Коллекционер
Описание
Дебют Джона Фаулза, книга Коллекционер едва ли не самое яркое из его произведений. Роман всегда имел уникально высокую популярность, на русском он переиздавался более 30 раз в течение 20 лет, и киноверсия номинировалась на премию Оскар. Книга не о счастливой и прекрасной любви, замке счастья, привычного шаблона.
Коллекционер – история тюремной темницы, в которую превратилась любовь, если она возникла у человека, ощутившего свободу от нравственных оков. Позволительно ли отдать свое сочувствие ему, понять его? И кого жаль более, коллекционера, или его возлюбленную?...
Также на странице можно прочитать интересные факты, цитаты и отзывы о книге Коллекционер.
Интересные факты
Изначально «Коллекционер» был задуман Фаулзом после судебного процесса, на котором он был в числе присяжных. Обвинялся психически нездоровый отец пятерых детей, который бросил в топку зачатого от него же самого ребенка своей дочери. Фаулз пишет: «Мне хотелось вскочить на ноги и кричать. Не мы его судили – судьей был он, и судил жизнь – как она есть».
«Коллекционер» (1963) является дебютным коротким романом Фаулза, в котором постоянно проявляются элементы фильма ужасов.
Фаулз не случайно сделал Клегга коллекционером бабочек: у древних греков одно и то же слово обозначало бабочку и душу. Коллекционеры не любят живых бабочек. Поэтому Клегг никак не может привести созданный им идеал в соответствие с реальностью: Миранда - живая, ее мир - мир движения, поиска, творчества. Она тип «анимы» - «души» - одухотворенной красоты. Мир Клегга - мир подполья, замкнутого пространства, в котором творческая личность жить не в состоянии. Продумывая план похищения Миранды, Клегг позаимствовал его технологию из книги «Тайны гестапо».
Все время своего заточения Миранда ведет дневник. На первом месте в нем вовсе не ее похититель, которого она называет Калибаном в честь одного из героев Шекспира, а ее прежний мир, из которого ее неожиданно вырвала тупая и безжалостная сила.
Это не с последней страницы «Независимой газеты». Это из «Несрочной весны Ивана Бунина», написанной в Приморских Альпах в 1923 году. Тут даже текстуальное совпадение с Фаулзом, чья героиня ненавидит «новый класс» именно «со всеми его автомобилями». Только герой Бунина называет этот новый класс «новой тварью» и имеет в виду красных комиссаров. Еще один «совок» — сэлинджеровский Холден Колфилд, который мучает себя невнятными вопросами вместо того, чтобы с ослепительной улыбкой торговать бананами у какой-нибудь станции ньюйоркского сабвея. Кстати, и он отчего-то проходится насчет автомобилей, говоря о «гнусных типах… которые только и знают, что хвастать, сколько миль они могут сделать на своей дурацкой машине, истратив всего один галлон горючего…»
Это не с последней страницы «Независимой газеты». Это из «Несрочной весны Ивана Бунина», написанной в Приморских Альпах в 1923 году. Тут даже текстуальное совпадение с Фаулзом, чья героиня ненавидит «новый класс» именно «со всеми его автомобилями». Только герой Бунина называет этот новый класс «новой тварью» и имеет в виду красных комиссаров. Еще один «совок» — сэлинджеровский Холден Колфилд, который мучает себя невнятными вопросами вместо того, чтобы с ослепительной улыбкой торговать бананами у какой-нибудь станции ньюйоркского сабвея. Кстати, и он отчего-то проходится насчет автомобилей, говоря о «гнусных типах… которые только и знают, что хвастать, сколько миль они могут сделать на своей дурацкой машине, истратив всего один галлон горючего…»
Так вот, читая этот дневник, я никак не мог отделаться от ощущения, что уже видел где-то нечто подобное. Наконец я понял, где — на последней странице «Независимой газеты», где из номера в номер печатают короткие эссе, в которых российские интеллигенты делятся друг с другом своими мыслями о теперешней жизни. Эти эссе бывают совершенно разными — начиная от стилистически безупречного отчета о последнем запое и кончая трагическим внутренним монологом человека, который слышит в шуме «мерседесов» и «тоет» путь ли не топот монгольской конницы. Главное ощущение от перемен одно: отчаяние вызывает не смена законов, по которым приходится жить, а то, что исчезает само психическое пространство, где раньше протекала жизнь. Люди, которые годами мечтали о глотке свежего воздуха, вдруг почувствовали себя золотыми рыбками из разбитого аквариума. Так же как Миранду в романе Фаулза тупая и непонятная сила вырвала их из мира, где были сосредоточены все ценности и смысл, и бросила в холодную пустоту. Выяснилось, что чеховский вишневый сад мутировал, но все-таки выжил за гулаговским забором, а его пересаженные в кухонные горшки ветви каждую весну давали по нескольку бледных цветов. А сейчас меняется сам климат. Вишня в России, похоже, больше не будет расти.
«Ненавижу необразованных и невежественных. Ненавижу весь этот класс новых людей. Новый класс с их автомобилями, с их деньгами, с их телевизионными ящиками, с этой их тупой вульгарностью и тупым, раболепным, лакейским подражанием буржуазии»… «Новые люди» те же бедные люди. Это лишь новая форма бедности. У тех нет денег, а у этих нет души… Доктора, учителя, художники — нельзя сказать, что среди них нет подлецов и отступников, но если есть какая-то надежда на лучшее на свете, то она связана только с ними».
Так вот, читая этот дневник, я никак не мог отделаться от ощущения, что уже видел где-то нечто подобное. Наконец я понял, где — на последней странице «Независимой газеты», где из номера в номер печатают короткие эссе, в которых российские интеллигенты делятся друг с другом своими мыслями о теперешней жизни. Эти эссе бывают совершенно разными — начиная от стилистически безупречного отчета о последнем запое и кончая трагическим внутренним монологом человека, который слышит в шуме «мерседесов» и «тоет» путь ли не топот монгольской конницы. Главное ощущение от перемен одно: отчаяние вызывает не смена законов, по которым приходится жить, а то, что исчезает само психическое пространство, где раньше протекала жизнь. Люди, которые годами мечтали о глотке свежего воздуха, вдруг почувствовали себя золотыми рыбками из разбитого аквариума. Так же как Миранду в романе Фаулза тупая и непонятная сила вырвала их из мира, где были сосредоточены все ценности и смысл, и бросила в холодную пустоту. Выяснилось, что чеховский вишневый сад мутировал, но все-таки выжил за гулаговским забором, а его пересаженные в кухонные горшки ветви каждую весну давали по нескольку бледных цветов. А сейчас меняется сам климат. Вишня в России, похоже, больше не будет расти.
Этот взгляд на мир из глубин советского сознания изредка перемежается взглядом снаружи — лучшим примером чего служит статья Александра Гениса «Совок». Собственно, героями Геннса являются именно его соседи по рубрике «Стиль жизни» в «Независимой газете». Проанализировав историю становления термина «совок» и различные уровни смысла этого слова, Генис мимоходом коснулся очень интересной темы — метафизического аспекта совковости.
«Освобожденные от законов рынка, — пишет он, — интеллигенты жили в вымышленном, иллюзорном мире. Внешняя реальность, принимая облик постового, лишь изредка забредала в эту редакцию, жившую по законам «Игры в бисер». Здесь рождались странные, зыбкие, эзотерические феномены, не имеющие аналогов в другом, настоящем мире».
Александр Генис часто употребляет такие выражения, как «подлинная жизнь», «реальность», «настоящий мир», что делает его рассуждения довольно забавными. Получается, что от совков, так подробно описанных в его статье, он отличается только тем набором галлюцинаций, которые принимает за реальность сам.
«Ненавижу необразованных и невежественных. Ненавижу весь этот класс новых людей. Новый класс с их автомобилями, с их деньгами, с их телевизионными ящиками, с этой их тупой вульгарностью и тупым, раболепным, лакейским подражанием буржуазии»… «Новые люди» те же бедные люди. Это лишь новая форма бедности. У тех нет денег, а у этих нет души… Доктора, учителя, художники — нельзя сказать, что среди них нет подлецов и отступников, но если есть какая-то надежда на лучшее на свете, то она связана только с ними».
Так вот, читая этот дневник, я никак не мог отделаться от ощущения, что уже видел где-то нечто подобное. Наконец я понял, где — на последней странице «Независимой газеты», где из номера в номер печатают короткие эссе, в которых российские интеллигенты делятся друг с другом своими мыслями о теперешней жизни. Эти эссе бывают совершенно разными — начиная от стилистически безупречного отчета о последнем запое и кончая трагическим внутренним монологом человека, который слышит в шуме «мерседесов» и «тоет» путь ли не топот монгольской конницы. Главное ощущение от перемен одно: отчаяние вызывает не смена законов, по которым приходится жить, а то, что исчезает само психическое пространство, где раньше протекала жизнь. Люди, которые годами мечтали о глотке свежего воздуха, вдруг почувствовали себя золотыми рыбками из разбитого аквариума. Так же как Миранду в романе Фаулза тупая и непонятная сила вырвала их из мира, где были сосредоточены все ценности и смысл, и бросила в холодную пустоту. Выяснилось, что чеховский вишневый сад мутировал, но все-таки выжил за гулаговским забором, а его пересаженные в кухонные горшки ветви каждую весну давали по нескольку бледных цветов. А сейчас меняется сам климат. Вишня в России, похоже, больше не будет расти.
Этот взгляд на мир из глубин советского сознания изредка перемежается взглядом снаружи — лучшим примером чего служит статья Александра Гениса «Совок». Собственно, героями Геннса являются именно его соседи по рубрике «Стиль жизни» в «Независимой газете». Проанализировав историю становления термина «совок» и различные уровни смысла этого слова, Генис мимоходом коснулся очень интересной темы — метафизического аспекта совковости.
«Освобожденные от законов рынка, — пишет он, — интеллигенты жили в вымышленном, иллюзорном мире. Внешняя реальность, принимая облик постового, лишь изредка забредала в эту редакцию, жившую по законам «Игры в бисер». Здесь рождались странные, зыбкие, эзотерические феномены, не имеющие аналогов в другом, настоящем мире».
Александр Генис часто употребляет такие выражения, как «подлинная жизнь», «реальность», «настоящий мир», что делает его рассуждения довольно забавными. Получается, что от совков, так подробно описанных в его статье, он отличается только тем набором галлюцинаций, которые принимает за реальность сам.
Цитаты из книги
Миранда
С этой книгой читают:
Упоминание книги:
- Книги о маньякахПодборки
- Зарубежная классика. Лучшее.Подборки
- Лучшие книги о людях с психическими отклонениямиПодборки
- ПринятиеПодборки
- 21 лучшая книга о любвиПодборки
- 10 книг, после которых нелегко начать читать новые Подборки
Это просто восторг! Первый раз читала лет 10 назад, и первоначальная оценка была гораздо ниже. Насколько я помню, мне не хватило чернухи. В то время я увлекалась чтением разного рода треша, типа Изысканный труп, Тропик рака и прочих Американских психопатов. Поэтому от романа с маньяком я ждала чего-то подобного, грязного и кровавого. Не оценила, что суть не в чернухе, а в психологии главных героев. Спустя годы жизни и сотни часов прослушанных трукраймов, вернулась к роману и ни капли не пожалела.
Фредерик Клегг, средней руки клерк в городской ратуше, энтомолог и просто странноватый тип, влюблен в красивую молодую студентку Миранду Грей. Но она даже не подозревает о его существовании. Однажды Фред выигрывает кучу денег на скачках, что позволяет ему бросить работу и полностью посвятить время своему желанию заполучить в коллекцию самую красивую особь — его возлюбленную Миранду.
О происходящем читатель узнает сразу с двух сторон: одержимый Фредерик рассказывает свою историю, и Миранда пишет дневник в заточении. Фаулз противопоставляет персонажей: закосневший, закомплексованный, с кучей психологических проблем Фредерик и яркая, свободная, открытая и жизнелюбивая Миранда. Но всё не так однозначно. В некоторых моментах ловишь себя на мысли, что сочувствуешь маньяку, несомненная заслуга автора, который всегда заставляет сомневаться в том, что видишь. Миранда, несомненно, глупа. Глупа не в академических знаниях, а именно в бытовых вопросах. Хоть и строит из себя умудренную опытом взрослую женщину. Её юношеский максимализм виден невооруженным глазом. И это заставляет примерить ситуацию на себя: смогла бы я поступиться своими принципами ради спасения жизни? Ведь Фреду не так много надо было, чтобы ввести его в заблуждение, а позже сбежать в удачный момент. Но легко рассуждать сидя в безопасности. Именно поэтому советую этот роман всем. Прочитайте и порассуждайте, загляните вглубь себя.
Даже не могу вспомнить другую книгу, чтобы такое лаконичное название так точно отображало смысл произведения. Все гениальное - просто. И вообще, ровно за половину книги я готова была поставить десятку просто с лету - психологизм у романа просто нереальный. Тут над каждой мини-ситуацией, над каждыми несколькими страницами можно задумываться надолго. При том, что действий и развития сюжета практически нет. А обычно такое мне дается нелегко, но тут просто оторваться не могла.
Я почти поставила 10, но все-таки не шмогла, и кто бы мог подумать почему? Сама не верю, что скажу, но меня жертва раздражала больше маньяка. Причем зачастую раздражение - не самая плохая эмоция, когда оно оправдано, а здесь было именно раздражение в плохом смысле. Эта жуткая снобка настолько тупая, при этом считающая себя самым что ни на есть пупом земли, "избранной", что иной раз хотелось самой ее в подвале запереть, чтоб посидела, проветрила свои королевские мозги. Влюбившаяся как кошка в одного одиозного художника, она даже самой себе не может в этом признаться, а вместо этого строит какие-то умные фразы о высоких материях, о глубоком понимании сути вещей, хотя на деле, как по мне, просто повторяет все сказанное этим художником, из-за своего большого чсв причем походу этого даже не догоняет. И если бы она хоть ненадолго включила свои мозги, то могла бы развести этого заморыша-маньяка как нефиг делать, вместо того чтобы чередовать кнут и пряник, каждый раз лишь уменьшая градус доверия к себе. Дура.
В общем, я не знаю, точнее, я не уверена, такой ли хотел ее показать автор, или это только я ее такой увидела, а он вообще совсем другого добивался, но суть в том, что она считала себя необыкновенной и яркой в противовес заурядному и серому Фредерику, сам Фредерик обожествлял ее и считал самой прекрасной девушкой, а в итоге она сгодилась только на то, чтобы быть главным экспонатом коллекции. Для которой ценно только внешнее обличие, а что там внутри - пустышка или целый мир - вообще по барабану.
Что касается самого маньяка - а что тут скажешь? Маньяк он и в Африке маньяк. Не самый страшный, кстати, если уж суждено попасть в лапы к маньячелле, то он - наилучший вариант) Будет с тебя пылинки сдувать, все желания исполнять, жить в золотой клетке - это не десять лет привязанной к батарее в свинарнике провести (а такие истории есть в реале к нашему ужасу). Ну а если серьезно, то автор прекрасно показал, к чему может привести одержимость. Думаю, у многих в юношестве случалась такая беспросветная любовь, когда надежды на взаимность ноль, а внутри так все горит и хочется, чтобы человек был твой, твой и только твой! И разница лишь в один маленький шажок - у кого-то навязчивые желания так и остаются внутри тебя и потом ты их перерастаешь и живешь дальше, а кто-то переходит эту черту и все, дальше все уже катится как снежный ком, в итоге оборачиваясь лавиной безумия. Мне от концовки истории стало очень страшно. Потому что уж очень реально это все, и такие вот люди по-любому живут среди нас.
#дом_дракона
#книжный_марафон2023
Всегда считала, что в каждом энтомологе есть что-то от маньяка. Сначала он очень тщательно выбирает свою жертву, изучает её привычки и ареал обитания, долго и упорно выслеживает, чтобы изловить, умертвить и поместить за стекло… А потом ещё долго наслаждается своей победой, любуясь добытым трофеем. Как представишь – сразу мороз по коже! Словом, ловить бабочек – милое занятие только на самый первый и очень невнимательный взгляд. И, как мне кажется, ничего удивительного нет в том, что именно такой ловец и предстал перед читателем в образе самого настоящего маньяка.
Мне понравилось, как автор подошёл к образу своего злодея. Он дал читателю уникальную возможность посмотреть на него не только со стороны, то есть глазами жертвы, но как бы ещё и изнутри. То есть увидеть героя именно так, как он представляет сам себя. Для этого события в книге сначала рассказываются от лица похитителя, то есть Фредерика, и только после берёт слова его жертва – Миранда.
Что автору удалось на все сто, так вжиться в образы своих персонажей. Читаешь текст и словно слышишь голос рассказчика: сначала неуверенный лепет или даже бубнёж Фредерика, потом – тонкий голосок Миранды, преходящий то в крик, то в истерический плач.
Вообще противопоставление похитителя и жертвы – лучшая часть книги. Постоянно подчёркивается их разность не только в оценке происходящего, да и жизни в целом. Что абсолютно незначимо и несущественного для одного, является чуть ли не смыслом жизни для другой. Эта разность всплывает везде: и во внешности, и во вкусах, и в характере, и в манере поведения. Словом, они настолько разные, что если бы не похищение, то их миры вряд ли бы пересеклись в обычной жизни.
Что я могу сказать о маньяке, то есть о Фредерике? Если оценивать с точки зрения злодейства и жестокости, то он явно слабоват и не дотягивает до настоящего маньяка. Он наивен, бесхарактерен, не то, чтобы глуп, но как-то жутко узколоб и ограничен. Да и вообще настолько лишён хоть какой-то харизмы и злодейского антуража, что его как-то не воспринимаешь всерьёз и совершенно не опасаешься, не воспринимаешь как угрозу. Но, возможно, в этом и есть его главная сила. Недооценил охотника, слегка зазевался – и вот ты уже в его милости, то есть в его полной власти. Потерять свободу и без того страшно, а уж попасть в зависимость к такому субъекту… Что и говорить, даже врагу не пожелаешь такого.
А что же жертва, то есть Миранда? Она вся такая тонкая, воздушная, словно сотканная из тумана или каких-то волшебных материй. И всё это так далеко от понимания похитителя, что неизбежность трагедии очевидна. Вообще образ Миранды, особенно по первой части книги, мне был скорее интересен вот с какой точки зрения. Невероятно, но факт, что чуть ли не у каждого реального маньяка появляется самый настоящий клуб фанаток, преданных, верных, влюблённых и готовых пойти ради него абсолютно на всё. Даже когда известно, что он убивал, издевался, насиловал… Непостижимо, но именно так оно и есть. Как, почему, зачем? В книге я увидела лишь жалость. Но и это уже кое-что.
Пожалуй, книга эта – скорее о психологии отношений похитителя и жертвы. Мне же хотелось больше действия, чем рассуждений. А ещё непредсказуемости. То ли я реально историй про маньяков перечитала, то ли ещё что, но развитие событий угадывались практически на раз, сводя эффект от прочитанного до минимума. В общем, любопытно, но не более того.
На самом деле, я прочитала эту книгу еще летом, но долго не могла собрать в мысли кучу. Признаться честно, я ожидала увидеть здесь то зло, которое многие находят притягательным... Но зло оказалось здесь самое настоящее. Мерзкое, гнусное и очень тяжелое.
Да, мне было тяжело читать эту книгу. И не потому, что она как-то тяжело и грузно написана. О нет, язык здесь прекрасный, к тому же автор очень умело переключался между героями, все выглядело живо и достоверно. Но атмосфера была очень душной. Я буквально вязла в ней и едва продиралась, несмотря на прекрасный язык. Иногда казался перебор с воспоминаниями героини, это привнесло немного скуки. Но концовка... Произвела на меня огромное впечатление, несмотря на то, что была закономерной. Когда я закрыла книгу, то еще долго не могла справиться с холодящей тревогой, которая меня накрыла. Мне было не по себе и даже дурно.
Я не могу сказать, понравилась книга мне или нет. Умом я понимаю, что это хорошая история, но впечатление она оставила на мне неизгладимое. Для меня эта книга - скорее "сильная", нежели "хорошая" или "плохая".
А подборка, в которой она оказалась (10 книг, после которых нелегко начать читать новые) - в точку.
Книга, где нет ни одного положительного героя.
О, боги! Наконец-то благодаря игре я распечатала для себя Фаулза. Как же долго я к нему шла!
Если это дебютный и самый короткий роман, то что же ждет меня дальше?
Но пока о Коллекционере.
Сразу оправдаю высший балл тем, что
-мне очень хотелось узнать, что же будет дальше
-финал казался непредсказуемым, несмотря на его логическую неизбежность
-психологизм удался на славу
-любой главой по сути можно было бы закончить книгу (вот такой вот парадокс!)
- опять к психологизму: придурок действительно казался придурком и читать "его" писанину было противно, а часть жертвы "говорила" совсем иным языком и вызывала противоположные эмоции
- книга в принципе вызывает множество эмоций и мыслей, перекликаясь, как ни странно с нормальной современной жизнью чуть ли не в каждой строчке.
Насчет аудитории... Наверное, можно впервые прочитать такое как раз в возрасте жертвы: где-то между школой и институтом, на пороге первой взрослой любви и в процессе поиска себя (в лучшем смысле этого слова). Далее - в любое время в минуты уныния как эквивалент Лондоновской "Любви к жизни".
Интересных тем в книге куча! от ущербных нищих духом людей и происхождения (читай "рецептов лечения", которых нет) жестокости и маньячества до сложности людей искусства, гуманности, и реального значения развития человечества.
Итого. Причисляю к классике. Довольна, что такие книги есть.
И главное, что весь Фаулз у меня ещё впереди.
