Страницы← предыдущаяследующая →
См. мою статью о советском историческом источниковедении в «Контемпорэри хистори ин де Совьет миррор» (Лондон, 1964), где я привожу цитаты из «Правил публикации документов советского периода», изданных Главным архивным управлением. Последняя публикация А.Ф. Керенского «Россия в поворотный исторический момент» (1965) не могла быть учтена при работе над этой книгой. Однако в то же время многие архивные материалы, доступные советским исследователям в 1920-х годах, не публиковались, а некоторые из них, весьма возможно, были уничтожены. Нам случилось столкнуться с публичным признанием того, что важные документы стали объектами подтасовки редакторами различных собраний сочинений.
Всесоюзное совещание историков, 18–21 декабря 1962 г. (М., 1964. С. 296.)
Умер в 1970 г. (Примеч. пер.)
Все даты событий в России даются в соответствии с юлианским календарем или так называемым «старым стилем». В XX в. он отстает на тринадцать дней от григорианского календаря, принятого на Западе, а в России – с 14 февраля 1918 г.
Леонтович В. История либерализма в России (1752–1914). М.: Русский путь, 1995.
См. статью Леонарда Шапиро в «Славянском и Восточно-Европейском обозрении», 1955 г.
Мстиславский-Масловский С. Пять дней. М., 1922. Мстиславский входил в партию эсеров (а также был членом военной масонской ложи в 1907–1909 годах. – Ред.), члены которой участвовали в уличных боях 1905 г., и составил пособие по уличным боям. Во время войны он служил библиотекарем в библиотеке Академии Генштаба в Петрограде. В февральские дни он возглавлял военную комиссию исполкома Петроградского Совета.
Цит. по: Блок А. Последние дни старого режима // Архив русской революции. Берлин, 1921–1937. Далее обозначается аббревиатурой APP. Т. IV. С. 231 и следующие страницы.
Исключение составлял Балтийский флот, где политическое напряжение ощущалось задолго до революции.
Самодеятельные организации известны в России как «общественные» организации. Первоначально они формировались для помощи властям в уходе за ранеными и больными солдатами и беженцами, а впоследствии занялись разнообразной деятельностью, связанной со снабжением войск. Их представляли земский союз (местных сельских властей), городской союз, а с лета 1915 г. – местные и Центральный военно-промышленный комитеты (далее обозначаются аббревиатурой ВПК).
Речь идет о действиях Столыпина в июне 1907 г., когда была распущена 2-я Дума и провозглашен новый закон о выборах. Он ограничивал избирательное право в нарушение Конституции империи 1906 г.
Социал-демократические депутаты за кредиты не голосовали, но, поскольку они в знак протеста покинули зал заседаний, их голосование и не предполагалось.
Доводы в пользу предоставления конституционного статуса городским и земским союзам выдвигались как в либеральной прессе, так и в специальных изданиях их объединенных комитетов по снабжению армии.
ЦВПК находился в Петрограде, но его руководители в основном жили в Москве и поддерживали тесные связи с руководством других организаций.
Центрархив. 1917 год в документах и материалах. Буржуазия накануне Февральской революции / Под редакцией Б.Б. Граве. М.; Л., 1927. Часть VII, фолиант.
См.: Граве. С. 154.
Фракция, состоявшая из всякого рода немарксистских социалистов, таких как депутаты-крестьяне, народники, в июне 1917 г. слилась с народными социалистами.
Гурко В.И. Черты и лица прошлого / Под ред. Стерлинга, Юдина и Фишера. Станфордский университет прессы, 1939. С. 582.
Депутаты 1-й Думы собрались в Выборге после роспуска законодательного собрания 9 июля 1906 г. и 10 июля выпустили воззвание, призвав россиян отказаться платить налоги и поставлять новобранцев в армию. Воззвание не возымело действия, а 169 депутатов, поставивших под ним свои подписи, подверглись судебному разбирательству, небольшим (3 месяца) срокам заключения, были лишены права избираться в Думу.
Текст программы и ее перевод на английский содержатся в «Падении Российской монархии» сэра Бернарда Пэреса (Лондон, 1939. С. 171). См. также наш комментарий к этому документу, помещенный во 2-й части книги.
См.: Граве. С. 94.
Там же. С. 75.
Об этом во 2-й части книги.
«Оборонческий» характер обличений Милюковым режима не вполне отражает идеологию кадетов даже в период 1915–1916 гг. Имеются свидетельства того, что наряду и вопреки ощущению призвания произвести конституционные перемены в России для обеспечения победы над внешним врагом среди кадетов наблюдались настроения, которые нельзя охарактеризовать иначе как «патриотическое пораженчество», в отличие от «революционного пораженчества» большевиков и некоторых других социалистов. Ощущение того, что поражение в войне внесет оживление в застойную политическую атмосферу в России, было чрезвычайно распространенным. Как еще объяснить, что в 1915 гг. в многочисленных статьях под редакцией профессора истории Московского университета, известного деятеля партии кадетов А.А. Кизеветтера, внутреннее положение в России в ходе Крымской войны 1853–1855 гг. характеризовалось следующим образом:
«Война началась, и с ее продолжением гипнотическая сила колосса на глиняных ногах быстро таяла. Казалось, общественное сознание России поразил электрошок. В душах лучших представителей нации громко зазвучал тот истинный патриотизм, которого так боятся властители, оторвавшиеся от народа. Севастопольская трагедия представлялась им искупительной жертвой за пороки прошлого и призывом к возрождению. Искренние патриоты возлагали свои надежды на поражение России от внешнего врага. В августе 1855 года Грановский пишет: «Вести о падении Севастополя заставили меня плакать… Если бы я был достаточно пригоден, я бы присоединился к народному ополчению, и не потому, что желал России победы, а потому, что стремился умереть за нее».
Параллель между настроениями, господствовавшими в России в ходе Крымской войны, и теми, что охватили интеллигенцию во время публикации статей Кизеветтера, была очевидна в 1915–1916 гг. каждому читателю (Кизеветтер А. Исторические отклики. М., 1916. С. 191 и далее).
Об этом часть 2, глава 8.
См. доклад начальника Департамента полиции В.А. Брюн де Сент-Ипполита от 13 мая 1914 г., опубликованный в «Революционном движении военных лет, 1914–1917 гг.» Ив. Меницкого (М., 1925. Т. 1. С. 408 и далее), а также часть 2, глава 8.
Точка зрения Ленина хорошо известна из его статей в «Социал-демократе» и других работ, которые появлялись в его сборниках. Письмо Мартова о войне опубликовано И. Меницким (с. 174–179). Обратите внимание на двусмысленный комментарий Меницкого на с. 179.
Эта листовка перепечатана журналом «Сборник социал-демократа» № 1, публиковавшимся Лениным и Зиновьевым (Радомысльским) в Швейцарии. Ее переслал туда Александр Шляпников, который поместил в том же выпуске журнала под псевдонимом Белении обзор деятельности большевиков за первые два месяца войны. Заметим, что большевики отказались принять новое название Санкт-Петербурга Петроград, считая его «шовинистическим».
См. статью «Рабочее движение в годы войны», опубликованную Центрархивом в серии «Материалы по истории рабочего движения», под общей редакцией Лозовского. Статья подготовлена к публикации М.Г. Флиером и опубликована в журнале «Вопросы труда» (М., 1925 или 1926), поэтому есть ссылка на Флиера. Доклад Департамента полиции помещен на с. 269–291.
Флиер. С. 278.
Флиер. С. 278.
Флиер. С. 284 и далее.
См. часть 2, глава 9, раздел 7.
См. Меницкий и биографии революционеров того времени в энциклопедии «Гранат» (М., 1910–1938. Т. XII).
Меницкий. Т. 2. С. 265.
Опубликована в сборнике Меницкого (Т. 1. С. 145).
Цитируется по тексту, воспроизведенному в официальном докладе МВД под заголовком «Обзор деятельности РСДРП за период от начала войны России с Австро-Венгрией и Германией до июля 1916 года» (с. 60 и далее). Первоначально текст опубликовали в сборнике № 3 «Россия и свобода» под редакцией Г. Алексинского в Париже.
Те, кто готовили проект манифеста, – видимо, Плеханов и Чернов – не утруждали себя выяснением достоверности этих слухов.
То есть самодеятельные организации военного времени.
Этот оборонческий манифест был подписан 10 сентября 1915 г. в Женеве. Следует обратить внимание на параллель между идеей конституционных перемен как существенного условия победы над Германией и аналогичными лозунгами, формулировавшимися в это время накануне съезда земского и городского союзов в Москве. Обращаем внимание также на выражения «внутренний» и «внешний» враг в манифесте и в диспозиции № 1 таинственного Комитета общественной безопасности, также сформированного, видимо, в начале сентября 1915 г.; см. часть 2, глава 8, раздел 2.
Из отчета Беленина (псевдоним Шляпникова) в журнале «Сборник социал-демократа» № 1, издававшегося в Швейцарии Ульяновым-Лениным и Радомысльским-Зиновьевым (с. 57).
«Гранат», автобиография Шляпникова (Т. XLI. Ч. 3. С. 249).
См., к примеру, материалы о процессах против так называемой «Пресненской» группы РСДРП, опубликованные в приложении к сборнику Меницкого (Т. 2. С. 274–304).
См. списки агентов Московской охранки в приложениях к сборнику Меницкого (Т. 1 и 2).
Они проживали в этой стране некоторое время в 1915 г. Крупская жаловалась в ряде случаев на их недисциплинированное поведение (см.: Ленинский сборник. Т. XI. М., 1931).
Из лекции на собрании швейцарской рабочей молодежи, прочитанной Лениным 22 января 1917 г. (см.: Кения В. И. Сочинения. 2-е и 3-е изд.: В 30 т. М.; Л, 1926–1932, 1928–1937. Т. XIX. С. 357).
Достаточно сравнить боевых офицеров, добившихся высоких чинов трудом, умом, храбростью и кровью, Корнилова или Деникина с Ульяновым-Лениным или Бронштейном-Троцким.
См. довольно недоброжелательную характеристику великого князя в основанных на сплетнях мемуарах верховного священника (протопресвитера) вооруженных сил России, отца Г. Шавельского «Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота» (Нью-Йорк, 1954).
См. последующие главы 4 и 7 относительно положения евреев и кризиса 1915 г.
См. часть 2, глава 8, раздел 5.
См.: Падение царского режима: Заседания Чрезвычайной комиссии Временного правительства по расследованию (комиссия Муравьева) / Под редакцией П.Е. Щеголева: В 7 т. Л., 1924–1927. Т. IV. С. 278–280, а также ниже часть 2, глава 8, раздел 3; в дальнейшем ссылки на это издание будут обозначаться: Падение…
См.: Родзянко М.В. Крушение империи // Архив русской революции. Т. XVII. С. 134.
См.: Головин H.H. Военные усилия России в мировой войне. Париж, 1939. Т. 2. С. 165 и далее.
Головин H.H. Указ. соч. Т. 1. С. 166.
См.: Красный архив. 1922. Т. 2. С. 284–286.
См.: Нокс А. С русской армией, 1914–1917 гг. Лондон, 1921. С. 551–552. В принципе так же оценивал военную ситуацию Уинстон Черчилль в «Мировом кризисе 1916–1919 гг.» (Лондон, 1927. Т. 1. С. 223).
Головин Н.Н. Указ. соч. Т. 1. С. 97 и далее.
См. часть 2, глава 9, раздел 8, а также Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917–1918 гг. Ч. 1. Париж, 1937. Копия из библиотеки им. Гувера, заявление Гурко на с. 109.
См.: Шукман X. Отношения между еврейским Бундом и РСДРП, 1897–1903 гг.: Докторская диссертация по философии. Оксфорд, 1961. Не опубликована.
См.: Краткий сборник документов о преследованиях евреев в годы войны // Архив русской революции. Т. XIX. Документ № 9. С. 250.
В волнующем заявлении протеста против захвата заложников евреи местечка Вилкомир (Вилькенберг, ныне Укмерге. – Ред.) писали командующему Северо-Западного фронта: «Мы чрезвычайно огорчены требованиями заложников, подразумевающими согласие со всевозможными обвинениями евреев в измене, которые злонамеренно распространяются, несмотря на то что такие обвинения почти всегда оказываются фальшивыми, когда проходят проверку объективной юридической комиссии. Твердое убеждение в том, что еврейской измены не существует, не избавляет нас от опасения злобных провокаций или фальшивых обвинений лжесвидетелей. Эти обвинения могут легко повлиять на спешно созванный военный трибунал, способный выносить роковые решения для заложников… Пожалуйста, наказывайте по всей строгости законов военного времени любого из нас, чья вина доказана, но не заставляйте нас подвергать опасности жизни наших невинных единоверцев, передавая их заложниками на милость врагов еврейства» (Архив русской революции. Т. XIX. С. 257).
См.: Грузенберг О. Вчера. Париж, 1936. С. 89–95.
См.: Архив русской революции. Т. XVIII. С. 32 и далее.
Документы Сиссона в факсимиле приводились Эдгаром Сиссоном в его «100 красных днях» (Лондон, 1931). См. также: Мельгунов С.П. Как большевики захватили власть. «Золотой немецкий ключ» к большевистской революции. Париж, 1939–1940; Джордж Кеннан в «Журнале современной истории», 1956 г., где вся эта история проанализирована исчерпывающим образом.
См.: Германия и проблемы мира / Документы… опубликованные и аннотированные А. Шерером и И. Грюнвальдом. Париж, 1962. С. 343 и далее; а также комментарий Фрица Фишера в «Схватке за власть над миром» (Дюссельдорф, 1962. С. 281 и далее). Барон Лупиус фон Штедтен был в то время немецким посланником в Стокгольме.
Германия и проблемы мира. С. 64. Каковы бы ни были мотивы Витте, его поведение является предосудительным и злонамеренным. Происхождение его богатства заслуживает расследования. В 1912 г. Витте обратился к императору с просьбой выделить ему в качестве дара 200 тысяч рублей в связи со стесненными обстоятельствами. Коковцов поддержал просьбу, и Николай II нехотя согласился ее удовлетворить (см.: Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Оксфордский университет, 1935. С. 329 и далее). С началом войны вклады Витте в Германии были секвестрированы, это, очевидно, его сильно обеспокоило. 25 января (7 февраля) 1915 г. он написал Мендельсону письмо, сообщая, что узнал на доверительной основе о своем будущем назначении главой делегации России на послевоенной мирной конференции. Он писал также, что хотел бы прекратить свои контакты с банком. Далее Витте просил Мендельсона, если тот считает это назначение желательным с немецкой точки зрения, перевести его авуары на имя жены в банк Стокгольма или Копенгагена. Даже Мендельсон понимал, что такая финансовая операция полностью скомпрометировала бы Витте, и поэтому советовал перевести вклады на имя надежного нейтрального лица. Из всего этого ничего не получилось, поскольку через несколько дней Витте умер – одиноким и разочарованным стариком.
Иосиф Колышко писал для газет «Гражданин» и «Русское слово» под псевдонимами Серенький и Баян.
К контактам с немцами Колышко в 1916 г. присоединился князь Бебутов, бывший депутат 1-й Думы, хорошо известный в партии кадетов и масонских кругах. Последние годы перед войной и до 1916 г. он жил в Германии, где, несомненно, контактировал с разведывательным управлением германского Генштаба. В 1916 г. Бебутов объявился в Стокгольме, был приглашен на обед в посольство России. В то же время он пытался связаться с немецкими дипломатами в Скандинавии через агентов военной разведки Германии. Германский МИД, однако, отнесся к Бебутову с подозрением и разрешил ему иметь дело только с посредником «директором Бокельманом», который поддерживал контакты с Колышко. После революции Бебу-тов вернулся в Россию, где одно время находился под домашним арестом по приказу Временного правительства. Дополнительные сведения о деятельности Бебутова в качестве многостороннего и двойного агента см. часть 2, глава 8, раздел 2.
Германия и проблемы мира. С. 371 и далее.
Манасевич-Мануйлов, бывший агент секретной полиции и весьма сомнительный субъект, интриговавший в окружении Распутина, вскоре был арестован. Характеризовать его как главу канцелярии Штюрмера или даже как просто секретаря было со стороны Колышко явным преувеличением. Манасевич-Мануйлов был советником Штюрмера по конфиденциальным вопросам, касающимся контрразведки. Его арест приписывали шантажу в рамках этой деятельности. Суд над ним дал повод для скандала в российском обществе. Суд начался в декабре 1916 г. и был отложен по приказу императора, который уступил просьбам руководителей контрразведывательной службы, генералов Н. Батюшина и М.Д. Бонч-Бруевича (брат большевика В.Д. Бонч-Бруевича. – Ред.), а также требованиям императрицы. Однако суд вскрыл безобразные методы работы, к которым прибегала контрразведка под начальством Батюшина. В феврале 1917 г. суд возобновился и завершился за несколько дней до начала революции приговором Манасевичу и открытием дела против самого Батюшина.
Германия и проблемы мира. С. 371 и далее.
Там же. С. 464.
См. часть 2, глава 8, раздел 6.
Германия и проблемы мира. С. 435.
А. Спиридович в своих «Последних годах при дворе в Царском Селе» (Париж, 1928–1929. Т. 2. С. 419 и далее) пишет: «Дмитрий Дьвович Рубинштейн получил образование в лицее Демидова (юридический факультет в Ярославле). Он был директором банка в Кракове и стал управляющим финансами в поместье великого князя Андрея Владимировича. Это помогло ему стать управляющим частного коммерческого банка в Петрограде. Рубинштейн жертвовал большие суммы различным благотворительным обществам, был награжден орденом Святого Владимира и назначен исполняющим обязанности государственного советника (что предусматривало обращение к нему как «вашему превосходительству»)».
Германия и проблемы мира. С. 392 и далее.
См. ниже о забастовочном движении на Путиловских заводах и московском погроме немцев в мае 1915 г.
Генерал М.Д. Бонч-Бруевич приходился братом ученому (историку и этнографу), большевику В.Д. Бонч-Бруевичу. В феврале 1917 г. генерал вел агитационную работу среди казаков и других частей, расквартированных в Петрограде (см. часть 3, глава 10, раздел 3). Это не повредило положению генерала, которого ранее принимали при дворе и которого высоко ценил командующий Северным фронтом Рузский. Братья Бонч-Бруевич поддерживали тесные отношения всю войну и революцию.
См. ниже, глава 6.
См.: Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам. М., 1957. С. 79. См. также: Экономическое положение России накануне Октябрьской революции: В 2 т. М., 1947. Т. 1. С. 460–476.
Тем не менее часть наиболее злобной пропаганды против царского режима перед войной исходила как раз из Германии. Пример – анонимный, прекрасно иллюстрированный том «Последний русский самодержец» (Берлин, 1913). Согласно утверждению генерала Спиридовича, автором книги был скандально известный князь Бебутов, упомянутый выше.
Ленин вместе с Фюрстенбергом-Ганецким и Зиновьевым учредили нечто вроде суда чести, который предпринял попытку обелить Малиновского. Относительно дальнейших действий Малиновского см. ниже, раздел 8. См. также: Вулф В. Трое, устроивших революцию. Нью-Йорк, 1938. С. 550; и «Былое» под редакцией Бурцева (№ 1, новые серии. Париж, 1933. С. 120 и далее).
Ганкин О.Х., Фишер Х.Х. Большевики и мировая война. Изд-во Станфордского ун-та, 1940. С. 139.
См. роман Джозефа Конрада «Под наблюдением Запада» для представления о революционном эмигрантском подполье в Швейцарии.
Имеются два письма Ленина с напоминанием Г. Шкловскому о необходимости попросить «этого шельмеца Моора» вернуть какие-то неустановленные документы. «Шельмец» в данном контексте, видимо, выражает фамильярное отношение, а не осуждение (см.: Ленинский сборник. 1931. Т. XI. С. 214, 226 и далее).
Часть этой работы представлена в публикации содержания записных книжек Крупской в «Историческом архиве» (1959. № 3).
Н.А. Рубакин, известный в немецких отчетах под кличкой «доктор Мартель», написал, к примеру, памфлет против царизма. Он хотел опубликовать его в Германии для военнопленных, в то же время обусловив требованием, что памфлет должен быть опубликован на немецком языке для немецких солдат. Естественно, германские военные власти выступили против этого. Трудно сказать, кто кого обманывал в этом специфическом предприятии (см. архивы германской миссии в Берне).
Из обширной и весьма подробной литературы о деятельности Ленина во время войны мы ничего не узнаем о существовании человека по имени Зифельт. Это само по себе служит напоминанием того, как критично следует относиться к таким источникам, сколь бы они ни были объемны и авторитетны. Зифельт (или Зифельд) впервые упоминается в интервью, которое взял у постаревшего Кескюлы доктор М. Футрел. Это дало толчок дальнейшим исследованиям, в ходе которых была выявлена статья, написанная Зифельтом. Ее опубликовала в 1924 г. провинциальная советская газета «Бакинский рабочий». Статья, достоверность которой не вызывает сомнений, живописует впечатления Зифельта о знакомстве с Лениным и о тогдашней жизни в Швейцарии русских эмигрантов. Она, между прочим, дает также свидетельство из первых рук о поездке в Швейцарию весной 1915 г. А. Гельфанда (Парвуса) (см. ниже). Присутствие Зифельта в Швейцарии в это время подтверждается архивом охранки – охранного отделения Департамента полиции России, хранящимся в Гуверовской библиотеке (см. также: Футрел М. Северное подполье. Лондон, 1963. С. 173).
Цит. по кн.: Футрел. С. 119–151 в разных местах.
См.: Земан З.В. Германия и революция в России, 1915–1918 гг. Лондон, 1958. С. 6–7.
И тем не менее, Инесса Арманд поехала во Францию, где участвовала в Циммервальдском движении (см.: Кригель А. О взаимоотношениях Ленина с французским Циммервальдским движением. Тетради о русском и советском обществе. Париж, 1962. Т. 3. Апрель – июнь. С. 299).
Цитируется интервью Футрела. С. 146.
См.: Леман С., Парвус. Голод в России. Штутгарт, 1900.
В записных книжках Гельфанда содержатся образцы романтических попыток ведения пропаганды путем призывов мусульман объявить священную войну России – «историческому врагу ислама».
См.: Земан. С. 1 и далее. С. 140–152; Шарлау В.Б. Парвус-Гельфанд в годы Первой мировой войны: Докторская диссертация Оксфорда (не опубликована). Во время пребывания в Берлине Гельфанд встречался с дипломатом доктором Куртом Рицлером, которого на Вильгельмштрассе отрядили в германский Генштаб, где он работал в тесном взаимодействии с полковником фон Хельсеном из политуправления.
Цит. по: Земан. С. 1.
Там же. С. 140–152. Особенно любопытными являются замечания Гельфанда об агитации в черноморских портах. Он настаивал, чтобы агитацию начинали немедленно, одновременно с энергичной подготовкой к массовой стачке: «Через Болгарию и Румынию следует наладить связи с Одессой, Николаевом, Севастополем, Ростовом-на-Дону, Батумом и Баку. В ходе революции 1905 года русские рабочие в этих городах выступали с частичными и фундаментальными требованиями, которые власти сначала обещали удовлетворить, а затем отреклись от них (Земан. С. 141).
Памфлет называется «Правда глаза колет» (Стокгольм, 1918).
См. статью о Фюрстенберге-Ганецком в «Вопросах истории КПСС» (1964. № 3), где допускается, что в 1916 г. Ганецкий действовал в Стокгольме по заданию Ленина. Однако в статье не упоминается его прежняя деятельность в Копенгагене.
Цит. по: Футрел. С. 152–196, а также ниже в разделе 5.
Цит. по: Футрел. Глава 7.
Ленин В.И. Сочинения. 3-е изд. Т. XX. С. 55.
Ленин В.И. Сочинения. Т. XIX. С. 276. «Летопись» – журнал левого направления, который появился в Петрограде с плохо скрытыми оборонческими статьями Суханова-Гиммера. Горький был ведущим спонсором. Белении – конспиративная кличка Шляпникова, Бонч – Владимир Бонч-Бруевич (см. выше).
Это блестяще сделал М. Футрел в своей книге, цитировавшейся выше.
Вскоре он передал должность редактора одному из немецких социал-демократов, Хэнишу, остававшемуся верным ему. Хэниш редактировал газету от имени Гельфанда вместе с парой других социал-демократов («социал-патриотов», по ленинскому определению). Под их руководством газета приняла еще более милитаристское направление, чем при Гельфанде. На страницах этого поразительного издания можно было прочитать, что именно Гинденбург являлся в то время борцом за социализм. После революции в Германии Гельфанд явил показное недоумение по поводу политической позиции своей газеты и пояснил, что не располагал временем для контроля над редакционным советом. Фактически же патриотические статьи в «Колоколе» имели целью ублажение немецких властей и внушение им того, что они ничем не рискуют, поддерживая деятельность революционера-интернационалиста, который происходит из российских евреев (см.: Шарлау В.В., Земан З.Б. Мародер революции. Кёльн, 1964. С. 347, а также докторскую диссертацию Шарлау в Оксфорде).
См.: Земан. С. 8.
Там же. С. 9.
Там же.
Там же. С. 10.
Там же. С. 14. 23 января 1916 г. Брокдорф-Ранцау сообщил, что «сумма в 1 миллион рублей, предоставленная в его (Гельфанда) распоряжение, сразу же отослана и уже доставлена в Петроград для использования в намеченных целях».
См.: Красная летопись. 1923. T. VII. С. 208 и далее. Советский архивист, опубликовавший письмо, некий Быстрянский, выражает удивление, почему А. Шляпников не приводит больше подробностей этих событий в своей (в другом отношении очень ценной) книге «Канун 17-го года» (М., 1923). Согласно Быстрянскому, полицейские архивы, еще не опубликованные в СССР, содержат много важной информации о революционной активности в первые месяцы 1916 года. О большевике Шляпникове см. выше, глава 2.
Обычная практика полиции состояла в том, чтобы производить аресты потенциальных руководителей подпольных ячеек, когда ее агенты предупреждали о неминуемых выступлениях рабочих.
См.: Балабанов М. От 1905 к 1917 году. М.; Л., 1927. С. 411. Автор считает, что цифра 100 тысяч, сообщенная Шляпниковым, может быть вполне достоверной. 100 тысяч демонстрантов является той цифрой, которую называл Гельфанд в разговорах с Брокдорфом-Ранцау. Он утверждал, что способен вывести такое количество людей на улицы 9 января.
Доклад секретной полиции характеризует ситуацию следующим образом: «После объявления Германией войны России с завода уволили многих иностранных подданных. Несмотря на это, отношения между рабочими и немецкими специалистами (то есть управляющими немецкого происхождения) продолжали ухудшаться. Рабочие стали особенно критичными к административным мероприятиям на заводе, подозревая иностранцев во враждебных намерениях, в желании нанести вред интересам России. Рабочие знали обо всех злоупотреблениях администрации завода и были столь подвержены патриотическим настроениям, что беспорядков можно было ожидать в любое время. Так, узнав, что стачка на Путиловских верфях была спровоцирована бывшим управляющим, немцем Орбановским, рабочие предупредили администрацию, что если кто-либо из директоров немецкого происхождения, включая самого Орбановского, появятся на заводе, то их убьют. После увольнения с завода наиболее влиятельных немецких подданных производство ускорилось, но через некоторое время выполнение военных заказов снова замедлилось по разным причинам. Вследствие этого администрации завода разрешили не отдавать в армию рабочих, необходимых в производстве. Однако, пользуясь этим разрешением, администрация начала освобождать от призыва не тех рабочих, которые действительно были необходимы на производстве, но тех, которым она благоволила при том, что от них не было большой пользы. Это привело к дефициту квалифицированных рабочих и дальнейшим задержкам в выполнении заказов, даже самых срочных» (цит. по: Флиер. С. 256 и далее).
Цитировавшийся Флиером доклад полиции приписывает перемену в настроениях агитации «революционных партий»: «Эта агитация, проводившаяся особенно активно в столице, привела к образованию подпольных ячеек на местных фабриках и заводах, проведению митингов и несанкционированных сборищ, а также к частичным забастовкам… В конце августа 1915 г. рабочие Путиловской фабрики предъявили администрации ряд экономических и политических требований. Политические требования состояли: в освобождении 5 большевистских депутатов Думы, сосланных в Сибирь в феврале 1915 г.; введении всеобщего избирательного права; свободе печати; продолжении заседаний Государственной думы. Эти требования подкреплялись забастовками в виде снижения темпа работы».
Цит. по: Флиер. С. 262.
Цит. по: Флиер. С. 266.
Эти корабли назывались «Императрица Мария» и «Александр III». Первый передали флоту осенью 1916 г., но в октябре против него была совершена диверсия в Севастопольском порту, полностью выведшая корабль из строя. Примечательно, что Гельфанд в своем меморандуме придавал большое значение диверсионным акциям, которые по его замыслу должны совершаться наряду с революционной пропагандой.
Страницы← предыдущаяследующая →
Расскажите нам о найденной ошибке, и мы сможем сделать наш сервис еще лучше.
Спасибо, что помогаете нам стать лучше! Ваше сообщение будет рассмотрено нашими специалистами в самое ближайшее время.