Луи-Фердинанд Селин

О том, как роман Луи-Фердинанда Селина «Война» добирался до своего читателя можно написать отдельную книгу. Коротко: в 1944 году, когда Франция почти полностью была де-оккупирована от немецко-фашистских захватчиков, власти французского сопротивления обвинили Л-Ф Селина в коллаборационизме. В результате обысков были изъяты его личные вещи, в том числе неизданные рукописи, среди которых находился роман «Война», написанный ещё в 1930-е годы. Дальнейшая судьба писателя известна – он бежал из страны, был арестован в Дании, затем вернулся по амнистии во Францию, где до конца своих дней практиковал в качестве сельского врача для бедных. Литературная карьера была закончена. Рукописей ему никто не вернул. Их местонахождение оставалось неизвестным аж до 2021 года. Впрочем, некоторые источники утверждают, что в 2018 году эти черновики загадочным образом попали в расположение вдовы Селина, которой на тот момент было 106 лет. Отчего-то она решила не публиковать старые работы мужа. Обнаружить рукописи удалось лишь через два года после её смерти, издать роман – ещё через год.

Сюжет «Войны» укладывается во временной промежуток между «Смертью в кредит» и «Путешествием на край ночи» – важнейший этап становления Селина как человека – Первую мировую войну. Отметить это достаточно принципиально, учитывая, что вся его проза – это автофикшн.

С первых же слов, автор бросает читателя в эпицентр боевых действий. Повсюду смрад, гарь, человеческие потроха… Опасность вездесуща, и нет ни малейшего представления о том, как от неё защититься. Фердинанд – неизменный главный герой селиновских книг, просто не понимает, как он очутился здесь – под градом пуль и снарядов. Не понимает, почему он остался один, не понимает почему он всё еще жив. Отчасти в этом виноваты контузия, тяжелое ранение руки и вражеская пуля, застрявшая у него в голове, за левым ухом – «война проникла ко мне в голову, так и живу теперь с ней в голове…»

Вступление оканчивается тем, что Фердинанда обнаруживают англичане и эвакуируют его в больницу городка Пердю-сюр-ла-Лис. И в этот момент я подумал, какого хрена, разве ж это Селин? Кажется, что мне пытаются втюхать очередное «Прощай, оружие!» – и только. Но именно здесь Селин и начинается. Если Эрнест Хемингуэй в своей книге ставит во главу стола любовь, возвышая её над чувством долга и патриотизмом, то «Война» опускает ниже плинтуса и любовь, и верность родине, и воинскую клятву, и корректное отношение к павшим в бою товарищам… Роман сочится сумбуром: военизированным хаосом, расстрелами по ложным доносам, низостью, грязью и похотью, галлюцинациями, эгоизмом, мародёрством... Всё это описано настолько правдоподобно, что липкость происходящего физически ощущается через текст. Это чувство не отпускает вплоть до финальной точки. Саундтреком к происходящему служит непрекращающийся грохот артиллерийских орудий и шум в голове Фердинанда, вызванный застрявшей пулей. Никакой это не Хемингуэй! Это тот самый Селин, которого я знавал прежде!

При чтении романа может появиться соблазн обругать автора за некоторые технические погрешности. Например, за то, что он внезапно начинает называть одного и того же персонажа разными именами. Так, один из героев пол книги именовался как Бебер, а затем стал Каскадом. Это не единичный случай. Появляется ощущение склейки нескольких текстов в один. Возможно Л-Ф свои черновики так и писал. Если бы не комментарии известной переводчицы француза – Маруси Климовой, я бы определённо запутался. Кроме того, достаточно часто в тексте встречаются фрагменты, где издателем отмечено, что слова приведённые в этом месте, в оригинальной рукописи, были записаны автором неразборчиво. В результате издательства опровергают известную поговорку – «из книги слов не выкинешь». Выкинулии – и это играет не в пользу ясного понимания происходящего. Однако не стоит забывать о том, какой долгий путь проделала рукопись этого романа, прежде чем увидеть свет. Большая удача, что книга дошла до своего читателя хотя бы даже в таком виде.

#прогулкипоистории (февраль)
#выполняю_обещание (22)

Луи-Фердинанд Селин - человек интересной судьбы. Его жизнь была настолько разной, что ему, как писателю, оставалось её лишь задокументировать. Быть может он в принципе является одним из первых на литературном поприще, кто пришёл к этому, не скатившись в бульварные мемуары. Последователей у этого стиля тоже, хотя отбавляй, и в Европе, и в России, и за океаном. Честно, и со всей грязью жизни – такое люди любят. «Смерть в кредит» описывает безрадостное, нищее, жестокое и несправедливое детство автора.

Для своих родителей маленький Фердинанд был куклой для вымещения злости. Регулярные избиения сопровождались вербальным уничижением, внушением собственной никчемности. Неоткуда было ждать сочувствия. Франция рубежа XIX и XX веков описана как пробитое, развращенное обществом дно. Отчасти, первая половина книги мне напомнила первый из трёх романов Франца Кафки – Америка. Возмутительная несправедливость жизни, быть может, один из проводных мотивов в творчестве Кафки в целом. Разница лишь в том, что Кафка свою книгу придумал сидя за офисным столом, а Селин свою книгу прожил, от корки до корки. В одну цитату из «Смерти в кредит» можно уложить всё мироощущение главного героя:

«У меня тоже было сердце. Но для жизни сердце не нужно». И это слова ребёнка.

В отличии от героев Кафки, юного Фердинанда жизнь закалила. Сформировала его как презренного человеконенавистника. В своей книге Священные монстры Эдуард Лимонов главу о Селине назвал «Желчный инвалид», и, чёрт возьми, какое же точное название! Инвалидом он был и физическим – был ранен в Первую мировую войну, но куда заметнее его общественно-моральные девиации. А желчь буквально сочится из его книг. Сюжетно, вербально и даже пунктуационно. Достаточно посмотреть, как устроено почти каждое предложение в книге. Короткое, нередко оборванное, тяжёлое и быстрое, как удар в челюсть. Читая одно за другим, создаётся впечатление, что кто-то часто меняет кадры в калейдоскопе событий. Добавьте сюда сюжетный сумбур, сумятицу, бесконечные описания физиологических подробностей всех мастей, без тени смущения, порой занимающие целые страницы. К слову, физиология описана так, что становится не мерзко, а скорее смешно. Добавьте сюда бешеную пунктуацию, практически каждое предложение (слово) заканчивается либо восклицательным знаком, в связи с чем создаётся впечатление, что Селин с силой швыряет в тебя слова, либо многозначительным многоточием. А нередко и тем, и тем одновременно!.. Добавьте сюда неупорядоченные предлоги и междометия, которые порой в хаотическом порядке расставлены между словами. Чаще всего всё вышеописанное трактуется в диалогах, из-за чего создаётся впечатление, что все люди вокруг агрессивные сумасшедшие животные.

В такой среде рос ребёнок. И, на мой взгляд, странно осуждать его за то, каким он стал, когда вырос. Всё это: расизм, антисемитизм, беспорядочная сексуальная жизнь, мизантропия – это грехи отцов и голоса улиц.

Книга вызывает очень разные чувства, целый спектр я бы сказал. От жалости, сочувствия, недоумения, до гнева и злорадства.

Благодаря переводу Маруси Климовой, роман тянет на современный бестселлер. Селиновская ярость передана в полной мере. Перевод современный, непричёсанный и дерзкий.

#БК_2023 (10. Фамилия автора книги начинается на С)

Луи-Фердинанд Селин — писатель, не похожий ни на кого. В моём персональном рейтинге французская литература идёт следом за отечественной. И, с моей точки зрения, Франции стоит ценить Селина, а не стыдиться его и не стирать память о нём.

Личностью ЛФС был и вправду непростой и, наверное, для многих неприятной, но литератор он был выдающийся. К чему отрицать очевидное? В романе «Из замка в замок» он пишет: «Я закоренелый расист...» И это не жеманство, не преувеличение, а простая констатация факта. Ранее написанные им расистские памфлеты не допускают двойного толкования. (Правда, сам я те произведения не читал, на русский их не переводили.) И не только расист, но также ещё коллаборационист, человеконенавистник и жуткий брюзга.

Но, во-первых, за сотрудничество с немцами во время второй мировой войны он отсидел в тюрьме и всю оставшуюся жизнь был гоним и постоянно оскорбляем, а, во-вторых, «гений и злодейство — две вещи несовместные», как отметил «Наше всё», и раз Селин был гением, то злодеем и подонком он, следовательно, не был.

«Из замка в замок» рассказывает о пребывании Селина с женой и котом в замке Зикмаринген, где ближе к концу войны в отчаянии и скудости обитали представители французского коллаборационистского правительства и прочие «коллабос», ходившие под статьёй о предательстве. Кроме того, Селин время от времени упоминает Данию, где он позже сидел в тюрьме, а также современное написанию книги житьё во Франции.

Весь текст романа представляет бесконечную жалобу на судьбу и людей, которых она выбрала своим орудием. Французский писатель с неприязнью относился почти ко всем. Во всём романе он выказал симпатию только своей жене, одной 96-летней мадам и своим кошкам с собаками. Остальные — все без исключения подлецы, воры, дураки или, в лучшем случае, распутники. Но — поразительно! — эта особенность не раздражает. Возникает ощущение, было на что жаловаться. Своей экспрессией, своей убеждённостью Селин привлекает читателя на свою сторону, заставляет сопереживать себе. Да это и не трудно, поводов для сочувствия находится достаточно.

Отмечу манеру изложения Селина. Его текст отличается уникальными синтаксисом и пунктуацией. Это нагромождение незаконченных предложений, перемежаемых бессчётными многоточиями и восклицательными знаками. Всё вместе создаёт эффект живого разговора. Если прочитать любой фрагмент «Из замка в замок» вслух, интонационно выделяя паузы многоточиями и акцентируя восклицания, получится точь-в-точь ворчание занудливого старика, как оно звучит в настоящей устной речи! Лично мне это очень понравилось.

Минус книги, но не произведения, — перевод. По интернету носятся слухи, будто в переводе на любой язык Селин очень многое теряет. Не могу судить о содержательных потерях, но по ряду косвенных признаков перевод действительно не хорош. В частности, если в романе французского автора 1957 года вдруг встречается сравнение себя с Доктором Айболитом, я настораживаюсь. Где Селин, и где Доктор Айболит? Дальше — больше. В качестве совета не тратить время понапрасну Селин вдруг использует идиому «хватить еб**ь Муму». Неужели там было „Arrête de baiser Moumou“?! Я уж молчу про «скомпромеНтировать»… Да и вообще, название романа по смыслу ближе к «Из одного заточения в другое».

Но это уже точно не проблема Луи-Фердинанда Селина — замечательнейшего писателя. Эта книга произвела на меня очень глубокое впечатление, и как же жаль, что второй части трилогии нет ни в одной из трёх десятков красноярских библиотек!

Всегда был уверен, что никто не в силах тягаться с русской литературой по качеству, особенно на длинной дистанции. Мысль, наверное, донельзя банальная – у французов тоже очень сильная и едкая литература: Бальзак, Гюго, Жене, Сартр, Камю, Пруст. Сегодня – Уэльбэк. Селин ещё был.

О Луи-Фердинанде Селине я прочитал давным-давно в какой-то журнальной статье. Помню, тогда автор привлёк своими нестандартными взглядами на мир и на человека как такового, а ещё смелостью, позволяющей ему свои взгляды открыто высказывать и публиковать. Мало кто открыто скажет, что ненавидит людей, Селин – из таких. Его дебютный роман «Путешествие на край ночи» пропитан презрением к действительности, бестолковому человеческому существованию, безысходностью перед неотвратимым нелепым будущим, мизантропией. Нет, это не антиутопия, это – автобиография: Первая мировая война, колониальная жгучая Африка, врачебная практика в убогой французской глубинке, вечная неприкаянность – всё это личный опыт. Читая роман, понимаешь, что для главного героя, как и для самого Селина, 24 часа в сутках – это слишком много.

«Путешествие на край ночи» – это апатичная насмешка в лицо происходящему. Кому нужна эта война и эти завоевания? Почему люди должны отстаивать территорию своей страны и слушаться чьих-то приказов? Если номенклатурные военачальники что-то не поделили, пусть сойдутся в личном поединке, например, на татами или на боксерском ринге, зачем вовлекать в это нас? Разве этот показной и прогнивший патриотизм вернёт чьи-то жизнь? Пока всё это происходит, нам нужно поскорее спрятаться туда, где нас не найдут и не заставят делать то, чего мы не хотим, убежать туда, где не будут пить нашу кровь надоедливые малярийные комары, уплыть за океан, где найдутся люди, мыслящие так же нестандартно, как и мы, укрыться от всеобщего помешательства там, где чуть лучше, где до сих пор не было ни нас, ни никого другого – на краю ночи.

Вообще, неясно, был на самом деле Селин антисемитом и вишистом, или просто стебал окружение, не думая о последствиях, желая тем самым выделиться и запомниться. Говорят, что в своей книге он написал совсем не то, что нам перевели на русский, японцам – на японский, а американцам – на английский, что в оригинале всё куда интереснее и радикальнее. В любом случае, сейчас имя Луи-Фердинанда Селина неприкосновенно, вошло во французские учебники и совсем неважно, что когда-то его приговорили за ультраправые взгляды.

P.S. Отдельно хочется бросить камень в огород свежего издания от АСТ (у меня на руках именно оно). Количество опечаток поначалу просто смущало, а когда книга перевалила за половину, начало откровенно раздражать. Возможно это и смазало общее впечатление от прочтения.

#морскойбой

Очень тяжело далась мне эта книга. Как по мне, это было путешенствие не на край ночи, а все дальше и глубже на дно.

Главнй герой Фердинанд участвовал в войне, пробыл в Африке, затем отправился в Америку, все пытаясь найти свое место, и каждый этап его странствия имел свою грязь, в которую мне совсем не хотелось вляпываться. На войне он не прослыл героем, он хотел сдаться в плен, лишь бы избавиться от здешних ужасов, и с этого момента он так и продоожает бежать, от чего и куда - уже, наверное, не зная и сам. Этот человек самый обычный, для меня какой-то серый, пустой, совершенно мне не нравился. Он как будто был просто проводником между мной и автором, чтобы я смогла увидеть показанную автором сторону жизни - грязную, отвратительную, где люди убивают, хитрят и живут только лишь бы удовлетворить свою похоть. Лицом всего этого предстает Робинзон - попутчик Фердинанда. Отвратительный человек, не знающий совершенно таких понятий как любовь и верность, если только любовь к своей шкуре.

Сложные впечатления остались от книги, не могу не согласиться о существовании таких людей, такой грязи в нашем мире. Все описанное не заставляет вспомнить о высоком, вдохновиться или порадоваться, что среди твоих знакомых нет таких людей, а оставило пустоту и хочется только очиститься от грязи.