Мишель

Имею доложить, что сегодня, в шесть с половиной часов пополудни… Отставной майор Мартынов имел дуэль с поручиком Тенгинского полка Лермонтовым… © корнет, Глебов Михаил

Роман "Мишель" - на данный момент - одно из последних творений глубокоуважаемого мной писателя и фантаста Елены Хаецкой. Ранее я уже был знаком со многими произведениями автора, как с фэнтезийными романами, так и с историческими работами, коей, в некоторой мере, является и данная книга. В романе рассказывается альтернативная история жизни и смерти великого русского поэта и прозаика Михаила Юрьевича Лермонтова, почитаемого мной ещё со школьной скамьи, так что выбора "читать или не читать" передо мной не стояло.

Как пишет в аннотации к произведению сам автор: "На самом деле [создание романа] - повод побыть в той эпохе, повод написать про Лермонтова... пусть даже и нечто феерически невозможное".

Личность Михаила Лермонтова всегда поражала и современников, и исследователей своей двойственностью. Из под его пера выходили и фривольные стишки на потеху гусарской публике, и глубокие, проницательные стихи, способные довести до слёз своей искренностью. Князь Васильчиков, один из секундантов, присутствовавших на последней дуэли поэта, писал: "в Лермонтове было два человека: один — добродушный, для небольшого кружка ближайших друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение; другой — заносчивый и задорный, для всех прочих знакомых". Видимо, это одно из замечаний, которые побудили Елену Хаецкую на написание романа. Она, со всем своим мастерством и скрупулёзным отношением к фактам попыталась, оставаясь в рамках романа, то есть, прежде всего, литературного произведения, дать объяснение несостыковкам как в биографии поэта, так и в обстоятельствах его гибели на дуэли.

Именно с дуэли и начинается роман. Как всегда в таких случаях начинается следствие. Всплывает множество деталей, о которых секунданты, как один, отказываются говорить. И, в конце концов, выясняется, что в тот же день был убит ещё один человек. Кто это, до определенного момента читателю остаётся лишь догадываться.

Далее автор переносит нас в конец XVIII века и рассказывает нам о знакомстве и замужестве бабушки и дедушки писателя. Потом о знакомстве его отца с матерью. Возможно, это покажется для кого-то слишком нудным и долгим отступлением. Однако, если возвращаться к цели написания романа, а именно "побыть в той эпохе", то всё, мне кажется, встаёт на свои места.

Остальное сюжетное время романа охватывает жизнь Лермонтова от рождения, до трагической гибели на дуэли. Автор пытается дать объяснение под воздействие чего формировался характер поэта, что оказало наибольшее влияние на его творчество, цепь каких случайностей привела к дуэли, и была ли гибель поэта подстроена.

Роман мне очень понравился и встал для меня, на одну полку с лучшими произведениями Елены Хаецкой. Вместе с автором мне удалось перенестись в начало XIX века. Посидеть за одним столом с Лермонтовым. Принять участие в вылазке из военного лагеря, имеющей целью проведение пикника под его стенами. И, наверно, самое главное, что мне дала эта книга - она напомнила о существовании моего любимого поэта. Побудила желание перечитать любимые стихотворения, заново прочитать биографию, ещё раз удивляясь работе автора с фактами. Задуматься о судьбе этого гениального человека. И, конечно же, опять огорчиться, что судьба так несправедлива к талантливым людям, которым ещё, казалось бы, творить и творить.

#флешмоб

Очень сложно писать мне об этой книге. Её определить сложно. Никаких эффектов, никакого потрясения, никаких зарываний вглубь биографии – а паутинка истории плетётся, плетётся, и ты в ней уже, там, дышишь и смотришь.

Дуэль. Или убийство? Прошлое или будущее? Любитель кавказских "банд" или поэт?

Эта история – не биография, не исторический роман. Это сон, морок, не отличимый от правды, и куда правдивее её оказывающийся. Настолько прочувствованный, что желается искать ему подтверждений.

И даже в то, что точно вызвать должно было у меня отторжение и неприятие, поверилось легко и просто. Ну кто бы мне раньше сказал, что не расфырчусь я за идею разделить хоть в малом Михаила и поэзию его? За одну такую мысль расфырчалась бы страшно. А тут нет. Потому что не было его, этого деления, на деле-то, потому что нельзя родных разделить. Туманно пишу, да, но это я так тайны не раскрыть стараюсь.

Кажется, так легко тут всё. Семья, стихи, жизнь. Вихрь. Подхватил, вынес, разбил, и нет ничего. Кавказ остался покоить, Тарханы остались грустить, Пятигорск остался позабывать. А в воздухе всё витает то, что вихрь этот всколыхнул.

И потому никак не выговорю я в словах всё, что чувствуется, потому что столько своего, родного всколыхнулось простым этим сном, что страшно.