Франц Кафка цитаты из книг - страница 2

Признания становятся особенно ясны, когда их опровергают.

«Представьте себе, сколько счастливых мыслей душишь одеялом, когда спишь один в своей постели, и сколько несчастных снов согреваешь им.»

Эта так быстро возникшая широкость моего кругозора испугала меня. Я задумался, почему я пришел в этот край, дорог которого я не знал. Мне показалось, будто я забрел сюда во сне и, лишь проснувшись, понял весь ужас своего положения. Тут я, к счастью, услышал птицу в лесу, и меня успокоила мысль, что я ведь пришел сюда ради своего удовольствия.

Он счастлив, в этом все дело, и таково свойство счастливых - находить естественным все, что происходит вокруг них. Их счастье устанавливает во всем великолепную связь. И если бы я прыгнул сейчас в воду или если бы стал перед ним корчиться в судорогах на мостовой перед этой аркой, то все равно бы я мирно вписался в его счастье.

Сперва меня это обрадовало, ибо как бы показывало, что он предполагает во мне нечто такое, что во мне хоть и отсутствовало, но возвышало меня в его глазах тем, что он это предполагал. Такое отношение делало меня счастливым. Я был рад, что не пошел домой, и мой знакомый стал для меня очень ценным человеком, ведь он придавал мне перед людьми ценность без всяких моих усилий приобрести ее!

Я был в гостях, спас от позора одного неблагодарного молодого человека и теперь гуляю при луне. Весь день на службе, вечером в гостях, ночью на улице, и ничего сверх меры. Беспредельно естественный образ жизни!

- Я рад, что кажусь вам достойным доверия, но огорчен тем, что вы мне это рассказываете. И вы сами - не будь вы в таком смятении - почувствовали бы, как это неуместно - рассказывать человеку, который сидит в одиночестве и пьет водку, о любимой девушке.

От этого раннего вставания, - подумал он, - можно совсем обезуметь. Человек должен высыпаться.

Не слышно было, чтобы дверь захлопнулась - наверно, они так и оставили её открытой, как то бывает в квартирах, где произошло большое несчастье.

Желание найти выход смахивает на безумие, и всякая попытка почти безумием же и наказывается.