Филип Дик

Мир, в котором во второй мировой войне победили Германия и Япония, угнетающий и страшный. Начинаются 60-е...

Для меня главная загадка в одном из самых известных и любимых читателями романов Филипа К. Дика заключена в его названии. Почему он называется "Человек в высоком замке", указывая на персонаж, который не принимает активного участия в действии, да и живёт, как выясняется в финале, не в высоком замке, а одноэтажном особняке и вовсе не является затворником и анахоретом? Мне кажется, ответ на эту загадку даст ключ к пониманию замысла всего произведения.

У меня есть предположение, что именно он, Готорн Абендсен, является иголкой, сметавшей вместе разные формы единой реальности. Мистическая фигура творца миров в недоступной твердыне оказывается человеком из плоти и крови, выпивающем в весёлой компании семьи и друзей. То есть для имеющегося настоящего, в котором он создаёт другое или следующее настоящее, постепенно приходящее на смену, он - демиург, которого нельзя уничтожить, но в этих же условиях он просто публикующийся автор сверхпопулярного произведения.

Учитывая тягу к угрюмому символизму и метафизике обоих народов, которые правят миром романа, немцев и японцев, я не исключаю, что псевдоним этого двуликого персонажа, Abendsen, является "говорящим". Abend - вечер по-немецки. Для формы реальности, существовавшей на момент действия "Человека...", наступили сумерки.

Мне кажется, что разные сценарии событий в "Человеке...", один реализованный, а второй - написанный Абендсеном, как аватаром какой-то "несозданной" абстрактной мудрости, это не отдельные пути, стартующие от одной развилки, но два слоя, накладывающиеся друг на друга, в разные моменты более или менее просвечивающие один через другой. Таких слоёв может быть много, вплоть до бесконечности. У меня не хватает воображения охватить такую картину мироздания целиком, но Дик, думаю, её видел ясно. Однако, на каждом из слоёв человечество было отягощено примерно одинаковым набором саморазрушающих пороков.

Кроме того, в "Человеке..." Дик ожидаемо хорош, как писатель. В этом романе мне особенно понравились размышления героев. Мне кажется, автор намеренно шёл на нарушение темпа диалогов, включая в них довольно ёмкие непроизнесённые персонажами мысли. В реальности такой разговор с паузами выглядел бы очень странно, но в книжной ткани он смотрится превосходно. Внутренние монологи тоже украшают книгу, особенно производит впечатление монолог японского консула на фоне разрушительных эмоциональных переживаний. Дик явно писал под влиянием восточных эзотерических практик и, возможно, поэтому с симпатией говорил о японцах, их внутреннем мире и культуре. При этом они всё же являлись угнетателями, относившимися к американцам, как к унтерменшам.

Хорошо получилось и душевное перерождение американского дельца и приспособленца, сумевшего в момент катарсиса проникнуться глубокой гордостью за свой народ и выказать её в лицо победителям.

Оценил я и иронию того, что немцы начали строить космические корабли до того, как изобрели и сделали массово доступным телевидение.

Не сомневаюсь, что "Человек в высоком замке" является одним из столпов, на котором покоится репутация Филипа К. Дика, как мастера, выходящего за пределы жанровых рамок. Выдающегося писателя вообще.

Эта книга философское исследование человеческой природы, морали и ценностей. Написанная больше полувека назад, она остаётся удивительно актуальной, заставляя размышлять над вопросами, которые современный мир с развитием технологий ставит перед нами всё чаще.

Действие романа разворачивается в постапокалиптическом мире, где человечество пережило ядерную катастрофу. Мир населяют не только люди, но и андроиды, которые внешне неотличимы от человека, но при этом лишены эмпатии. Главный герой, охотник за головами Рик Декард, должен «отключить» группу андроидов, сбежавших на Землю. Однако выполнение этой миссии превращается в путешествие по лабиринту моральных дилемм.

Ключевой вопрос романа: что делает нас людьми? Филип Дик исследует это через противопоставление людей и андроидов, но тонко показывает, что граница между ними размыта. Человек ли тот, кто утратил способность сопереживать? Или андроид, который стремится сбросить ярмо рабства и жить свободной и полноценной жизнью, заслуживает большего уважения? Сюда же можно добавить аспект зачем делать настолько человекоподобных андроидов, включая даже создание половых органов? Ответ напрашивается только один, но тогда так ли уж неправы андроиды, которые хотят свой недолгий срок прожить свободно, занимаясь своими делами? Зачем в конце-концов наделять их столь глубоким разумом, если вам нужна всего лишь машина для наслаждений?

Для того, чтобы андроиды не предстали уж чересчур положительными мастерски разыгрывается сцена с пауком. Думаю даже Рон Уизли содрогнулся бы от этого описания расправы. Но помимо неприятного впечатление промелькнула мысль, а не делает ли это андроидов похожими на детей? Ведь отрывать лапки какой-нибудь букашке с целью проверить "а как он там устроен?" это вполне укладывается в логику маленьких детей. И может отсутствие эмпатии тот же признак незрелости?

Роман предлагает читателю взглянуть на себя, задавая вопросы, на которые не существует однозначных ответов. Это произведение не только о будущем, но и о настоящем, о том, как технологии и изменения мира заставляют нас пересматривать наше понимание того, что значит быть человеком.
#жанромания2

Название «Порвалась дней связующая нить» совершенно не подходит этому роману Филипа Киндреда Дика. Я понимаю, классический перевод фрагмента из «Гамлета», Пастернак и всё прочее, но такая высокопарная поэтическая фраза совершенно не сочетается с приземлённым, будничным языком самого произведения. Кроме того, попробуем перевести её «обратно» на английский: «The Tying Thread of Days Is Torn». Как далеко это от простого и лаконичного «Time Out of Joint»!

С моей точки зрения, «Связующая нить...» не входит в число самых мощных творений Дика, но, обладая таким мастерским языком, американец просто не может опуститься ниже определённого, высокого для всех остальных, уровня.

Конкретно в этой книге, подобно «Камера, мутно» (я, наконец, решил, как должен называться этот шедевр американца!), Филип К. Дик предстаёт потрясающим мастером создания бытовой атмосферы. Сцены из первой части романа, диалоги позволили мне словно оказаться там, в том же доме, где жили герои «Нити...». Предложенная обстановка повседневной жизни казалась мне настолько же реальной и, что просто поразительно, привычной, насколько реально и привычно я каждый день вечером открываю двери дома и здороваюсь с женой и собакой! Из всех иностранных писателей, которых я на сегодняшний день читал, никто — никто! — не обладает такой силой обращения читателя в жителя своего мира.

Впрочем, рассуждая о работах Дика, следует избегать существительного «реальность» и прилагательного «реальный». В его романе никогда невозможно сказать заранее, какой план бытия подлинный, а какой — подделка. И то, что в «Нити...», кажется, всё-таки есть объективно существующий мир — это уже для Дика показатель выше среднего!

Что касается сюжета, то он имеет в основе капсулирование локальной части США, превращение её в симуляцию ради одного критически важного человека. Дик поистине визионер. Роман опубликован в 1959 году. Думаю, американский писатель был одним из первых, кто предрёк возможность массовой манипуляции сознанием людей в целом и их памятью в частности. Кроме того, он ещё раньше Роберта Хайнлайна или одновременно с ним открыл плодородное поле сюжетов о противостоянии землян и космических (в данном случае, лунных) колонистов. Также Дик довольно правдоподобно описал некоторые черты людей, отстоявших него на 40 лет вперёд, а это ужасно сложно. И, наконец, он выдавал ёмко сформулированные предвидения, либо просто умозаключения мудрого человека: «...кучка калифорнийских либералов с розовым туманом в голове и без малейшей доли здравого смысла».

«Порвалась дней связующая нить» принёс мне массу удовольствия при чтении. В любой момент, на любой страничке могло вдруг накатить желание остановиться, прикрыть книгу и посмаковать физическое удовольствие от употребления такого высококлассного текста. И я такому желанию не сопротивлялся.

С Филипом мы знакомы по прекрасному роману Мечтают ли андроиды об электроовцах?. Ещё в тот раз, читая его произведение, я поняла, что не могу оторваться. Есть что-то в манере повествования Дика, что заставляет тебя завороженно следить за событиями и ощущать себя их участником. Исповедь недоумка меня тоже не разочаровала, но оказалась несколько иным опытом. Как я узнала уже после выбора книги, это первый опубликованный нефантастический роман писателя. Как заявлял сам Филип "экспериментальный роман мейнстрима". И действительно, Исповедь недоумка будто живет вне законов известных нам жанров, а создает то, что нравится лично ей.

В книге огромное количество действующих персонажей и Дик крайне опасно с ними заигрывает, связывая в единое полотно, но при этом ловко манипулируя вниманием читателя, передавая рупор от одного персонажа к другому. Сама Исповедь написана от лица Джека - парня, которого все считают идиотом (но это не так). Джек работает на плохооплачиваемой работе, снимает дешевую квартиру и в целом звезд с неба не хватает. Он странный. Недотёпа. Постоянно норовит в разговоре вставить непонятную реплику и не понимает чужих эмоций, собирает всякий хлам и глупые научные статьи из журналов. Возможно, некоторые из вас поняли, что Джек живет в собственном мире и смотрит на события иначе, чем остальные.

У Джека есть сестра Фэй. Она удачно вышла замуж за Чарли, построила огромный дом, завела живность, воспитала двух детей и по меркам соседей считается зажиточной милой домохозяйкой. Однако Фэй ненавидит своего мужа и считает его "дураком, который только и умеет, что работать руками". Ведь Фэй у нас умная. Она жаждет общения на темы философии и истории. Её тонкая натура чахнет без должного собеседника.

Чарли - владелец завода. Работяга. Вся его жизнь состоит из ухода за скотом, строительства и работ по дому. Он грубоват, любит выпить и иногда бьет свою жену на глазах у детей.

Есть также Гвен и ее муж. Они являются глотком свежего воздуха для Фэй. Впервые заметив ребят возле магазина, она сразу же мечтает с ними познакомиться, ведь "они выглядят как два ангелочка".

И от лица каждого персонажа ведется повествование. Оно прыгает, делает петли, пересказывает одни и те же события от лица разных людей. И за этим чертовски интересно наблюдать. Вся задумка Филипа в том, чтобы показать, что в этой истории никто не "недоумок", просто каждый видит мир под своим углом и это НОРМАЛЬНО. Вне зависимости от того, есть ли у тебя деньги, учёная степень или дети, ты можешь чувствовать себя счастливым, потому что это именно тот мир, который делает счастливым тебя и он может не совпадать с мирами других. Но ты должен приложить усилия и попытаться понять, а какой мир у людей, которые тебя окружают? Почему они видят и поступают именно так, а не иначе?

Мне кажется, именно в этом кроится смысл сосуществования и гармонии. Понять, какой мир другого человека

#балда ( 2 строка, 5 столбец, Н, НАВАЛ)

«Убик» Филипа Киндреда Дика — короткий, но сногсшибательный роман. Наверняка, один из лучших у американца. В нём Дик дал вдосталь полюбоваться тремя своими самыми блестящими гранями — невероятной композитностью текста, оригинальностью замысла и умением создать простор для трактовки и интерпретаций.

В моём воображении «Убик» представляет собой невозможную геометрическую фигуру, построенную в четырёх измерениях. В этом романе, как и в некоторых других произведениях Дика, ни в один из эпизодов невозможно сказать точно, насколько реальны для героев книги те или иные происходящие события. В определённый момент начинает казаться, что единой, «правильной» реальности вовсе нет. Я думаю, что «Убик» в обязательном порядке был не просто прочитан, но тщательно обдуман целыми поколениями писателей, сценаристов и режиссёров, наверное, тоже. Зыбкость воспринимаемой человеком картины мира, её иллюзорность — это неизменный мотив прозы Филипа Дика.

Интересно, что, по-моему, Дик никогда не относил действие своих книг в отдалённое будущее. В «Убике», опубликованном в 1969 году, идёт 1992 год. То есть всего 20 с небольшим лет от современности писателя. И там уже межпланетные и, видимо, межзвёздные путешествия, а также локальная победа над смертью. Мне кажется, американец делал это, чтобы сохранить максимальную близость своих невероятных фантазий к текущему дню. Изобретения и прорывы могли быть какими угодно, но повседневная рутина не должна сильно отличаться. Дик хотел, чтобы события его книг происходили в антураже привычного нам мира. То, о чём он писал, случится в жизни его читателей, ставших на 20 или 30 лет старше. В одной из возможных реальностей их жизни.

Мне показалась прекрасной идея Убика — волшебного средства от всего. Думаю, не ошибусь, если предположу, что Убик — бог-создатель сущего. Да что там, название последней главы об этом прямо сообщает. Людям эпохи потребления нужен такой бог, которого они могли бы принять, соответствующий их системе координат. Поэтому у Дика бог — это товар: паста для чистки плиты, бритвенный станок, средство для борьбы с дурным запахом изо рта и так далее. А, может, наоборот: товар — это бог. Хочу отметить, что я не исключаю ни себя, ни кого-либо другого из ныне живущих из числа людей-потребителей. Быть иным практически невозможно. На это способны разве что святые.

Писательская манера Филипа Дика не отличается нарочитым драматизмом, у него отсутствует повышенная экспрессия текста, но, тем не менее, мало кто способен так встраивать в романную ткань моменты, поистине щемящие до слёз. Я никак не могу забыть буквально три строки из «Помутнения», где главному герою, почти лишившемуся разума и личности, девушка на прощание слегка сжимает ладонь, и тот, живя овощем, будет много-много лет хранить в остатках самосознания это мимолётное, но бесконечно дорогое ему тактильное ощущение расставания с нею и с самим собой. В «Убике» есть похожая по воздействию сцена, только более длинная, где главный герой наперекор всему совершает действие, находящееся далеко за пределами его сил.

Филипа Дика иногда обвиняют в легкомысленном обращении с законами физики и даже в плохом знании грамматики английского языка. При таком Божьем даре, какая, нафиг, разница?