Генри Миллер

#БК_2018 - Книга, которая научила вас чему-то

"Все прочитанное мною кажется мне теперь не дороже соломы". Ф. Аквинский

Каждый раз, читая поток миллеровских слов, я представляю себя вблизи старика, который иногда забалтывается и несет ахинею о соседях. Все меняется, когда в сознание старика врывается женщина. Образ сливается со взглядом, взгляд - с блузкой, блузка – с юбкой и грацией. Образ этой женщины словно по строчке вбирает свою окантовку из предыдущих страниц, казалось бы, таких скучных и пустых. Проза становится тонкой, ровной. На примере этой книги, Миллер показал, что умеет говорить так не только о женщинах. Благодаря этой книге, я открыл для себя - Путешествие на край ночи, роман, который добавил в список избранного. Автора, поразившего своей циничной честностью, разочарованием в людях, признанием своей трусости, стебу над смелостью.

1. - Теперь я знаю, что мне не нужно было читать и десятой доли того, что я прочел.
В книге нет нравоучений – смывайте детективы/триллеры в унитазе и читайте "вечные" книги. Хотя детективы и не называют здесь литературой. Легкое сравнение, этой бумаги с пустотой, дарило мне ноту неподдельного удовольствия. Мне было бы ужасно интересно полистать страницы Миллера о Донцовой, Кинге, Паланике и т.д. Только ради одного – предвкушении забавы от мелодии сливного бачка в туалете. Ценность книги по автору – это раскрытие невероятной природы человека. Вот лишь малый список фамилий, которые отложили печать на творчестве Миллера – Ф.М. Достоевский, Ницше, Селин, Твен, Братья Гримм, Дефо, Джойс, Гамсун, Драйзер и так далее по списку в книге. Генри не только писатель, к творчеству которого можно относиться неопределенно. Он еще и читатель – фанатик страниц, собравший у себя дома стенку из 5000 – 6000 книг. К известным фамилиям прибавляется еще больше неизвестных, упоминается даже Аноним – Дневник заблудшего.

2. - Что есть "живые" книги, что есть "мертвые"?
Выключив селенскую агрессивность, можно назвать одним из критериев оценки качества книг именно этот пункт. Некоторые умершие авторы менее мертвы, чем живущие. Самые живые из покойников. И здесь, я согласен с Миллером - Нет необходимости спорить, какие именно книги принадлежат к той или иной группе. Время расставит точки над "И", какого писателя будут читать и спустя 200 – 300 лет. Из-за таких авторов учат языки. Благодаря им рождаются великие персонажи (Базаров, Каренина, Раскольников, Робинзон, Франкенштейн, дон Корлеоне, мой любимый персонаж – Настасья Филипповна и т.д.), которые становятся образом/историей поколений. В женщин с этих страниц влюбляются, ненавидят, презирают… но не забывают. А благодаря сценарной бумаге – лишь убивают время на SmartWatch.

3. – Именно из-за этого пункта я включил книгу в БК - Книга, которая научила вас чему-то.
Как часто я слышу фразу – у меня нет времени читать. Мы ездим на работу стоя в переполненных автобусах, метро, электричках. И как было приятно прочитать такие строки: "Читал стоя, держась за ремень, со всех сторон зажатый такими же пассажирами, как я". Тема протерта как лавка в старом парке. Но каким же моим удивлением было прочитать свои же мысли: "Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что я всегда читал в самом неудобном положении. Я никогда не читал с целью убить время". Благодаря Миллеру, я в лишний раз убедился, что не нужно упиваться пустой бумагой из-за усталости. Вблизи первой лавки расположена другая – если тебе тяжело, значит ты хотя бы шагаешь.

p/s

"Как читаешь книгу, так читаешь и жизнь. Г. Миллер.

"Плывут как-то две молодые рыбки, а навстречу им — старая рыба, кивает и говорит: "Привет, молодежь, как вам вода сегодня?" Рыбки плывут дальше, и вдруг одна из них поворачивается к другой и спрашивает: "Что еще, мать твою, за „вода“?"

1949-1960гг
Сексус – 630 стр.
Плексус – 725 стр.
Нексус – 423 стр.

С высоты прочитанной трилогии, я должен рассказать о ее слабой книге – Сексусе. Клубы сигаретного дыма. Я в дешевом номере, повсюду разбросаны книги и старые ботинки. Я вижу женщину, за которой уже привык наблюдать в многостраничной трилогии. Хочешь рассказать? – спрашивает она. – Попробуй. Я падаю в пыль, вокруг меня слова, текст, нескончаемые переплетения алфавита…Есть ли разница между чтением писателя и чтением его книги? Такая же разница, как между двумя женщинами. Одна, при взгляде мужчины, скрывает колени под пальто. Другая, поймав его взгляд в отражении, нравственно увлажняется.

Есть в Сексусе неплохие эпизоды. Страсть в такси, сперма на юбке в туалете, секс в луже… Есть даже забавный момент – Миллер прижимает к стволу дерева Мону, возносит ее руки вверх, разводит ее бедра и в этот самый момент, на его спину, с дерева падает черный кот. Котище вопил и царапался, ну почти по Пушкину… К слову, последующий секс в луже в классической позе, как говорят французы, по-голубиному, в моей фантазии навивает что-то русское народное... Но Сексус примечателен не этим. Помню, одна девушка со мной поделилась – Когда мужчина женат, все самое лучшее в нем достается любовнице, а худшее остается дома жене. Потом при разводе, это худшее, мужчина приносит любовнице. Сексус – это путь к любовнице от первого лица, через оковы навязанной культуры и морали. Во всем этом гротеске разврата, прослеживается человеческий выбор, духовная любовь и становление писателя.

Рассматривать Генри Миллера можно с двух углов – как вольнодумца или как недочеловека. Большинство женщин назовут Генри эгоистичным ублюдком, неудачником. Мужчина, который всю книгу только и старается что-то написать на бумаге. Рассуждая о великом Достоевском, о Гамсуне и его "Голоде", Миллер бродит по улицам, ощущает "воду" из эпиграфа. Встречая "свою" темноволосую женщину, он забывает ребенка и супругу. Тема стара как мир - жена, дочь, любовница. Что может быть банальнее. Но все это изображено автобиографично. Говоря авторским стилем - грусть, о которой Миллер не говорит на странице, просачивается на ее строки, как сок женщины из-под дешевых трусиков. "Все как всегда: завтрак, мелочь на дорогу, бег в метро, обещание сводить жену в кино…" Отступление или неповиновение? Эпитафия для Сексуса – Я изжевал ее губы до лохмотьев.

Во второй книге сексом не занимаются. Наверное, Миллер настолько устал писать о сексе в первом романе, что в последующих его ВООБЩЕ нет. На страницах нас встречает признание любви к Моне, рассуждения о раболепстве и голодном творчестве. Истории о том, как Генри читал все подряд, пробовал отправлять свои тексты в журналы/газеты и даже знакомому священнику. "Плексус" удался куда лучше "Сексуса", именно в нем, Миллер рассказывает о своих всадниках личного Апокалипсиса: Ницше – иконоборце, Достоевском – великом инквизиторе. Эпитафией к этому роману послужат слова Моны, которая вошла в ряды моих любимых книжных женщин - "Я хочу, чтобы ты поступал так, как велит тебе душа, Вел. Не хочу, чтобы ты думал о чем-то еще, кроме своей работы. Не важно, если ты никогда не добьешься успеха. Просто пиши".

Третья книга, как третий гвоздь в душу писателя. Самая сильная книга в трилогии. Нексус. И прежде всего, вопрос, который автор задает себе – что такого я могу сказать миру? У человечества красота ассоциируется со страданием, а страдание – со спасением. Помогают ли самораскрытию злоключения и горе? Нексус – третья ступень, своего рода книга мысли. Если же взять первый роман – как ступень разврата и плоти, вторая – ступень движения и стремления, третья – процесс мысли и самоанализа. Именно в Нексусе отчетливо видно изменение авторского стиля и поведения. Прогресс в творчестве и в подборе алфавита. Возможно, изобразить Миллера помогла бы кортасаровская фотография. Дешевое жилище, разбросанные книги, жужжание мухи, грациозный изгиб тела Моны, тепло дивана. Генри сидит на полу и думает о пятом, десятом абзаце в своей книге. Мона, смешно гладит его по макушке и смотрит в пустую ночь в окно. Эпитафия к этому роману – Я напишу эту книгу для нее, посвящу ей, и, читая книгу, она наконец все поймет…

#18_плюс
#флешмоб_Эротика

"Романтикам в этом будничном мире их вздор сходит с рук только потому, что в глубине души они очень трезво воспринимают реальность. Вот те, кто принимает игру своей фантазии за действительность, — это блаженные идиоты."
С. Моэм.

Листал книжку на высоте 8000 м., возвращаясь после долгой командировки. Развалившись в узком кресле, глотал чай с безвкусной долькой лимона и смотрел на обтягивающую улыбку стюардессы. В воображении, я уже давно снял с нее юбку, черного или скорее темно-синего оттенка, а второй рукой расстегнул две заклепки на светлой блузке. Помню, верх я особо не трогал, дабы сохранить легкий аромат энигматичности ее тела. Сорвал лишь шарф и растрепал скучающие, темные волосы. Не знаю, что в тот момент хотел больше; почувствовать тонкие, слегка подкрашенные губы или зарыться в ее бедра..

Вот она – квадратность и эгоистичность моей фантазии. А что хотела бы она? Возможно, простой массаж ног? Зеленый чай в компании коллег? Дочитать 30 стр. детектива? Наверно, дождаться прилета и провалиться в постель, укрывшись подушкой…(*)

Об этом развитии мысли ниже, а пока о чужой искренности. Перед вами автобиографичный дневник мысли 1934г. в 15 глав, периода одинокой жизни в Париже. Книжка не понравилась, скорее даже чем-то разочаровала. Качественной эротики тут нет, секса нет, игры слов и диалога нет. Хотя этого никто и не обещал, я лишь констатирую факт. Что остается одинокому мужчине/писателю в чужом городе? Супруга оставила о себе лишь воспоминания, заскочив на поезд и грустно улыбнувшись, возвратилась в штаты. Генри же, так нелепо влюбился в грязь, мерзость и своеобразную романтику города, что остался с идеей "родить" тут книгу. Наверно, это я и прочитал? Денег у него нет, а где их взять в самом деле??

В целом, обычная форма для бульварных мемуаров, с ароматом "глубинной" мысли. Удивило наличие абзацев про Достоевского, Гете и т.д.

Главное отрицательное:
1. Я не верю автору...что со мной не так? Но после Буковски и "настоящего", это выглядит фальшиво;
2. Париж и еще раз Париж. Слишком много слов о Париже и проститутках Парижа, и снова о красивой грязи Парижа;
3. Вначале Генри говорит, что хочет написать новую Библию – Последнею книгу. "Все, у кого есть, что сказать – скажу свое слово здесь, анонимно". Интересно? Вот только на этом все и закончилось;
4. Стилистически книжка обычна. Да и мысли в ней, как одно последствие алкоголя – что вижу, то и пою (и записать быстрее, пока не забылось…)

p/s

* Главная причина негатива – неосознанность эгоизма. Что давал Буковски своим женщинам на страницах грязного реализма и пошлости? То, что заставляло их возвращаться. Каким бы куском морального дна он не был, но его неосознанную искренность/тягу к женщине разделяешь. За потоком словесного/внешнего эгоизма стояло иное.

В "тропике рака" желание мертво, фальшиво…все наоборот.
Единственный плюс книжки - она в состоянии возбудить. В моем случае, это было пару раз, когда разносили чай в самолете.

Прежде чем взяться за эту книгу нацепите на себя образ типичного психоаналитика, сядьте в удобное кожаное кресло, закиньте ногу на ногу, наденьте очки и сделайте задумчивый и слегка равнодушный вид.
И вот к вам на прием пришел молодой человек по имени Генри Миллер и начал изливать свою душу надеясь (скорее всего) избавиться от гнетущего его чувство стыда.
Вся книга походит на не прекращающейся словесный выброс, он похож на некую исповедь. Автору стыдно что он житель Америки, ему стыдно, во что превратили страну Американцы и что они сделали с коренными жителями. Своими мыслями он формулирует уже хорошо известную нам фразу: «Хорошо там, где нас нет». Так как, по его словам, американцы стремятся в Европу, а европейцы в Америку и все хотят лучшей жизни, и большая часть ее находит.
Книга хоть и написана в первой половине двадцатого века, но в ней все мысли актуальны и поныне. Например, ситуация с эмигрантами: «Меньше чем в два столетия страна свободы, очаг вольности, убежище угнетенных так изменила значение «звезд» и «полос», что теперь, когда человеку удается сбежать от ужасов Европы и он наконец стоит перед барьером, осененным нашей славной национальной эмблемой, первый вопрос который ему задают: «А сколько у вас денег?»» А если взять другую цитату, то сразу возникают мысли об Ираке (или любой другой стране, куда несли свою демократию американцы): «Вся защита – провокация нападения. Попробуй тронь! А вот возьму и трону!». И как точно и тонко было подмечено существование обеспеченного слоя населения: «Вспомнился разговор с цветной служанкой в доме одного из моих друзей. Она сказала: «Думаю, мы вас любим больше, чем вы нас». Я удивился: «Да разве у вас нет ненависти к нам?» «Упаси Боже! Мы вас жалеем. У вас столько силы и богатства, а счастья нет», - ответила она». Вся книга буквально напичкана подобного рода цитатами, от которых читатель будет думать: «Ого, да он как в воду глядел!»
Но на самом деле все «мои» предположения можно назвать вырванными из контекста, и поэтому я предлагаю вам самим «выслушать» автора, и возможно вы посмотрите на все по-другому.
Мой вердикт: книга не предназначена для легкого чтения, ее надо читать максимально вдумчиво. Но если вам не нравятся долгие философские размышления о бытие, эта книга послужит вам хорошим снотворным.
#ФиА1_2курс

Свершилось! Наконец то найдена была в продаже эта книга по хорошей цене и стоящем качестве. Я ожидал многого после прочтения "Тропика рака", но к такому я был не готов. Натуральная пошлая грязная КРАСОТА! Человек способен выразить грубыми, грязными словами то, как он видит этот мир, который ему никогда не нравился, как он видит людей которых хронически ненавидит, и как он понимает страсть и любовь, которым он поклоняется.
Он называет себя дадаистом, и он прав.
Это дикая смесь воспоминаний о первых шагах в жизни, о первой любви и похоти, о первых философских мыслях, о том как человек полностью отрафирует свое мироощущение, сводя его к базовым потребностям, при это порой противореча самое себе.
Прелестное описание ангелоподобного существа уравновешивается описанием грубого полового акта с ним, красота построения фраз и мысли Достоевского перемешана с банальными просторечными фразами. Книга как квинтэссенция мироощущения одного социопата, который, как бы недолюбливал людей, готов безвозмездно для них многое сделать.
Эротизм, страсть, лирика, философия, музыка, литература, все в этой книге, выстроено в абсолютном хаосе порядка мировосприятия.
Каждый поймет в ней что то свое, и невозможно ее понять однозначно, слишком она многогранна.