Рецензия на книгу Казус Кукоцкого от Headless
Хорошо, что в школе мы эту книгу не читали. Не время её в школе читать. Должна я была её прочитать на первом курсе, да не сложилось, ну что ж, сложилось сейчас.
Если можно себе позволить такую метафору - книга очень анатомическая. Её можно препарировать. Выделить семейный роман, философский, отделить мистику, постмодернистские игры с читателем, рудимент - этот самый казус (потому что не это главное, как мне показалось). Можно подивиться тому, как хитро устроена система. Но полюбить этот набор уже не получится, так что лучше не препарировать.
В чём состоит казус, нам не скажут, там целый ассортимент. Главный герой во многом абсурден. Болеет за материнство и детство - воюет за разрешение абортов и никудышный отец, имеет двух детей - но ни разу от него женщина не беременела, высококлассный врач - но не может помочь близким, посодействовал разрушению семьи - но стал проводником для них в посмертии, породнился с неугодным власти другом - не имел нареканий у власти и т.д. В конце концов все эти казусы выливаются в отрицание вырождения и гимн жизни в виде новорожденного ребёнка.
Меня гораздо больше заинтересовало посмертие. Улицкая выводит его не совсем реальным, в любой момент можно свернуть в бред, сон, да хоть галлюцинации. Но они будут намертво связаны с реальностью. Ничего общего с православными представлениями о загробной жизни посмертие Улицкой не имеет. А имеет оно общее с "Карнавалом Дьявола" Здунича.
Точно так же в посмертии люди встречаются со своими ошибками и совершают некое путешествие, цель которого - ошибки эти искупить. Не обязательно страданиями, но и ими тоже. В "Карнавале" повторивший ошибку утверждается в Аду, не желающий повторять отправляется в Рай (если схематично), у Улицкой представления иные - возможен только счастливый финал, бродить будешь пока не поймёшь, потом на следующий этап и так далее. Есть некоторые "лакуны" для прозревших, свои личные Райки, есть благородная помощь вроде как этой помощи недостойным.
И всё посмертие направлено на одно - родиться вновь. И тут начинается то, без чего, на мой взгляд, можно было бы и обойтись, - грубые отсылки и стереотипы.
Из собаки делают хорошую и верную (на это особенно упирают) женщину, из "недодержанных" животных получаются убийцы всех мастей и негодяи. Вот за что так с животными, а?
Сцена с отпусканием в мир младенцев так и призывает Меттерлинка с "Синей птицей", а потом и вовсе пошли чудеса в решете. Пришёл Толстой. Автор не любит Толстого. Я в этом с ней солидарна, но вводить его только для того, чтобы он герою сказал "я глупый" и порассуждал о прописном о любви, да сперматозоид нарисовал...
Любимого моего Фёдора Михайловича тоже покусали. Сперва глупейшим образом похихикали над "слезинкой ребёнка" (он, видимо, должен был основывать рассуждение персонажа о боге, основываясь на предположениях госпожи Улицкой), а потом и вовсе сделав мерзкого дядьку его полным тёзкой. Огорчительны мне такие отсылки.
#свояигра (книга из школьного списка литературы за 40)
