Страницы← предыдущаяследующая →
1. Как много в небе между часом третьим
И дня началом видно сферы той,
Что век кружит, подобно резвым детям,
4. Пути так много в тверди голубой
Светилу дня пройти осталось к ночи;
Был вечер там, здесь полночь предо мной.[561]
7. Лучи в лицо нам ударяли косо;[562]
Мы направлялись прямо на закат.
Прошедши путь немалый от откоса.[563]
10. Почуяв, что сильней лицо томят
Сиянья мне, чем прежде, я вопроса[564]
Не разрешил, неведомым объят,
13. И руки поднял я броней к вершине,
Сложивши их в защиту пред челом,
Чтоб лишний блеск ослабить в их твердыне.
16. Как от воды иль зеркала скачком
Луч прядает в противном направленье,
Вверх восходя под самым тем углом,
19. Под коим пал, и в том же отдаленье
От линии, куда идет отвес
(Как учит нас в науке наблюденье),[565]
22. Так поражен я был лучом с небес,
Здесь преломившимся, как мне казалось,
И отклонил я тотчас взор очес.
25. – Отец мой милый! Что такое сталось,
Что защитить очей не в силах я?[566]
Так я спросил: – Не солнце ль приближалось?
28. И он: – Не диво, что небес семья
Твое слепит еще столь сильно зренье:[567]
Посол грядет позвать нас в те края.[568]
31. Уж близок час, узришь сии виденья
Не с тягостью, но с чувством огневым,
Сколь сил тебе дано от Провиденья.[569]
34. Тут стали мы пред Ангелом святым,
И кротко рек он: – Шествуйте в обитель
По ступеням уж менее крутым.
37. Со мной взбираться стал по ним учитель,
И «Beati miseri Cordes» хор
Воспел в тылу и «слава, победитель!»[570]
40. Мы оба шли одни по высям гор,
И я, и вождь, и пользу я задумал
Извлечь себе, вступя с ним в разговор.
43. И думал я: спрошу его, к чему, мол,
Романский дух упомянул: запрет
Сообществу? И я спросил, что думал.[571]
46. И он на то: – Познав, в чем высший вред
Его греха, он этим нас желает[572]
Предостеречь от горших слез и бед.
49. Пока в вас душу только то прельщает,[573]
Что обществом дробится вновь и вновь, —
Как мех, в вас зависть вздохи вызывает.[574]
52. Но если б к миру высшему любовь[575]
Всегда горе влекла желанье ваше, —
Вам этот страх не мог бы портить кровь,
55. И чем вас больше там зовущих «наше»,
Тем больше каждому дается благ,
И тем сильней горит любовь в той чаше.[576]
58. – Во мне мой глад не только не иссяк,
Но стал, – я рек, – сильней, чем был дотоле,
И ум объял сомненья больший мрак.
61. Как может быть, что благо, чем в нем боле
Владетелей, сильней их богатит,
Чем если бы далось немногим в доли?
64. И он: – За то, что лишь земное зрит
Рассудок твой, извлек ты мысль незрелу,
Что будто здесь свет правды мраком скрыт.[577]
67. Но Благо то, – Ему же нет пределу,[578]
Ни имени, – к любви так точно льнет,
Как солнца луч к светящемуся телу.[579]
70. В ком больший жар, тот больше обретет,
Так что чем шире в ком любовь, – в заслугу
Над тем сильней и светлый луч растет.[580]
73. Чем больше душ к тому стремятся кругу,[581]
Тем боле там любви, и тем сильней
Льют жар любви, как зеркала друг другу.[582]
76. Но коль твой глад не стих с моих речей, —
Жди Беатриче, и в небесном взоре
У ней прочтешь ответ на все полней.[583]
79. Заботься же, чтоб зажили здесь вскоре,
Как эти две, все прочие пять ран,
Что закрываются чрез скорбь и горе.[584]
82. Сказать желая: – Ты во мне туман
Рассеял… – смолк я, видя в то мгновенье.
Что мы вошли в круг новый чудных стран.[585]
85. И, мнилось, там я в некоем виденье[586]
Восхищен был экстазом, как певец.
И вижу храм и в нем людей стеченье.
88. И входит в храм Жена и, как венец
Всех матерей, вещает кротко: – Чадо!
Что сделал с нами Ты? Вот Твой отец
91. И я с великой скорбию средь града
Тебя искали. – И лишь смолкнул глас,[587]
Как все, что зрел я, скрылось вмиг от взгляда.
94. Потом я зрел другую, что из глаз
Струила дождь, какой родит досада
За оскорбленную гордыню в нас.
97. И говорит: – Коль ты владыка града,
За имя чье шел спор между богов,[588]
Отколь блеснула всех наук отрада,
100. О Пизистрат! пролей злодея кровь,
Кто смел обнять дочь нашу без боязни!
И, мнилось, он, весь кротость и любовь,
103. Ей отвечал, исполненный приязни:
– Что-ж делать с тем, кто нам желает зла,
Коль тех, кто любит нас, подвергнем казни?[589]
106. Потом толпу я видел без числа,
Что каменьем Стефана побивала,
Крича: «мучь, мучь!» исполненная зла.
109. И юноша, над кем уж смерть летала,
К земле поник и устремил врата[590]
Очей своих в глубь райского портала.
112. И к Богу сил мольба им пролита,
Да не осудит Он его тиранов,[591]
С таким лицом, что скорбь в нас отперта.
115. Когда мой дух вернулся из туманов
В действительность, к предметам в мире сем,
Я понял смысл нелживых тех обманов.[592]
118. Мой вождь, кому я мог казаться тем,
На ком сейчас вериги сна разбили,
Рек: – Что с тобой? ты ослабел совсем?
121. И вот идешь уж боле, чем полмили.
Закрыв глава и с путами у ног,
Как бы вино иль сон тебя томили.
124. – Отец ты мой! Когда-б ты внять мне мог,
Я б рассказал, – сказал я, – ту причину,
По коей я в ходьбе так изнемог.
127. И он: – Носи ты не одну личину,
А сто личин, ты б от меня не скрыл
Из дум твоих малейших ни едину.
130. Ты зрел затем виденья, чтоб не мнил
Не допустить тех мирных волн до груди,
Что льются к нам из тока вечных сил.[593]
133. И не спросил я: – что с тобой? – как люди,
Чей глаз не в силах в спящем отгадать
Хранится ль жизнь еще в своем сосуде;
136. Но я спросил, чтоб мощь тебе придать,
Как делают с ленивым, побуждая,
Его скорей дремоту разогнать.[594]
139. Мы шли в вечернем сумраке, вперяя,
Насколько можно, взоры в даль и в высь,[595]
Где поздний луч еще сверкал, пылая.
142. И клубы дыма издали неслись
Навстречу нам, темнее ночи мглистой,
И негде было от него спастись![596]
145. Наш взор затмив, он отнял воздух чистый.
Страницы← предыдущаяследующая →
Расскажите нам о найденной ошибке, и мы сможем сделать наш сервис еще лучше.
Спасибо, что помогаете нам стать лучше! Ваше сообщение будет рассмотрено нашими специалистами в самое ближайшее время.