Рецензия на книгу Контрапункт от bedda

Второй раз читаю «Контрапункт» и во второй раз ставлю десятку. Конечно, я уже знала, что меня ждет, поэтому опасности, что книга случится не в тот момент и не в нужное настроение, не было. Наоборот, момент и настроение хотели именно этот роман.

Наверное, стоит два слова сказать о том, что собой представляет «Контрапункт». Это роман идей. Не настолько сложный и гигантский, как «Человек без свойств» Музиля, но неподготовленному читателю может быть тяжеловато. Вообще замысел «Контрапункта» и его структуру Хаксли описывает в самом же романе словами Филипа Куорлза (прототипом которого является он сам). Как музыкальный контрапункт соединяет несколько самостоятельных мелодических голосов, так и роман Хаксли структурирован в виде огромной полифонической композиции, где нет главных героев или основной сюжетной линии. Все линии связаны друг с другом по смыслу, но существуют независимо друг от друга и одинаково важны. Каждый герой привносит свой оттенок в общее звучание, но не перетягивает одеяло на себя.

Меня не устает поражать безграничность мысли Хаксли. Кажется, что его ум занимает буквально все, от круговорота фосфора до жития святого Франциска и неправильного с точки зрения биомеханики строения ангелов. Причем это не досужая любознательность, а предметный интерес. Автор высказывает глубокие мысли и неожиданный взгляд на привычные всем вещи. Это не может не восхищать.

Как и в первый раз, меня снова потрясла первая глава. В ней описывается вечерняя сцена между любовниками Уолтером и Марджори. Хаксли с невероятной точностью переносит на бумагу миллион оттенков мыслей и чувств мужчины, который тяготится своей женщиной. Марджори прекрасно это осознает, но еще не до конца понимает, что находится в цугцванге. Взывая к былым чувствам и совести любовника, она только лишний раз напоминает Уолтеру, что он вляпался в эту историю по собственной глупости, начитавшись возвышенных романов и совершенно не умея отличить воображаемое от действительного.
Так вот эта сцена описана без лишних сантиментов, довольно сухо и по делу, на контрасте с сутью происходящего. А ведь происходит настоящая трагедия! И в силу сдержанного внешне поведения персонажей создается ощущение, что не они, а читатель только и понимает всю глубину ситуации, весь ее драматизм.

Кстати, одна из идей романа - пагубное (тут иронично, конечно) воздействие литературы на неокрепшие умы. Целые поколения воспитываются на литературе, создают в голове чрезмерно поэтизированные представления о любви, а потом с ужасом обнаруживают себя в постели не с невесомым духом, а с человеческой плотью. С другой стороны, порнографические романы тоже обещают куда больше, чем предлагает реальность.

Другая важная мысль - рассуждение о целостности человека, о важности его духовной и физической составляющей. Здесь мысли Хаксли озвучивает Марк Рэмпион (его прототип - Дэвид Герберт Лоуренс), который обвиняет церковь и научно-технический прогресс в том, что они, каждый со своей колокольни, призывают человека отказаться соответственно от плотского и духовного, то есть «выбросить половину самого себя в мусорный ящик».

Идею «Все, что случается с человеком, неизбежно похоже на него самого» иллюстрируют так или иначе все персонажи, но главный ее проводник - Морис Спэндрелл (прототип - Шарль Бодлер). О, это настоящий декадент, прожженный циник, страдающий Эдиповым комплексом, который заставляет Спэндрелла мстить женщинам и ненавидеть самого себя. Самый интересный персонаж на мой взгляд. В его поисках смерти угадывается желание найти Бога и самого себя, того чистого юношу, который когда-то был способен ощутить безграничное счастье среди зимних пейзажей Доломитов.

Множество других идей обсуждается в романе: здесь и политическое устройство мира, и мысли о том, куда может завести НТП; наука, искусство, психология, религия, воспитание, современные нравы - всего не перечислить в рецензии.

Примечательно, что в романе нет положительных героев. Как, наверное, нет их в реальной жизни. Но у Хаксли персонажи скорее даже гротескные, кажется, что сам писатель относится к ним без особой симпатии. Вереница изменников, лицемеров и бездельников, изображающих бурную деятельность. Самый неприятный персонаж для меня - издатель Барлеп - словно иллюстрирует типаж неумного, насквозь фальшивого человека, похотливого развратника в костюме святоши, который походя разрушает человеческие жизни, даже не отдавая себе в этом отчет.

«Таковых есть царствие небесное».