Рецензия на книгу Театр от Frogg_n

«Не будьте естественны. На сцене не место этому. Здесь всё — притворство. Но извольте казаться естественным».

Темень. По улицам тянется пелена тумана, и пляшут уличные фонари с блестящими огнями. Горячий воздух дик и глух во всех окраинных пабах, где правит окриками пьяный дух весны и тлетворности, окружающих меня со всех сторон. Я слышу крики, возгласы, писки и женский визг, раздающийся из неосвещённой подворотни, тогда как совсем не вдалеке раздаётся тихий детский плач с надрывом и горькими слезами. И так проходит каждый вечер остяков, гулящих под руку с дамами среди грязи, подтаявшего снега и мутных луж. В то время как на небе во всем кривится безжалостный и неумолимый диск — он уже давно приученный ко всему: к тебе, к нему, к пьяным товарищам.

Я каждый вечер сижу один на один с ним — моим самым близким другом, чьи черты я узнаю с лёгкостью в любой момент и через любой предмет. Мне не помеха ни заляпанное зеркало, ни гранёный стакан с вином, ни сонные глаза подвыпивших людей. Я тих и смирен в этот час ночной, вкушая возгласы окружающих. «In vino veritas!» Лакеи спят у соседних столиков, пока я жду её — мою (не мою) Незнакомку. Стройна, плавна, текуча фигура этой женщины-грации, ловко проходящей любые препятствия на пути к своему столику в темноватом, неприглядном и унылом углу. Она, как всегда, аккуратно садится, дыша духами, в своём шёлковой платье, таком изысканном и воздушном, что я — в который раз, в который вечер — не понимаю, как могла она найти пристанище здесь, в грязном ресторанчике, где у всех на лице беспамятство и очи крольчат. Всматриваясь в её утончённое лицо с карими глазами, я вижу берег очарованный и очарованную даль. Она то на земле, то нет. Не станет ясно никогда — видит ли меня Незнакомка. Что ж, вы правы, пьяные чудовища! Теперь я знаю: истина в вине.

Джулия не имела понятия о Незнакомце, а если бы и имела, он бы ей не был интересен. Зачем он ей, когда рядом всегда любимый муж Майкл Госселин — самый красивый, умный и виртуозный делец; лорд Чарлз Тэмерли — прекрасный собеседник, занятный компаньон и преданный —номинально и только между нами говоря — любовник на протяжении уже очень многих лет; молоденький бухгалтер Томас Феннел (зовите меня просто Том) — стеснительный соблазнитель, желторотый и весь такой пушистенький прагматик-смыслёныш; и, конечно, несравненная Долли де Фриз — готовая в любой миг сложить к стройным ножкам Джулии весь мир и себя в придачу (не как довесок, а как уместное дополнение богатств мирских); и не будем забывать про сынишку Роджера, от которого, правда, не осталось ни капли детской красоты, пухлых румяных щёк и мягких волос.

Мисс Лэмберт нет никакого дела до всех остальных. Она — актриса. Она — игра. Она — притворство. И каждый раз выходя на сцену, Джулия оживает, вдохнув полной грудью духи гостей, еле уловимый запах свежих цветов, настроение зрителей. Ей не требуется многое. Лишь театр, произведение и роль, где она может себя показать во всей ослепительной красоте. Преподнесите ей всё это, и она сделает остальное. Жизнь снова получит смысл.

Но Том — глупыш. Не понимает тайн женских сердец. И наносит обиду не той Джулии, покусившись на её святыню — Джулию — актрису, которая уязвлена до самой глубины души. Быть может, она бы не стала сильно злиться, а потом придумывать план отмщения, постепенно остыв, но только в том случае, если бы милый, милый Том одумался, вспомнил с кем имеет честь общаться, на чьи средства он существует, как именно и с чьей помощью он смог втереться в элитный круг аристократов и богемы; ах, если бы...

И всё же для Джулии «лучше знать, что ты дурак, чем быть дураком и не знать этого». Поэтому получите и распишитесь, наивные, глупые, молодые создания, попытавшиеся отхватить забесплатно кусочек, добытый ложью и подхалимной лестью. Теперь ваш черёд стоять на сцене и бороться за место под солнцем — Джулии искренне надеется, что вы всё-таки не бездарность, а талант (я знаю, это обман, бездарность — она и есть).

И все лгут, считая Джулию пустышкой, у которой нет настоящего «я», лишь одни сплошные маски, припасённые для театра. Она есть. И вкусы её с людьми разнятся — например, миссис Сиддонс: та обожала свиные котлеты. Джулия ни капельки на неё не похожа, она обожает бифштекс. Ха-ха.

Вот это да! Какой эффектный писатель Уильям Сомерсет Моэм — едкий, откровенный и глумливый стиль, с которым он преподносит свой роман, — это потрясающе. Так свободно и открыто рассказав и показав судьбу бедной неизвестной девушки, ставшей в последствии самой знаменитой актрисой Англии, Моэм определённо заслуживает в свой адрес похвалу, восторги и излияния по поводу его гениально описанного и построенного мира за занавесом актёрской игры. Браво, браво!

«Роджер утверждает, что мы не существуем. Как раз наоборот, только мы и существуем. Они тени, мы вкладываем в них телесное содержание. Мы — символы всей этой беспорядочной, бесцельной борьбы, которая называется жизнью, а только символ реален. Говорят: игра — притворство. Это притворство и есть единственная реальность».

#Пис1_1курс
#БК_2018 (5. Любимая книга вашего любимого ридлянина.)