Рецензии на книгу Приглашение на казнь - страница 3
Если не считать литературных лекций, то это мое первое знакомство с Владимиром Набоковым. И если все остальные книги такого же плана, то этот писатель заслуживает весьма пристального внимания.
Это замысловатая, скрученная в клубок история о человеке по имени Цинциннат, которого приговорили к смерти. Собственно, с этого начинается роман. Мы не знаем - за что, он не знает - когда. И оба вопроса живенько интересуют. В дальнейшем автор пытается раскрыть картину действительности, углубляясь в поведение, понятия и привычки действующих лиц. Но это картины - мазками: там чуточку, там капелюшечку. Медленно и головокружительно. На протяжении всего чтения я одергивал себя, напоминая, что читаю Набокова, между прочим, а вовсе не Кафку, как мне казалось от образов и рассеянной, как будто из баллончика, мысли.
Кроме того, книга характеризуется проявлением абсурда. Например, свежевыкрашенные скамейки во время проведения заседания суда, или вальсировавшие заключенный с надсмотрщиком по коридорам тюрьмы, или рассуждения "Мне тридцать. И Вам тридцать? Значит, Вы тоже любите фотографию".
А как автор складывает слова? Это так забавно: "Тогда Цинциннат брал себя в руки и, прижав к груди, относил в безопасное место" или "И все-таки я сравнительно. Ведь этот финал я предчувствовал". И описание матери заключенного, просто вспышка: "Посредине довольно открытой груди краснелся треугольник веснушчатого загара, – но вообще кожа была все та же, из которой некогда выкроен был отрезок, пошедший на Цинцинната, – бледная, тонкая, в небесного цвета прожилках".
Тюремщики ведут себя скорее как слуги: привратники, экономки, дворецкие. Слащавый гротеск в обращении с арестованными: пионы в вазах, ласковые слова, фрукты, коврик под дверью. Уборки, правда, непритязательные:
"– Убрано-то как у вас, а? Таперича и гостей принять не стыдно.
Особенно, казалось, был он горд тем, что паук сидел на чистой, безукоризненно правильной, очевидно только что созданной паутине."
Главный герой настолько отягощен всем происходящим, что воспринимает события как пьесу, людей как пародию, эмоции как бутафорию. Помните Шекспира?
Весь мир - театр.
В нем женщины, мужчины - все актеры.
Так вот, Набоков уточняет: театр абсурда!
Кроме того, при желании можно обнаружить символизм в произведении: ассоциация Цинцинната то с пауком, поселившимся в камере, взращенным и взлелеянным на отборном корме, и вышвырнутым в итоге вон, то с бабочкой, которую также приговорили к смерти, но она, затаившись, все еще ждет освобождения, то с Сократом ("Сегодня вечером идет с громадным успехом злободневности опера-фарс «Сократись, Сократик»")...
Было бы желание сопоставлять и выдумывать сравнения. Ну нет в книге прямых ответов! Да и быть не может, я так думаю.
Ну и вот: читаешь-читаешь, думаешь-думаешь. Так когда же казнь? Так за что же его, бедолагу? Уже пропитавшись повествованием ожидаешь нового абсурда, например, "за ковыряние в носу". Или все таки Кафка с "Процессом"? А потом уже и не важно становится - читаешь, погружаешься... И в конце концов приходишь к мысли: "А может это и не тюрьма вовсе? Может, это та самая рутина жизни?"...
Вот и состоялось моё знакомство с Владимиром Набоковым. Знакомилась ли я с его творчеством в школе не могу вспомнить.
От этой книги у меня двоякие впечатления. С одной стороны, интересный сюжет, который заставил меня поразмышлять, пошевелить мозгами. С другой стороны, было ощущение, что я не читаю, а пробираюсь сквозь тернии.
Может быть, это я такая, люблю читать, что полегче, не прилагая усилий, но язык книги (возможно, и Набокова вообще) показался мне сложным. Иногда мне приходилось снова и снова перечитывать абзацы, чтобы понять, о чём они. Но вместе с тем, я прекрасно понимаю, что этот сложный слог как никакой другой подходит к сюжету книги.
Цинциннат Ц. приговорён к казни. Единственное, что он хочет - это знать день, когда лишится головы. День сменяется днём, а он так и остаётся в своей камере. И если сначала он готовился к смерти, то позже в его душе стала расцветать надежда на побег. И шорох за стеной, и детские рисунки, как намёки о спасении, побуждали Цинцинната думать, что ему будет оказана помощь в побеге.
Гениальнее всего, на мой взгляд, в произведении главный герой противопоставлен всем остальным действующим лицам. Они, окружающие его люди, как будто карикатурные и неестественные, а, может быть, они такие только в глазах приговорённого к казни. Его жизнь как будто замедляется, а их по-прежнему движется вперёд. Его мысли сводятся к дню казни, а они продолжают говорить о повседневных делах. За это великолепное противопоставление я готова аплодировать Набокову стоя. Но общая оценка всё-таки не получается высшей.
Давно я не получала такого читательско-эстетически-душевного удовольствия, как от романа Владимира Набокова "Приглашение на казнь".
С первых же фраз: "Сообразно с законом, Цинциннату Ц. объявили смертный приговор шепотом. Все встали, обмениваясь улыбками. Седой судья, припав к его уху, подышав, сообщив, медленно отодвинулся, как будто отлипал" - и на протяжении всего произведения мне хотелось с урчанием облизать безупречные, сочные, аппетитнейшие слова на экране электронной книжки.
Должна признать, что я сильно ошибалась в своем мнении о Набокове. Всегда считала его холодным интеллектуалистом, напыщенным снобом и в общем-то уже даже не русским писателем, который больше озабочен формой, чем содержанием литературных творений...
Но! Передо мной "Приглашение на казнь" - и это иной мир, это совершенно другой Набоков. Это автор, который безупречно чувствует не только стиль, язык русского народа, но его культуру, духовность, его Слово.
Коротко мои впечатления от книги можно описать как bad trip Платонова, который в порыве экзистенциально-абсурдистского опьянения, решил написать житие Христа в декорациях кэрролловской Алисы.
Bad trip - это ужасающее, душащее, до визга в глубине живота, описание разболтанного, на пороге взрыва мира вокруг Цинцинната Ц.
Ощущения героя сродни кафкианскому кошмару обыденности: привычный мир вдруг остранняется, теряет свои связи и последовательности. Цинциннат Ц. в кошмарном сне и никак не может прорваться на поверхность реальности (да и существует ли что-то за пределами этого ужаса - под сомнением).
Остальные персонажи - марионетки в обшарпанном кукольном театрике - скрипучие истуканчики, действующие по заведенной программе, доводящие Цинцинната до исступления изощренными пытками псевдо-общения, лже-участия, фальшивых социальных и профессиональных ролей...
Эпизоды существования главного героя обставлены декорациями в духе дешевой оперетки, фарса, травести-шоу: то съедет накладная борода у тюремщика, то покосятся картонные стены темницы, то актеры перепутают реплики, то паук в углу окажется плюшевым, а мать узника - истасканной актрисой в эпизодической роли...
Но что за всем этим расписным полураспадом - пустота и гниль или другой, реальный мир, откуда время от времени до тонкого слуха Цинцинната доносятся живые, настоящие голоса?..
Язык Набокова в "Приглашении на казнь" напомнил мне прозу Андрея Платонова. Нельзя сказать, что их авторские стили похожи. Роднит их, скорее, напряженное внимание к поэтическому слову (весь роман написан необыденным, выверенным в каждой мелочи языком) и ощущение старости, разложения Вещества существования, пронизывающее реальность героев.
Не зря критики проводят параллели между Цинциннатовой фигурой и образом Христа: рожденный, возможно, от плотника, существо не от мира сего - составленный из более плотного вещества, чем остальные, - он ходит по воздуху, подвергается искушениям, даже творит чудеса (хотя не обзаводится ни одним учеником)... Последний ужин-представление оказывается в этом контексте перевернутой карикатурой на Тайную вечерю в театре поломанных куколок.
Однако Цинциннат не готов к смиренной жертве - да и ради кого и чего могла быть она принесена? Он воскресает, перешагивая через смерть, пока карточный мир вокруг него рушится, как в финале путешествия Алисы.
Его сумеречная погоня за "белым кроликом" (надеждой, смыслом происходящего?) окончена, декорации расколоты, актеры де-антропофицированы, свет погас. Цинциннат на пути в другие миры.
На этом все. Все, что нужно было сказать, сказано.
Книга произвела на меня огромное впечатление, совершенно точно она из разряда must read, и я жалею, что не прочла ее раньше.
Не хватит слов, чтобы выразить, как я восхищена талантом Владимира Набокова, ярко проявившимся в этом романе. Я непременно продолжу знакомство с писателем, на очереди "Защита Лужина".
И вовсе не запутанное повествование. Как раз вполне понятно описывается сюрреализм происходящего - автор дает пояснения, что явь, а что не явь (если опустить, что все произведение - не явь). Вполне понятно описаны все эти лжедействия Цинцинната (второй Цинциннат-призрак и прочее), понятны перевоплощения и смена ролей того м-сье Пьера.
Книга - река. Прочитать книгу - перебраться через неё. Я пробовал Воннегута - входишь в реку, в ней нет дна, а плавать не умеешь - барахтаешься и не понимаешь в чем дело. У Набокова есть брод - идешь через реку, не теряя нитей и не захлебываясь в путанице.
Нет, есть люди, которые могут читать и совершенный абсурд (умеют плавать), где непонятно, какой персонаж что делает и кем становится, всё - каша, скачки, размытости (как во сне, собственно, сюрреализм) - у кого-то от этого возникают образы и им того достаточно, это ведь тоже по-своему хорошо, но у меня же всегда присутствовало стремление к логике и последовательности. Набоков тут как раз и хорошо сделал - описал абсурд понятно и последовательно, за время чтения ни разу не возникло путаницы.
Роман наполнен аллюзиями, которые я, конечно, не видел, потому что запас мой скуден, я просто читал в примечаниях. Чтобы оценить аллюзии, надо быть начитанным, это не про меня, но может про кого-то.
Ах да, использование русского языка. Куча архаичных слов, иными словами, Набоков богатство русского языка использовал.
Вывод: нормально, пацаны, с бутылочкой пива и корешами на ТАЗе, вообще хорошо заходит!
Роман Владимира Набокова "Приглашение на казнь" мне увиделся крайне запутанным повествованием, крутящимся вокруг типичного для антиутопий сюжета. Главный герой - некий Цинциннат Ц. - приговорен к смертной казни, как элемент, выбивающийся из общей системы неизвестного государства будущего. Цинциннат Ц. (тщедушный и полупрозрачный физически, но "непроницаемый" душевно) живет в мире, где все его обитатели (круглые и мясистые внешне) демонстрируют свой простецкий внутренний мирок каждому встречному, в мире, где все похожи друг на друга, и проявления низменных человеческих качеств являются нормой жизни общества.
В отличии от других прочитанных мною антиутопий, где главные герои в основном представляют собой нечто положительно выделяющееся из серой массы, воодушевляют на некую борьбу с системой, главный герой "Приглашения на казнь" оказался плоским, невнятным и абсолютно мной не принятым.
Практических с первых страниц романа читатель насильно погружается в мир, балансирующий на грани безумия: персонажи, являющие собой несколько лиц и имен одновременно, стремительные скачки в сознании Цинцинната Ц., его памяти и времени, нелогичность реакций, действий и диалогов персонажей. Все это составляет весьма скучное и слишком зашифрованное произведение. Однако, следует отметить, что главным (и единственным, на мой взгляд) плюсом романа "Приглашение на казнь" является умение Набокова использовать богатство русского языка. Применяя неожиданные, но крайне образно передающие суть грамматические формы и слова, автор обогатил сокровищницы русской литературной речи.
Читать только в том случае, если вы хотите набрать "комбо" прочитанных антиутопий. Ну или страстно любит русский язык.
Это произведение подойдет тем читателям, кто комфортно чувствует себя в давящей атмосфере мрачного абсурда, настолько невероятного и при этом реалистичного, что это кажется кошмарным отражением обычной жизни.
Многие видят в этой книге массу подтекстов, глубинных смыслов, аллюзий и идей. Я, к сожалению, в их число не вхожу, и вся книга свелась для меня к описанию мучительной пытки обществом растерянного, одинокого человека, ищущего понимания и принятия.
Невысокая оценка в данном случае обусловлена тем, что сама книга, не смотря на интересную задумку и хороший язык, мне не понравилась по самой концепции. Для меня это оказалось слишком сурово, психоделично и затянуто, так что приходилось буквально заставлять себя идти дальше, продираясь сквозь сцены и диалоги.
Почему же рецензия положительная? Потому что это именно то, что эта книга должна вызывать у читателя - отторжение и неприятие самой возможности подобной ситуации, проживание героя и сочувствие ему. То, что книга не пришлась по вкусу мне, не делает её плохой - она действительно достойна своего места среди всемирно признанной литературы.
Страницы← предыдущая следующая →
