Книга Морской бой онлайн - страница 4

Глава 3
Карьера и награды

Все можно отнять у человека – славу, значение в обществе; можно приписать ему дурные качества ... например, честолюбие, эгоизм, глупость, все, что хотите – одного невозможно отнять: благодетельных последствий деятельности, ежели она направлена на что-либо полезное для общества и государства.

Адмирал П.С. Нахимов

Выпустили Васю из Качинской авиашколы 25 марта 1940 года на самолете-истребителе И-15. Один год он служил на должности младшего летчика 16-го ИАП 57-й авиабригады, дислоцированной в подмосковных Люберцах, а с марта 1941 года учился на Липецких курсах командиров эскадрилий. Тогда же он вступил в брак с Галиной Бурдонской. Затем был зачислен в командную академию ВВС, но учиться не захотел. С начала войны служил в Инспекции ВВС (сайт «Страницы истории 32-го гвардейского Виленского орденов Ленина и Кутузова III степени истребительного авиационного полка», Сергей Исаев).

Так началась служебная карьера сына руководителя Советского государства. Не желая засиживаться на академической скамье, мечтая о небе, Василий Сталин вырывается в боевой полк. Пытаясь испачкать Василия Иосифовича грязью, увы, не чернил, а мыслей, О.Смыслов методично перетирает каждую косточку «своему герою» (так он называет Василия в своей книге). «Убедив» читателя в том, что В.Сталин, как современные студенты-нувориши, протирал штаны в Каче, Смыслов продолжает изрыгать поток гадостей уже на инспектора В.И. Сталина. Он доводит до сведения, что «Великая Отечественная война застала Василия в командировке в Прибалтике, в Таллинне, где он инспектировал военные представительства авиационной промышленности. Звучит, конечно, красиво: „инспектировал“... (Смыслов О.С. Василий Сталин. Заложник имени. – М.: Вече, 2003. – Стр. 92). При прочтении книги меня, честно говоря, эта неоконченность мысли зацепила. В ожидании интригующих подробностей я жадно начал перелистывать страницу за страницей „творения“ Смыслова. Но, после столь заманчивой завязки последовала целая масса документов, статистических данных, анализа первых месяцев войны, короче, половина конспекта по тактике и организации советских ВВС начального периода войны, сохранившегося у Смыслова после окончания академии, все, кроме... собственно деятельности Сталина в составе Инспекции ВВС. Немногие разрозненные упоминания имени сына вождя в главе, посвященной началу карьеры Василия Сталина, никоим образом не связаны с деятельностью инспекции. Поэтому постараемся восполнить пробелы то ли памяти, то ли логики исследователей жизни сына Верховного и восстановим картину первых дней войны.

По окончании Липецких курсов 5 июня приказом наркома обороны № 01481 Василию Сталину присваивается звание «старший лейтенант» и следует назначение на должность летчика-инспектора Главного управления ВВС Красной Армии. По документам, а именно согласно записке секретариата Разведуправления Генштаба РККА отделу управления кадров ЦК ВКП (б) от 26 августа 1941 года, Василию разрешается бывать в командировках на фронте. Пока его служебная карьера была вполне обычной. После аварии, произошедшей у Василия на Як-1 из-за незнания характеристик новейшего самолета, который он пилотировал как испытатель, его отправляют в Москву. Смыслов не обошел такой «показательный» случай стороной и углубился в выявление причин этой неудачи, которые сводились к «недисциплинированности в военное время и слабой подготовке В. Сталина как летчика» (стр. 107). Ну, «слабую летную подготовку» по Смыслову я и комментировать не буду. Ни у одного из знакомых со Сталиным людей такого впечатления не создалось. И только Смыслов, ни разу его не видевший и не присутствовавший на полетах Василия, приходит к такому выводу. Думаю, что не ошибусь, если посчитаю, что цена такого мнения невысока. Пусть Смыслов при нем и остается, а людям здравомыслящим стоит прислушиваться к рассказам очевидцев. Что же касается «недисциплинированности в военное время», то в случае с испытанием нового типа самолета этим понятием подменено другое, противоположное по своей сути, – смелость и самоотверженность, которые у Василия доходили до безрассудства.

В июне-августе 1941 года Василий Сталин – инспектор-летчик 2-го отдела Главного Управления ВВС Красной Армии, преобразованного в Инспекцию ВВС. В сентябре 1941 года Василий Сталин был назначен начальником Инспекции ВВС Красной Армии, которая имела большие полномочия: контроль над выполнением в войсках директив, приказов наркома обороны и командования ВВС, расстановка кадров, организация взаимодействия между родами авиации и другие. Организационно инспекция состояла из нескольких отделов по родам авиации и оперативно-тактического отдела. Начальником отдела истребительной авиации был подполковник М.Н. Якушин, опытнейший пилот, воевавший в Испании и награжденный орденами Ленина и Красного Знамени. Перед войной Якушин летал в составе пилотажной «красной пятерки», которую возглавлял известный военный летчик Серов. В состав отдела истребительной авиации входили опытные и заслуженные летчики, мастера боевого применения истребительной авиации: Герои Советского Союза Н.С. Герасимов, Н.Ф. Голубин, П.Т. Коробков и А.Ф. Семенов, орденоносцы Е.С. Антонов, Н.И. Власов, С.А. Горелик, Ф.М. Пруцков, М.С. Сапронов, которые воевали в небе Испании, Китая, Монголии, Финляндии (сайт «Страницы истории 32-го гвардейского Виленского орденов Ленина и Кутузова III-ей степени истребительного авиационного полка», Сергей Исаев).

Сентябрьское повышение до должности начальника инспекции – это уже результат ускоренного продвижения по службе, о нем позаботились высокие начальники, что повторялось и в дальнейшем. Но не стоит думать, что только Василию как сыну вождя был задан «высокий темп» продвижения по карьерной лестнице. Были ли прецеденты столь стремительного служебного роста, как у Василия, среди других воздушных бойцов? Конечно, были! Например, А.К. Серов в 1938 году был старшим лейтенантом, командиром эскадрильи, а через год он уже комбриг, начальник Главной летной инспекции ВВС РККА. В.С. Хользунов в 1936 году капитан, командир эскадрильи, а в 1937-м – командующий армией особого назначения. А.А. Губенко в 1936 году был старшим лейтенантом, командиром звена, а в 1938-м – полковник, заместитель командующего ВВС округа. Г.Н. Захаров в 1938 году командир звена, старший лейтенант, а в 1939 году – командующий ВВС округа. Георгий Нефедович в кабинет наркома обороны вошел старлеем, а вышел полковником. Г.П. Кравченко в 1937 году был капитаном, в 1941-м – генерал-лейтенантом, тоже командующим ВВС округа. П.В. Рычагов в 1937-м – старший лейтенант, командир звена, а в 1940-м – генерал-лейтенант, начальник ВВС РККА. Да и у авиационных штурманов таких примеров много. Вот Г.М. Прокофьев в 1937 году был штурманом эскадрильи, а на следующий год он уже флаг-штурман ВВС. Если сравнивать В.Сталина (старшего лейтенанта в 1941-м, полковника – в 1946 г.) с А. Губенко, то должность, к которой Василий Сталин будет продвигаться 5 лет, Губенко получил за два года службы, начав со старшего лейтенанта. То есть скорость его карьерного роста на этом этапе была в два с половиной раза выше, чем у сына вождя. Г.Н. Захаров в пять раз быстрее, чем Сталин, получил звание полковника и в семь раз быстрее округ в командование.

Если проанализировать причины столь быстрой карьеры этих людей, то становится очевидным, что Иосиф Виссарионович подбирал кадры, которые тогда, как впрочем, и во все времена, решали все. «Голод» в командном составе РККА в конце тридцатых годов ощущался жуткий, отсюда и такие блистательные карьеры. Но хороший летчик не всегда может быть хорошим командиром, поэтому многие карьерные взлеты оканчивались трагическими падениями. Вспомните судьбу Якова Смушкевича: не сумев выполнить поставленных перед ним задач в центральном аппарате ВВС РККА, он потерял и должность. И.В. Сталину нужны были надежные люди, готовые сами решать возникающие проблемы, но самое главное интересоваться порученным им делом. К младшему сыну Иосиф Виссарионович относился сдержанно и сначала не воспринял серьезно его быстроый карьерный рост, но после нескольких разговоров в Кремле исключительно о проблемах авиации он изменил мнение и все пристальнее начал присматриваться к Василию, как к профессиональному военному. Но все это произошло позже, в 1945 году, когда Василия выделяли среди таких же, как и он полковников, успехи его дивизии.

Так что не стоит завывать о стремительном взлете «милого сыночка» самого Сталина. Все было как раз наоборот. Отец же трижды пресекал его служебный рост, причем во время войны – дважды.

Первый раз это было так. У Васи возник роман со школьной одноклассницей Ниной Орловой, которая в то время была женой известного кинодокументалиста. Она встречала с Васей новый, 1943 год на семейной сталинской даче в Зубалове, причем приехала не одна, с матерью и ребенком. Галины Бурдонской при этом на даче не было. Вероятно, у Васи и Нины были серьезные намерения. Но оскорбленный муж сумел сообщить о своей обиде самому Сталину. В результате приказом отца после новогодней ночи Вася был отправлен на гауптвахту, а затем снят с должности начальника инспекции и отправлен на фронт командиром полка, что было значительным понижением в должности, но зато полностью соответствовало стремлениям Василия вновь попасть на фронт. Нину Орлову вернули супругу.

Нужно сказать, что такие суровые оргвыводы не соответствовали грехам юного полковника; обычно за это давали партийное взыскание. Тут сказалась тяжелая рука отца. Но нет худа без добра. Василий опять на фронте. Все возвращается: друзья, самолеты, небо. Вверенный Васе 32-й гвардейский полк был одним из лучших в ВВС и воевал очень успешно. При возвращении полка с фронта на пополнение Вася организовал рыбалку, о которой речь пойдет позже. Рыбу глушили реактивными снарядами. В лодке находились Василий, его заместитель и инженер полка по вооружению, который управлялся с РС. По какой-то причине снаряд взорвался у него в руках. Инженер погиб, Вася и заместитель были ранены. Это случилось 4 апреля 1943 года. 26 мая в полку был зачитан приказ Сталина о снятии сына с должности командира за «порчу и разложение полка, пьянство и разгул». Командующему ВВС Новикову предписывалось не давать Василию каких-либо командных постов впредь до особого распоряжения. Обращает на себя внимание полуторамесячный разрыв между происшествием и приказом. Василий это объяснял тем, что его недоброжелатель Берия выбирал удобные случаи для доклада Сталину о его неудачах и промашках. Так отец вторично сурово прервал карьеру сына. С апреля 1943 по январь 1944 года Василий не у дел и живет в Москве в известном «доме на набережной».

С января 1944 года ему вновь разрешили продолжить службу, и он отбыл на фронт в должности инспектора-летчика истребительного корпуса. Ему опять обеспечили интенсивное продвижение, назначив командиром дивизии. В этой должности он закончил войну, а вскоре был назначен командиром корпуса. С 1947 года он в Москве, сначала в должности заместителя, а затем и командующего авиацией Московского военного округа (Щербаков А.А. Летчики, самолеты, испытания, глава «Василий Сталин»).

Об отношениях Василия с отцом поговорим отдельно. Иосиф Виссарионович очень хотел видеть в своем младшем сыне помощника, который бы с присущей Василию прямотой и безапелляционностью докладывал о делах в авиации. Сейчас кажется, что И.Сталина боялись так сильно, что обмануть его никто не решался. Но все было как раз наоборот. Все перемещения в рядах Красной Армии являлись результатом неосведомленности Сталина. Кто-то из приближенных, боясь гнева, специально не делал «острых» докладов, кто-то их не делал (а таких было немало) из-за своей некомпетентности в вопросах, которыми занимался. И.В. Сталин, хоть и не всегда вовремя, но все-таки узнавал об этой «нерешительности» и сурово наказывал неграмотных специалистов. Василий понимал, что от него требуется, и старался соответствовать, но его «гусарство», которое, по мнению отца, вредило карьере и явилось оба раза поводом для снятия с должностей, не нравилось главе государства. Сейчас, конечно, легко рассуждать о выходках Василия, но давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Полковнику Василию Сталину в 1942 году был 21 год! Молодой человек, по сути вырванный войной из чудесной поры юности, как и большинство его сверстников. Возраст любви и надежд, безумных поступков и порывов... А ему, как и всему двадцатилетнему поколению войны, жаждущему жизни, пришлось рассматривать сквозь визир прицела смерть. Вспомните, господа критики, себя в этом беззаботном возрасте. Сколько вы совершили безрассудных поступков, и каковы были их последствия? Так что нет ничего удивительного в том, что Василий где-то приударил за девушкой или участвовал в рыбалке с реактивными снарядами. Причем все это происходило в основном на отдыхе или переформированиях полка, то есть вдали от фронта. Все остальное время, кроме этих мимолетных мгновений, он занимался ДЕЛОМ. Современным молодым циникам и ханжам, изучающим жизнь с помощью телевизионных экранов и голливудских фильмов в стиле «Перл-Харбора» или «Первого после бога», не в чем упрекнуть боевого офицера, летчика, командира. Что, кроме собственных свиданий, они могут организовать, кем смогут руководить? А Василий Сталин в этом возрасте руководил полком, потом дивизией. Кстати, одной из самых результативных авиационных дивизий к концу войны. Его предшественник Иван Клещев, командир 434-го ИАПа, погиб в 23 года, будучи уже Героем Советского Союза, к тому времени одним из результативнейших летчиков Красной Армии. Кстати, погиб, тоже направляясь к своей возлюбленной. Так что нечего упрекать их, двадцатилетних фронтовиков, в том, что даже на войне они умели жить настоящей человеческой жизнью, в которой находилось место и любви, и шалостям, но чаще всего мужеству и самоотверженности!

Стремительный карьерный рост в первые месяцы войны в авиации в связи с большими потерями руководящего состава ВВС был настолько привычен, что происходили даже казусные случаи. Например, А.Е. Шварев к концу 1941 года стал командиром эскадрильи, будучи младшим лейтенантом. А после назначения на новую должность сразу дали старшего лейтенанта, и он должен был поехать в Москву. Но к тому моменту поездки ему уже присвоили капитана. Естественно, выписали командировочные уже на капитанское звание. В других документах – старший лейтенант. А в удостоверении личности – младший лейтенант. На въезде в Москву на одном из постов потребовали документы. Они вызвали вполне обоснованное удивление у стражей порядка: в одном документе – младший лейтенант, в другом – старший лейтенант, в третьем – капитан. Естественно задержали. Но после звонка в полк все стало на свои места (Драбкин А. Я дрался на истребителе. Принявшие первый удар. 1941-1942. – М.: Яуза, Эксмо, 2006. – Стр. 79-80).

Что же касается званий, то, начав войну старшим лейтенантом в Инспекции ВВС, Василий Сталин закончил ее полковником на должности командира дивизии. Если проанализировать соответствие воинских званий уровню занимаемых должностей, то становится ясно, что воинские звания всегда были ниже, чем должны были быть при занимаемых Василием должностях. Это свидетельствует лишь об одном: Василий для Иосифа Виссарионовича был пульсом на руке авиации (для этого и нужны были соответствующие должности), имеющий при этом весьма умеренные аппетиты («занижение» званий). Благодаря этому И.В. Сталин всегда знал истинное положение дел в ВВС страны. «Василий отцу немало рассказывал о самолетах. Отец к нему прислушивался и доверял – понимал, что Василий здесь, несмотря на то, что совсем молод, уже специалист. Возьмите подготовку экипажей. У него были прекрасные летчики, которых во многом он сам воспитал. Он обладал способностями замечать задатки, развивать их. Он за командование округом был награжден третьим орденом Красного Знамени: за подготовку дивизии, за проведение крупных парадов» (Сергеев А. О друге незабвенном. К 85-летию со дня рождения В.И. Сталина. // Газета «Завтра», № 12 (644) от 21 марта 2006 г.).

Но о наградах тоже поговорим попозже. Давайте все же выясним, чем занимались инспекторы ВВС, которые у Смыслова ассоциируются с инспекторами ГАИ в лучшем случае. На самом деле накануне войны и в первые ее дни инспекция занималась аэродромами, без которых авиация немыслима как таковая, и комплектованием новых авиаполков.

«Война Василия Сталина застала в командировке в Таллинне, где он инспектировал военные представительства зарождающейся в Прибалтике авиационной промышленности: после липецких курсов он получил назначение в группу летчиков-инспекторов.

Управление боевой подготовки ВВС, при котором находилась инспекторская группа, перешло на круглосуточную работу. Большинство времени инспектора находились в местах, где базировались запасные авиабригады и полки. Там формировались боевые части, доукомплектовывались уже повоевавшие, а также готовились к боям молодые летчики, не имевшие опыта. Инспектора, блестяще владея техникой пилотирования на всех типах самолетов, проверяли прежде всего подготовку руководящего состава частей; когда оставалось время, натаскивали к воздушным боям и молодых пилотов. Закончат работу в одной бригаде, подведут итоги – и на новое место» (Грибанов С. К 80-летию со дня рождения В.И. Сталина. // Газета «Дуэль», № 10 от 5.03.2001 г.).

То есть работа в инспекции ВВС была не тихой тыловой должностью, а настоящей напряженной боевой службой без сна и отдыха. Вспоминает Б.В.Веселовский, воевавший впоследствии в знаменитой ударной авиагруппе «Меч»: «На аэродромах, куда мы прибывали, никаких истребителей не оказалось. Так мы доехали до Орла. Здесь на одном из аэродромов старшим оказался командир эскадрильи старший лейтенант Василий Сталин (сын И.В. Сталина). Тогда был порядок, что старшим начальником на аэродроме был летный командир, даже если командиры вспомогательных частей были старше его по званию. Василий Сталин расспросил нас об обстановке в прифронтовой полосе, в свою очередь, сообщил, что в гарнизоне находятся более 500 летчиков-„безлошадников“, что все аэродромы подверглись массированным бомбардировкам противника, в результате которых пострадала авиационная техника и сотни летчиков остались без самолетов. Узнав о цели нашего прибытия, Василий обещал передать нашей группе самолеты, как только они поступят. Его эскадрилья была вооружена истребителями МиГ-1, а так как мы были знакомы с ними, он просил помочь в боевом дежурстве в случае необходимости. Оказалось, что в эскадрилье не было достаточно подготовленных летчиков. Наш 31-й полк был, пожалуй, первым, где началось освоение этих боевых машин. Мы разместились неподалеку от аэродрома, на территории ботанического сада, в одном из бараков. Сюда, под Орел, немцы остерегались прилетать в дневное время, но бомбили по ночам ежесуточно. Приходилось ночами отсиживаться в щелях. Василий Сталин почти не покидал штабное помещение на аэродроме, там же и ночевал. Я иногда приходил к нему, и мы подолгу беседовали под аккомпанемент бомбежек. Вскоре прибыли ящики с истребителями Як-1. Мы рассчитывали их получить, как договаривались. В эти дни наши войска оставили Псков, о судьбе нашего полка ничего не было известно. Случайно в столовой из рассказа прибывшего авиатехника мы узнали, что наш 31-й истребительный полк находится в Рязани, на аэродроме Дягилево. Полк пополнился летчиками, получил новые истребители МиГ-3, и командование разыскивало нашу группу. Немедля я отправился к Василию. Он тут же сделал запрос и получил подтверждение. На другой день мы тепло распрощались со всеми и выехали поездом в Рязань» (ФОРУМ www_il2sword_ru =M= УАГ МЕЧ при 427 ИАП – Б_В_ Веселовский.htm).

Все это произошло через неделю после начала войны. Сам Веселовский был свидетелем губительных потерь первых дней войны. Практически никто из его полка в первые дни войны не смог противостоять немецким летчикам, так как почти вся техника была уничтожена на земле. После в Пскове Б.В.Веселовский с однополчанами собрали шесть МиГов и предприняли безуспешные попытки штурмовки танков. Очень скоро и эти самолеты были уничтожены. Тогда и произошло первое знакомство с В.Сталиным в Орле. Как видно из рассказов, Василий с первых дней находился на фронте. Его, неплохого летчика, могли уберечь от фронта, сделав инструкторскую бронь и упрятав в каком-нибудь запасном авиационном полку на инструкторской должности. Но этого не произошло, поэтому пришлось уже в боевых условиях осваивать Миг-1, а после и Як-1.

Кстати, читая статью Веселовского, я не усмотрел в действиях Сталина никаких «грубых ошибок как командира и летчика», о которых разглагольствует О.Смыслов. Встретив боевых собратьев, как и как положено по Уставу, выяснил обстановку, поделился новостями, а будучи человеком открытым и радушным, пообещал выделить самолеты. Кроме того, не кичась своим родством с Верховным Главнокомандующим, принял помощь Веселовского и его товарищей в освоении МиГ-1. Василий Сталин, как настоящий командир, «не покидал штабное помещение на аэродроме», а это, между прочим, самое опасное место, ведь после штурмовки боевой техники вражеские самолеты уничтожают штабы и коммуникации. Так что понятие «отсиживаться в штабе» на прифронтовом аэродроме, который бесконечно утюжат вражеские бомбардировщики, имеет совершенно иной смысл. Это, по меньшей мере, опасно! Позже Б.В. Веселовский вновь встретился с Василием: «В конце сентября 1942 года меня и Антонио Ариаса откомандировали в Москву в распоряжение Ставки Верховного Главнокомандования. Василий Сталин, уже в звании полковника, комплектовал из опытных летчиков дивизию в составе трех полков (Особую группу № 1. – Авт.). Соединение направлялось под Сталинград» (ФОРУМ www_il2sword_ru =M= УАГ МЕЧ при 427 ИАП – Б_В_ Веселовский.htm).

Работа в прифронтовой полосе у Василия Сталина закончилась после неудачной посадки на Як-1, который Василий только начал осваивать. От греха подальше его отправили в Москву, переведя на должность начальника Инспекции ВВС. Вроде бы тихая тыловая должность. Но и здесь Василий проявил свой бойкий характер. Спокойная жизнь сына главы страны, огражденного от боевой службы, не для него.

В горячие октябрьские дни 1941 года начальника Инспекции ВВС Василия Сталина, старшего летчика-инспектора Бориса Смирнова, начальника управления боевой подготовки генерала Никитина, его первого заместителя Волкова и заместителя по политчасти генерала Одновола вызвали в Наркомат внутренних дел. Шутка ли сказать – вызвали на Лубянку!

Уже в первом часу ночи, в двух зашторенных машинах, их привезли к зданию на площади Дзержинского. Минуя длинный коридор, они вскоре вошли в просторный кабинет известного всем дома. За письменным столом сидел человек и просматривал какие-то документы. Не отрываясь от них и даже не взглянув на вошедших, жестом он пригласил их сесть. Это был Берия.

Берия потребовал данные о количестве отправленных самолетов на фронт за последние два дня. Все очень волновались, но генерал Никитин удивительно спокойно, словно находясь в своем кабинете, принялся докладывать по памяти требуемые сведения. В ответ неожиданно полетели упреки, выражения в грубой форме, затем последовало требование выделить из числа присутствующих одного человека для принятия мер к увеличению выпуска самолетов на Саратовском авиационном заводе. Известно, ни управление боевой подготовки, ни летчики-инспекторы к авиационной промышленности, выпуску боевых машин отношения не имели. Однако все знали: в доме на Лубянке возражения исключались.

Из всех присутствующих невозмутимо, с некоторым даже вызовом держал себя один Василий: он сидел в сторонке на широком, низком диване, закинув нога на ногу, и курил.

В итоге Берия распорядился так: Василий Сталин едет на авиационный завод в Куйбышев, а Борис Смирнов – в Саратов.

Борис Александрович Смирнов, участник боев в Испании и на Халхин-Голе, Герой Советского Союза, прибыв на завод, убедился: «выжимать» там было нечего. И тогда на авиационном заводе в Саратове придумали бюрократический ход, чтобы как-то обозначить принятые меры к увеличению выпуска самолетов. Там, на аэродроме, скопились боевые машины, по каким-то причинам еще не доставленные в части. Их стали просто прибавлять за «выжатое»...

А Василий Сталин распоряжение Берии выполнил еще проще. Едва всей группой с генералом Никитиным они вышли из кабинета наркома на Лубянке, он по-солдатски прямо тут же и разрядился: «Пошел ты, Лаврентий, на...» – и оставил разрешать проблему выпуска самолетов директору завода и его рабочим.

Через пару дней, на одном из подмосковных аэродромов, Василий уже проверял на друзьях свои инструкторские способности – выпускал их в первый полет на новом самолете. Окончив летную школу с лейтенантскими кубарями на петлицах, молодые парни Тимур Фрунзе и Степан Микоян прибыли в 16-й истребительный авиаполк. На аэродроме их вскоре и отыскал Василий Сталин. Он уже летал на самых современных истребителях, и по праву инспектора-летчика Главного Управления ВВС, предложил: «Степка, Тимур, хотите, на Як-1 выпущу?»

Настоящего пилота перейти на новую машину уговаривать не требуется. И вот Василий, выполнив с каждым из них по 2 полета на спарке, принял решение:

– Хватит небо утюжить! Полетите сами?..

Тимур и Степан переглянулись: метода капитана Сталина даже им – по молодости лет достаточно бесшабашным пилотам – показалась весьма отважной. Сомнений, однако, ни тот, ни другой не выразили, и на следующий день оба вылетели на истребителе Як-1 самостоятельно. После вылета оба получили направление в 8-й запасной авиаполк.

– Ну, а теперь в запасной полк. Доучивайтесь – и на фронт! – уже более благоразумно распорядился Василий. Вместе с Тимуром и Степаном он сел в «Дуглас», вырулил на полосу, взлетел и взял курс на Саратов. Инспекция завода. Вывод: завод работает на пределе возможностей. Любое увеличение выпуска продукции грозит авариями в воздухе из-за недоработок. То что понял двадцатидвухлетний Василий тогда в 1941, не сумел понять его непосредственный начальник командующий авиацией маршал Новиков. Он требовал все больше самолетов, завышая планы их выпуска до запредельных чисел. Выпуск увеличивался пропорционально увеличению аварийности новехоньких самолетов. После войны ему это припомнят и, конечно же, «прилепят» к этому делу и имя Василия Сталина. Но об этом позже...

Из Саратова Василий, Степан и Тимур вылетели в Куйбышев. Там, в особнячке на улице Пионерской, жили эвакуированные сестра Василия Светлана, жена брата Якова Юлия с дочкой, Анна Сергеевна с двумя сыновьями, бабушка Василия и его жена Галина. Едва Василий переступил порог дома, его встретил охранник и поздравил с рождением сына... Степан с Тимуром вскоре отправились в Багай-Барановку – доучиваться в запасном полку. Вскоре они получили назначения в действующие полки и разлетелись. Степан попал в 11-й ИАП, Тимур – в 161-й. По-разному сложились фронтовые судьбы «крестных» Василия. Степан служил в войсках ПВО, защищал Москву. Но... 16 января 1942 года он был сбит. И сделал это не лютый враг, а свой же краснозвездный истребитель в районе Истры. Перепутал сокол ясный силуэт боевой машины – решил, что «мессер» летит, зашел в хвост, как учили, ну и ахнул из всего бортового оружия. Степан даже растеряться не успел. Видно, неслучайно до сих пор жива в народе не слишком веселая шутка: «Бей своих, чтобы чужие боялись...»

После этого вылета Степан Микоян полгода вынужден был отлежать в госпитале. Потом он снова начнет летать, окажется вместе с Василием Сталиным в одном полку, будет защищать Сталинград. Пройдя всю войну, он станет известным летчиком-истребителем, генералом. Судьба же Тимура Фрунзе оказалась трагической. Боевую работу он начал 10 января 1942 года. Летал на прикрытие своего аэродрома и наземных войск. Провел 3 воздушных боя. А 19 января, на 9-м боевом вылете, погиб в воздушном бою с превосходящими силами противника. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза...

В начале 1942 года группу инспекторов управления боевой подготовки ВВС пополнили летчики, которых Василий собирал в полк Шинкаренко еще в первые месяцы войны. Инспекторские обязанности пилотов были в те дни весьма разнообразны. Борис Арсеньевич Морозов рассказывал, как на У-2 искал даже запасные аэродромы для наших отступающих частей. Приземляться порой приходилось на каких-то полянках, потом определять пригодность района для дислокации полка, а это значит предусмотреть все – от взлетной полосы и штабного помещения до питьевой воды личному составу... Около 20 полевых аэродромов подобрали тогда для ВВС Воронежского фронта летчик-инспектор Морозов со штурманом Алехновичем.

...На заснеженные поля России уже наступала весна. Ожила и ближайшая дача Сталина в Зубалово. С Василием сюда нередко приезжали популярные в те годы артисты, композиторы, поэты. А пилоты, боевые друзья Василия, считались здесь вообще своими людьми.

Светлана, сестра Василия, не разделяла застолий пилотской братвы. Спустя годы она назовет эти встречи простыми пьянками. Ну, это как посмотреть... А для них тогда это была почти научная летно-методическая конференция.

Вот, скажем, идея создания боевого коллектива из наиболее опытных, одаренных бойцов – наподобие формирований немецкой группы берлинской школы снайперов – решалась не только в тиши генштабовских кабинетов, но и в Зубалово. На некоторых наших истребителях стояли малоэффективные пулеметы обычного калибра, на других – пушки и ракеты. Долго ли убедиться в бою – от чего проку больше? Но попробуй-ка, пробей потом свое предложение! Василий многие такие практические вопросы решал легко и просто.

Под Харьковом весной в начале лета 1942 года в тяжелейших условиях сражался истребительный полк, который навсегда войдет в боевую биографию и судьбу летчика Сталина. Немцы уверенно наседали. Измотанный, обескровленный, тот полк едва держался. И тогда один из «качинцев», старший лейтенант Александр Котов, предложил обратиться к начальнику Инспекции ВВС: «Вася! Помоги! Нам ракеты позарез нужны. Бьют – будь здоров!» И все тут же было решено. Один лишь телефонный звонок... (Грибанов С. Василий Сталин).

После того, как Василий Сталин возглавил 434-й ИАП, он начал воплощать идею «воздушного блицкрига». Хотя О. Смыслов считает, что Василий просто украл идею у довоенного заместителя начальника ВВС Красной Армии Смушкевича и Серова. Но, следуя этой логике, хочется спросить, а почему Смушкевич не реализовал ее? Ведь он перед войной был, не в пример капитану В.Сталину, комкором! А Серов – комбригом, начальником летной Инспекции ВВС! В их руках все, что связано с авиацией, все ее нити! У Смушкевича было гораздо больше возможностей в мирной обстановке для реализации идеи Серова по созданию особых истребительных групп, чем у Василия Сталина во время войны. Но реализовывает эту идею именно В.Сталин. И не надо лить слезы, что перед войной такую хорошую идею негодяи-чиновники сунули под сукно! А почему при Василии этого не произошло? Думаю, из-за характера. Василий умел прогрызть стену, пробить, протолкнуть любую идею. Последнее говорит о незаурядных организаторских способностях человека. То же самое можно сказать и о подборе кадров. Это не понимающий сути собственных писаний Смыслов упрекает Василия Сталина в том, что тот окружил себя специалистами, мастерами летного дела, асами. Он сумел организовать их работу – значит, был хорошим командиром. Плох тот генерал, который лично водит рядовых в штыковую. Хороший военный специалист осуществляет руководство из штаба, сколоченного из профессионалов. Тогда и необходимость уговаривать каждого бойца воевать сама собой отпадает – заместители организуют все на местах.

Поэтому в Зубалове весной 1942 года именно инспектор Василий Сталин приступает к созданию истребительных полков, укомплектованных лучшими фронтовыми летчиками. Идея Серова была дополнена организационной практикой, перенятой у противника. В Берлине существовала «Школа воздушных снайперов». Ее основной задачей была подготовка не простых летчиков, а асов, из которых сколачивались специальные полки, названные самими немцами «пожарными командами». Основной отличительной особенностью таких полков было то, что они не были привязаны к определенному участку боевых действий, а решали бы с максимальным эффектом задачи там, где это было наиболее необходимо в данный момент. Эта инициатива не получила формально-документального одобрения. Однако после разговора с отцом Василий получил молчаливое «добро» со стороны командования ВВС. Василий Сталин энергично, используя свое практически неограниченное влияние, взялся за дело. Будучи начальником Инспекции, Василий контролировал расстановку авиационных кадров и хорошо знал кадровый состав ВВС, что давало ему возможность собрать в Особую группу № 1 лучших летчиков.

Поднаторевшие в свое время на «проблемах» партийной печати спецы нынче ринулись судить да рядить о делах армейских. С какой ноги марш начинать, не ведают, а туда же – о стратегии рассуждать, военные операции разбирать – кто прав, кто виноват. А когда речь о Сталине и его сыне Василии заходит – тут ни логики в рассуждениях, ни простого здравого смысла. Одно талдычат: папаша продвигал, папаша сынишке карьеру делал...

Но вот одна деталь, о которой почему-то помалкивают, когда речь заходит о полковнике Сталине. Командование дивизией Василий принял, когда у него был налет 3105 часов! Он летал на всех типах истребительной авиации, состоявших на вооружении нашей армии, на многих бомбардировщиках. А еще на штурмовиках, на американских и английских боевых машинах.

И все равно папаша толкал! Не мог этот Василий в 23 года командовать дивизией...

Конечно, конечно. 17-летнему А. Гайдару, будущему писателю, который запишет в своем дневнике: «Снились люди, убитые мною в детстве...» – было доступно командовать полком в четыре тысячи человек. Сам Тухачевский подписал его назначение на боевой участок, куда, кроме полка, входило еще несколько батальонов. И Аркадий Гайдар – уже командующий войсками! – рубит, режет и расстреливает восставших тамбовских крестьян.

А сам Тухачевский, лейб-гвардии поручик, красавец-барин? Не он ли в 25 годков принял жезл командарма? Ну, конечно, конечно, тут полководческий талант плюс «марксистские формулы».

А Иероним Уборевич, в 22 года командовавший дивизией, а в 23 – армией? Герой подавления антоновщины. А фармацевт Иона Якир, он же 23-летний начальник дивизии? А Эйдеман – начальник Особой дивизии в 23 года? А юная комиссарша Лариса Рейснер, перед которой дрогнули матросы целой флотилии?

Могут сказать, что все то было в Гражданскую войну. «Красные дьяволята» шли косяками, и сам народ выдвигал своих героев. И Василий, один из сынов народа, который он защищал с первых дней уже другой самой страшной войны, с первых дней на фронте, рвется на передовую. Его всячески «берегут» его командиры, не отпускают в воздух, «ссылают» в инспекцию, но он вырывается на фронт и дерется с врагом! Василий Сталин был и младшим летчиком, и рядовым инспектором-летчиком, и летчиком-инструктором. По поводу его лампасов и суесловить стыдно. На генеральское-то звание он имел право рассчитывать – согласно занимаемой должности – весной 1944 года! Но прошел еще год войны, закончилась Вторая мировая. Под хорошее настроение победителям вручали и Золотые звезды героев, особенно много вторично, и генеральские звания. А Василий все в полковниках – как командир полка. В этом звании он прослужил больше четырех лет и генерал-лейтенантом авиации стал только после трех представлений. Отец дал на это согласие, уступив настойчивым ходатайствам министра обороны Булганина. Иосиф Виссарионович спросил у него: «Вы что, действительно считаете, что он достоин?» Только тогда и было подписано соответствующее решение.

С 16 января 1944 года Василий приступил к исполнению обязанностей инспектора-летчика по технике пилотирования в 1-м гвардейском истребительном авиационном корпусе (3-я Воздушная армия, 1-й Прибалтийский фронт). Следующим шагом на его пути стало командование 3-й гвардейской истребительной авиационной дивизией (с 18 мая 1944 года). 22 февраля 1945 года Гвардии полковник В. И. Сталин принял командование 286-й истребительной авиационной дивизией 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта, которая «шла» на Берлин.

Таким образом, за весь период войны полковник В.И.Сталин в должности был повышен всего один раз – назначен с должности командира полка командиром дивизии. И четыре ордена получил вполне заслуженно. Наградами его не обходили, но и не баловали. В личном деле записано и о недостатках, которые есть у любого офицера: «Горяч, вспыльчив, нервная система слабая, имели место случаи рукоприкладства к подчиненным». Что здесь скажешь? Рукоприкладство на фронте встречалось нередко, так же как и расстрел на месте. Все ради дисциплины, на которой, по сути, армия и держится.

В 1946 году Василий Сталин был назначен уже командиром 1-го гвардейского истребительного авиакорпуса. 1 марта 1946 года ему присвоили звание генерал-лейтенант авиации. До 1947 года служил в поверженной Германии (штаб корпуса находился в Виттштоке, небольшом тихом городке на севере страны). В 1947-м переведен по службе в Москву. Сначала на должность помощника командующего ВВС Московского военного округа (сейчас такая должность называется «заместитель»), а с 1948-го стал его командующим.

Службу Василий в новой должности начал с того, что «пробил» в Москве новое здание для штаба ВВС МВО и переехал из общего штаба МВО, который находился и сейчас находится в районе станции метро «Новокузнецкая», в здание в районе станции метро «Аэропорт», рядом с тогдашним Центральным аэродромом (Ходынское поле). За годы его службы штаб этот превратился в произведение искусства, чем гордился и сам Василий, и все его офицеры и генералы. Впоследствии в этом здании разместился Главный штаб Объединенных Вооруженных Сил стран – участниц Варшавского договора (ШОВС).

ВВС МВО при В. И. Сталине, судя по документам тех лет, прочно занимали 1-е место, Серпуховское авиационное училище ВВС МВО по итогам подготовки курсантов – 1-е место среди технических вузов ВВС. Причем не будем забывать, что это было время разрухи, что нужно было создавать аэродромы, «сажать» на них авиационные части, подводить коммуникации и средства связи, размещать службы обеспечения, ремонта и тыла, обеспечивать быт городков, личного состава, семей и, самое главное, обеспечить летную работу – «налет», как говорят в авиации... Василий Сталин успевал делать не только все это, но и многое другое.

Директивой Генерального штаба в 1948 году создано подразделение ВВС – «Спортивный клуб армии» с подчинением Главному штабу ВВС. Жизнеобеспечение клуба «повесили» на ВВС МВО, зная о том, как любил спорт В.И.Сталин. Потом этот клуб и эта любовь боком выйдут для Василия.

Служил он все эти годы нормально, организовывал и контролировал боевую учебу, освоение авиационной техники, переучивание летного и технического состава, проводил военные советы и инспекторские проверки, контролировал строительство, занимался устройством быта подчиненных. Много внимания уделял развитию физкультуры и сам был председателем Федерации конного спорта СССР. В это же время он занялся строительством спортивных сооружений и созданием большого спорта в ВВС Московского округа.

Ветераны вспоминают, что именно он «пробил» где-то 500 финских домиков, в которых расселились семьи летчиков и техников в 3-х гарнизонах, ютившиеся до этого в бараках и казармах. Это Василий своим письменным приказом заставил офицеров ходить в вечерние школы с тем, чтобы у всех было 10-классное образование.

Когда в 1950 году ему была поставлена задача: подготовить одну дивизию для оказания помощи Корее в войне против известной агрессии, Василий Сталин весь ноябрь жил в Кубинке и лично готовил летчиков к боевым действиям.

Дивизия эта во главе с полковником И. Н. Кожедубом с задачей справилась. Почти без потерь вернулись назад, а летчик Евгений Пепеляев сбил там 23 реактивных самолета противника и стал Героем Советского Союза. При Василии Сталине летный состав начал переучиваться летать на реактивной технике. За успехи в службе командующий войсками МВО Маршал Советского Союза К.А.Мерецков представил В.И.Сталина к награждению орденом Ленина; вышестоящее начальство утвердило ему орден Красного Знамени. Василий Сталин 18 февраля был избран депутатом Верховного Совета РСФСР. Ему была присвоена квалификация «Военный летчик 1-го класса». Казалось бы, ничто не предвещало беды. Но...

В 1952 году за неудачный парад, в котором на посадке из-за сложных метеоусловий разбились 2 реактивных бомбардировщика Ил-28, Василий был выведен в распоряжение Главкома ВВС, сдал свою должность генерал-полковнику авиации С. Красовскому, а в августе 1952 года был зачислен слушателем Военной академии Генерального штаба. Василий был отстранен от должности командующего приказом отца.

Сколь велик в этом грех командующего Василия Иосифовича Сталина? Вероятно, ему нужно было в это время быть не в воздухе, в экипаже Ту-4, а организовывать на земле непрерывную разведку погоды по всем маршрутам следования парадных колонн и своевременно принять решение об отмене авиационного парада. Но следует учесть, что метеоусловия резко изменились непосредственно перед началом парада. Еще правильней было бы принять другую форму демонстрации боевой авиационной техники. Но на это едва ли кто мог решиться (Щербаков А.А. Летчики, самолеты, испытания, глава «Василий Сталин»).

5 марта 1953 года умирает И. В. Сталин, а 26 марта (через 21 день после смерти отца), Василия Сталина без единого взыскания приказом министра обороны Н. Булганина увольняют в запас без права ношения военной формы одежды. Тогда это называлось уволить по пункту «е» – «за морально-бытовое разложение». Но для Василия это было только началом. 28 апреля 1953 года его арестовывают...

Находясь в заключении, Василий и его тетка А. С. Аллилуева направили несколько писем к Хрущеву, Ворошилову, Булганину и другим с просьбой разобраться в его деле. Письма эти пришлись явно не к стати: состоялся ХХ съезд КПСС, затем и ХХII с их историческими решениями по И. В. Сталину. Ответы не были даны, отдельные письма даже не зарегистрированы.

Но 9 января 1960 года, испугавшись за возможную смерть в тюрьме тяжело больного Василия, власти досрочно освобождают его. Он идет на прием к Хрущеву, и это помогло: 21 января 1960 года приказом министра обороны был изменен приказ от 26 марта 1953 года, и Василий теперь «увольняется» в запас по пункту «б» статьи 59 Положения о прохождении службы с правом ношения военной формы и пенсионным обеспечением. Был поднят на рассмотрение и вопрос о выделении ему 3-комнатной квартиры в Москве, пенсии в соответствии с законом, возвращении изъятого при аресте лично принадлежащего имущества.

Казалось бы, все проблемы скоро будут решены, но... 16 апреля 1960 года Василий Сталин вновь был арестован КГБ «за продолжение антисоветской деятельности». Это выразилось в посещении им посольства КНР, где он якобы сделал «клеветническое заявление антисоветского характера». Василий, говоря языком юристов, был возвращен в места лишения свободы «для отбытия оставшейся части наказания». Целый год он находился в Лефортово, хотя новое «китайское» дело было вскоре прекращено...