Сергей Атапин

Нередко полевые футболисты признаются, что вратарь – это пол команды, слишком уж сильно зависит общий успех в матче от удачности его действий на поле.

Главный герой этой небольшой повести – Йозеф Блох, некогда известный голкипер немецкой футбольной команды, чемпион местной лиги, обладатель кубка страны. Он привык быть в авангарде, в свете софитов, но прямо сейчас о нём забыли абсолютно все. Карьерный успех, да и жизненный пик остались далеко позади. Остаётся только слоняться невидимкой по улицам, тратить оставшиеся деньги на ненужные вещи, пытаться завязать разговор с незнакомцами и просто ждать, когда его скучная и серая жизнь заиграет прежними красками. Но, бойся своих желаний. Чтобы почувствовать себя вновь живым, Блох решается на убийство, которое ожидаемого эффекта на него не производит. Совершив поступок из ряда вон – убив, Йозеф Блох не становится героем вновь. Это всё тот же «герой», который сейчас годится лишь на то, чтобы первым вовремя подхватить падающую лопату, или, например, участвовать в поисках пропавшего украшения, даже после того, как его уже нашли. Никак не от раскаяния о совершённом, скорее от внутреннего осознания того, что жизнь его не изменилась, Блох деградирует психически и физически. От мёртвой тишины за окном его долго и бурно рвёт, а окружающие предметы и действия малознакомых людей начинают казаться знаками и инструкциями.

Не могу сказать, что повесть бессюжетна. Да, многократно подчёркивается, что в жизни Блоха ничего толком не происходит, делается это для того, чтобы читатель яснее трактовал психическое состояние персонажа. Нахождение на обочине жизни чётко показано минимумом диалогов. Сделан сильный крен в сторону внутреннего монолога главного героя, который расскажет нам, что, в общем он, разумеется, не раскаивается о содеянном… да, послеживает за расследованием совершённого им убийства, но не с целью избежать наказания, или скрыться, а скорее наоборот, с целью быть пойманным, и, быть может, вновь ворваться на первые полосы газет с громкими заголовками. Вернуть свою минуту славы.

Оттолкнуть от повести может язык Петера Хандке. Поначалу он подчёркнуто сухой, состоящий из коротких законченных фактов, хоть и стоящих рядом друг с другом в предложении, но разрозненных. Как будто это один общий альбом с фотографиями, на которых запечатлены совсем разные события. Затем, с развитием сюжета, язык повести деградирует вместе с персонажем, становится более рваным, кричащим читателю и о нарастающей паранойе Блоха, и том, что Йозеф Блох начинает постепенно сдаваться. Он перешёл последнюю черту – убил человека, ничего в его жизни не поменялось, он всё так же не нужен никому, что дальше? А ничего. Тогда не за чем и договаривать слова. Хватит и вербальных обрубков, случайного набора каких-нибудь букв.

Очень понравилось в этой повести, то, что Хандке оставляет сюжетные дыры, нарочно недоговаривая. Появляется пища для размышлений читателя. Можно свободно трактовать действия персонажей, даже частично додумать отдельные сцены сюжета. Например, если вспомнить сцену удушения кассирши кинотеатра Блохом: так ли внезапно он начал её душить, как это записано текстом? Для читателя – внезапно, и для жертвы – определённо. Ещё секунду назад они мило беседовали о самолётах, фоном свистел закипевший чайник, а она, вероятно, рассчитывала на долгосрочную перспективу отношений. Для него всё не так однозначно. Скорее всего он задумал убийство недавно, когда познакомился с ней. Быть может решился испытать себя и убить человека совсем давно, когда понял, что жизнь его не так великолепна, как прежде. А может действительно, всё свершилось внезапно. Ведь, в процессе беседы, она так бесцеремонно говорила «словами, принадлежащими только ему», «его словами». А ещё эта навязчивая атмосфера обстановки её квартиры... Всё это сильно его раздражало. И, кажется, этого достаточно, чтобы решиться.

Иногда после прочтения книги, имеющей реноме откровения в литературе, возникает впечатление, что тебя надули. Потому что самостоятельно не удаётся рассмотреть в этом произведении каких-либо признаков значимости или новаторства. Примерно так я чувствовал себя после прочтения короткой повести австрийского писателя Петера Хандке под названием "Страх вратаря перед одиннадцатиметровым".

Завязка сюжета такова - бывший футбольный вратарь подцепил женщину, наутро её задушил и убежал. Хотя это даже не завязка, а это вообще всё произведение.

Оно представляет собой безоценочное описание действий и мыслей, даже самых незначительных, этого самого вратаря - Йозефа Блоха. Очевидно, его после-спортивная жизнь сложилась не очень успешно, потому что мы встречаем его в роли монтёра в рабочей бригаде. Которую, он, правда, уже на первой странице покидает, ради того чтобы бесконечно слоняться по улицам, переходя из кафе в кинотеатры и обратно. Где это возможно он от корки до корки прочитывает все газеты и журналы, никак однако не выказывая своего отношения к прочитанному. Время от времени он даёт удовлетворение своим физическим потребностям: мочится в подворотне, снимает кассиршу кинотеатра, играет в футбол испортившимися фруктами, нарывается на драки.

Бедная кассирша стала очередной иллюстрацией аксиомы, что случайные связи до добра не доводят. Наутро Блох зачем-то её убил. Ну, то есть мы вообще не понимаем по какой причине. Он же не маньяк, у него не было умысла совершить преступление. Его поступок совершенно никак не мотивирован. И, что самое интересное, никак им самим не переживается в эмоциональном аспекте. Он и бежит-то в другой город будто бы нехотя, не торопясь, словно не ощущая внутри себя вины или даже волнения.

В бегах его жизнь не изменяется. Всё то же бессмысленное брожение по улицам и визиты в кафе и на стадион без начала и без конца. Только иногда, в гостинице или в чужом доме, с ним происходит нечто похожее на постепенную потерю разума, когда ему в голову начинают приходить шизофренические мысли. За ходом расследования своего преступления он следит постольку-поскольку, едва ли уделяя этому больше времени, чем поверхностным и беспредметным рассуждениям, занимающим его мозг.

Ни о каком раскаянии или хотя бы просто глубоком переживании совершенного им преступления и речи не идёт. По мере развития сюжета начинает казаться, что у Блоха попросту не все дома, что, может, у него какая-нибудь травма головы была - настолько он пуст и бездушен даже во внутренних монологах. В общем, повесть и кончается ничем. Поймают-не поймают, что Блох собирается делать дальше, в какую сторону жить - ни на один из этих вопросов даже приблизительного ответа нет. Текст просто обрывается.

Единственное, что, как мне кажется, автор говорит читателю (и это предположение лежит на самой поверхности), жизнь без занятия, без содержания не имеет большого смысла и превращает человека в пустую оболочку.