Смерть, как непроверенный слух

 #Ш1_2курс

Мне не нравятся фильмы Кустурицы, но с ним самим я бы хотела поговорить за жизнь. Посидеть на кухне за рюмочкой и поспорить о прошлом и настоящем, обсудить текущие политические события. Впрочем, думаю спорили бы мы не много, его мысли мне близки и со многим хочется согласиться. Но так, как возможность поговорить с Кустурицей у меня вряд ли появится, остаётся читать его автобиографию. А она как разговор, как рассказ обычного человека о своей жизни и о жизни страны.

Читать трудно. В основном из-за незнания исторического материала. Ну, что мне было известно о Югославии? Я знала Иосипа Броз Тито и, конечно, помнила бомбардировки Югославии в 1999 году. Это всё. Поэтому читается со скрипом, тем более, что отец Эмира любитель поговорить о политике.

А сам Эмир, при всём моём уважении, предстаёт человеком самым обыкновенным. Хулиган, прогульщик, не слишком успешный в учёбе. Но ведь из таких, а не из отличников вырастают действительно гениальные люди. Режиссёром он стал, ещё не подозревая, что это значит.

Ещё тяжело читать из-за того, что язык книги разговорный, «непричёсанный», поток сознания одного человека, как будто и не редактированный. Нет чёткого плана — что вспомнил, то и говорю. Но читать всё равно интересно, потому что для меня история отдельного человека иногда интересней историей страны. А здесь обе этих истории тесно переплетены и неразрывны.

#Ан1_2курс

Очень долго не могла взяться за написание рецензии по этой книге. Все дело в том, что она оставила крайне противоречивые впечатления, и я не могу разобраться, которые перевешивают.

Итак – да, это автобиография. И аутентичность ее героя выражается не только в описываемых событиях, но и, собственно, в самой книге, поскольку он, внезапно – автор. Я, вообще говоря, люблю читать биографии, но как-то с автобиографиями не сталкивалась. И, как я вижу теперь, это принципиально другой жанр. Потому что характер изложения выходит на первый план и основательно перетягивает на себя одеяло читательского восприятия, отбирая его у, собственно, сюжета жизни.

Вот, собственно, изложение – сильно на любителя. Моя персональная зубная боль была в хронической перестановке подлежащего и сказуемого («был я», «пошли они», «сказала она», «подумал он»). Ну, раз или два – для колорита – хорошо. Но первая треть книги написана исключительно так. Мое раздражение в адрес Кустурицы на эту тему сдерживало только предположение, что, может, этот колорит внесен переводчиком.

Повествование довольно-таки неоднородное, во всех планах: подробно, до мельчайших деталей, описаны одни периоды и при этом абсолютно выпущены, как и не было их, другие. Например, пубертатные шатания и потасовки в Сараево очень подробны, а дочь у Кустурицы возникла из воздуха внезапно и не младенцем и на очень краткий миг. Без временных скачков тоже не обошлось – автор постоянно забегает вперед и наоборот, внезапно что-то вспоминая, возвращается назад. Этот прием навевает ощущение неторопливой беседы за чаем о жизни со старым приятелем, что было бы хорошо, если б так сильно не затянулось.

Помимо этого в книге довольно много политики, частных взглядов Кустурицы по разным вопросам, от распада Югославии (который, кстати, он не признает), до религиозных вопросов, и… как мне показалось, самолюбования. Вот тут, может, я и не права, но в некоей сдержанности и самокритичности мне привиделось откровенное рисование. А вот о внутренностях кинопроизводства, на мой вкус, маловато. Несомненно, автору выбирать, что ему хочется рассказать о себе, что, по его собственному выражению, на него больше повлияло. Но выбор Кустурицы как-то плохо совпал с тем, что было интересно мне. Когда я совсем, было, отчаялась, на сцену внезапно вспорхнул Джонни Депп, как ни странно было это для меня – дружка Кустурицы. А поскольку он довольно мил, держать за него я сумела не без некоторого даже удовольствия добрести до конца книги.

В сухом остатке имеем текст, который тяжело читается, но и не отпускает: прочитав книгу более недели назад, я все еще мысленно к ней возвращаюсь. Ну, и кроме того, пришла к решению, что, пожалуй, имеет смысл ознакомиться с парочкой лучших кинопроизведений Эмира Кустурицы.

Книга оказалась очень любопытной, хотя и не такой, как я ожидала. В аннотации все говорится верно: Кустурица рассказывает о себе, своей семье, жизни в Югославии, политике и гражданских чувствах, социальных проблемах - изредка вспоминая о том, что он режиссер, и упоминая пару-тройку своих фильмов. Меня удивило, что человек, создавший "Черную кошку, белого кота", "Аризонскую мечту" и т.п., оказался очень вовлеченным в общественную жизнь своей страны, Сараево, что его настолько интересуют вопросы политики. Возможно, никто из жителей бывшей Югославии не мог не быть в это вовлеченным, но творчество Кустурицы (или то, что я о нем знаю) на удивление легко избежало этих контекстов и подтекстов. Автор упоминает в книге несколько ранних своих фильмов, которые я не видела. Им он уделяет внимание и говорит, что как раз они-то были сняты "на злобу дня" и очень не угодили современному югославскому правительству. Интересно стало, неужели они так сильно отличаются от того, что я видела у Кустурицы.

При этом сам режиссер предстает в образе одного из своих героев - в духе "Черной кошки, белого кота". Это персонаж, в котором трагическое и комичное сочетаются совершенно свободно, человек, не испорченный тонким воспитанием или изысканными привычками. Он с детства был дружен с цыганами, любил похулиганить и пуститься в авантюры с друзьями. И не изменился, даже когда стал известным и усыпанным наградами режиссером. С ноткой грусти описывает Кустурица, как вступил в массовую драку на Каннском фестивале, как сбежал вместе с Джонни Деппом со съемок собственного фильма в Сараево, чтобы там бухать и курить гашиш. С юмором и иронией говорит о том, как скучал в эмиграции по родине, на которой его обещали убить, если вернется. С теплом и любовью рассказывает о своей семье и близких.

Сложилось впечатление, что Кустурица - один из везучих художников, который попал в нужное время в нужное место. И как-то с самого начала все на режиссерском поприще ему удавалось, приемная комиссия в кинематографическом институте по достоинству оценила его первый, любительский фильм. Затем первые же серьезные работы, несмотря на критику со стороны правительственного худсовета, удостоились почетных наград на Западе. Мешал в работе только собственный сложный характер (после бегства режиссера со съемок "Аризонской мечты" ни одна американская киностудия не хотела с ним работать) и переживания за свою страну, за родной, смешанный народ.

Написана книга хорошо, но поначалу читается с трудом. Кустурица много говорит о современных ему исторических событиях, политических и общественных деятелях, реалиях той эпохи. Нужно свыкнуться с этим языком и освежить в памяти некоторые данные о прошлом Югославии. Например, я не сразу поняла, что, называя по-свойски кого-то по имени "Тито", автор имеет в виду главу государства - Йосипа Броз Тито. А это имя, которое было на устах у каждого младенца в Югославии, для самого писателя - почти символ эпохи. В общем читателю придется сначала врубиться в происходящее, зато потом чтение пойдет как по маслу.

Отдельно замечу, что очень порадовали имена героев книги - звучат они языко-дробительно и очаровательно, как это свойственно южно-славянским языкам вообще. В порядке вещей фамилии типа "Мргравич" или женские имена из ряда "Мишка" и т.п. Попробуйте произнести их вслух - сколько удовольствия в одном звучании и извращениях с непривычным языком.
Книга понравилась, может быть, я даже несколько завысила ей баллы от удовольствия. Просто люблю южных славян, их язык, их миропонимание. Произведение получилось очень теплым, с нотками ностальгии и печали. Кустурица - может быть, не гений, но определенно тот человек, с которым я бы хотела выпить и поговорить за жизнь. Уж очень он славный.
#Ан1_2курс