Демонические женщины

•<p>"Что такое любовь ? Я только объясню тебе как я понимаю это слово. <br />Нельзя назвать любовью то чувственное влечение, которое соединяет между собой самые резкие противоположности, то есть два существа, одновременно и любящие и ненавидящие друг друга. Нет, любовь не есть нечто чувственное. Равно нельзя назвать любовью и ту скромность что зарождается под крылышком случая, развивается привычкой и таит в себе много приятства и веселости; то и другое возможно было бы с каждым веселым существом, а любовь не есть нечто случайное. менее же всего можно назвать любовью ту страсть, которая почти всегда трагична и которая играет пистолетом, кинжалом и ядом, как иной играет веером и ларнетом. Когда пламя ее погасает, она превращается в смешную комедию . Нет, любовь не есть нечто приходящее. Она никогда не зарождается и никогда не угасает и возможна только между двумя конкретными людьми, одинаково мыслящими, чувствующими и действующими, которые с первой минуты как встретились уже знают , что они принадлежат друг другу."</p>

•<p>"Природа поставила себе задачей продолжать человеческий род, а по свойственному нам тщеславию и легкомыслию мы воображаем себе , что она только заботится о нашем счастье"</p>

•<p>" Я стал смотреть на женщин как на особую породу дичи, охота за которой труднее но за то и благодарнее. Знаете ли как стреляют куликов? Нет? Для этого необходимо знать, как летает кулик. Когда он поднимается с места то трижды вильнет в разные стороны, а за тем летит прямо, как стрела. Этим моментом и следует воспользоваться: я прицеливаюсь и кулик падает на землю. Таким же образом следует действовать и с женщинами. Если поспешишь прицелится в них - делаешь промах, если же соблюдешь должный такт - поймаешь каждую их них"</p>

•<p>Неправда что природа ничего не хочет знать о тебе. Посреди постоянных перемен она остается неизменной, и ныне, как и тысячелетия назад, ты видишь все тот же холодный, мрачный но материнский лик ее. Ты сам отринул ее, стал к ней равнодушен, сам начал презирать ее детей, твоих же меньших братьев, сам захотел возвысится над нею и потому висишь теперь, как польский Фауст, между небом и землею. И все- таки природа кормит своей грудью не любящего ее сына и всегда готова открыть ему свои объятия. Строгие законы ее начертаны на медных скрижалях, ты всегда и везде сможешь прочесть их, если только захочешь поучится у нее.</p>