Рецензии на книгу Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
Итак, несравненный литтектив Суиндонского отделения ТИПА-27, стажёр беллетриции и просто замечательная девушка Четверг Нонетот сумела разозлить могущественную мега корпорацию «Голиаф» в лице сводных братьев Джека Дэррмо и Дэррмо Какера по самое «глубже некуда». Продажные агенты Хроностражи стёрли из реальности мужа Четверг, оставив ей только воспоминания о нём и их нерождённого ребёнка. Кроме того, злобная сестрица самого ужасного и отвратительного злодея всех времён Ахерона, убитого Четверг во время пожара, устроенного при её непосредственном участии в романе «Джен Эйр», Аорнида Ахерон, обладающая способностью стирать воспоминания, жаждет мести. Что делать? Ну разумеется отправиться в декретный отпуск! В Книгомирье! Пожить в неопубликованном романе, а заодно закончить стажировку у мисс Хэвишем и стать полноправным агентом беллетриции. Не говоря уж о том, что Четверг всё ещё под следствием за несанкционированное изменение финала «Джен Эйр». Да и Пиквик со своим яйцом нуждается в покое.
Надо ли говорить, что литературных персонажей в этой книге ещё больше, чем в двух предыдущих вместе взятых? Полагаю, нет. Четверг встречается с Минотавром, с персонажами детских стихов, с Чеширским Котом, естественно, и со многими другими. Хитклиф мне, кстати, никогда не нравился, мерзкий тип. Читать про нападение на него «Кэтринистов» было очень забавно.
Для интриги в этой книге присутствует Главное Текстораспределительное Управление, готовящееся внедрить новую систему для чтения СуперСлово прямо во время церемонии вручения наград Букверовской премии. Выбор злодея меня очень удивил, он уже начинал мне нравиться. Страшно жаль было лишиться мисс Хэвишем. Бабушка Нонетот ещё наверняка заявит о себе в следующих романах. Это исключительно интересный персонаж, с далеко не полностью раскрытым потенциалом.
Да и вообще Ффорде по традиции представил множество интересных неоднозначных, но неизменно живых и развивающихся по ходу сюжета характеров. И, опять же, по традиции выделяющуюся лишь своей странной эфемерной зыбкостью тринадцатую главу.
И отрезанную голову Годо.
