Рецензия на книгу Бесы от Reznor

В прозе Достоевского очень легко увязнуть, напрочь застрять, как случается застревают путники при неудачной переправе топкого болота. Я и увяз. Жестокий, жестокий автор. Но, что важнее – честный, а правде горечь под стать. Чем старше я становлюсь, тем больше мне кажется, что слишком частое чтение книг Достоевского – вредно. Если внимательно считывать его нарратив, если погружаться в его идеи с головой, отключая внутренние фильтры, то можно попросту сойти с ума. Помешаться рассудком, как это происходит с доброй половиной героев романа «Бесы», – одного из лучших в богатой библиографии автора.

На протяжении достаточно долгого времени до меня отовсюду долетало приблизительное содержание книги. Наконец, в этом году у меня дошли руки прочитать её от начала и до конца.

Сюжет закручивается полунамёками. Слегка претит то чувство, что на протяжении первой трети романа (~200 страниц) единственным персонажем, не понимающим, что вообще происходит на авансцене, оставался один рассказчик. Как следствие, мало что понимает и читатель. И то, рассказчик говорит о событиях для него былых, стало быть, в текущем неведении читатель остаётся с собой один на один. Конечно, всё то, что было скрыто автором вначале, затем вскроется – тайное станет явным. Однако преодолеть завязку от этого не легче. Смысл её, помимо ознакомительного, видится мне в подначивании у читателя ощущения назревающего «нечто».

«Нечто» – это политические интриги, неспособные вылиться в полноценный, внятный заговор, в силу низкой нравственности интриганов. Но наделать неприятного шума, и, что хуже, – непоправимых ошибок, такие интриги способны. Об этом книга – о глупости человеческой. Достоевским красноречиво показана шизофрения людей, готовящих «новую» Россию. Откровенная дурка, эти речи утомительно читать – но в том и замысел. Роман антинигилистический – злободневный сатирический памфлет, насмешка, в которой, как выясняется, ничего смешного-то и нет. Не секрет, что автор и сам был частью революционного кружка, подобного тому, который он высмеял на страницах своего романа. Не секрет, что он был арестован, судим и едва не расстрелян. Не секрет, что отбывал наказание на каторге, и, быть может, потерял лучшие годы своей жизни там. Ради чего?

В романе решительно отсутствуют положительные персонажи, и даже просто – приятные люди. Кому здесь сопереживать? Маменькиному сумасшедшему – любителю нечеловечески диких шуток, или «разумеется помешанному» ницшеанцу, которого с потрохами сожрала идея им же и выдуманная, или, может, словоблуду-зачинщику, который свою внутреннюю детскую обиду, злость и боль проецирует на весь русский народ? Подлость – в каждом действии, лицемерие – в каждом сказанном слове. Или фанатикам-дуракам, которые словно Лебедь, Рак и Щука тянут воз с поклажей каждый в свою сторону – один стоит за тоталитаризм, второй – за капитализм, третий и вовсе – за нечто похожее на предтечу национал-социализма. Но, «когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет, и выйдет из него не дело, только мука…». Совсем не хочется, да и не получается сопереживать идиотам, не разумеющим, что вход в политический заговор – рубль, а выход – уже два. Если этот выход в принципе возможен. Но, чем лучше и те приживалы, завсегдатаи «старого» порядка? Сплетники, алкоголики, игроки, вставляющие через слово французский диалект? А вечно недовольные бояре, содержащие таких приживал и ждущие «немцев, которые одни способны разрешить слишком великое недоразумение под названием Россия»?

Сколько лет прошло с тех пор? 150? Не изменилось ничего. Всё та же политическая травля друг друга двумя условными противоборствующими политическими лагерями – ретроградами и «новыми либералами». Всё та же бессмысленная высокопарщина, всё те же сплетни, интриги, доносы, всё то же раболепие перед заграницей. На деле – обыкновенный бунт молодых против стариков. Замкнутый круг, цикл. Молодые изо всех сил хотят занять места стариков – превратиться в стариков, которые, хоть и вросли уже в свои насиженные места, но упорно продолжают заигрывать с молодыми – молодиться.

Важная книга от Фёдора Михайловича. Есть ли другие? Прочитал с огромным удовольствием и, лет через 10-15, с таким же удовольствием перечитаю, чтобы ещё раз убедиться – мир неисправим.

P. S. Забавно иногда перечитывать заметки, сделанные по ходу прочтения книги и не вошедшие в итоговый текст рецензии. Одну из них отчего-то хочется здесь привести.

«Ставрогин – новый Иисус. С готовностью подставляет обе щеки и пытается в добрые дела». И ниже приписка – «Да нет, мразь обыкновенная».

#выполняю_обещание (7)