Федор Достоевский цитаты из книг - страница 32

В большинстве случаев люди, даже злодеи, гораздо наивнее и простодушнее, чем мы вообще о них заключаем. Да и мы сами тоже.

Полуслов не люблю; мизерных двуличностей не жалую; клеветою и сплетней гнушаюсь. Маску надеваю лишь в маскарад, а не хожу с нею перед людьми каждодневно.

Французские книжки добру не научат.

-Поверите ли, ни одной женщины, никогда, никогда! никакого знакомства! и только мечтаю каждый день, что наконец-то когда-нибудь я встречу кого-нибудь. Ах, если бы вы знали сколько раз я был влюблен подобным образом!
- Но как же, в кого же?
- Да ни в кого, в идеал, в ту, которая приснится во сне. Я создаю в мечтах целые романы

- То есть в том смысле, что чем хуже, тем лучше, я понимаю, понимаю, Варвара Петровна. Это вроде как в религии: чем хуже человеку жить или чем забитее или беднее весь народ, тем упрямее мечтает он о вознаграждении в раю, а если при этом хлопочет еще сто тысяч священников, разжигая мечту и на ней спекулируя, то... я понимаю вас, Варвара Петровна, будьте покойны.

Враньё всегда простить можно; враньё дело милое, потому что к правде ведёт.

Деликатности и достоинству само сердце учит, а не танцмейстер.

Я его люблю, но это пройдет, это должно пройти, это не может не пройти.

Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся...

«Подлец человек! И подлец тот, кто его за это подлецом называет!»