Рецензия на книгу Лесной царь от masyama
Значительную часть «Лесного царя» я прочёл в лесу. Есть такая волшебная гора всего в 200 км от Красноярска — Аргиджек. Пока остальные участники похода собирали по склонам набухшую соком чернику и крохотную, но сладкую и невероятно полезную дикую малину, я забрался на мшистый валун и погрузился в книгу Мишеля Турнье, почти ожидая, что сейчас из чащи ко мне выйдет косуля или хотя бы лиса.
Если читаешь Турнье, необходимо держать в уме одно — он гораздо умнее и образованнее своего среднего читателя. Писатель использует литературное наследие, философские знания, сюжеты мифов античности. Что-то я отловил, но большая часть вложенных смыслов прошла мимо меня, я даже не сомневаюсь. При этом, роман является одним из важнейших произведений французской литературы. Гонкуровская премия — ладно. Эти премии кому только не раздаются. Как сказал Алексей Горшенёв, наверняка в свою очередь кого-то цитируя, «увековечивает время». Ради эксперимента я в Second Life нашёл трёх аватаров с явно французскими именами, и все трое из этой случайной выборки знали «Царя...» и читали его! Вот, что на самом деле имеет значение.
Главный герой произведения — кто он? Я не могу ответить на этот вопрос даже для себя. Сумасшедший? Безусловно. Потому что кто, как не сумасшедший низводит общечеловеческие трагедии до роли события, произошедшего исключительно для того, чтобы открыть ему путь. Извращенец? Да, конечно. Тиффож не насильник, но его тяга к маленьким мальчикам определённо эротична, пусть и является, как написано в предисловии, «платонической, негенитальной сексуальностью». Что с того? Она всё равно неприятна и даже преступна. Копрофил? Увы. Поиски высшего смысла в отходах жизнедеятельности и свойствах избавления от них хотя и любопытны, но тошнотворны. Может быть, Авель Тиффож просветлённый? Да! Свобода и нетривиальность его мыслительного процесса, парадоксальные выводы, к которым он приходит, говорят о нём, как о человеке, познавшем больше, чем это обычно удаётся людям.
Тиффож — это несомненная удача Турнье, один из самых своеобразных и запоминающихся персонажей, что я могу вспомнить из своего опыта. На него несколько похож только Бармалей, любивший маленьких детей пуще шоколада и мармелада.
Фашизм является лишь фоном произведения, и в нём ничего магического не было. Он и потребовался Турнье, по-моему, лишь потому что немецко-фашистская очень заформализованная среда, парадоксальным образом уживавшаяся с невероятной истеричностью, позволяла решить сюжетные замыслы по мере перехода от одной стадии развития Тиффожа к другой, обретя кульминацию в Кальтернборской школе, где главный герой получил власть над 400 отборными гитлерюгендовскими мальчиками. Кстати, сам Авель Тиффож не был фашистом в той же мере, что он не был коммунистом, роялистом или либералом. Он вообще никем не был. Социально-политические категории были к нему неприменимы. Он обитал в иной системе координат, имевшей отдалённое сходство с христианством.
Мне также понравилась роль Немезиды, в которой выступила Советская армия. Книга совсем не об этом, но если иллюзии берут над кем-то верх, загляните в этот незаинтересованный источник, и всё прояснится. Подумать только, французские военнопленные продавали своим охранникам махорку за деньги. Как велика разница, а? Ведь они были для фашистов всё равно свои. Заблудшие, развращённые, размякшие, но свои!
Попробуйте прочесть эту книгу. Турнье не трёхкопеечный автор, которому нечего построить за заборчиком действия. Турнье — интеллектуал, возводящий за этим забором то воздушные, то гнетуще мрачные замки.
PS Роман, конечно, называется «Ольховый король», но так как его название совпадает с названием поэмы Гёте, а её в своё время перевели, как «Лесной царь», деваться переводчикам Турнье было некуда.
