Сергей Довлатов
Биография писателя
Известный советский журналист и писатель - Довлатов Сергей Донатович родился 3 сентября 1941 года в Уфе в еврейско-армянской семье. Отец Донат Мечик трудился театральным режиссером, мать Нора Довлатова работала корректором. Оба родителя были эвакуированы в начале войны в Сибирь где и познакомились, а после поженились. Когда Сергею было 3 года, семья переехала в Ленинград.
Учился Сергей Довлатов в ЛГУ на филологическом факультете, выбрав для изучения финский язык. За время учебы успел подружиться с Анатолием Найманом, общался с Иосифом Бродским и Рейном. Из университета был отчислен за плохую успеваемость через три года. Воинскую службу проходил в Коми, во внутренней охране, три года охранял исправительные колонии. Эти события частично отражены в повести «Зона: Записки надзирателя».
После армии Сергей поступает в ЛГУ на факультет журналистики, пишет фельетоны в студенческую многотиражку. Работал некоторое время личным секретарем Веры Пановой. Жил в Эстонии три года, служил внештатным корреспондентом, а ради эстонской прописки ночами работал кочегаром. Одновременно числился внештатным сотрудником газеты «Вечерний Таллин». Был принят официально в штат в информационный отдел издания «Советская Эстония» в 1972 году. Первый тираж его книги «Пять углов» был уничтожен в типографии по приказу КГБ Эстонии. В 1975 году работал экскурсоводом под Псковом, в Пушкинском заповеднике. Этому периоду и принадлежит повесть «Заповедник» Довлатова.
Книги Сергея Довлатова не брали в советские журналы, поэтому автор публиковался в самиздате и некоторых эмигрантских изданиях, что повлекло в 1976 году исключение из Союза писателей СССР. Из-за отсутствия возможности реализоваться творчески, в 1978 году эмигрирует в США вместе с семьей, работает в Нью-Йорке главным редактором «Нового американца». Быстро завоевывает популярность и известность, за 12 лет эмиграции выпускает 12 книг.
Скончался Довлатов Сергей Донатович в Нью-Йорке от сердечной недостаточности 24 августа 1990 года, похоронен там же, на кладбище «МаутХеброн».
Сборник Довлатова «Чемодан» в 2013 году вошел в «100 книг», подобранных Министерством образования РФ школьникам для самостоятельного чтения. Также в этот список включены книги «Зона», «Заповедник», «Рассказы».
Похожие авторы:
Упоминание книг автора:
Цитаты из книг автора
Даже знать не хочу, сколько здесь вымысла и художественных прикрас. Моим любимым произведением это не стало, Заповедник пока вне конкуренции, но если искать в автобиографичности книг Довлатова причины, почему он стал тем, кем стал, то делать это нужно здесь.
Каждая глава посвящена одному из членов семьи, где без купюр и с юмором рассказаны их истории. А за ними не просто просвечивает, а нагло лезет в повествование история Советского Союза. При чём не те вехи, которые потом записали в учебники, а влияние общества и государства, как политической его части, на отдельно взятые судьбы.
И после книги становится гораздо понятнее, почему Довлатов и «советский человек» понятия максимально далёкие, что заставило его пропитать всю жизнь иронией в попытках её хоть как-то выносить, почему он эмигрировал да и, в целом, как относился к своим родным. А одна из глав, посвящённая собаке, навсегда осталась в моём большом горячем сердце.
Ваш Алён
#АК_2024 (22. Историческое или политическое произведение)
За что я полюбила творчество Сергея Довлатова, так это за потрясающее владение словом, за хлёсткие фразы, неприглядные образы, натуральные ситуации и простоту жизни. И каждый раз я знакомилась с автором ближе – он всегда был главным героем и давал почувствовать то же, что чувствовал он.
Но здесь было несколько иначе. Это произведение о некотором жизненном пути некой эмигрантки Маруси, и оно больше похоже на зарисовку, нежели на полновесный роман с погружением в героев, тонной мыслей и переживаний и непременной реализацией «основной идеи». Нет, Довлатов только показывает. А выводы делайте [или не делайте] сами.
Ещё, конечно, играет роль то, с какой лёгкостью он ведёт повествование. Думаю, это прямое следствие его отношения к жизни: нет денег – подколымим, найдём, где переночевать, где перебиться, с кем выпить и чем закусить.
Но диктовала, конечно, Маруся – про таких людей ещё говорят «что у неё в голове?». Довлатов и сам не понимал. Он просто рассказал, про её шаблонное отношение к собственной судьбе – про непременно обязательные образование, замужество, ребёнка и что там ещё положено пока часики тикают, про ветреные чувства к мужчинам, к работам, к деньгам, про беспомощность, феноменально граничащую с предприимчивостью.
Примерить на себя эти мировоззрения и стиль жизни – фантастика. Да и для Довлатова тоже. Но было интересно. К тому же на этой картине было много ещё мазков, рассказывающих про жизнь и судьбу в эмиграции.
А ещё меня поражает, что Довлатов пишет так, будто читаешь биографию – веришь абсолютно каждому слову, и даже представить не можешь, что что-то где-то было подвержено художественному вымыслу.
В моём личном топе на первом месте, конечно, остаётся идеально выверенный и душевный Заповедник, но и эта повесть достаточно хороша.
Всегда Ваш,
Алён
Продолжается моя история отношений с Сергеем Донатовичем Довлатовым. Сначала я влюбилась в его абсолютно музыкальные тексты, где фразы складываются в приятный фоновый ритм – это был небольшой рассказ Блюз для Натэллы. Потом, в Заповедник, я увидела филигранную работу с текстом – каждое слово на своём месте – невероятно точная и лаконичная передача целого спектра чувств одинокого человека. И, наконец, Чемодан – тёплые тексты, пропитанные ностальгией – такие близкие и такие живые.
И вот. Компромисс. Я ощущала злость, холод и бессилие человека, который вынужден находиться там, где не хочет, делать то, что ему опостылело, подчиняясь абсурдным требованиям. Человек, который работает в газете, а сам газет не читает – одним этим выражается всё его отношение. Претит. Ему – такая жизнь. Мне – читать о ней.
А с другой стороны, кто, если не он, расскажет, что стоит за строками о бравых ударниках труда, студентах, приехавших по обмену, рассказах о новорождённых и даже таких незначительных деталях, как порядок стран в перечислении. Каждая закорючка должна быть идеологической – и не важно, что журналист – благородная непредвзятая профессия. Не во вселенной этого автора.
Но он сам пишет: «Мы есть то, чем себя ощущаем», а я не хочу читать про ничтожество, продающее себя, чтобы выжить, и раз за разом находящее себя на дне бутылки. Это мучительно. Но я хочу больше – я хочу увидеть все грани жизни этого человека, которые он выразил через творчество.
И я всем желаю открыть для себя Сергея Донатовича Довлатова с той стороны, которая вам окажется ближе всего.
«— Жизнь — очень страшная штука, — сказал он. — Но только с похмелья. Остальное преодолимо. Надо просто делать, что можешь. Ровно столько, сколько можешь. Даже когда не можешь почти ничего. Поняла?» (Макс Фрай)
Всегда Ваш,
Алён
#БК_2023 (6. Автор книги мертв)
Это мое второе знакомство с Довлатовым, на сей раз более удачное. Хотя я не могу сказать, что смеялась в голос или хотя бы улыбалась от саркастических ремарок автора, зато смогла проникнуться атмосферой.
Сложно описать сюжет всего сборника (а это именно сборник рассказов, пусть и в хронологическом порядке), поскольку здесь не встретишь какой-то особенной динамики развития происходящего, а скорее увидишь зарисовку эпохи позднего ссср. Все воруют. Все бухают. Живут бедно, пируют роскошно. Главный герой (собственно сам автор) - «хороший мальчик», которому судьба не оставила выбора. Пришлось влиться в преступный мир. Позабавила история с носками, которые не удалось сбыть, а значит нужно использовать любыми имеющимися средствами - как по прямому назначению, так и не очень.
Чего стоит диалог о найме нового сотрудника (цитирую по памяти):
- Он что, сиделый?
- Да, только вышел, свеженький!
- Вор?
- Обижаете! Честный человек, никогда ничего украл. За изнасилование сидел.
Такая занимательная перспектива. Главный герой, который служит нам моральным компасом в этой разрухе, конечно же в негодовании прерывает разговор. Но на деле, он и сам персонаж с серыми, размытыми границами порядочности. Читать о его отношениях с супругой мне было больно. Больно, потому что слишком уж реалистично. На чернухе, впрочем, Довлатов надолго не задерживается и умело балансирует даже жесткую историю о суициде коллеги с юмористическими байками из разряда «напился, упал, очнулся - гипс».
Каждый раз, читая Довлатова, я скучаю по приключениям Остапа Бендера. Ну очень уж они похожи, только в чем-то главном отличаются - возможно надеждой в светлое будущее, а может тем, что главным героем движет скорее разгильдяйство, а не депрессия и безысходность.
Эта книга и о ностальгии и о "вшивой интеллигенции" одновременно, а ностальгия советского интеллигента почему-то всегда отдаёт хтонью и дешёвым разливным пивом. Посудите сами: портрет писателя-диссидента с упорностью горящего в машине медведя кочует от автора к автору: алкоголь, тюрьма (ибо "грош цена российскому интеллигенту, не побывавшему в тюрьме"), тлен, ностальгия, и всё это через призму воспоминания о героях античной литературы. Мерзость?
Форма определённо хороша. Это не просто одушевление вещей, которые лежат в чемодане, здесь за каждой вещью кроются свои истории. Иронично, что после переезда эти истории так и лежат в чемодане: упакованные и забытые. Забавная метафора, да.
Философии не так много, как у того же Ерофеева, но тут герой и не употребляет в таком количестве низкопробное пойло. Да, в понимании "советского писателя-диссидента" алкоголь - это способ потушить душевный пожар.
Фарцовщики, кэгэбэшники, зэки, много зэков. Это если коротко описать жизнь в Союзе глазами человека с "тонким душевным устройством". Если не хватает тлена и безысходности - произведение рекомендую определённо. Наверное.
