Рецензии на книгу Институтки
Ужасающее трогательное произведение.
Меня очень увлек авторский стиль написания. Он необычайно атмосферный и с первых слов переносит в институт благородных девиц. Мне нравится многогранность школы, в которой чувствуется и необходимая серьезность, в которой должны воспитываться юные девушки той поры, и, вместе с тем, возможность для постоянных проказ.
Я очарована барышнями, которые предстают на страницах книги. Это небанальные живые детские умы, которые притягивают взор своими измышлениями и поступками. Особенно трогательный момент для меня был когда у одной из учениц умерла мама, и ей пришлось прервать обучение в институте, чтобы заботиться о маленьком брате. Девочки искренне поддержали одноклассницу, пообещав помогать новоиспеченной матери в воспитании Грини, тут же решив всем классом усыновить мальчика, чтобы он был как «сын полка». Они передавали ему гостинцы, писали рассказы, заботились как могли.
Книга немного напомнила мне Дом, в котором.... В обоих произведениях авторы часто используют прозвища, вместо настоящих имен, но это только сильнее раскрывает характеры девочек. Они все уникальны, узнаваемы и интересны. Например, хорошо раскрывается характер Нади Франк (Баярда), когда она со злости портит букет цветов учительницы, которую девочки не любили. А после осознания своего поступка, она, не скрываясь, просит прощения у дамы, зная, что не получит за это поддержки одноклассниц. Трогательный, искренний и смелый шаг.
//Надя Франк вдруг двинулась из своего угла и смело открыла дверь в комнату музыкальной дамы. Она вошла в крошечную прихожую и через открытую дверь увидела в комнате стол, на нем лампу с большим самодельным абажуром из сухих цветов, затем большой поднос, на котором лежал пестрый букет, и бледные руки Метлы, старавшейся спасти менее пострадавшие цветы. При входе Нади она подняла голову и поглядела на нее с недоумением и почти со страхом.
Девочка сделала еще несколько шагов и вдруг, подняв голову, с тем ясным и честным взглядом, за который ее и прозвали Баярдом, заговорила:
— Mademoiselle Билле, Вильгельмина Федоровна, простите меня…
Руки, державшие цветы, затряслись, бедная музыкальная дама, так несправедливо, так беспричинно травимая всем этим молодым поколением, слышала в первый раз искренний, мягкий голос, называвший ее по имени. Она подошла к девушке и обняла ее. Рыжая головка припала к ее впалой груди, и горячие губы девушки прижались к ее желтой сморщенной щеке. Затем Надя круто повернулась, выбежала в коридор и спокойно встала в свой угол.//
Это отличная книга, если у вас есть желание окунуться в атмосферу института благородных девиц. Она тут передана удивительно объемно и прочувствовано.
@natalya.s.alex, это не книга, это бальзам на душу)
Люблю я такие детские истории о школах, гимназиях, институтах. Они всегда сопутствуют дружным компаниям, забавным случаям, юношеским приключениям. На выходе получается уютная учебная атмосфера с нотками душевности и любви. Но тут все было иначе.
Это автобиографичная повесть о жизни девочек в Павловском институте, которые уже заканчивают свое обучение. Здесь будет и о первой влюбленности, и о первой несправедливости, о дружбе и предательстве, о честности и сопереживании. Но… Все будет очень поверхностно, на мой взгляд. Главы представляют собой «обрывки» какой-то большой цельной истории писательницы. Хронология просто адски нарушена в плане огромных скачков вперед во времени. Мне честно было очень акклиматизироваться под эти условия, когда в прошлой главе было Рождество, а в следующей уже Пасха, а через главу уже новое Рождество.
Многие сравнивают «Институток» с аналогичными историями типа Чарской Л.А. «Записки маленькой гимназистки» и т.д. Я еще в начальной школе читала какую-то похожую книгу (не могу вспомнить название, но точно не Чарская) и тогда меня впечатлило. Я не помню, о чем была книга, но теплые чувства ко всей этой теме у меня сохранились. Так вот, говорят, что в тех же «Записках маленькой гимназистки» показан некий идеальный мир девочек-учениц. Как будто такого просто не бывает, истории приукрашены и сюжет большей части выдуман. А вот в «Институтках» все более реалистично и лаконично. Ну и скучновато – добавлю от себя. Нет какой-то душевности и слияния с героями. Им не хочется сопереживать и интересоваться их жизнью и характером. Главная героиня – Надя Франк- я так понимаю, прототип писательницы. Я не особо ей прониклась, да и понять, что она ведущий герой повести можно только благодаря ее частому появлению на страницах. Характер ее отличается от других героев, но этот образ – не образ сильного человека, центра книги. Вокруг Нади все ее сверстницы – просто серая масса. Они даже отвечают все хором, или как автор часто поясняет «идет шум или реакция на какое-либо событие». Они просто как фон, на котором более-менее выделяется героиня.
Из плюсов я много узнала об обучении девочек в дореволюционной России. Про ночные «балы», показательные для педагогов экзамены, мужчин, которые не мужчины – в общем про всю «внутрянку» Институтов благородных девиц.
Отсюда получаем скомканный сюжет красивым литературным языком о реалиях жизни в институте с однотипными неинтересными героями и множеством французских реплик, и одного разочарованного читателя.
"Что вы про это допытываетесь? Мине конфузно. Я же барышня." (с) "За двумя зайцами"
Собственно, все мои знания об Институтах благородных девиц были почерпаны из вышеназванной комедии, которая вроде и смешная, но не совсем чтобы "очень и очень". Но то такэ. И вот открываю я, значит, книжку про институток. Чего я ожидал? Может, ахов и вздохов, может строгой сухости, но точно не приятного языка и множества забавностей, переносящего читателя в девчачью юность с вытекающим оттуда пониманием счастливого будущего. Ну, понятное дело речь про пресловутый "замуж". Но это опять - второстепенно.
Мне очень понравился стиль писательницы. Вроде бы рассказ подан красивым языком Толстого и Некрасова, и тут вдруг на голову сыпется девчачий чуть ли не блатной институтский жаргон. И оно настолько в тему, что и сказать нечего. Все эти клички, прозвища и словечки-переделки действительно создают атмосферу закрытого учебного заведения.
Далее - для меня удивительно узнать, что девочки учились в такой строгости, что мальчикам в кадетских корпусах хвастаться уже и нечем. Туда не ходи, сюда ходи, спать только на одном боку, рука сверху одеяла, еда дешевая и мало, одежда одинаково скучная и бедненькая (вне зависимости от благосостояния воспитанницы), большинство книг - табу, за шалости - лишение встреч с родными и так далее. Разве что строем не ходили, а так всё то же самое.
Добило меня такое обстоятельство: каникулы институтки ТОЖЕ проводили в своей школе! Домой могли уехать две-три с курса, не более. Т.е. не местные девочки в теории могли с 8 до 17 лет так ни разу и не попасть в родной дом. Мда, очень укрепляет родственные отношения... Теперь понятно, почему юные леди так легко покидали отчий дом и неслись в объятия к новоиспеченному мужу (пофиг какому) - там уже будет ее собственная территория.
Кстати о мужчинах. Весьма забавно те барышни воспитаны: мужчина для них вовсе не тот, кто иного пола. Этого явно недостаточно. Мужчина тот, кто потенциально может за ней ухаживать, т.е. благородный. А сапожник Степка или растопщик Ванька - не мужчины. И при них можно переодеваться! Вот интересно, сколько таких гламурных дур, которые были уверены, что раз он не возьмет ее замуж, то и "ничего такого" он сделать не может, были изнасилованы этими растопщиками и сапожниками? Которые ведь по сути - солдаты, по 10-20 лет трубившие службу. И могли как бы и озвереть без женщины к моменту переодевания институтки...
Но при всем при этом старшеклассницы - сущие дети, которые даже в куклы играют. С нынешними 17-летними ровесницами никакого сравнения. По мозгам - максимум на современных 13-леток потянут. За редким исключением. А образование женское - это вообще песня. Писательница так красиво показала, что экзамены в Институте нужны вовсе не выпускницам (которым по большей части тот диплом и девать некуда, разве что если совсем сирота и пойдет в гувернантки), а самому педсоставу. Типа чем лучше пройдут испытания, тем выше цену можно ставить на следующий год. Ну и начинаются показательные выступления. Смешно! Потому что в советских школах было то же самое - при комиссии вызывались только отличники.
Так что "глубокие знания" Прони Прокоповны из пьесы "За двумя зайцами" - это вовсе не гротеск. Умные девочки получали нормальное образование не благодаря, а вопреки. Хотя в теории у них были все нужные предметы.
Так что вот такое знакомство с женской дореволюционной школой получилось. Школа - ужас, детство воспитанниц - коту под хвост, сами девчонки - веселухи и молодчины, а писательнице - уважение. Баллы я снял только по одной причине: слишком много французских и немецких диалогов. Они атмосферны, но мне кажется довольно было одного раза с указанием, что Мадам и мадемуазели говорят исключительно на великом и могучем языке Дюма.
