Цитаты из книги TERRA TARTARARA. Это касается лично меня

Все врут, когда говорят, что счастье мимолетно, а жизнь состоит из череды нудных дней. Я хочу думать, что все, черт возьми, наоборот. Счастье никак не может кончиться, оно неотступно и навязчиво. А будни – пролетают, даже не задевая быстрыми крыльями…

У русской истории хороший вкус, говорю. Хотя горчит, горчит.

Государство меня презирает. Государство неизменно говорит мне «ты». Государство ведет себя так, что не дать ему взятку – значит себя не уважать.

… я попытался вспомнить все случаи моего общения с государством и с его чиновниками. О, это всякий раз было бездарное и безрадостное времяпровождение. Каждая справка давалась как редут. Не только чиновники, но и чиновницы неожиданно переходили на личности и были недовольны самим фактом моего существования, наличием у меня жилплощади, машины, детей, прав, претензий, вопросов, свободного времени.

До сих пор никто толком не разобрался в структуре доходов и расходов современного русского человека. Это решето с цифрами, которыми потрясывают пред нами социологи, неизменно хочется вывалить им на голову – пусть у них эти нули и проценты висят на ушах.

Наша статистика – это примерный номер телефона. Звонить по нему можно, но смысла в этом ноль. Какая, к черту, среднероссийская зарплата? Чем ее высчитывают? Сколько людей нужно прибавить к Абрамовичу, чтобы среднемесячная зарплата была хотя бы пятьдесят тысяч рублей? Или у Абрамовича вообще нет зарплаты?

Да, я ничего не знаю о Родине, как не знаю ничего о том, как выглядит мое сердце, действительно ли оно бьется, где у меня печень и неужели я состою из костей. Но я предполагаю, что все именно так. И в чужой скелет я не врасту никогда. На этом мои размышления о Родине завершаются. Меня вообще любые размышления о своем организме раздражают. Какое мне дело до того, что у меня внутри.

Потом я потерял дорогу домой и захотел пива, у меня эти два процесса связаны напрямую.

Париж не любил ни одного русского, хотя иногда подставлял булыжную щеку для поцелуя. Мне хочется верить, что это была хотя бы щека, когда я его целовал.

В Европе я тоже как-то был, заходил туда, разглядывал, трогал руками, прислонялся. Финляндию покидаем сразу, там хорошо, но медленно и холодно.