Рецензия на книгу Мантисса от alalila
Фаулз один из немногих писателей, про которого могу сказать, что люблю его целиком и полностью и без оговорок. Каждая его книга – праздник для меня, который я позволяю себе раз в год, чтобы максимально растянуть удовольствие.
Каждый роман Фаулза всегда абсолютно не похож на предыдущие, но одновременно с первых страниц угадывается общий стиль. На этот раз перед нами история писателя и его музы. Или автора и его музы. И их романа. Романа как процесса, отношений; и романа как литературного произведения (даже жаль, что в английском нет этого чудного каламбура, он лучше всего отражает двоякость книги).
Стоит стразу понимать, что это максимально постмодернистская вещь. Автор присутствует в тексте вплоть до буквального физического воплощения, время измеряется в страницах, а сам текст, словно пишется параллельно с происходящими в нём же событиями. И как только ты понимаешь, что перед тобой своеобразная литературная игра, оторваться уже невозможно.
Героев по сути только двое: автор и его муза. Они разговаривают, ругаются, занимаются сексом и пишут роман. И их диалог прекрасен. Это совершенное состязание в остроумии, приправленная многочисленными отсылками к классической литературе, философии, литературоведению. Это разговор влюблённых, соавторов, созависимых. И всё это фаулзовским прекрасным потрясающе красивым языком, в котором хочется раствориться и жить в нём.
Всё действие разворачивается в одной комнате – разуме главного героя. И отдельным удовольствием для меня было представлять, как бы это выглядело на сцене, как продумать декорации и спецэффекты.
Но несмотря на всё это прекрасное было нечто, что сильно мешало мне при чтении. Я определяю себя как феминистку и не могу избавиться от этой оптики при чтении. И здесь происходило что-то странное. Муза показана автором-героем-ей самой как самый абсолютный объект. Она обязательно красива, что волнует и привлекает героя в первую очередь, она воплощает в себе все утрированные отрицательные черты «настоящей женщины». Она объект, функция. И она сама об этом говорит. И забывает в следующей же сцене.
И это кажется скорее изощрённой иронией, издёвкой. Как издевается автор над критиками, читателями, самим собой. Но это трогает, дёргает за живое. И, на самом деле, это, наверное, очень классно, что книга находит в тебе чувствительное место и тыкает прямо туда (но всё же немного дискомфортно). Хотя, вероятно, это нежное место будет у каждого своё – автор не стеснялся задеть сразу всех и посмеяться над тем, как мы все попались.
