Рецензия на книгу Глиняный мост от sasha.goretskaya
К большим книгам нужно прикасаться с уважением, а писать рецензии на них – дело ответственное. То, что Маркус Зусак – большой писатель, а книги его – большая литература, теперь для меня сомнению не подлежит. После «Книжного вора» зародилась надежда, которая после «Глиняного моста» переросла в уверенность: великая литература не осталась в прошлом, она продолжается в настоящем. Ведь что есть большие книги, как не узнавание чего-то родственного и близкого в персонажах, ощущениях, ситуациях, и неважно, что ничего похожего в твоей жизни могло и не происходить. Поэтому считаю честным сразу признаться в любви к этому автору и все же попытаться быть хотя бы сколько-нибудь объективной в изложении своего мнения.
Итак, Австралия: сияющий белый свет, иссушающий зной, каменно твердая почва и просторные города. Примерно наше время: восьмидесятые уже прошли, упоминаются сотовые телефоны и цифровой звук. А рядом с этим спокойно и даже изящно уживаются домашний мул, старые стадионы, конюшни и скачки, «Илиада» и «Одиссея», Микеланджело и подержанное пианино. На первый взгляд кажется, что это всё какая-то неразбериха и выпутаться из нее будет невозможно, однако разрозненные кусочки постепенно встают на свои места, занимая каждый своё – точно отмеченное – место. В конце концов игра с предметами, затеянная автором становится все интереснее, ведь он разбросал по страницам множество обычных, да не совсем, вещей, с каждой из них связана своя история, каждая из них появляется не просто так, каждая из них выстрелит в только ей назначенный момент, как то ружье у Чехова. Да, сначала читать было почти тяжело, было непонятным практически всё. Откуда, чёрт побери, взялся мул на кухне? Что за убийца сидит там же в уголке? Какие еще мосты и воды? Но в какой-то момент, когда предметы приобрели критическую массу, а следом за ними начали наслаиваться пояснения, читать стало не просто увлекательно, текст стал дьявольски прекрасным. Какой автор молодец, как виртуозно он протянул ниточки от одного события – через предмет – к следующему событию; и мы движемся по ним в обратном направлении, от следствия к причине, пока связи эти приобретают почти детективный накал. А казалось, всего-то бельевая прищепка да старый матрас…
В этой разноголосице и не совсем понятной реальности один за другим вырастают пять братьев Данбаров; их отец ушел; их мать умерла. Пацаны Данбары пытаются выжить, и у них это получается. Повествование прыгает из настоящего в прошлое и … из настоящего в не такое далекое прошлое. Вот перед нами по-мальчишески жёсткие и прямые братья и повергающие в шок сцены драки на беговой дорожке. Вот девушка из Восточной Европы, руки которой исхлестаны еловой веткой за то, что она ошибается, играя Шопена; девушка, у которой множество прозвищ и огромное сердце. Девушка, которая несет в себе осколок Европы. И благодаря подобным деталям книга проникает в сердце. Пусть эти детали порой грубоваты, а чаще всего настолько образны, что дальше некуда, но именно они наполняют текст дыханием, биением пульса и жизнью, настоящей, неприукрашенной. Вот паренек из провинции, обожающий Микеланджело и передавший сыну эту любовь. Вот девочка-жокей, знающая всех скаковых лошадей, их вес, рост, число побед и прочие составляющие конноспортивного мира. Девочка, отпечатавшаяся вечным глиняным слепком в душе Клэя – мальчика, который любил истории и знал больше других братьев. Именно ему выпадет завершить начатое и построить мост. Мост этот будет реальным, выстраданным и будет символическим, соединяющим то, что однажды разорвалось, растрескалось россыпью камней.
Героев много, герои разные, но что интересно, в них не путаешься, все они органичны и узнаваемы, у каждого из них есть свои собственные детали (многие - из всё того же предметного мира), делающие их неповторимыми, добавляющие им красок. Персонажи такие настоящие, что кажется, они и вправду живут где-то в бумажных домиках на окраине Сиднея. И у каждого – своя роль, нет среди них проходных или незначительных для романа. Это – еще одна грань волшебства, которым владеет Зусак: сплетать маленькие истории в масштабное полотно так свободно, естественно и вместе с тем так выразительно.
История, рассказанная автором, стара как мир; она вмещает в себя и преодоление, и поиск, и борьбу, и взросление, и человеческие отношения, и искупление. Все они полны мгновениями красоты и моментами чистейшей боли. Их звучание настроено точно и попадает прямо в цель. Не зря в книге частыми гостями были пианино, Моцарт, Бетховен и Шопен, самые лиричные, пожалуй, композиторы. И несмотря на то, что многое уже было, собранное вместе, это смотрится поразительно свежо. Добавьте исключительно оригинальные метафоры и сравнения, образы, застывшие, словно кадры из кинохроники, но сохранившие в себе обаяние сиюминутности,
и вы получите уникальный, ни на кого не похожий авторский стиль. Я ничего не могу поставить ему в минус, ни внешнюю сложность, ни необычный строй, ни дикую, неприглаженную образность. Маркус Зусак и его язык не для всех, он может показаться раздражающим и угловатым. В него можно только погружаться с головой, впитывать в себя и искать среди смыслов и недоговоренностей самое важное. Читать его «по верхам» - пустая трата времени, он или берет тебя и уже не отпускает или проходит мимо, не задевая.
