Даниил Хармс

«Читатель, вдумайся в эту басню и тебе станет не по себе»

Книга, которую я прочитал, называется «Случаи и Вещи». Это большой сборник творчества Даниила Хармса, охватывающий два периода его литературной деятельности – до ареста 1931 года и после. Здесь представлены наиболее значимые произведения автора – стихи, пьесы, рассказы, небольшие сборники, сценки и миниатюры. Каждый текст я мог бы коротко охарактеризовать как «странное происшествие в жизни человека, сопровождающееся неожиданными метаморфозами».

Казалось бы, персонажи Хармса проживают вполне обычные жизни – ссорятся, дерутся, женятся, страдают, пишут письма, видят сны…но везде есть свои нюансы. Если они ссорятся, то неизменно на выдуманном языке. Если они дерутся, то непременно вставными челюстями, или огурцами – насмерть, и нередко побеждённый, если ему удаётся выжить после смертельной схватки, остаётся без руки, ноги или носа – такова расплата за поражение. Прежде чем героям начать разговор, не будет лишним достать изо рта молоток. Не стоит забывать, что разговор может и вовсе внезапно оборваться, если кто-нибудь вдруг превратится в шар, или в него вселится лошадь…

Сложности с анатомией тела – ведущая тема для писателя, встречающаяся в абсолютном большинстве его текстов. К слову, один из микрорассказов так и называется – «Новая анатомия». Хармс пересобирает человека заново – оторвали ухо, чтобы пришить его к щеке; на носу выросли две ленточки с надписями; страшно быстро отрастают ногти; кому-то выкалывают глаза; человек резко увеличивается в размерах, чтобы затем рассыпаться на тысячи шариков. В кого-то и вовсе заталкивают велосипед, да так, что он продолжает торчать из человека вплоть до окончания рассказа. Всё это напоминает не сюрреализм даже, предвестником которого Хармс безусловно являлся, а кубизм. На ум приходят «Плачущая женщина» Пабло Пикассо и «Поэт, или половина четвертого» Марка Шагала, это ведь чистой воды хармсовские герои. Кроме того, прослеживается аналогия с советским плакатным искусством 1920-х годов.

Форма произведений у Хармса тоже подвижная. Размер рассказа может варьироваться от нескольких строк до нескольких десятков страниц. Небольшая сценка или миниатюра может показаться изъятой частью чего-то большего. Нередко рассказ трансформируется в пьесу или стих. И стихи у Хармса – не стихи. Гуляют и рифма, и размер, и тема. Часто детский стих соседствует с излишне жестоким стихом, который, в свою очередь, соседствует с нарочито эротическим. Чтобы не показалось мало, Хармс точечно вбрасывает специально допущенные орфографические ошибки, что добавляет и без того неказистым текстам хаотичности.

Однозначно, творчество Даниила Хармса принадлежит к числу загадок, не нуждающихся в рациональном толковании. Думаю, что любая попытка понять, о чём же там на самом деле пишет автор, что он имеет ввиду, должна разбиваться о его же стихотворения «Тигр на улице» и «Я долго думал об орлах». Они совсем небольшие, оттого очень хочется привести здесь эти тексты полностью.
____________________

Я долго думал, откуда
на улице взялся тигр.
Думал-думал,
Думал-думал,
Думал-думал,
Думал-думал.
В это время ветер дунул,
И я забыл, о чем я думал.
Так я и не знаю, откуда
на улице взялся тигр.
____________________

Я долго думал об орлах
И понял многое:
Орлы летают в облаках,
Летают, никого не трогая.
Я понял, что живут орлы на скалах и в горах,
И дружат с водяными духами.
Я долго думал об орлах,
Но спутал, кажется, их с мухами.

#выполняю_обещание (19)

Читая «Старуху» мне отчего-то вспоминались байки про художника-сюрреалиста Сальвадора Дали. Как он готовился ко сну: сидя в кресле с огромной связкой ключей в руках, ставил у изножья тарелку, и, засыпая, ронял в эту тарелку ключи. Затем, немедленно проснувшись от шума, сразу же шёл творить. В секундном сне, как говорят, художник находил нестандартные идеи для сюжетов своих картин. И это лишь один из его странных способов получения результата. Другими словами, подход к процессу творчества, ставился им выше самого процесса. Мне кажется, нечто подобное было близко и Хармсу, и главному герою его повести, конечно, которого Хармс, вроде как, списал с себя самого. Так что, если вы находите удовольствие в созерцании полотен Сальвадора Дали, то и литература Даниила Хармса, скорее всего, найдёт отклик в вашем сердце.

«Старуха» отлично подойдёт для первого знакомства с автором, она является своего рода концентратом его литературного мастерства. Помимо символизма и сквозного сюрреалистичного абсурда, из которых полностью состоит сюжет повести, здесь мелькает фирменный авангардный стиль Хармса, присущий более ранним его рассказам – резкая смена настроений и жанров: от комедии к хоррору; немотивированная внутренняя агрессия, соседствующая с внешней слабостью и даже покорностью; обманчивая бессмыслица происходящего; ненависть к старикам и детям; нестандартная анатомия человека и т.д.

Лично меня больше всего в Хармсе подкупает его талант находить смешное там, где, как правило, смеяться совсем ни к чему. Это касается и обилия чёрного юмора, и способности автора так плотно нагнетать обстановку вокруг какого-либо пугающе-абсурдного события, что для страха просто не остаётся свободного пространства – его вытесняет смех. Одним из примеров вышеописанного можно считать сцену из повести, в которой, измученный поисками решений своих проблем главный герой возвращается домой, открывает дверь и видит ползущую на него старуху, которая ещё недавно была мертва. В ужасе он закрывает дверь, но здесь, словно чёрт из табакерки, появляется его соседка и начинает нести какую-то околесицу при этом самым жутким образом шепелявя и коверкая слова. Мне становится смешно, когда я это представляю. Хармс расшевелил моё наглядно-образное мышление.

Смех и страх у него всегда будут идти рука об руку – «Старуха» пропитана этим от и до. И, кажется, что альтернативы Хармсу на этом поприще просто не существует. Осознавая это, становится ещё грустнее оттого, что литературное наследие писателя оказалось сравнительно небольшим.

#выполняю_обещание (19)

Интересно, что чувствуют актёры, играющие эту пьесу на сцене? Надеюсь, им весело. Мне стало весело от одного только прочтения, хоть я и твёрдо стою на том, что пьесы – это исключительно про театр.

Сюжет закручивается строго по Кафке: чёрный воронок, в нём двое, они приехали за преступником – за Елизаветой Бам, которая, конечно, не понимает в чём она виновата. Торжество зла не просто близко – оно неизбежно. Однако, с ним придётся повременить. Ведь, БАМ! Начинается внезапный фантасмагорический бред.

Внезапность – соль всей пьесы. Хармсу не важно, как именно – важно удивить, вызвать неожиданные чувства. В ход идут различные ухищрения – резкая смена формы: от прозы к стиху, примитивная рифма ради другой примитивной рифмы, фонетические изыски, симбиоз словесной ереси и звукоизвлечения (эх, вот бы услышать это на сцене, а не просто прочитать «скрипка» и «дудочка») и проч.

При чтении можно легко поймать настроение и ритм. Ещё легче их потерять. «Елизавета Бам» – это эмоциональные качели высшей пробы – тревога сменяется эйфорией несколько раз за одну страницу, прямо-таки по щелчку пальцев.

В случае с Хармсом это совсем необязательно, но, если сильно хочется, то можно попытаться проанализировать прочитанный текст. За ширмой буффонады автор, очевидно, скрывает личные переживания – абсурдность самого факта существования чёрных воронков и необоснованных арестов. Другими словами, фантасмагорический бред начинается отнюдь не внезапно, а стартует с самого первого символа пьесы, включая кажущийся рациональным пролог. Представьте себя на месте Елизаветы Бам, или, если вернуться к Францу Кафке, – на месте Йозефа К. Подобные инциденты, неизменно сопровождающиеся жесточайшим стрессом, действительно могут вызвать неожиданные, противоречивые чувства, возможно такие, о существовании которых, человек даже и не подозревал. Что говорить…подобные инциденты могут даже и с ума свести.

#выполняю_обещание (19)

Триллер под маской юмористической литературы.
Как вам такой синопсис Старухи Хармса?

Мы привыкли воспринимать Хармса как смешного - он же детский поэт, ну. Плюс ко всему многие знают его по синему сборнику из серии "мастера сатиры" ( тот самый, где под одной обложкой Аверченко, Зощенко и Хармс). Но если Старуху читать, ожидая, что нахохочешься вдоволь, то нет, не нахохочешься. Может и не захочешь Хармса в руки брать и читать. Это абсурдисткая проза. Местами очень смешная: нелепицы - основной метод для автора, он и создает комичный эффект, но и обнажает безумие действительности. Старуха - она и смерть, она и будущее героя, если рассмотреть тот факт, что повесть о трех возрастах человка и старость здесь самый неприглядный из трех этапов, хотя и детство тоже малопривлекательно.

Старуха, действительно, местами очень жуткая. Есть моменты, когда волосы дыбов встают. Спасает мысль, что все происходящее снится герою, ну или он медленно сходит с ума... ( а вместе с ним мы) А может быть, сходит с ума мир, в котором живет персонаж.

Любимые моменты:
- герой ходит по комнате и пытается начать работать (очень смешно, про меня)
- диалог с дамочкой в булочной
- рассуждения о покойниках
- финал

#БК_2024
Автор книги пишет под псевдонимом - Даниил Иванович Хармс (Ювачёв)

Так, что насчёт Хармса?
За его стихи учительницу литературы обвиняли? Обвиняли.
Граффити с его лицом на доме в Питере закрасили? Закрасили.
Стихи стали хуже? Нет, они прекрасны!
Это бесконечное "бегал-бегал-бегал и устал", наверное, моё любимое, потому что из детства. И мне нравится, как там лихо описаны простые и важные вещи: если устал бегать - сядь, устал сидеть, захотел лететь - лети! В этом мире, где понимаешь, что с тобой происходит, от чего устаешь и чего хочешь - возможно всё. И мне очень нравится этот мир
А вот ещё причислен к детским текстам "Из дома вышел человек с дубинкой и мешком". У меня нежные чувства к этому стихотворению, потому что Татьяна Толстая включила его первую строчку в бред Пушкина из рассказа "Сюжет". Там Пушкин после дуэли не умирает, а тяжело болен и бредит, но потом выздоравливает. И в бреду ему мерещатся строчки из будущей русской литературы: там и Толстой, и Достоевский, и, собственно Хармс - так приятно видеть его в компании классиков, так уютно, будто они чай все вместе пьют. Но это ощущение очень быстро тает, когда узнаешь, что стихи написаны в 1937 году, когда на самом деле люди выходили из дома и не возвращались. И Хармс, хоть и очень отстраненый от политики, как будто не желающий увидеть ужас происходящего террора, невольно пишет такие стихи. За это я люблю их ещё больше.
Мир Хармса - удивительный, абсурдный, отплясывающий на голове невероятные танцы -прекрасно демонстрирует, что именно происходило с миром начала двадцатого века. Умом его не понять, значит будем пробовать заумь - говорят Хармс и его товарищи по перу. Иногда стихи попадаются очень жестокие, не спорю, но всё же виртуозные. И здесь уже важна роль родителя как непосредственного участника, если мы говорим о детском чтении: рассказать, объяснить, а не самоустраняться, обвиняя автора во всех смертных грехах. Для меня стихи Хармса остаются великолепными образцами поэтического творчества и веселят каждый раз при прочтении.