Филип Дик

Название «Порвалась дней связующая нить» совершенно не подходит этому роману Филипа Киндреда Дика. Я понимаю, классический перевод фрагмента из «Гамлета», Пастернак и всё прочее, но такая высокопарная поэтическая фраза совершенно не сочетается с приземлённым, будничным языком самого произведения. Кроме того, попробуем перевести её «обратно» на английский: «The Tying Thread of Days Is Torn». Как далеко это от простого и лаконичного «Time Out of Joint»!

С моей точки зрения, «Связующая нить...» не входит в число самых мощных творений Дика, но, обладая таким мастерским языком, американец просто не может опуститься ниже определённого, высокого для всех остальных, уровня.

Конкретно в этой книге, подобно «Камера, мутно» (я, наконец, решил, как должен называться этот шедевр американца!), Филип К. Дик предстаёт потрясающим мастером создания бытовой атмосферы. Сцены из первой части романа, диалоги позволили мне словно оказаться там, в том же доме, где жили герои «Нити...». Предложенная обстановка повседневной жизни казалась мне настолько же реальной и, что просто поразительно, привычной, насколько реально и привычно я каждый день вечером открываю двери дома и здороваюсь с женой и собакой! Из всех иностранных писателей, которых я на сегодняшний день читал, никто — никто! — не обладает такой силой обращения читателя в жителя своего мира.

Впрочем, рассуждая о работах Дика, следует избегать существительного «реальность» и прилагательного «реальный». В его романе никогда невозможно сказать заранее, какой план бытия подлинный, а какой — подделка. И то, что в «Нити...», кажется, всё-таки есть объективно существующий мир — это уже для Дика показатель выше среднего!

Что касается сюжета, то он имеет в основе капсулирование локальной части США, превращение её в симуляцию ради одного критически важного человека. Дик поистине визионер. Роман опубликован в 1959 году. Думаю, американский писатель был одним из первых, кто предрёк возможность массовой манипуляции сознанием людей в целом и их памятью в частности. Кроме того, он ещё раньше Роберта Хайнлайна или одновременно с ним открыл плодородное поле сюжетов о противостоянии землян и космических (в данном случае, лунных) колонистов. Также Дик довольно правдоподобно описал некоторые черты людей, отстоявших него на 40 лет вперёд, а это ужасно сложно. И, наконец, он выдавал ёмко сформулированные предвидения, либо просто умозаключения мудрого человека: «...кучка калифорнийских либералов с розовым туманом в голове и без малейшей доли здравого смысла».

«Порвалась дней связующая нить» принёс мне массу удовольствия при чтении. В любой момент, на любой страничке могло вдруг накатить желание остановиться, прикрыть книгу и посмаковать физическое удовольствие от употребления такого высококлассного текста. И я такому желанию не сопротивлялся.

С Филипом мы знакомы по прекрасному роману Мечтают ли андроиды об электроовцах?. Ещё в тот раз, читая его произведение, я поняла, что не могу оторваться. Есть что-то в манере повествования Дика, что заставляет тебя завороженно следить за событиями и ощущать себя их участником. Исповедь недоумка меня тоже не разочаровала, но оказалась несколько иным опытом. Как я узнала уже после выбора книги, это первый опубликованный нефантастический роман писателя. Как заявлял сам Филип "экспериментальный роман мейнстрима". И действительно, Исповедь недоумка будто живет вне законов известных нам жанров, а создает то, что нравится лично ей.

В книге огромное количество действующих персонажей и Дик крайне опасно с ними заигрывает, связывая в единое полотно, но при этом ловко манипулируя вниманием читателя, передавая рупор от одного персонажа к другому. Сама Исповедь написана от лица Джека - парня, которого все считают идиотом (но это не так). Джек работает на плохооплачиваемой работе, снимает дешевую квартиру и в целом звезд с неба не хватает. Он странный. Недотёпа. Постоянно норовит в разговоре вставить непонятную реплику и не понимает чужих эмоций, собирает всякий хлам и глупые научные статьи из журналов. Возможно, некоторые из вас поняли, что Джек живет в собственном мире и смотрит на события иначе, чем остальные.

У Джека есть сестра Фэй. Она удачно вышла замуж за Чарли, построила огромный дом, завела живность, воспитала двух детей и по меркам соседей считается зажиточной милой домохозяйкой. Однако Фэй ненавидит своего мужа и считает его "дураком, который только и умеет, что работать руками". Ведь Фэй у нас умная. Она жаждет общения на темы философии и истории. Её тонкая натура чахнет без должного собеседника.

Чарли - владелец завода. Работяга. Вся его жизнь состоит из ухода за скотом, строительства и работ по дому. Он грубоват, любит выпить и иногда бьет свою жену на глазах у детей.

Есть также Гвен и ее муж. Они являются глотком свежего воздуха для Фэй. Впервые заметив ребят возле магазина, она сразу же мечтает с ними познакомиться, ведь "они выглядят как два ангелочка".

И от лица каждого персонажа ведется повествование. Оно прыгает, делает петли, пересказывает одни и те же события от лица разных людей. И за этим чертовски интересно наблюдать. Вся задумка Филипа в том, чтобы показать, что в этой истории никто не "недоумок", просто каждый видит мир под своим углом и это НОРМАЛЬНО. Вне зависимости от того, есть ли у тебя деньги, учёная степень или дети, ты можешь чувствовать себя счастливым, потому что это именно тот мир, который делает счастливым тебя и он может не совпадать с мирами других. Но ты должен приложить усилия и попытаться понять, а какой мир у людей, которые тебя окружают? Почему они видят и поступают именно так, а не иначе?

Мне кажется, именно в этом кроится смысл сосуществования и гармонии. Понять, какой мир другого человека

#балда ( 2 строка, 5 столбец, Н, НАВАЛ)

«Убик» Филипа Киндреда Дика — короткий, но сногсшибательный роман. Наверняка, один из лучших у американца. В нём Дик дал вдосталь полюбоваться тремя своими самыми блестящими гранями — невероятной композитностью текста, оригинальностью замысла и умением создать простор для трактовки и интерпретаций.

В моём воображении «Убик» представляет собой невозможную геометрическую фигуру, построенную в четырёх измерениях. В этом романе, как и в некоторых других произведениях Дика, ни в один из эпизодов невозможно сказать точно, насколько реальны для героев книги те или иные происходящие события. В определённый момент начинает казаться, что единой, «правильной» реальности вовсе нет. Я думаю, что «Убик» в обязательном порядке был не просто прочитан, но тщательно обдуман целыми поколениями писателей, сценаристов и режиссёров, наверное, тоже. Зыбкость воспринимаемой человеком картины мира, её иллюзорность — это неизменный мотив прозы Филипа Дика.

Интересно, что, по-моему, Дик никогда не относил действие своих книг в отдалённое будущее. В «Убике», опубликованном в 1969 году, идёт 1992 год. То есть всего 20 с небольшим лет от современности писателя. И там уже межпланетные и, видимо, межзвёздные путешествия, а также локальная победа над смертью. Мне кажется, американец делал это, чтобы сохранить максимальную близость своих невероятных фантазий к текущему дню. Изобретения и прорывы могли быть какими угодно, но повседневная рутина не должна сильно отличаться. Дик хотел, чтобы события его книг происходили в антураже привычного нам мира. То, о чём он писал, случится в жизни его читателей, ставших на 20 или 30 лет старше. В одной из возможных реальностей их жизни.

Мне показалась прекрасной идея Убика — волшебного средства от всего. Думаю, не ошибусь, если предположу, что Убик — бог-создатель сущего. Да что там, название последней главы об этом прямо сообщает. Людям эпохи потребления нужен такой бог, которого они могли бы принять, соответствующий их системе координат. Поэтому у Дика бог — это товар: паста для чистки плиты, бритвенный станок, средство для борьбы с дурным запахом изо рта и так далее. А, может, наоборот: товар — это бог. Хочу отметить, что я не исключаю ни себя, ни кого-либо другого из ныне живущих из числа людей-потребителей. Быть иным практически невозможно. На это способны разве что святые.

Писательская манера Филипа Дика не отличается нарочитым драматизмом, у него отсутствует повышенная экспрессия текста, но, тем не менее, мало кто способен так встраивать в романную ткань моменты, поистине щемящие до слёз. Я никак не могу забыть буквально три строки из «Помутнения», где главному герою, почти лишившемуся разума и личности, девушка на прощание слегка сжимает ладонь, и тот, живя овощем, будет много-много лет хранить в остатках самосознания это мимолётное, но бесконечно дорогое ему тактильное ощущение расставания с нею и с самим собой. В «Убике» есть похожая по воздействию сцена, только более длинная, где главный герой наперекор всему совершает действие, находящееся далеко за пределами его сил.

Филипа Дика иногда обвиняют в легкомысленном обращении с законами физики и даже в плохом знании грамматики английского языка. При таком Божьем даре, какая, нафиг, разница?

Филип К. Дик словно первая любовь – к нему всегда хочется вернуться, хотя бы мысленно, даже если кажется, что уже перерос. При этом, вынося за скобки большие хиты автора, я не могу сказать, что его проза – это сплошь выдающиеся тексты. Роман «Человек, который умел шутить» нельзя отнести к хитам, он не был успешен. Критики назвали его несвоевременным, поспешным и разочаровывающим. Но мне книга неожиданно понравилась.

Это антиутопия. Лёгенькая версия того, что обычно приходит на ум, когда вы слышите это слово. Как мне показалось, есть здесь намёки и на «1984», и на «О дивный новый мир», и на «451° по Фаренгейту». Но всё же, как бы противоречиво это не звучало, это либеральная антиутопия – Большой Брат, конечно, смотрит, видит всё, но в качестве наказания, может и просто пальцем пригрозить.

Мир прописан бегло. Но это в целом характерно для Дика. Не в его правилах устраивать читателю долгую экскурсию с подробным описанием деталей. Он погружает в сюжет сразу, с головой. Разбираться приходится по ходу действий.

Перед нами условная диктатура, в самом плохом смысле этого слова: без секса, наркотиков и рок-н-ролла. И без неоновых вывесок. Жизненное пространство на Земле минимально. Жилые комнаты, при необходимости, автоматически конвертируются в кухни. Ванная комната общая для всех жильцов дома. Узнаёте эти убогие дохрущёвские коммуналки? Владеть квартирой нельзя, её дозволяется арендовать, но лишь тем, кто долгое время служит на благо общества. Права на аренду можно лишиться в одночасье, совершив в глазах режима правонарушение. Правонарушения разбираются на общественном суде, где обвиняемого распекает высокоморальная толпа, требующая публичного покаяния. Жизнь превратилась в почти достоверный симулякр – предметы былой, некогда настоящей, жизни выставлены в музеях в качестве экспонатов. На чёрном рынке втридорога продаются настоящие предметы из прошлого, в том числе классика зарубежной литературы. Особым спросом пользуются те книги, где в красках описан секс. «Улисс» считается откровенной порнографией (человек умел шутить).

И вот наш герой – высокопоставленная белая ворона, мечтающая о революции. У него возникло спонтанное и необъяснимое желание надругаться над диктаторской святыней. Выкрасить статую вождя в (коммунистический) красный цвет. Изменить её до неузнаваемости. Изуродовать. Пошутить. Помутнение, или позиция? Он и сам не знает. Проблема в том, что не узнаем и мы.

В книге присутствуют все ключевые для классических антиутопий темы – человек против системы, вопросы морали и выбора, предназначение к большому поступку, который должен изменить всё.

Выше я упомянул известные антиутопии, но с этим произведением их сравнивать всё-таки странно. В деталях – может быть, но скелет совсем иной. Антиутопии не должны быть добрыми, или смешными. Главный герой не может уйти красиво – не должен погибать с музыкой. Он должен просто погибнуть, желательно в адских муках. Здесь же всё не по канону. За это и ругают роман. Но, по-моему, ругать автора за то, что он создал антиутопический сюжет с собственным, уникальным видением – верх глупости.

#вордл_эллины

Я когда-то читал, что Филип К. Дик всю жизнь мечтал прославиться как автор реалистических романов. За свою писательскую карьеру он написал десять таких, ни один из которых не задержался на слуху. По иронии судьбы, успех ему принесла именно фантастика. Несмотря на то, что «Кланы Альфанской Луны» принадлежит именно к основному, ведущему жанру писателя, здесь, за фасадом фантастики, скрывается самый настоящий психологический роман.

По сюжету, когда-то давно, всех психически неполноценных людей Земли выслали на далёкий искусственный спутник, где принудительно пытались их вылечить. К слову, это мне напоминает Мадагаскарский план Третьего Рейха, когда наци хотели депортировать евреев на остров. Затем, по сюжету, была крупная межпланетная война, и про далёкий космический госпиталь забыли. Но психи никуда не делись, освоили спутник и создали своё общество: разделились на кланы согласно своим психотипам, создали органы управления. Научились жить вместе. Любить, ненавидеть и быть полезными друг другу. Научились жить нормально. Пока к ним снова не прилетели люди с Земли.

Книгу тесно ассоциируют с понятием «антипсихиатрии» – движением, зародившемся в 60-х гг. прошлого века – период расцвета ЛСД и прочих наркотических веществ. Основной посыл движения – поставить общепринятое понятие «нормальности» под сомнение. Филип Дик, имевший за своими плечами неслабый лизергиновый (и не только) опыт, конечно же, был в теме, и помимо сомнения в нормальности человека, поместил в эту книгу ещё и непростую тему социального неравенства, которая, к сожалению, никогда не потеряет своей актуальности. Добавьте сюда бесконечную человеческую жажду крови, жестокость по отношению к ближнему, к слабому, меркантильность и алчность, желание использовать кого-то в тёмную для достижения собственной выгоды, фобии и паранойю, инфантилизм. Часто человек неспособен даже к банальной эмпатии. А страх перед неизведанным подчас приводит к разрушительным последствиям, как это было в романе Станислава Лема Эдем. И в этом посыл антипсихиатрии – истинное безумие заключено в каждом, а тот, кто кажется здоровым – определённо на грани, ведь не поддаться всеобщему помешательству просто невозможно.

И, читая этот роман, постепенно становится очевиден диагноз автора земному обществу, вторящий тому, что я изложил выше. На страницах книги у людей бушуют свои ментальные войны – бытовуха вышла на новый, космический уровень.

В текст романа трудно включиться сразу. Большое количество персонажей и вымышленных существ, сюжетные линии которых сойдутся в одной точке лишь под занавес книги, не способствует быстрой концентрации. Легко запутаться. И, как по мне, присутствует лёгкий перебор с вымыслом: один из главных персонажей – плесень-телепат с планеты Ганимеда, о котором то и дело читаешь, что он жидко заколыхался от смеха или липко-логически рассуждает. Это забавно, но, по-моему, это слишком даже для воспалённого химикатами мозга Филипа К. Дика. А для меня – и подавно.

#вордл_эллины