Цитаты из книги Заговор обезьян - страница 2

Папка обрушилась с такой силой и злостью, будто это была не маленькая букашка, а вражеский танк. Так, рассказывают, бьют по голове арестованных. Бьют тем, что попадёт под руки: пухлым следственным делом, тяжёлым томиком Уголовного кодекса, пластиковой бутылкой с водой, но чтобы так наповал! Да ведь и подследственный не таракан!

В воздухе пахло едой и вечером. Как всё спокойно и обыденно! А что он хотел? Си-бемоль минор Шопена в исполнении Горовица? А может, и вовсе: «Вы жертвою пали в борьбе роковой»? Похоронный марш сыграют обязательно, но потом, потом. А теперь добраться бы до крылечка, там чистая тряпочка на крашеных досках…

Он стал замечать у жены нотки усталости, и не удивился, ждал этого. Но, отмечая изменения в ней, он видел эти изменения и у себя. И помнит, как однажды кольнул её свежий загар, помнит, как под душем она, розовая, в белой пене, вдруг заплакала. И объяснила: мыло попало в глаза. Какое мыло! Если бы он знал тогда, но это было последнее свидание.

Но сколько можно страшиться? На страх тоже нужны силы. И как непредставима бесконечная радость, так невозможен и постоянный страх. Вот и у него внутри образовалась некая спасительная субстанция – смесь равнодушия и притерпелости, а страх, как песок, опустился на дно. И только изредка с этого дна поднималась какая-то муть, и тогда включалась сигнальная лампочка. Или не включалась.

А беглец остался стоять на месте, пережидая не столько боль в спине, сколько процедуру опознания с игрой в билингвистику. Неужели этот бред кончился? И друг Доры, наконец, уехал! Нет, шофёр точно крэйзи. Но ведь узнал его, узнал! Какой, к чёрту, узнал! Просто взял на… как это говорится?.. взял на понт! А он обалдел: надо же, каждый шофёр в этих степях знает его имя! Да ещё с Высоцким сравнивает!

Я же не только старый, больной, некрасивый, я ещё и злой – по ночам спать не даю, ох, не даю…

Раздумывал он, беглый, недолго: если божья милость имеет торговое лицо, то стоит ли привередничать?

Толпой они поднимутся из пыльной, душной ямы наверх, рассыплются на отдельные единицы, доберутся до сотов-домов, закроются в своих коробочках и будут сидеть до утра тихо и благодарно: сегодня целы остались! Не взорвали, не расстреляли, не переехали колесом. Нет, только не в этом едином молчаливом строю!

Ничто так не объединяет мужчин, как любовь к машине!

Страна и так отхлынула к Западу, а здесь скоро и населения не останется. Что такое сейчас Дальний Восток – голые ноги! Москва не только все одеяла на себя натянула, но и матрац из-под нас выдернула…