Рецензии на книгу Морис. Рассказы
Наткнувшись случайно на упоминание этой книги, я была заинтересована самой темой. Вернее её явность и откровенность, кажется, совершенно не вяжущаяся с годами написания. Ещё бы гей-драма начала двадцатого века. Это обещало быть интересным.
Сложности начались, когда я осознала, что это роман-биография. Такой, где действие начинается со школы, затем подробно останавливается на университетских годах, и, через пару общений с авторитетами и свиданиями, переходит к взрослости. В прошлом году я читала что-то очень похожее у Фицджеральда. Здесь - то же. За исключением лишь романтического интереса героя - он, разумеется, мужчина. Но в общем контексте это смотрится настолько нормально, что причину тайны их отношений от окружающих приходится себе напоминать каждый десяток страниц (ах, да, их же повесят, если кто-то узнает).
Главный герой - Морис. Именно его взгляд на мир мы видим почти постоянно. Сначала он кажется несколько мягкотелым и туповатым, но потом осознаёшь, что так и было задумано и начинаешь видеть в нём особенную прелесть. Его возлюбленный же, который в начале философ с моральными терзаниями начинает раздражать. На самом деле лучше всего о своих героях рассказал сам автор. В конце книги дано подробное объяснение их характеров и мотиваций. И хотя ты сам уже всё почти понимаешь, подтверждение от автора приятно.
Больше всего мне понравилась чувственная часть романа. И я сейчас не про эротику или какие-то низменные порывы. Я имею ввиду тот постоянный эмоциональный и чувственный отклик на все события и предметы, который ощущаем только мы. Тот ряд неуловимых образов, ассоциаций, мимолётных мыслей и желаний, обрывков снов и воспоминаний. Когда даже пустяковые события могут вырасти до вселенского масштаба в наших глазах или когда мы пропускаем апокалипсис, увлечённые своими мыслями. Этот поток сознания в очень упорядоченной однако форме, всё-таки это ещё не модернистская литература, позволяет понять героев лучше любых объяснений. И это же заставляет к концу чувствовать к ним почти родственную привязанность.
В итоге мы получаем довольно скучное чтение, интересное скорее как артефакт. Интересных, захватывающих, сдавлмвающих сердце моментов немного и к ним нужно продраться сквозь сухое описание будней и вечные круги мыслей.
Только что закончила книгу про Вирджинию Вулф, она знала Форстера. В кругу блумсберийцев было много однополых связей. И как-то они легко к этому относились - не заметила осуждающего и тем более угрожающего давления общества. Интересно, это потому что они все были состоятельными или потому что это особенности круга, интеллектуальной среды?
Такая свобода и раскованность не вяжутся с тем, что 40 лет спустя, в 1952 году, «Алан Тьюринг был признан виновным по обвинениям в совершении «грубой непристойности» в соответствии с «поправкой Лабушера», согласно которой преследовали гомосексуальных мужчин. Тьюрингу был предоставлен выбор между принудительной гормональной терапией, призванной подавить либидо, или тюремным заключением» (Википедия и фильм игра в имитацию)