Гюстав Флобер

Нелегко писать рецензии на великие книги. Особенно, когда впечатления еще свежи, а яркие образы из романа продолжают жить внутри тебя.

Конечно, Гюстав Флобер изначально стремился к тому, чтобы читатель стал его соавтором. Не зря ведь в послании к возлюбленной он напишет:

Автор в своем произведении должен, подобно богу во вселенной, присутствовать везде, но нигде не быть видимым.

Этот принцип позже будет назван «l'art impersonnel» или «безличное искусство». Он отражает ключевую идею Флобера о том, что автору нужно оставаться объективным и незаметным, избегая прямых оценок и эмоциональных комментариев.

Вместо этого акцент делается на точности языка, детализации и объективном описании. Автор словно «умирает» в тексте, оставляя все на читателя.

Идеальным воплощением «безличного искусства» стал, казалось бы, простой роман о провинциальных нравах – «Госпожа Бовари».

Рассказывая о своей работе над этой книгой, Гюстав Флобер напишет:

Сюжет, персонажи, действие – все выходит за пределы моего «я».

И правда – великая литература всегда больше своего автора и шире своей эпохи.

О чем же одна из самых значимых книг в мировой литературе?

Перед нами простая история провинциальной девушки Эммы, воспитанной модными журналами и пошлыми романчиками. Она выходит замуж за доброго, честного, любящего, но заурядного и, как пишет Флобер в черновом плане будущего романа, «туповатого» сельского врача Шарля Бовари.

Не прошло и нескольких месяцев, как Эмма разочаровывается в этом браке. Её понемногу начинает угнетать «серая» жизнь в деревенской глуши. Не о том она мечтала, зачитываясь романтическими книжками. Эмма хочет бесконечно кружиться в танце сжимаемая в крепких объятиях богатого красавца-виконта. Ей, как она думает, не хватает настоящего чувства.

В поисках бурной страсти и «подлинного» счастья она вступает в запретную связь, живет не по средствам, раз за разом обманывает своего доверчивого мужа и постепенно влезает в умопомрачительные долги. Её идеализированные и далекие от реальности представления разбиваются вдребезги о пошлую рутину провинциального быта, а «прекрасные принцы» на поверку оказываются столь же пошлыми образцами самого банального мещанства.

Думаю, мало кто не знает, чем заканчивается роман, да и я, разумеется, знал. Но сцена, разворачивающаяся в спальне умирающей мадам Бовари, когда ее тело сводит судорога, когда ее непрестанно рвет, а в это время за окном нищий слепец-шарманщик во все горло напевает пошленький мотивчик, пробрала меня до костей. Мурашки и холодный пот. Какая там Каренина, прыгающая под поезд. Почитайте Флобера, вы обязательно поймете, о чем я пытаюсь сказать.

Кстати, за «Госпожу Бовари» 34-летнего никому тогда не известного французского писателя из крошечной деревеньки Круассе даже судили. Роман вызвал настоящий скандал. Флобера обвиняли в оскорблении «общественной нравственности», представляя его книгу чуть ли не порнографическим произведением (если в то время вообще существовало такое понятие).

К слову сказать, в «Госпоже Бовари» нет ни одной эротической сцены. Вероятно, французскую общественность возмутила та необычная беспристрастность и отстраненность, с которой автор изображает адюльтер. Однако именно эта беспристрастность и сделала в конечном итоге «Госпожу Бовари» литературным шедевром.

Подводя итог моего сумбурного отзыва, хочу отметить, что проблемы французской «бабенки» (так ее в письмах называл сам Флобер) XIX века остаются удивительно современными для нашего XXI столетия.

Тут вам и бегство от реальности в романтические иллюзии, и погоня за недостижимым идеалом, и разрушительная сила бессмысленного потребительства в угоду модным трендам. Сегодня Эмму можно без труда и натяжки сравнить с человеком, «живущим» в соцсетях, где чужие жизни всегда кажутся ярче, а собственная — серой и неполноценной.

Читайте классику, которая никогда не теряет актуальности.

Не складывается у меня с Флобером. Это уже третья попытка, и скорее всего последняя. Писатель может быть гением для литературоведов, но я, как читатель, не получаю желаемых эмоций от его произведений. Дело не в содержании или глубине. Проза Флобера мне кажется суховатой и неровной. Отдельные эпизоды просто превосходные, уравновешенные и гармоничные, а потом вдруг появляется череда каких-то рубленых фраз, едва ли не тезисов, которые неожиданно сменяются чрезмерным описательством. Где мне хотелось бы подробностей, Флобер безжалостно лаконичен, а там, где они малоинтересны, писатель живописует все в мельчайших деталях.

Оставалась надежда, что в переводе Тургенева Флобер будет звучать плавнее, но нет, даже Иван Сергеевич не смог поправить ситуацию. Я буквально уставала следить за текстом этой небольшой повести. Сказать по правде, ожидала я намного большего от литературной переработки библейского сюжета о Саломее, танец которой стоил головы Иоанну Крестителю. Начало этой истории показалось многообещающим, но потом начались флоберовские кочки, и все впечатление испортилось.

Читателям, не знакомым с этой легендой из Нового завета, думаю, без Гугла будет трудно уяснить себе подоплеку и суть происходящего. Флобер не заморачивается разъяснениями и предысторией. Мне вообще не до конца ясно, что же именно в этой повести для самого писателя было ключевым. Название и смысл истории позволяет предположить, что основное в ней - роль Иродиады в смерти пророка. Саломея выступает лишь проводницей воли матери, и ее участие только подчеркивает коварство и неразборчивость в средствах Иродиады, желающей уничтожить своего обидчика. Но образу Иоанна Крестителя в повести уделено незаслуженно мало времени, поносимой им Иродиаде чуть побольше. Саломея выглядит и вовсе второстепенным персонажем, хотя танец ее описан весьма обстоятельно. Больше всего внимания получает тетрарх Ирод, и если Флоберу были интересны его противоречивые мысли и чувства, то почему тогда «Иродиада»?

В общем, у меня те же вопросы и ощущения, как после прочтения Саламбо . Очень жаль. Конечно, я не рассчитывала получить в небольшом объеме исчерпывающий шедевр уровня «Иосифа и его братьев» Томаса Манна, но недавно прочитанная повесть Юдифь Миро Гаврана демонстрирует, что на библейском материале можно создавать очень убедительные небольшие истории.

Мне импонирует Эмма тем что она не такая как все, у нее в голове совершенно другая картинка у нее должно быть все лучше она должна быть центром, ее должны больше всех кружить на баллах окружать вниманием и восхищаться, а красивую розу посадили в деревню ,где ее никто не видит кроме ее мужа, который оказался простаком, не утончённым ,без вкусным и не умным, врачом-который оставил человека без ноги, посмешищем в глазах Эммы, новые романы потому увлекали ее в них у нее хотя бы теплилась надежда на ту желанную жизнь ,что она себе представляла, с Рудольфом у нее не вышло, хотя было бы намного лучше чем с Шарлем, но Рудольф слишком любит себя и развлечения, ему проще отказаться от Эммы, потому что дальше этого он не поступал в своей жизни ни разу, его пугали тяготы будущего.
Второй же любовник был просто любовником, жадным не дающем ничего кроме сексуальных игр, несмотря на свою начитанность романами он не умел даже куплета сложить для любимой, и чего он так в себя поверил ведь с прошлыми романами у него ничего не вышло, мог бы стремится, но он слишком ленивый, и внушения, что связь с женатой может ему помешать сразу поменяли его чувства на противоположные себя то он тоже любит больше.
Зря Эмма полезла в эти денежные дела и стала разбираться с долгами, поручила бы все мужу пусть бы разбирался такая душевная организация ,как у нее не умеет анализировать экономить и копить страсть к прекрасному перечёркивает все правильные мысли, потом когда она поняла, что с мнением мужа она может и не считаться ,вот тут то и пошла кривая, тут то и пошла вся эта история про крах про долги, этот хитрец-продавец давал ей ложное спокойствие, сам впихивал свои товары, а потом выписывал счета и из-за того что Эмме кроме него не с кем было посоветоваться, возникла вся эта ситуация.
Она не боялась умереть так как жизнь ее была скучна и не интересна, и то что она в итоге принимает мышьяк, ее не пугает скорее она рада что скоро все кончится, и она попадёт в мир где ее иллюзии мечты будут ровно такими какими она представляет, вот только не знаю пожалела ли она о том что приняла яд, так долго мучаться? Эти слова про слепого, слепа была с Рудольфом и Леоном или все же с тем что не увидела под носом счастье, что выпила яд, что поверила продавцу?
Что она поняла в итоге?я не поняла...
Да во всей этой истории нет места ребенку, иногда она про нее вспоминает, но собственный мир больше поглощает и помня что Эмма родилась на ферме и склад характера у нее твёрдый, никаких угрызений совести у нее не возникает, да и потом в то время всегда были няньки может быть если бы она сама должна была заниматься как нибудь растормошилась, но к сожалению бросила ребенка на нянек и даже развитием какое дал Эмме отец не дала своей дочери.
В чем смысл романа-по моему не искать смысл своей жизни в других людях, развиваться, самой пытаться создавать себе интерес, не перевешивать ответственность на других, вот например не выйдя замуж она могла бы попробовать уехать куда то из отчего дома, попытаться пожить сама ,посмотреть на то чем она может быть полезна, увидеть какие есть мужчины пообщаться с ними, сделать выводы, а то вот так не видя и незная про себя ничего вышла замуж не за того, и отчаяние приглушило разум все таланты и нормальные желания.....

Роман крупного французского писателя XIX века Гюстава Флобера под странным названием «Первое «Воспитание чувств»» — произведение со своеобразной судьбой. Оно не имеет отношения к его же «Воспитанию чувств», принесшему славу Флоберу на два десятилетия позже. Это очень ранний роман француза, который он даже не пытался опубликовать, а убрал в стол до конца своей жизни. Впервые «Первое «Воспитание чувств»» было опубликовано лишь через 30 лет после смерти Флобера, а хоть какой-то интерес к нему, кроме академического, возник ещё более чем через полвека.

На самом деле, при чтении понимаешь, почему Флобер, совершенно очевидно выдающийся писатель, спрятал этот роман и никогда к нему не возвращался. «ПВЧ», как мне кажется, обладает характерными недостатками, свойственными ученическому периоду в творческой жизни почти любого автора. Флобер, скорее всего, рассматривал работу над этим романом, как процесс набивания руки, шлифовки стиля и манеры изложения.

При всём при том талант француза сразу заметен. Тут и психологическая игра, и глубокие суждения, и тонкие наблюдения (а ведь Флоберу было-то всего двадцать с хвостиком), и безупречная стилистика, и тщательное раскрытие действующих лиц, и, и, и… Беда только в том, что все эти замечательные штрихи не создали цельной, стройной картины.

«ПВЧ» является романом взросления. Два главных героя (60 на 40 процентов главности, я бы сказал), друзья детства, Анри и Жюль проходят через различные жизненные испытания, становясь взрослыми цельными натурами, но совершенно разными.

Сюжет развивается неравномерно, очень неравномерно. Чтобы проиллюстрировать этот тезис скажу, что книга на 370 страниц состоит из 27 глав. Из них первые 20 умещаются в половину всего объёма, а последняя занимает без малого 100 финальных страниц. И не удивительно: если в начале роман состоит из последовательности фактических действий с некоторой долей рассуждений на околосюжетные темы, то по мере продвижения к концу действие практически пропадает из книги, будучи вытеснено да интересными, да основательными, но крайне пространными размышлениями. Так что даже я, любитель почитать подобные вещи, начал слегка утомляться от «ПВЧ».

Где-то автора стало немного захлёстывать, и ближе к концу он вполне явно стал ассоциировать себя со своим персонажем, превратив роман в что-то наподобие эссе по самоанализу. На финальной сотне страниц нет ни одного диалога, максимум — короткая косвенная речь.

Зато Флобер даёт картину французской жизни 1840-х годов (или на несколько лет раньше). Очень интересно познакомиться с бытом того периода, с одной стороны, уже далёкого от сегодняшнего дня, а, с другой стороны — имеющего много общего с ним.

«ПВЧ», по моему мнению, стоит прочесть тем, кто любит французских классиков, а также таким, как я — желающим расширить горизонт эрудиции.

#80дней. Франция

"Саламбо" открыла для себя после приведенного в Демонографии Анны Блейз отрывка о Молохе.
Отрывок был очень "сочный" - полон подробностей и чувств. Будто наблюдаешь происходящее воочию.

Немного изобретения велосипедов: у Гюстава Флобера просто отлично получаются сцены, которые, на мой взгляд, были интересны ему самому. Пространные описания же, осуждение которых я встречала в других рецензиях, для меня плюс (я просто из тех, кто зачитывается описанием парижских улочек у Гюго). Благодаря каждой, незначительной в отдельности, детальке, пазл собирается в величественный Карфаген с его скелетами в шкафу, слабыми местами и надеждами.
Что плохо в описаниях конкретно в "Саламбо" - это метания автора от несчетных подробностей к "Краткость - сестра таланта". Невозможно настроиться на нужный лад - вот ты стараешься вообразить и вникнуть, а вот мгновенно получаешь сводку событий, по числу символов более краткую, чем твиты в стародавние времена. Сильно сбивает. Из-за этого книга читалась через пять стадий принятия.

Почему же семь из десяти? В первую очередь - практически полное отсутствие альтернативы - художественной литературы, посвященной Карфагену (если я ошибаюсь, пожалуйста, поправьте - буду очень рада, если это на самом деле не так). Во вторую - атмосфера действительно захватывает. Иногда. И в третью - для книги выбраны действительно интересные события - и это даже не про Ганнибала!

Теперь предметно:

Любовная линия - тухло. Она прочно вплетена в сюжет, но без нее бы читатель ничего не потерял.

Древний Карфаген (власть, народ, религия) - спасибо, это было круто. "Слава тебе. Солнце! Царь двух поясов земли, творец, сам себя породивший, отец и мать, отец и сын, бог и богиня, богиня и бог!"

Противники - слабоумие и отвага. Странные выводы, решения, мотивации, тактики.

Битвы - 5 кишок на бивнях слонов из 10. Нет динамики, скомкано и галопом по европам.

Персонажи - топорно, за исключением Спендия и Шагабарима.

Читать ли? Тем, кому интересен карфагенский быт, как там все было устроено и как работало - да. Тем, кто хотел бы прочитать захватывающий исторический роман, от которого невозможно оторваться, решительное нет.