Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса

Большая часть рецензий для #флешмоб_Освенцим были написаны на книги, чьими авторами были узники лагеря. Мне же было интересно взглянуть на Освенцим со стороны угнетателей, понять, что ими двигало, что они думали. Неужели они не понимали, что творят преступление против человечества? Поэтому я взяла в руки автобиографию коменданта Освенцима Рудольфа Гесса, написанную им во время заключения, когда он уже осознавал, что его ждет смертная казнь.

Однако, уже в предисловии к книге редакторы отмечают, что достоверность и подлинность этих записок не доказана. Все же мне хотелось верить, что если не все, то хотя бы часть автобиографии истинная, поэтому я скрепя сердце начала читать. Гесс рассказывает обо всей своей жизни: о детских годах, первом опыте войны, тюремном заключении в молодости, начале карьеры в СС и, наконец, о создании и функционировании Освенцима. Именно Гесс основал Освенцим, лагерь был целиком и полностью его «детищем».

При этом слог достаточно сух, словно это не личные воспоминания и переживания, а объяснительная записка или показания под присягой. Сформировать мнение о собственном отношении Гесса к происхоившему в Освенциме сложно: с одной стороны, он говорит, что раскаивается в содеянном, с другой, прямо пишет, что ни разу не усомнился в национал-социализме и продолжает ему следовать. С одной стороны, он утверждает, что сочувствовал узникам и ужасался необходимости казней, с другой, по большом счету, он не мешал тем зверствам, которые происходили в стенах лагеря (и я сейчас говорю не только о массовых убийствах, но и повсеместной жестокости со стороны надзирателей). Но однозначно можно сказать одно: автобиографические записки Рудольфа Гесса яркий пример того, как нормального, адекватного и порядочного в общем-то человека перелопачивает жестокий режим, делая его жертвой пропаганды. Сам по себе Освенцим держался не на безудержной жестокости, а на святой верности приказу. Я не стремлюсь сейчас кого-либо оправдать, но лично для меня показательным является тот факт, что именно в Германии зародился подобный бесчеловечный режим, так как именно немцы считаются сверхпунктуальными и ответственными людьми. Есть приказ — его не обсуждают, а выполняют.

Несомненно, на многое в автобиографии нужно закрыть глаза: искажения фактов, попытки оправдать себя и просто субъективность взглядов. Но есть и немало интересных с исторической точки зрения аспектов. И, конечно, я не стану советовать всем эту книгу: ее стоит читать лишь в том случае, если вы готовы воспринимать написанное не предвзято. Для полноты же картины я для себя решила в ближайшее время прочитать книгу, написанную заключенным лагеря, несмотря на то, что это будет, наверняка, эмоционально очень тяжело.

Эту же книгу я оставляю без оценки.