Цитаты из книги Посторонний - страница 4

Для полного завершения моей судьбы, для того чтобы я почувствовал себя менее одиноким, мне остается пожелать только одного: пусть в день моей казни соберется много зрителей и пусть они встретят меня криками ненависти.

Суд обязан обратить терпимость, эту пассивную добродетель, в иную, менее удобную, но более высокую добродетель—правосудие.

Для полного завершения моей судьбы, для того, чтобы я почувствовал себя менее одиноким, мне остаётся пожелать только одного: пусть в день моей казни соберётся много зрителей и пусть они
встретят меня криками ненависти.

Рано или поздно всех осудят и приговорят.

Все люди на свете - избранные. Других не существует.

Как он уверен в своих небесах! Скажите на милость! А ведь все небесные блаженства не стоят одного-единственного волоска женщины.

...по его мнению, мы все приговорены к смерти. Но я прервал его, сказав, что это совсем не одно и то же и, уж во всяком случае, всеобщая обреченность не может служить для меня утешением.

Как будто недавнее мое бурное негодование очистило меня от всякой злобы, изгнало надежду и, взирая на это ночное небо, усеянное знаками и звездами, я в первый раз открыл свою душу ласковому равнодушию мира.

Но ведь всем известно, что жизнь не стоит того, чтобы цепляться за нее. В сущности, не имеет большого значения, умрешь ли ты в тридцать или в семьдесят лет, – в обоих случаях другие-то люди, мужчины и женщины, будут жить, и так идет уже многие тысячелетия.

Можно только пожалеть, что у него нет души, -- ведь раз ее нет, ее не приобретешь.