Цитаты из книги Манюня - страница 2

— Евгений Петрович Колокольников, — оставшись в очках и плавках, учтиво представился он. — Роза Иосифовна Шац, — буркнула Ба. — О! — заклокотал Колокольников. — Урожденная Шац? — Если вы надеетесь, что я урожденная Иванова, а меня совершенно случайно назвали Розой Иосифовной, то я должна вас сильно разочаровать, — нахмурилась Ба.

Тетя Валя ненавидела людей. Люди отвечали ей взаимностью.

Ба вообще говорит, что взрослым надо при жизни ставить памятники с надписью: «Прокормил, воспитал, вырастил и не рехнулся». Мол, каждый родитель – это герой Курской дуги. Выстоял и не сдался.

— Хэх, — крякнул дядя Володя и полез в унитаз, — столько лет работаю сантехником, ни разу еще поварешку из туалета не доставал. — Переживи как-нибудь молча свою премьеру, — пробухтела Ба.

Куда ваши родители смотрят? — возмутилась тетенька в малиновой панаме. — Они смотрят в другую сторону, потому что им стыдно, что мы их дети.

Иногда, оказывается, чтобы закончилась война, достаточно просто родить маленького Петроса.

Женщин он считал рудиментарным явлением антропогенеза и брезгливо игнорировал факт их существования.

… любая обида лечится только смехом.

С нашими людьми можно договориться только тогда, когда они этого хотят. То есть никогда.

Во главе делегации гневно клокотала колченогая тётя Сирун. "Сирун" в переводе с армянского означает "красивая". Я не знаю, о чём думали родители тёти Сирун, когда называли дочку таким именем. Потому что на примере тёти Сирун можно было наглядно объяснять школьникам, что такое антоним.