Рецензии на книгу Холстомер
«Бывает старость величественная, бывает гадкая, бывает жалкая старость. Бывает и гадкая и величественная вместе. Старость пегого мерина была именно такого рода.»
Холстомер – это пегой мерин, некогда знаменитый, а сейчас старый и дряхлый. Пережить ему пришлось много чего, и в основном это были плохие события – его не любили за его внешность (он был неблагородно раскрашен пятнами), хотя он был очень быстр и ловок, ни одна лошадь, даже императорская, не могла его обогнать. Но какое дело всем до твоих талантов, если ты не красив?
Единственный, о ком Холстомер вспоминает с любовью, это его бывший хозяин – красавец офицер. Мы видим в старости и офицера, и его коня. Однако проникаемся теплыми чувствами только к коню, ведь он был полезен в этой жизни всегда, даже в старости, и даже после смерти. А офицер-красавец? Он стал только бесполезной обузой для родных и друзей.
О, русская классика! Никогда не перестану восхищаться и удивляться ей. Так получилось, что этот рассказ я прочитала параллельно с другой книгой, точной представительницей английской классики. И тем самым резко бросились в глаза отличия сей классики от русской. Насколько английская легка, весела, саркастична и жива, настолько русская – тяжела, внимательна к каждой детали, грустна и глубока.
«Люди стремятся в жизни не к тому, чтобы сделать то, что они считают хорошим, а к тому, чтобы назвать как можно больше вещей своими»
Своего рода просопопею Л.Н. Толстого в рассказе «Холстомер. Лошадиная история» на мой взгляд, можно трактовать абсолютно с разных позиций. Так, в небольшом по объёму произведении обострённо невероятное множество тем классового, социального и личностного характера.
Интересный факт, что решающим фактором в активном привлечении животных в художественную и философскую литературу 19-20 века послужила «Теория о происхождении видов» Дарвина 1871 года («Холстомер» был кстати написан и опубликован в 1886), и намного позднее в 1920е годы З. Фрейд научно популярно объяснит сей феномен с точки зрения человеческого эгоизма. А именно, Фрейд опишет факт психологической травмы по Дарвину – момент, когда человек, на протяжении веков считавший себя властелином мира, созданный по образу и подобию Господа, встает практически на одну ступень с животными. Отсюда выходят многочисленные дискуссии на тему равенства, эволюции и многочисленные сравнения и метафоры, которые подхватят позже Кафка, Ортега-и-Гассет, Булгаков, Оруэлл и многие другие.
С первых страниц «Холстомера» совершенно понятен отсыл к якобы искоренённому крепостничеству, а так же критика устоев классового порядка в России конца 19 века, которая покажется не совсем актуальной современному читателю, однако это далеко не все. Определенно точно, весь рассказ пересекает вопрос поколений и периодизации, контраст между цветущей молодостью и угнетенностью старости. Так же неожиданно прорисовывается дискуссия на тему потребления и "вещизма" как основополагающая взаимоотношений между людьми не только в обществе в целом, но и в более тесных дружеских и семейных связях.
#БК_2017 (17. Книга, в которой главный герой не человек)
В памяти маячило только, что рассказ про лошадь и рассказ грустный. Каким откровением он стал для меня не так давно!
Печалью и скорбью пронизано все повествование, отношение молодости к старости такое бездумное и бессердечное,но самое главное это наблюдения лошади о людях, то, как это животное разгадало и интересно интерпретировало суть нашего с вами бытия (я прекрасно понимаю, что от лица лошади говорит Лев Николаевич). "Люди руководятся в жизни не делами, а словами. Они любят не столько возможность делать или не делать что-нибудь, сколько возможность говорить о разных предметах условленные между ними слова....и тот, кто про наибольшее число вещей по этой условленной между ними игре говорит мое, тот считается у них счастливейшим". Перечитываю эти строки раз за разом и не перестаю восхищаться искусности мастера слова.
Параллель между жизнью коня и его хозяина конечно грустна, но жалеет читатель почему-то животное...
