Страницы← предыдущаяследующая →
«Я, я Орест!» – Дружба Ореста и Пилада вошла в поговорку, и имя его здесь приводимо, как образец дружества; здесь Данте имеет в виду следующее обстоятельство: когда Пирр захотел подвергнуть смертной казни Ореста, Пилад назвался его именем, но Орест открылся Пирpy, воскликнув: «Я Орест!» Цицерон, «О дружбе» 7. – По мнению Данте, сущность зависти заключается в недостатке любви; в этом восклицании, а еще сильнее в следующем воззвании (стих 36) выставляет он примеры чистой любви, готовой на всякие жертвы за ближнего.
Слова Христа: Еванг. Матф. V, 41.
Т. е. примеры, которыми бичуется, наказывается и исправляется грех зависти, взяты из противоположной ей добродетели, именно из любви к ближнему. – Гордые образумливаются и обуздываются примерами смирения и наказанной гордости, представленными в скульптурных изображениях; то же достигается в кругу завистливых голосами, провозглашающими примеры любви, и притом любви к посторонним (Мария), к друзьям (Орест) и к врагам (слова Спасителя). Позднее мы услышим голоса, возглашающие примеры наказанной зависти; первые как бы бичи, побуждающие идти вперед по пути добродетели, вторые как бы узда, удерживающая нас от следования по пути ко злу». Филалет.
Т. е., суди по тому, что я (Виргилий) видел в предыдущем кругу, ты услышишь обуздывающие голоса прежде, чем подойдешь к основанию лестницы, ведущей в третий круг, где находится ангел, прощающий этот грех. Эту лестницу поэт называет «вратами прощенья».
Души поют литанию всем свитым, где за именем Девы Марии следует имя архангела Михаила и св. апостола Петра.
«Носите бремена друг друга». Посл. к Галат. VI, 2.
Зависть в жизни слепа к собственному благу и бросает враждебный, косой взгляд на чужое благо. Мы встречаем здесь удивительно соответствующее сродство очищения вызываемому завистью состоянию души. Тени, побуждаемые взаимной любовью, склоняются плечами одна к другой, чем доказывают, что сделали уже прогресс в процессе очищения и показали, что истинное благо тем более дает счастья, чем большое, число лиц принимает участие в нем (Чистилища XV, 38, 39 примеч.). Теперь они прижались к утесу, под которым надо разуметь веру в Искупителя и приобретенную через нее милость божественную». Штрекфусс. – Они одеты в власяницу, в одежду покаяния, какую носили кающиеся евреи, эта грубая материя из волоса приготовлялась первоначально в Киликии. «Зависть, говорит блаж. Августин, есть ненависть счастья других: в отношении высших нам, – зачем они не равны нам; в отношении низших нам, в опасении, чтобы они не стали равны нам; в отношении равных потому, что они равны нам. От зависти произошло падение мира и смерть Христа». Лонгфелло.
«Прощенья дни» (Perdoni) т. е. дни, когда перед известными, привилегированными церквами раздаются индульгенции (отпущение грехов), куда обыкновенно стекается множество нищих, слепых и всяких калек ради милостыни. Сравнение это опять заимствовано из народной жизни католических стран.
«Весьма глубокомысленно и трогательно, что Виргилий именно в этом кругу обращается к свету солнца (стих 16 и примеч.), как к своему вождю, и тем самым выставляет себя и своего ученика, как особенно облагодеянных этим высочайшим истечением божества». Ноттер.
«Операция, на которую здесь намекается, называется cileare (от cilium, веко)» Цель ея, – лишить на некоторое время дневного света, легче укротить диких соколов и копчиков (sparvier selvaggio, то же что grifugno: Ада XXII, 139 и примеч.), особенно только что пойманных или взятых из гнезда. Чрез оба века (нижних) проводилась нитка и даже проволока, концы которой связывались над головой, удерживая веки поднятыми до самых бровей. Император Фридрих II весьма выхваляет эту мучительную операцию. De arte venandi cum avibus. Lib. II, cap. 53». Филалет.
Т. е. на Виргилия, моего советника; этим взглядом Данте испрашивает у своего учителя позволение заговорить с тенями.
Т. е. он отгадал, что я хотел сказать, хотя я был молчал.
В подлиннике: sii breve ed arguto; «со слепыми надобно говорить кратко и ясно, так как их ум менее развлечен окружающими предметами». Гратичелли.
Виргилий стал справа от Данте для ограждения его от падения. См. Чистилища IV, 17 и прим.
«Высший Свет», т. е. Бог, о котором в другом месте (Чистилища VII, 26) сказано: Palto Sol che tu disiri: Солнце то, к Нему ж парит твой ум. Бог в Святом Писании беспрестанно именуется светом. Псалмы XXVII, 1; Посл. Иоан. I, гл. I, 5; Иак. I, 17 и др. «Другие завистливые погружены в вечный мрак (Ада III, 48); эти же имеют надежду снова узреть Его когда-нибудь». Копиш.
«Т. е. от тех последствий греха, которые, как пена или нечистота, остаются еще на душе после прощения грехов». Филлалет. «Как на воде пена доказывает нечистоту ее, так здесь поэт принимает ее за нечистоту совести». Бути. – «Из нашего духа рождаются наши хотенья, как река из своего источника; если эти хотенья честны, они проходят по нашей совести чистыми и светлыми: если же нечестны, они проходят грязными и нечистыми и все оскверняют ее». Веллутелло.
Латиняне, т. е. итальянцы. Данте беспрестанно называет итальянцев: этим именем и не только в Божественной Комедии, но и в других своих сочинениях.
Тем, что принесу на землю весть о них и упрошу живых молиться о них.
На земле нет у нас отечества, мы живем на ней только, как странники или пилигримы; гражданами мы становимся лишь на небе – в истинном граде Божием (Ада И, 128), в истинном Риме или Иерусалиме, по слову св. апостола Павла: «Итак вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу». Посл. к Ефес. II, 19.
Кому не случалось наблюдать, что слепые, или те, у которых завязаны глаза, желая кого-нибудь выслушать, делают именно это движение лица, т. е. приподымают его (в подлиннике – подбородок, lo mento) вверх.
Говорящий дух есть некто Сапия, из дома Пидженцио. Она была изгнана из родного своего города Сьенны и жила в своем замке, недалеко от поля битвы при Колле (Чистилища XI, 101) и след.), откуда из окна смотрела на сражение с намерением выброситься из окна, если победят Сьенцы. Увидев же их пораженье, она пришла в неописанную радость и вскричала: «Теперь, что бы ни сделал мне Господь» я буду жить вполне удовлетворенная и умру спокойно». О ней более ничего неизвестно.
В подлиннике: «Savia non fui, awegna che Sapia Fossi chiamata», – игра слов, которую я старался удержать, так как греческое Σοφια значить мудрость и может заменить итальянское savia (мудрая).
Данте сравнивает в своем Convivio жизнь человека со сводом или аркой, составляющей как бы изображение небесного свода, от коего зависит наша жизнь. Вершина нашей жизни, по его мнению, находится между 30 и 40 годом, приблизительно в 35 году (Ада I, 1). Поэтому Сапии было теперь за 35 лет.
Другими словами: я молила Бога послать поражение Сьенцам, которое и без того последовало по Его предопределению.
Пьеро Неттинано или Неттинайо, благочестивый пустынник из Францисканского ордена, прославившийся чудодейственными исцелениями и откровениями в Сьене во времена Данте. Без его молитв Сапия не могла бы так скоро войти в чистилище и должна бы была оставаться перед вратами его, ибо покаялась так поздно в грехах.
Старинная сказка. Однажды дрозд, при наступлении теплой погоды в конце января, вылетел из клетки и вскричал по глупости: «Теперь я не боюсь тебя, Господи, зима уже прошла!» – По словам П. Ломбарди, в Ломбардии и до сих пор последние три дня января называют «дроздовыми днями» «и giorni delle merli», – за ними часто наступают вновь холода.
Данте не чувствует себя совершенно свободным от зависти; но гораздо более виновным он считает себя в грехе гордости. Косой взгляд есть принадлежность зависти, как надменная выя – гордости. И последняя сгнетена у гордых в чистилище, как глаза зашиты у завистливых.
Т. е. объяви им, что ты видел меня не в аду, a в чистилище.
О тщеславье Сьенцев говорить Данте уже в Аду (XXIX, 122 и примеч.).
«Теламоне», – морская гавань в Маремме, много раз покидавшаяся своими жителями по причине малярии. Город совершенно в развалинах; но так как гавань очень глубока, то было бы полезно, если бы город стал обитаемым. Сьенцы затратили много денег на исправление города и на заселение его жителями; но все осталось тщетным, малярия решительно препятствовала увеличению народонаселения. Оттимо. – Теламоне в древности называлось Теламон; там высадился Марий по возвращении своем из Африки. Теперь Теламоне замок и гавань в Маремме близ Орбителло; замок поныне остается запущенным.
«Томмазео рассказывает в своей истории Сьены (без указания на источники рассказа), что во времена язычества на Сьенеком рынке стояла над колодцем статуя Дианы, разрушенная впоследствии христианами. Отсюда возникло поверье, будто под городом в недрах земли протекал обильный источник воды, именуемый Дианой. Эта легенда представляет, подобно сказанию о статуе Марса во Флоренции, остаток страха перед изгнанными богами. Сьенцы потратили много денег на отыскание этого источника. Рабочие углубились однажды настолько, что уже стало будто бы слышно журчание воды таинственного источника. Некоторые родники выдаются и теперь проистекающими от него». Филалет.
В подлиннике: Ma più vi metteranno gli ammiragli. Филалет и Ноттер одинаково объясняют этот стих, основываясь на древних комментаторах. Мечтая о приобретении могущества на море и соперничаньи с генуэзцами и пизанцами, сьенцы посылали ежегодно в Телпмоне для надзора за вооруженными галерами адмиралов, неизбежно умиравших от злокачественного климата. Слово ammiraglio, по-видимому, употреблено Данте как здесь, так и в Чистилища XXX, 58, скорее в смысле капитана над судном, чем в том, как мы теперь его понимаем. Таким образом, последние три стиха получат следующий смысл: Все усилия сьенцев устроить в Теламоне гавань будут столь же убыточны и тщетны, как раскопки источника, но всего более потеряют служащие там моряки. Из приведенного здесь предсказания сверх того видно, что Сапия еще не вполне оставила привычку радоваться чужой беде». Ноттер.
Т. е. прежде чем душа его отделилась от уз тела и улетела в свое настоящее жилище, и почему глаза его не зашиты, как у них, о чем романцы узнают из слов Сапии (XIII, 131–132) и ответа ей Данте (133–138).
Списанное с натуры изображение слепых, когда они хотят заговорить, подобное описанному выше (XIII, 102).
Разговаривающие здесь тени, как увидим ниже, два романца, Гвидо дель-Дука и Риньери де Кальболи. Услыхав слово Данте: «Живой, обращенные поэтом к Сапии (Чистилища XIII, 142), они спрашивают друг друга: «кто он такой?» Слова первой терцины говорит Гвидо, слова второй – Риньери.
«И тень одна», именно Гвидо дель-Дука.
«Река Арно, которую поэт не хочет назвать по имени по причине, изложенной ниже. Арно берет свое начало выше Стиа из горных уступов Фальтероны, соединенной посредством Апеннино делла Пенна с горою Коронаро, настоящим центральным кряжем Апеннинской цепи. Отсюда вытекает пят или шесть рек на север и северо-восток, a на юг кроме Арно также Тибр. К западу отделяется много притоков реки Сьеве. Длина Арно от истоков до моря равняется, по Виллани, 120 милям» К. Витте.
Имя Данте, которое он скрыл от Сапии в предыдущей песни, уже было очень славно в 1300 г. его канцонами, сонетами и Vita Nuova. Если здесь он ничего не хочет знать о своей славе (хотя в Чистилища XI, 99) примеч. он и указывает на свою будущую славу, a в Аду И, 84 и след. прямо о ней говорит), то, вероятно, выражается здесь таким образом из опасения тех тяжестей, под которыми он видел гордых, столь жестоко обремененных (XIII, 136–138).
Описание течения Арно и долины этой реки. «Взгляд на карту Италии показывает, что поток Арно едва ли не самая водная часть Апеннинского хребта. Здесь вытекают к югу реки Арно и Тибр, к северу – Лимоне, Монтоне, Савио и Мареккиа». Филалет. – «Мысь Пилор (в древности Peloris или Pelorum), составляющий южную оконечность Сицилии, уже по мнению древних, был отторгнут от Апеннин вулканическими силами (горы Сицилии геологически суть продолжения Апеннин) с образованием при этом Мессианского пролива. Впрочем, новейшие геологи видят здесь лишь первоначальную поперечную расщелину в горном хребте». К. Витте.
Т. е. до взморья, до впаденья Арно. – «Вода почвы и атмосферы в постоянном кругообращении. Обширная поверхность моря вследствие испарения наполняет воздух водяными частицами. Осаждаются они в виде дождей и снега. От этих осадков питаются ключи, a от ключей – реки, несущие опять свой запас воды в море, которое бы окончательно иссякло без такой поддержки». К. Витте. – «Здесь Данте, по-видимому, противоречит своему учителю Брунетто Латини, который объясняет в своем Tesoro происхождение ключей простыми пустотами в земле, куда поднимается морская вода вследствие давления воздуха». Филалет.
«Здесь высказывается совершенно верное мнение о влиянии климата на характер обитателей. Уже Цицерон говорил, что обычаи людей зависят ab ipsa natura loci et a vitae consuetudine». Скартаццини.
Т. e. жители превращены в зверей, из разумных стали неразумными. Волшебница Цирцея превращала всех своих гостей, как известно, в животных, преимущественно в свиней; на одного только Одиссея не подействовали ее чары.
Вина необыкновенной длины этих разорванных вводными предложениями терцин лежит на поэте, на его переводчике.
«При истоках Арно в Казентино, находились главные владения графов Гвиди; спускаясь вниз по Арно от Ареццо, мы встречаем Попппи, замок графа Гвидо Новелло, затем Ромена, собственность потомков Агинольфо де Конти Гвиди, и наконец, Поричиано, где жили потомки Тегрино. Итак, первое сравнение со свиньями падает на род Гвиди». Филалет пытается в своем комментарии объяснить причину итого поругания. – «Свиноводство процветает и поныне в верхней долине Арно (Казентино), стране дикой и по склонам гор покрытой лесом и за малыми исключениями еще необработанной. Один из замков графа Гвиди, лежащий выше Стиа, называется Порчиано, по имени одной ветви фамилии Гвиди. Совершенно ошибочно хотели обратить этот презрительный эпитет на графов Порчиано. Трое из живших тогда братьев этой линии сопровождали императора Генриха VII в его походе и у двух из них Данте нашел себе гостеприимный приют». К. Витте.
«Бедный ток», povero calle, – река здесь еще очень мелководна.
Шавки botoli, порода малого роста, но очень злая и лающая более всех других собак. – «Ай, шавка, знать она сильна, что лает на слона!» – Этим именем обозначается Ареццо, один из менее сильных тосканских городов, тем не менее стоявший нередко во главе гиббелинской партии и сражавшийся часто с гвельфами, но по большей части без успеха. На гербе его надпись: «A cane non magno saepe tenetur Aper».
В подлиннике: Ed a lor disdegnosa torce il muso, и от них с презрением отворачивает рыло. Данте сравнивает здесь, Арно с большой собакой, гордо отворачивающейся от мелких лающих на нее собачонок» – «Стесненный Центральными Апеннинами и горою Протоманьо, Арно течет сперва к юго-востоку и отклоняется в сторону Катенайских Альп к югу, в направлении к Ареццо; но, не достигая его, вдруг поворачивает дугой к западу». К. Витте.
Под именем волчьего рода разумеются здесь флорентинцы. Волк у Данте служит всегда символом алчности и вместе с тем имеет отношение к гвельфской партии. Упрек в алчности часто делается флорентинцам в Божественной Комедии; Флоренция же была главою гвельфов в Тоскане.
«Ров» т. е. русло Арно. «Как строгий, неумолимый моралист, Данте называет его проклятым, как флорентинец, – злосчастным». Джиоберти.
«Здесь, как и везде, Данте очень точен в своих топографических описаниях. Пробежав по продолговатой долине Казентино (стихи 43–45), река Арно вступает в котловину Ареццо (стихи 46–48). Отсюда она проникает по узкой, опять продолговатой долине между горою Протоманьо и горами Чианти, пока у Сиевского моста не проложит себе русла в Соттскую долину, в обширной котловине которой лежат: Флоренция, Пистойя и Прато (стихи 49–51). Новые притоки вод между Ластра и Емполи (стихи 52–53) направляют, наконец, его бег в равнину Пизы». Филалет.
Здесь разумеются жители Пизы. «Уже старинная народная поговорка придает пизанцам характер изменнической хитрости (Ада XV, 67 прим.). Такой характер выступает еще сильнее на вид, когда они были ослаблены после морского сражения у острова Мелории (Приложение III к I книге Божественной Комедии, Ад. – Исторический очерк событий в Пизе во времена Уголино, стр. 317) и стояли одни против могущественного гвельфского союза. Стоит только вспомнить об Уголино и его противнике Руджьере, и о графе Гвидо да Монтефельтро, главе Пизы, поступки которого Данте прямо называет лисьими (Ада XXVII, 75)». Филалет.
«Здесь поэт снова возвращается к порицанию порчи своего времени и страны, и кары его неисчерпаемы и неумолимы. Прежде всего под именем грязных свиней он разумеет жителей Казентино, под именем – шавок жителей Ареццо, под именем волков – жадных и более смелых флорентинцев и, наконец, лисицами за хитрость и обман называет пизанцев.». Штрексфусс.
Т. е. Данте: пусть он услышит пророчество о судьбе своей родины.
В подлиннике: nipote, племянник, a также внук. Ландино и Оттимо Комменто называют Риньери прадедом Фулчьери. Речь идет о Фулчьери да Кальболи, племяннике (по другим – внуке) Риньери да Кальболи, – того духа, к которому, как увидим ниже, обращается теперь Гвидо дель Дука. «Фулчьери происходил от известной фамилии Кальболези в Форли. В 1302 г., после того как Карл Валуа вернул Черных во Флоренцию, он был подестой этого города. В его управление Белые подверглись жестокому гонению и многие вожаки этой партии были казнены при двух следующих обстоятельствах. Част Белых была тогда в изгнании, другая жила, хотя и угнетенная, во Флоренции. Была перехвачена переписка между пизанскими изгнанниками и флорентинскими Белыми. Возникло судебное дело: предводители Белых были посажены в тюрьму и подвергнуты пытке. Некоторые умерли под пыткой (напр. Тиньозо ди Маччи); другие сознались в намерении отворить ворота гибеллинам, после чего все были обезглавлены. Некоторые члены фамилии Абати спаслись лишь бегством, но имение их конфисковано. – В том же году Белые из Романьи под предводительством Скарпети и дельи Орделаффи из Форли (Ада XXVII, 45 и примеч.), личного врага Фулчьери, завладели местечком Луличьяно на Магелло; но с прибытием Черных под предводительством самого подесты бежали; многие из беглецов переловлены местными жителями и представлены Фулчьери, который приказал казнить всех. Между прочим, мессер Донати Алберти, одетый в женское платье, был с позором представлен одним крестьянином на осле к подесте. Тот велел наложить ему на шею веревку и, открыв окно дворца, показал его в этом виде народу, который приговорил его немедленно к смерти». Филалет.
Вода свирепая, река Арно.
«Продаст», потому что, как говорят, он предал за деньги многих из партии Белых в руки их врагов. «Старый скот», т. е. как режут старого быка, негодного для работы – жесточайшая ирония! «Может быть намек на бесчеловечное обращение с Донати Алберти». Филалет.
Т. е. доброй своей славы, как человек продажный и жестокий.
«Страшный лес» (trista selva), очевидно Флоренция, так как она была особенно гибельна партии Белых, называвшейся также партией Лесных (Ада VI, 65). – «Как тени одного адского круга названы (Ада IV, 66) лесом, так здесь названы жители Флоренции». К. Витте.
«Не соберет древес» (в подлиннике: Nello stato primaio nun si rinselva), т. e. никогда не придет в свое прежнее цветущее состояние.
Дух, внимавший его речи, – Риньери.
«Может показаться странным, что этот дух, конечно, и сам обладающий ясновидением умерших, узнает здесь о будущем из уст другого; но, как следует заключить из Ада X, 100–114 примеч., мертвые лишь тогда видят будущее, когда это прозрение вызывается к них каким-нибудь особенным обстоятельством, напр. вопросом. Подобный вопрос и был предложен (стихи 25–27) Гинду дель Дука». Ноттер.
Данте (стих 20) отказался назвать себя по имени.
О нем, как и о Риньери, ничего более неизвестно, как то, что оба были весьма храбры, Дель Дука – родом из Бертиноро в Форли; Риньери же по Филалету, был, кажется, в 1252 г. подестой в Парме и в 1276 г. в войне с Джеремеи играл некоторую роль с Гвиди да Монтефельтро. См. Приложение II к I книге Божественной Комедии, Ад, Политическое состояние городов Романьи в 1274–1302 г., стран. 309.
«Что посеет человек, то и пожнет». Посл. к Галат. VI, 7.
Здесь разумеются дары счастья. Объяснение этих слов читатель найдет в следующей песни, стих 44–45 и след.
Дурное мнение, высказанное здесь о доме Кальболи, относится главным образом к позорному поведению вышеупомянутого Фулчьери во Флоренции. Впрочем и в других местах, кажется, были не очень довольны членами семейства Кальболи». Филалет.
Превосходно очерченные границы Романьи: к северу – река По, к югу – Апеннины, к востоку Адриатическое море и к западу – река Рено, впадающая недалеко от Болоньи в По.
В подлиннике: Del bon richiesto al vero de al trastullo, т. e. истинными благами, способными удовлетворить волю, цель которой – наслаждение в лучшем смысле слова, a также интеллектуальное наслаждение, стремящееся к достижению истины.
Т. е. в сказанных пределах Романьи.
«Зловредный терн» (venenosi sterpi), сличи Ада XIII, 6. Некоторые разумеют под этим тиранов. Выражение опять напоминает дикий лес I песни Ада, стих 5». Скартаццини.
Поименованные здесь четыре фамилии отличались своими добродетелями и бескорыстием. Лицио да Вальбона, гражданин из г. Форли известный своим гостеприимством. Арриго Манарди из Бреттиноро, по словам Оттимо Комменто был «рыцарь, полный благородства и доблести задавал часто пиры, раздаривал гостям одежду и коней, уважал храбрых и проч. Он был друг Гвидо дель Дука». – Гвидо ди Карпинья, по словам того же комментатора, «превосходил всех других своей щедростью, любил преданно и жил благородным образом». Траверсаро из весьма древней романской фамилии, по его же выражению, «был предан прекрасной и достойной жизни». Подробнее см. у Филалета и Скартаццини.
«Романьёлы» (Romagnoli) – жители Романьи.
«Франческо ди Бути рассказывает, что фамилия Ламбертации, о которой здесь идет речь, вела свое начало от кузнеца, бывшего некогда столь могущественным, что он почти стал главою Болоньи. К его потомкам принадлежал упоминаемый здесь Фаббро де Ламбертацци (некоторые комментаторы в слове Fabbro видят имя нарицательное)». Филалет. – «Бернардино (в подлиннике: di Fosco), сын Фоско, крестьянина, настолько возвысившагося своими добродетелями, что даже знатные люди того старого доброго времени нередко приходили к нему, чтобы послушать его умных речей и воспользоваться его гостеприимством». Там же.
Прата, деревня между Фаэнцей и Равенной. Об этом Гвидо известно лишь, что он был храбрый человек из благородного рода. Уголино д'Аццо – об нем почти ничего не известно; полагают, что он был из рода Убальдини из Мугелло в Тоскане. Как тосканец, он, живя большей частью в Фаэнце, был, следовательно, в ней чужестранцем. Федериго Тиньозо, родом из Римини, жил большею частью в Бертиноро. Tignoso значит паршеголовый; назван он так в шутку, оттого что имел красивые белокурые волосы. Род Траверсара из Равенны отличался богатством и благородством; дочь одного из них в 1262 г. вышла замуж за сына венгерского короля. Анастаджи – также богатый дворянский дом из Равенны. Обе фамилии встречаются в одной из новелл Боккаччио. Вспоминая эти славные некогда роды, Данте скорбит, что они теперь лишены наследников и вымерли.
Т. е.: я вспоминаю дам, рыцарей и проч. Эта терцина заключает в себе всю поэтическую эпоху рыцарства. «Ариосто заимствовал из этого стиха начало (Le donne e и cavalier) для своей поэмы, a из всей терцины господствующие для нее идеи, так как «Неистовый Роланд», в сущности, не что иное, как поэтическое воспроизведение рыцарских времен». Джиоберти.
«Там», т. е. в Романье.
Бреттиноро, городок между Форли и Чезена, главное местопребывание романского дворянства, откуда, однако, значительная его часть была изгнана в 1295 г. за гибеллинские идеи; на это Данте намекает в ст. 113–114. Составлял ли вышеупомянутый Манарди (стих 98) главу дома, – неизвестно.
Малавичино, могущественные в половине XIII столетия графы Баньякавалло (местечко между Лаго и Равенной). В то время, когда Данте совершал свое странствование, они, как кажется, нередко меняли цвет партии, смотря по обстоятельствам. Впрочем, эта фамилия вымерла гораздо позднее, нежели думает Данте. Графы Кастрокаро (на Ментоне, повыше Форли) были гиббеллины, но в 1282 г. подчинились церкви и сдали свой замок. В 1296 г. они были снова восстановлены при помощи Майнардо Пагани. Графы Конио встречаются также в конце XIII столетия, именно в Фаэнце, в рядах гибеллинов. «Множа графов этих», т. е. таких негодных и преступных – жестокая ирония.
Пагани – граждане Имолы. В 1263 г. Пьетро Пагани завладел Имолой и выгнал оттуда болонцев, но те вскоре опять выгнали его. Лучше удалось это дело сыну его Майнардо Пагани, названному за жестоким и «Дьяволом» (См. Приложение II к I книге Божественной комедии, Ад, стран. 309). Он умер в Имоле в 1302 г. и велел похоронить себя в монашеской одежде монастыря Вальомброза. Он не оставил наследников по мужской линии и имел лишь одну дочь, перешедшую через замужество в фамилию Убальдини. О мнении Данте о нем см. Ада XXVII, 49–51 прим. Смысл терцины следующий: Пагани поведут себя хорошо, как скоро умрет (падет с высоты) брат их Майнардо; но дурная слава об их отце все-таки останется черным пятном на их фамильной славе.
Уголино де'Фантоли из Фаэнцы принадлежал к гвельфам и отличался храбростью; умер в 1282 г.
T. e они слышали топот наших шагов и потому из их молчания и из того, что они не объяснили нам, куда идти, мы заключили, что не сделали ошибки в выборе дороги. – «Здесь, где обитает одна лишь любовь и стремление к добру, тени, конечно, объяснили бы поэтам, где лежит прямая дорога, если бы они пошли ложным путем. Потому то, видя, что души безмолвствуют, поэты и должны были заключить, что они не ошиблись в пути». Штрекфусс.
Слова Каина к Богу, после совершения первого на земле убийства из зависти: «Всякий, кто встретится со мною, убьет меня». Бытия ИИ, 14. – Нечего, кажется, объяснять, что слова эти произносит не сам Каин, так как душа его в аду (почему один его отдел и назван Каина), но невидимый дух или ангел.
Аглавра, дочь афинского царя Кекропса, была превращена Меркурием в камень за то, что препятствовала из зависти сестре своей Гирсе вступить в супружество с этим богом. – Рядим с завистливым братом поэт выводит завистливую сестру.
«Древний враг» – дьявол. «Противник ваш диавол». I посл. ап. Петра, V, 8.
«Узда» (в подлиннике; camo, по-гречески χάμος, по-латыни camus, удила, трензель), т. е. те грозные слова которые удерживают от порока. «Челюсти их нужно обуздывати уздою и удилами, чтобы они покорялись тебе». Псалт. XXXI, 9.
«Нажива» – приманка дли рыб, насаженная на крючок удочки, т. е. земные блага, которыми дьявол прельщает человека, как рыболов рыбу. «Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них». Еккл. IX, 12.
Т. е. небесные светила (Ада I, 411; XXXIV, 135). – «Omnis naturae species et motus quasi quadam varietate linguarum clamat atque increpat agnoscendum esse Creatorem», Блаж. Августин. De lib. arb. III, 23.
Belluas Deus prostratas fecit in facie, pastum quaerentes de terra; te homo, in duos pedes erexit, tuam faciem sursum ascendere voluit. Non discordet cor tuum a facie tua». Блаж. Августин.
«Обозначение времени дня. Между началом дня и третьим часом или собственно концом 3-го часа (l'ultima dell' ora terza) заключается три часа. Следовательно, до захождения солнца оставалось еще 3 часа, так как в равноденствие, во время которого Данте совершает свое загробное путешествие, солнце заходить около 6-ти часов вечера (по нашему счислению). Поэтому там, т. е. на горе Чистилища, был вечер, или около вечера: здесь, т. е. в Италии, где поэт писал свою поэму, была уже полночь, так как время на Чистилище на 9 часов отстает от времени в Италии. См. Чистилища III, 25 примеч.)». Канегиссер. «В том месте, где теперь находится Данте, было почти 3 часа пополудни; в этот час солнце отстоит от заката, во время весеннего равноденствия, на 3 часа. Вследствие этого во Флоренции, которая по мнению поэта, удалена от Иерусалима на 45°, должна быть теперь полночь, а в Иерусалиме 3 часа утра. Итак, поэты находились в этом круге около трех часов». Филалет. – Час дня определяется здесь совершенно особенным, чисто Дантовским образом. Остается 3 часа до захода солнца, или, другими словами, теперь начинается тот отдел канонического дня, который называется vespero (Это слово обозначает здесь начало вечерних часов в смысле церковном, в которые совершается в церквах служба, принадлежащая уже к следующему дню). Данте говорит об этом простом факте своеобразным, оборотом речи, как будто хочет подражать небесной сфере в этом движении. Начало дня – восход солнца, следовательно конец третьего часа, три часа после восхождения солнца, обозначается дугою небесной сферы, равняющейся 45°. Солнцу остается еще пройти такое же пространство, прежде чем оно зайдет. Это значит, что теперь послеполуденный час в чистилище и полночь в Тоскане, где Данте писал свою поэму». Лонгфелло.
2. Сфера, которая, по выражению Данте, кружится (собственно: играть, резвится, scherza, подобно детям), есть весь свод небесный который, по тогдашним понятиям, обращался около земли в течение 24-х часами. Сравнение неба с резвым ребенком было столько же порицаемо, сколько и одобряемо критиками. Во всяком случае, оно не так удачно, как почти все прочие сравнения поэта. Между резвыми, разнообразными движениями дитяти и вечно спокойным, всегда равномерным движением светил небесных не может быть ничего сходного.
«Лучи» заходящего солнца.
Надобно помнить, что, прежде чем поэты дойдут до лестницы, ведущей в высший круг, они всегда огибают известное» пространство около горы. – «От морского берега к подошве горы поэты шли (Чистилища III, 16 и примеч.) с востока к западу. Потом они направились направо (V, 1–6 примеч.), вдоль изгиба горы, под прямым углом к первоначальному направлению (следовательно, к северу). Теперь они обошли вокруг горы на одну четверть, стало быть, идут опять к западу». К. Витте.
С уступа на уступ возводят поэтов ангелы; но чем выше подымаются они, тем ярче и лучезарнее блеск от ангелов. В данную минуту сияние заходящего солнца сливается с блеском от ангела и ослепляет Данте. Сличи Чистилища XII, 79 и след.
Сличи Чистилища IV, 62–63. Отраженный луч света образует с перпендикуляром, опущенным на отражающую поверхность, угол, равный углу между лучом падающим и тем же перпендикулярным; короче: угол падения равен углу отражения, как учит катоптрика и подтверждает наблюдение. Отвес, к подлиннике: Dal cader della pietra, падение камня, как был назван перпендикуляр Альбертом Великим.
Страницы← предыдущаяследующая →
Расскажите нам о найденной ошибке, и мы сможем сделать наш сервис еще лучше.
Спасибо, что помогаете нам стать лучше! Ваше сообщение будет рассмотрено нашими специалистами в самое ближайшее время.