь?

Дженнифер встала. С нее было довольно.

– Вы что, всех так ненавидите?

– Знаешь, куколка, ты влезь в мою шкуру, а я – в твою. А потом мы поговорим о ненависти.

Дженнифер стояла, глядя на безобразное черное лицо, пытаясь переварить услышанное. Затем она медленно села.

– Расскажите, что же все-таки случилось, Абрахам.

Он молча смотрел на нее. Дженнифер ждала, разглядывая его, представляя, каково находиться в его шкуре. Он был весь в шрамах. А сколько шрамов было у него на душе?

Они сидели, долго не произнося ни слова. Наконец Абрахам Уилсон сказал:

– Я пришил этого сукина сына.

– Зачем вы убили его?

Он пожал плечами:

– Этот ублюдок полез на меня с тесаком, и я...

– Не пытайтесь меня провести. Откуда у заключенного тесак?

Лицо Уилсона окаменело.

– А ну мотай отсюда! Я тебя не звал. – Он встал. – И чтобы больше тебя здесь не было. Я очень занятой человек.

Развернувшись, он зашагал к охраннику. Они оба вышли из комнаты. Вот и все. По крайней мере Дженнифер могла сказать отцу Райену, что поговорила с Уилсоном. Большего сделать она не могла.

Охранник проводил Дженнифер к выходу. Шагая через тюремный двор, она думала об Абрахаме Уилсоне и о своем отношении к нему. Он ей не нравился, и поэтому Дженнифер допустила то, на что не имела права, – она осудила его. Она заранее считала его виновным, хотя суд еще не состоялся. Может, кто-то и напал на него, не с ножом, конечно. Но, может, нападавший держал в руке камень или кирпич. Дженнифер замедлила шаг и в нерешительности остановилась. Инстинкт подсказывал ей, что надо вернуться в Манхэттен и забыть об Абрахаме Уилсоне.

Повернувшись, Дженнифер пошла к заместителю начальника тюрьмы.

– Это тяжелый случай, – сказал Ховард Паттерсон. – Если возможно, мы стараемся перевоспитывать, а не наказывать, но Абрахам Уилсон зашел слишком далеко. Его успокоит только электрический стул.

«Странная логика», – подумала Дженнифер.

– Он сказал мне, что на него напал человек, вооруженный тесаком.

– Все может быть.

Ответ ошеломил ее.

– Что вы хотите сказать этим «может быть»? Что заключенный может раздобыть здесь нож? И даже тесак?

Ховард Паттерсон пожал плечами:

– Мисс Паркер, у нас тут тысяча двести заключенных, и некоторые из них довольно изобретательные люди. Я кое-что покажу вам.

Дженнифер пошла за Паттерсоном по коридору, и они остановились у запертой двери. Выбрав из связки нужный ключ, Паттерсон открыл дверь и зажег свет. Дженнифер зашла в комнату, где вдоль стен тянулись полки.

– Здесь мы держим игрушки, которые отбираем у заключенных. – Он подошел к большому ящику и поднял крышку.

Дженнифер глянула внутрь и не поверила своим глазам. Она подняла глаза на Ховарда Паттерсона.

– Я хочу встретиться со своим клиентом еще раз.