Владимир Набоков рецензии на книги

#ярило (6. В сюжете весна, много весны)

Но сегодня весна и сегодня мимозы
Предлагают на каждом шагу.
Я несу тебе их, они хрупки, как грёзы…

Если честно, то я совершенно не ожидала, что у Владимира Набокова отыщется книга, в которой не только очень много весны, но сама она будто пропитана её духом: духом вновь зарождающейся жизни, будущего цветения и чего-то нового, что затаилось и ждёт за поворотом. И, пожалуй, именно это делает книгу какой-то лёгкой и воздушной, даже несмотря на то, что на страницах перед читателем разворачивается жизненная драма сразу нескольких персонажей.
Впрочем, время и место действия обязывает. Ведь перед читателем предстаёт самый обычный небольшой пансион, заселённый русскими эмигрантами. Каждый из них интересен по-своему: и пара балетных танцовщиков, и молодая девушка, трудящаяся машинисткой, и старый поэт, мечтающий уехать в Париж, и даже хозяйка этого пансиона. Но среди этой яркой и разношёрстной толпы на передний план выходит Лев Ганин, человек очень непростой судьбы. Именно в его жизни была та самая Машенька, имя которой и выведено в заглавии романа.
Когда-то давно, ещё в невинной юности, ей суждено было стать первой любовью Ганина. Его отрывочные воспоминания много открывают читателю. Но, как показалось лично мне, гораздо больше утаивают. Они словно обрывки или отдельные страницы писем: можно понять и уловить содержимое, но вот открыть его до конца… И, как оказалось, милостивая судьба уготовила для Машеньки и Ганина новую встречу. Ведь Машенька вот-вот должна приехать к мужу, который по какой-то случайности тоже оказался постояльцем пансиона.
А дальше роман насквозь пропитан духом этого самого ожидания. Ведь Ганин хранит в своей душе сокровище, ключ к которому доступен только ему. Это реально было совсем как у Блока. И Машенька становится той самой незнакомкой, чей стан вот-вот должен промелькнуть в туманном окне. И казалось бы вот-вот свершиться что-то по-настоящему возвышенное и прекрасное, если бы не одно но.
Это самое «но» заключается в антураже романа. И пансион, и эмигрантская среда словно нашёптывают в лучших традициях Ремарка и его «Триумфальной арки», что чуда ждать слишком наивно и глупо… Но вопреки всем предчувствиям продолжаешь искренне верить в счастливый исход. Ведь сегодня всё же весна…

Это история о весне и тающих воспоминаниях о первой любви, которая оставляет после себя лёгкую грусть. Владимир Набоков, ещё до того как написал Лолита, создал этот поэтичный роман, который стал одним из первых его произведений, написанных в эмиграции.

Главный герой, Лев Глебович Ганин, — русский эмигрант, оказавшийся в Берлине после революции. Как и многие его соотечественники, он потерял связь с родиной и теперь живёт в небольшом пансионе, где соседями ему становятся такие же изгнанники. Набоков бегло, но метко рисует портреты каждого из них, однако главное место в романе занимают воспоминания Ганина о его прошлой жизни в России и первой любви — Машеньке.

Эти воспоминания — смесь реальности и мечты, где прошлое кажется ярче и прекраснее, чем оно, возможно, было на самом деле. Машенька становится для Ганина символом утраченной родины, молодости и счастья. Его мысли о ней — это попытка вернуться в то время, когда всё было проще и понятнее.

Однако меня больше всего привлекли не столько любовные переживания Ганина, сколько детали эмигрантского быта. Набоков мастерски показывает, как люди, оказавшиеся в чужой стране, живут бок о бок, но при этом остаются чужими друг другу. Они связаны общим прошлым, но настоящее разъединяет их. Это достигает своего апогея ближе к концу истории, когда жильцы пансиона собираются вместе для небольшого праздника. Но вместо радости и единения они испытывают лишь чувство неловкости. Остаётся только напиться, чтобы хоть как-то скрасить одиночество.

Ганин, как и другие герои, не находит в себе сил для настоящей солидарности. Он помогает одному из соседей с документами скорее из прихоти, чем из чувства долга или сострадания. Это подчёркивает общую атмосферу отчуждения, которая царит в пансионе. Это не просто роман о первой любви, но и размышление о ностальгии, одиночестве и потере корней. Набоков показывает, как прошлое может стать одновременно и утешением, и тюрьмой. #ярило(весна)

И единственное, о чём жалею сегодня, это что я не оставил молча у швейцара ключ 342-ой и не покинул в ту же ночь город, страну, материк, полушарие и весь земной шар.

Произведения Набокова полны гениальностью слова, мысли и истории. Он передаёт самое сакральное и тёмное так, что даже испытывая настоящее отвращение, ты продолжаешь вчитываться/вслушиваться в предложения.

"Лолита" - история о многом. Здесь большое количество тем для анализа. Однако это не о р**тлении, как пишут на просторах и не о любви. В большей степени я бы сказала, что это книга о боли, закончить которую не было возможности.

Всё началось с невинного летнего отпуска и знакомства с юной девочкой, которая в последствии погибла от болезни. Но она настолько впечаталась в мысли главного героя, что забыть её оказалось невозможным. И вот вся жизнь - поиск определённого типажа нимфетки, постоянные скитания, страдания и муки совести. Заметим, что все нимфетки - девочки 9-12 лет, но не все девочки - нимфетки.

И вот долгожданная Ло-ли-та. Кто-то скажет невинный ребёнок, прекрасная девочка. Однако с первых страниц вы всё понимаете. Вы считываете конкуренцию, модели поведения и характер. Да, он забрал у неё детство, но сам ли это он сделал?
"когда да-ра-гая мама узнает, она с тобой разведется, а меня задушит"

В общем, конец мне не понравился. Мне странен её последующий выбор, потому что через её модели поведения мой прогноз был другим. Мне странно было от действий Гумберта. Но сам язык книги потрясающий.

Абсурд, философия и метафизика.

Начну с того, что я потрясена термином «гносеологическая гнусность», с восторгом включаю его в свой лексикон. За нее, действительно, можно и нужно отправлять на казнь, что и случилось с Цинциннатом Ц - главным героем произведения. Ожидая своей казни, он находится в тюрьме, повседневность которой наполнена абсурдом. Тюремщики, надзиратели, даже собственная семья Цинцинната представляют собой карикатурные фигуры, полностью лишенные глубины - буквально картон, гнущийся от даже легкого нажатия.

Набоков использует насыщенный, изысканный язык, который полон метафор, аллюзий и игры слов. Стиль произведения - искусственность и сюр, подчеркивающие иррациональность окружающего. Удивительное ощущение возникает при акцентировании деталей, которые сначала кажутся значительными, но часто оборачиваются пустыми символами, что усиливает общую атмосферу бреда.

Идея произведение - противопоставление.
Цинциннат - воплощение внутренней свободы, непохожести, стремления к пониманию истин.
Окружающий мир - абсурдность, жестокий и пустой механизм, нацеленный на подавление и уничтожение всего уникального.

Преступление Цинцинната в том, что он мыслит иначе, чем большинство. Мир, описанный в романе, похож на мир Кафки: правила не объясняются, законы нелогичны, а люди - винтики системы. Это создаёт атмосферу страха и безысходности. Наверное именно поэтому, я с нетерпением ждала казни, чтобы уже самой освободиться от абсурдного мира.

#БК_2025
5. Книга от автора, который известен своей профессией вне литературы

А сколько проживёт эта бабочка?

Если задуматься над этим вопросом, то финал просто переполнит чувство безнадёжности, поэтому оставим в покое этот символ возрождения и поговорим про Слепцова, с его говорящей фамилией, как ещё одним очевидным символом рассказа. Он ослеп от горя, отказывается верить в чудо Рождества, думает удавиться.

И так или иначе рассказ о чувстве глубокой утраты, попытке и провале примириться с нею. Написано глубоко, натурально и красиво, как умеет Набоков. Здесь не будет личностей, только образы, и оттого ещё пронзительнее воспринимаются написанные чувства.

Вот только странная штука, даже в этом небольшом рассказе меня не покидает ощущение, что Набоков прежде всего выпятил свою интеллектуальность со всей символикой и кружевами описаний, что он просто играет в идеи, не вкладывая в текст свою душу.

И, вроде как, я даже оценила и слог, и приёмы, и тему, но вот смогла ли почувствовать? Нет. Будто Вселенная не даёт мне просто так взять и вычеркнуть Набокова из планов на чтение. Будто мне нужно его понять, принять, полюбить, а я не могу.

И оценить рассказ не могу.

Ваш Алён
#АК_2024 (21. Сезонное произведение)

Любите ли вы Набокова так, как люблю его я? А секс?

А гибки ли вы мыслями, границами дозволенного и языком? Во всех смыслах.

Тогда вам сюда. В противном случае- книгу не рекомендую.

Это круто даже для Набокова! Ушёл в отрыв сразу в нескольких плоскостях. И хорошо, что этот роман пришелся мне для знакомства если не последним из его творений, то точно уже со знанием автора.

Равнодушным этот роман не оставит никого. Взбесит в самом начале как и меня эта странная альтернативная история и география. Да, не поверите, упражнения с ловкими фразами, перевертышами и невообразимой игрой слов, свойственные Владимиру Владимировичу, в этом романе перешли на перекраивание карты мира, названий, имен и событий. Это путало и раздражало, но обещало интересную вакханалию далеко за гранью привычного.

Интеллигентнейший сарказм и эротизм высшего пилотажа выражается в том, что высоким слогом и многоэтажными фразами автор завораживает и веселит читателя, а потом наступает эффект «жирафа», смысл доходит через несколько мгновений и накрывает горячей волной.

Смело и умно. Весело и игриво (всё время приходило на ум сравнение с фокстротом). Философски трагично и сильно, но буддистски правильно.

Так и не дают покоя автору девочки двенадцати лет. Но какая же гениальная сублимация! А мальчик (братец) до чего хорош: ловок, умен и не по годам изысканный любовник и ценитель прекрасного. Мужчина из него получится не менее поразительный.

Остается только опешить, насладиться тем самым первым летом с «детьми» и пуститься в долгое путешествие, в котором кто знает, как сложится жизнь до самой старости.

А как может сложиться кроме очень интересного? Когда такое происхождение (родители далеки от ханжества и нормальности в общепринятом смысле), такое окружение, перемещения по лучшим точкам мира, пусть вымышленного… Но русская аристократия, книги, лошади, икра, (и вальсы Шуберта и хруст французской булки…) Швейцария и Франция, Америка и Канада… некоторые явления «торчат своими ушами» из любых вымышленных имен собственных.

Эту книгу можно брать не необитаемый остров только ради языка. И тех тысяч смыслов, которые остались неразгаданными при первом прочтении. Можно разглядывать каждую фразу, как автор разглядывает насекомых. Даже в этом романе они повсюду: и напрямую, и в описании посторонних явлений.

Ох, не прост чертов гений! Но это шедевр.

#балда (сАпог, 5 строка, 2 столбец)
#жанромания2 (10. Классическая литература)

Главная причина, по которой я решил помучиться с очередной книгой Владимира Набокова, состоит в том, что «Защита Лужина» – это шахматная история. Шахматы я люблю очень. Периодически играю в блиц в интернете – в перерывах на работе, перед сном, или даже когда пишу отзывы на книги и стопорюсь, пытаясь расставить правильные слова по местам. Игра, развлечение, лёгкая зарядка для мозга – не более. Для Лужина шахматы стали всей его жизнью. Как раз за таким литературным героем мне было интересно понаблюдать.

Как всегда, всё тянется из детства. Уже на первых страницах книги отец отнимает у Лужина это самое детство и начинает агрессивно готовить его к судьбе гения. Внук Лужина-скрипача, сын Лужина-писателя, маленький мальчик – тоже Лужин, в его жилах течёт та же кровь, и одно это уже обязывает его ко многому. Даже если мальчик, кажется, ни к чему толком не предрасположен, даже если он замкнут, необщителен и аутичен, он всё равно должен стремиться к неведанным и, по правде сказать, ложным, вершинам, каким бы тернистым не был путь ребёнка.

Гения, как водится, никто не понимает, а он, в свою очередь, не понимает простых людей. Парадокс, но, лишённому детства Лужину, так и не удалось повзрослеть. Словно король под угрозой мата в один ход, он навсегда застыл, застрял в своей малодушной инфантильности. Принимает любое слово или действие в отношении себя за чистую монету. И отвечает так же чисто, без пошлой лести и скрытых подтекстов – а таких негибких судьба сгибает силой. Оттого Лужин и задыхается в т.н. «нормальной» жизни, потому что не понимает и не знает её. И не узнает, играя в шахматы, мотаясь из города в город, а вернее сказать, из одного шахматного кафе в другое, от доски к доске, не чувствуя ни места, ни соперников, ни секундантов, не чувствуя хода времени, если, конечно, это не то время, что отведено шахматисту за партией. Свадьба, квартира, зарплата, здоровая психика – всё это не для него. И любая резкая перемена, направленная на то, чтобы вырвать Лужина из шахматного контекста, лишить его единственного щита, которым он так долго и успешно прикрывался, будет для него равносильна приговору к высшей мере.

Банально вновь и вновь хвалить автора за его слог. Но, чёрт возьми, пишет Набоков действительно здорово: задорно, остроумно, прерывисто и резко. Очень музыкально. И, временами, с какой-то непонятной раритетной лексикой. Кажется, что некоторые слова, из использованных, не были в ходу и сто лет назад, а сейчас – и подавно. А он как ввернёт словечко! При этом смысл их однозначен и предельно ясен, но откуда он их достал, эти давно забытые слова? И ведь не чувствуется никакой фальши – всё выверено, стоит на правильных местах.

«Защита» из названия – это не столько шахматный термин, сколько мерило того, чем стала шахматная игра для героя – каменной стеной от матери с её налётом тихого безумия, и от отца с его бешеным тщеславием и даже некоторой абсурдной завистью к таланту собственного сына. Некоей формой не сублимации даже, а эскапизма – побега от реальности, от внешнего мира. Способом спрятаться среди фигур. Мне сразу вспомнилась малоизвестная картина бельгийского сюрреалиста Рене Магритта «Потерянный жокей» – небольшая сгорбившаяся фигура всадника мчится на лошади неведом куда, затерявшись среди огромных шахматных фигур. Говорят, что Магритта пугали шахматы и картина эта, по его замыслу, должна вселять страх. Но мне она показалась идеальной иллюстрацией к роману Набокова. Кстати говоря, существует вариация этой картины, где белые шахматные фигуры исписаны музыкальными нотами, что снова как будто бы отправляет нас к набоковскому тексту.

#балда (4 строка, 4 столбец, З, ЗВАНИЕ)
#жанромания2 (10. Классика)

ПротоЛолита

Я не фанат Набокова, но отказать в мастерстве ему нельзя. Оторваться от романа невозможно, как и невозможно до конца кого-то обвинить - мне жалко всех, кроме злого ( и голого) Горна, отвращение к которому росло с геометрической прогрессией. Этот мир, где Кречмар метается и совершенно не может понять, что же ему свейчас хочется, хочет ли он любви верной и преданной ему женщины или плотской страсти красоточки, которая крутит им как ей заблагорассудится, что тоже можно понять, этот мир кажется совершенно безвольным, безвыходным и безнадежным. Изо всех сил хочется найти в нем что-то настоящее и доброе: дружбу, любовь, заботу - но все эти чувства тонут в других, более мелких и мелочных, в страхе, похоти, Набоков как будто не оставляет человеку ничего святого.

Дальше будет спойлер, но он не очень влияет на сюжет, поэтому решайте сами - читать или нет.
Добил меня, конечно, момент с больной девочкой. Не так много книг, где у героя умирает дочь, нужно сказать, меня это шокировало. Я мама маленькой девочки и такие вещи, пусть даже в литературе, воспринимаю очень тяжело, тем более Набоков, повторюсь, мастер слова: описанный жар и бред ребенка воспринимается очень живо... И от этих неразрешенных конфликтов Кречмора мне самой становилось тяжелее и тяжелее.
ЧТо еще сказать. Кречмар был слеп метафорически, к концу романа слепота становится физической и прозревает он только на пороге смерти - очень явная метафора.

Описание чувственной любви и ощущений слепца, пытающегося познать мир другими чувствами, пытающегося разъять темноту - высший пилотаж. Ради этих фрагментов стоит прочесть и позже вернуться к роману.

#БК_2024
Книга, которую порекомендует вам ваш лучший друг или подруга.

Сложно преуменьшить заслуги Владимира Владимировича Набокова, но, читая его, я вижу лишь сноба, который возвышает себя над читателем. В этом романе не так ярко, как в Камера обскура, но всё же. Ну и с таким настроением в число почитателей таланта я, понятно, не вхожу, хоть и не доросла оспаривать масштабы оного.

Тем не менее, эту книгу я давно хотела прочитать, чтобы присоединить к Последний день приговорённого к смерти и Идиот в своей мини-коллекции об осуждённых на смерть. Но вот то, да не то.

Вся загвоздка в том, что основную мысль я считала примерно на десятой части этого небольшого романа – все мы приговорены к смерти, но мало кто знает точный день и час. И дальше я искала, что же ещё захочет сказать мне автор. Книга, конечно, небольшая, но исписать 200 страниц ради этого всё равно многовато.

Но последующее лишь нанизывалось – ты не знаешь, кто твой друг или палач, обещание новой счастливой любви тебя не спасёт, а лёгкий путь не обязательно приведёт на волю. А за ними следуют иллюстрации под общим заголовком «живи здесь и сейчас» - напиши то, что хочешь написать, возьми книгу, которую хочешь прочитать, насладись ужином, игрой, жизнью, прибери свою камеру, в конце концов! Не жди конца! Он непременно наступит, но истинное наказание – это его ожидание.

В общем, занятная метафора бытового болота и внутренней тюрьмы, а что же кроме?

Кроме этого, есть оболочка абсурдности происходящего – некая театральная условность, где надзиратель кто-то вроде прислуги, а другой приговорённый – сосед, заходящий на вечерний чай и партию в шахматы.

Всё, конечно, выполнено в фирменном стиле Набокова – витиеватым слогом и филигранно подобранными фразами, где, изменив одну, можно придать всей истории новый смысл. Как и любой порядочный российский писатель, он также наполняет текст отсылками к Пушкину, религиозным текстам и течениям, а ещё, конечно, символами и подтекстами.

Из меня так себе литературовед [к слову, специалисты хорошо потрудились, и обо всём наполнении можно прочитать в интернетах], могу только сказать, что я его тексты не чувствую, меня не окутывает магия слова или образов снов героя. Для меня это рифмованные строки, но не стихотворение.

Всегда Ваш,
Алён
#вордл_эллины

– Вы англичанин?
– В данный момент, да.

Та завидная лёгкость, с которой Набоков адаптировался под разные национальные культуры, совсем не кажется напускной. Гражданин мира, не терявший ни собственной индивидуальности, ни узнаваемого шарма, в любой точке земного шара он был любим и чувствовал себя комфортно. Дэвид Боуи от литературы. Сущий хамелеон.

«Истинная жизнь Севастьяна Найта» – непростой текст. Существуют ли другие у Набокова? Его стиль подобен музыке. Тщательно подобранные слова, расставленные строго по своим местам, скрывают за собой анаграммы, множественные отсылки и сюрреалистичный юмор, который и работает-то не всегда, потому что его нужно правильно трактовать. Набоков играет. Но эта кнехтовская игра в бисер подвластна далеко не каждому.

Как мне представляется, та тайна, которая окутывает роман, и которая была заявлена в самом начале, ещё в предисловии к тексту, совсем не нуждается в разрешении. Это сродни убийству Лоры Палмер – со временем сюжет заворачивается так лихо, что все эти логические загадки отходят на третий план. Набокову интереснее фиксировать сам факт присутствия знаков и символов на страницах романа. Даже мне, человеку, знающему биографию автора исключительно по верхам, стало очевидно прямое присутствие Набокова в тексте. Как и герои романа, Набоков – писатель с русским началом. Как и Найт, он родился в 1899 году и тоже учился в Тринити колледже Кембриджского университета. Как и рассказчик В. – провёл часть жизни в Крыму. Да и вообще, чем условное «В.» – не Владимир? И та самая буква в имени, то ли такого русского Севастья́на, то ли, вполне себе английского Себа́стиана, режущая ухо и вызывающая сомнения – В. Разбирая письма умершего брата, рассказчик находит конверт с фотографиями человека, который должен был стать прототипом очередного романа Найта. Конверт озаглавлен «Mr. N.». Другой «Mr. N.» – уже известный писатель, которого Севастьян Найт умело троллит на страницах другого своего произведения. Можно ли удержаться и не написать, что Mr. N. – это Mr. Nabokov? Я вот не сдержался.

Присутствие Набокова ощущается в каждом символе, выбитом рычагами печатной машинки. Его черты носят не только Севастьян Найт и его брат В., автор растворяется в самом тексте. «Истинная жизнь Севастьяна Найта» – это роман-фрактал, зеркальный лабиринт. Книга писателя, написанная о писателе, который пишет книгу о писателе, который писал книги. Knight – это не только фигура из любимой игры Набокова – шахмат, но и «k», «n», «i», «g»… – именно так, по буквам, называет фамилию своего брата рассказчик в финале.

«Истинная жизнь…» полнится размышлениями Набокова о жизни, времени и месте, заключёнными в художественный текст. О революции 1917 года, её жертвах, о невозможности оставаться в теперешней большевистской России. О постыдных клише, то и дело возникающих в процессе восприятия носителей разных культур друг друга. О влиянии неорганического и живого окружения на писательское ремесло. О трудностях изъяснений на иностранном языке. О меланхолии, депрессии и помешательстве – о том, через что нередко проходят не только гении, но и рядовые творцы. О твёрдости стиля и позиции, смягчать которые можно лишь путём самоиронии, ведь неспроста на страницах романа появляются строчки «ужасный сноб, играющий в игру собственного изобретения», или же «после прочтения остаётся чувство недоумения и раздражения».

Несмотря на то, что некоторые слова, заключенные в предложения, составляющие абзацы, попадают в тебя так сильно, что ты чувствуешь потребность возвратиться к этому снова и снова, Набокова читать очень непросто. Не облегчает этой задачи и переводчик Геннадий Барабтарло, чей перевод мне достался к прочтению. Умышленный эрратив и обилие орфографических ошибок – зачем? Почему нельзя написать «бессмертный» вместо «безсмертный»? Почему нельзя разделить «несовсем»? Как можно найти в себе смелость исправить оригинальный текст Набокова, принимая возможный умысел писателя за опечатку? Зачем менять порядок слов? Где-то мне попалась чья-то меткая фраза касательно переводчика: «Барабтарло считает себя бо́льшим Набоковым, чем сам Набоков». Так чью книгу я прочитал? Набокова, или его переводчика? Роман, конечно, написан исключительно для прочтения в оригинале. Только так можно считать бо́льшую часть пасхалок оставленных автором. Но мне, увы, в силу незнания языка, пришлось читать горе-перевод.

#вордл_эллины
#европейский_вояж (Великобритания)