Рецензия на книгу Уважаемый господин дурак от liu

Этот роман сравнивают с двумя произведениями: Маленький принц Экзюпери и Идиот Достоевского. С первым у меня нашлось не так много параллелей и все они общего характера: притчевость повествования, бессердечие мира и главный герой-француз у Эндо. С «Идиотом» же более сильная параллель главных героев: француз Гастон у Эндо подразумевался как литературный брат по духу князя Мышкина, оба они воплощение христианских идей в их наивности, смиренности, доброте и жертвенности, оба рассматриваются как олицетворения образа Христа. Но идти дальше этого в сравнениях не очень хочется, так как «Уважаемый господин дурак» цельная, самостоятельная и очень самобытная работа.

Совершенно обосновано Грэм Грин считал, что это «прекрасный путеводитель по образу жизни японцев». Несмотря на небольшой объём, лаконичность и сжатость повествования, бытовых и культурных деталей бесконечный ряд – это и домашний уклад с деталями интерьера и местной кухней, отношения в семье, гендерные роли, рабочие моменты и огромный пласт элементов менталитета и специфичной японской философии с католическими оттенками.

В начале повествования на первом плане появляются брат и сестра – Такамори и Томоэ. Оба молодые, но уже работающие люди, только у брата натура не слишком волевая, он мечтателен и безрассуден, немного непутёвый и не умеет обращаться с деньгами, сестра же его полная противоположность – современная японская девушка, усердно и кропотливо работающая, играющая с акциями на бирже, знающая цену деньгам и подозрительно относящаяся ко всем особам мужского пола. Такамори страдает от шефства предприимчивой сестры, которая ему дерзит и смотрит на него свысока, тем не менее он раз за разом продолжает клянчить у неё деньги и тыкать её замечаниями по поводу её холодности, финансовой грамотности и материалистически направленного ума. Судя по всему, Сюсаку Эндо больше на стороне безвольного парня, и с безвольностью связывает большую доброту и праведность души, в то время, как предприимчивость соседствует с большей жестокостью и безразличием. К счастью, автор не делает Томоэ совсем уж стервой и крайне злой личностью, а постепенно ведёт её к смягчению и пересмотру некоторых ценностей.

И вот в будничный мирок японской семьи врывается новый и совершенно загадочный человек. Старый друг Такамори по переписке неожиданно приезжает в Японию, сообщив это письмом, в котором старательно выписывал иероглифы. Брат и сестра с трудом разбирают смысл написанного, и весь дом погружается в беспокойство и волнения по поводу приезда иностранного гостя, который к тому же является потомком самого Наполеона. В итоге связи с великим французским полководцем проявляются трижды – новоприбывший в Японию Гастон Бонапарт, он же именует найденную им дворнягу Наполеоном, а затем в конце речь заходит о вишне сорта Наполеон. Получается три отражения – человек-животное-растение. Является ли это отсылкой к идее Троицы мне сказать сложно, особенно с учётом догматических споров внутри христианства, вполне возможно, что в этом триединстве есть больше японского, чем западного.

Но возвращаясь к переполоху в честь приезда иностранца, показательно отношение и ожидания. Заграничный гость – это прежде всего честь, и приняв его нужно со всем радушием, ведь потом можно ходить с гордо поднятой головой перед соседями и хвастаться такой удачей и связями. Но это и большое волнение и ответственность, ведь европейцу, должно быть, будет на так уж просто осваиваться в другой стране, где даже туалеты другие, а особенно нужно постараться не прогадать с кухней. Томоэ во время всей этой суеты ещё и рисует в голове таинственные образы незнакомца, ожидая элегантного интересного собеседника. Но ожидания очень часто становятся нашими врагами. Вместо европейского франта объявляется рослый детина в каких-то лохмотьях и с мешком, у которого к тому же длинное лошадинное лицо с длинным носом, крокодильим ртом и глупой улыбкой и с застольными манерами бегемота. Внешность бывает обманчива, но оказывается, что и умственное развитие Гастона напоминает уровень маленького ребёнка. Принимающая сторона в шоке, но в гостеприимстве не отказывают.

И с этого момента начинается самое веселье, которое сводится к разъяснению миссии этого недалёкого мужчины крупного телосложения. Несмотря на то, что он глуп и некрасив, труслив и чувствителен, Гастон безмерно добр, совершенно необидчив, сострадателен и верен. Его поиск по сути отражение поиска Эндо, который стремился к большему синтезу Востока и Запада, желая соединения самых лучших черт с разных сторон. В романе многие разражаются ярой критикой японского общества, которое прогнило и стало безразличным и жестоким, оно утратило идеалы и веру, все подозревают друг друга и не думают о благе ближнего и благе всего народа. Французский путешественник в итоге становится лучом добра, который несёт свет и усмиряет зло своей детской непосредственностью и уязвимостью. Человек с лошадиным лицом взваливает на себя бремя – «сохранять непоколебимое доверие к людям», и подобно Христу берёт на себя скорбь и страдания окружающих, отдавая им свою веру в них и таким образом изменяя и направляя на добрый путь.

Эндо прославляет чистоту сердца и духовное богатство, порицая капиталистические желания. Его уважаемый господин дурак оказывается не таким уж глупым, ведь его невежество и инфантильность не приносит в этот мир зло, а потому является не глупостью, а тайным духовным знанием. Несмотря на то, что я достаточно скептично отношусь к идеям долготерпения и смирения (Эндо явно бы посчитал это тяжкими последствиями потери веры и плохим влиянием современного общества), окунуться в такое мировоззрение всегда полезно.

По силе влияния и по погружению в японскую культуру для меня этот роман становится в один ряд с романом Сердце Сосэки Нацумэ.

#СВ1_2курс (Играющее Средневековье)