62. Модель для сборки

Жаль, очень жаль что Кортасар не дожил до наших дней, я думаю он был человек порядочный, и за то, что эта книга сделала с моим мозгом он либо бы на мне женился, хоть я и мужского пола, либо выплатил бы компенсацию за моральный ущерб...
Я конечно понимаю, что для маститого писателя, читатель его произведений просто лентяй, которому нужно все свои мысли разжевать и посредством словесного эквилибра, вложить необходимую информацию в мозг, но тут не такой случай...
Не знаю как Вы, но я очень любил собирать пазлы, это тренировало терпение и спокойствие, это увлечение очень помогло при прочтении этой книги, которая состоит из миллиона деталей, всевозможных форм и размеров, которые необходимо подобрать к друг другу, при этом все детали одного цвета, и не понятно, все ли ты верно сложил в этой сумасшедшей мозаике, именуемой романом, и достиг ли цели любого чтеца - суметь раскусить основной сюжет и мысли книги, найти его ось, и все отходящие от оси вектора, или ты просто беспорядочно навалил друг на друга отдельные разрозненные части, которые хоть и выглядят похожими на оригинал, но не передают и части того, что могли бы принести при правильной компоновке...

Тонкие, изящные, едва уловимые экзистенциальные отношения. Сложная химия взаимоотношений. Раскрытые нараспашку натуры, чувствительно болезненные при соприкосновении, непостижимо понимающие друг друга.

Пробившись сквозь насыщенные первые главы, окунаешься в мир удивительных отношений, с реалистической точки зрения, совершенно «безумной» компании. Хотя «безумной» ли, скорее, очень необычной, ведь к концу ощущение странности этих людей сходит на нет. Возникает впечатление, будто герои Кортасара существуют не просто в «зоне», а в собственном, немного сюрреалистичном мире, который в новинку только впечатлённому читателю, но для героев, он прост, понятен, естественен и даже до скучности обыденный. Сюжет, в котором вершится их необыкновенная история, сама по себе модель для сборки, которую читатель вместе с персонажами будет аккуратно собирать, внимательно следуя знакам, аллегориями и образам. Ключ к модели, Кортасар, от лица Хуана, выдает читателю в самом начале – кровавая графиня фрау Марта, мёртвый юноша на операционном столе и разбитая антикварная кукла.

Впечатляет иррациональный окружающий мир героев, в котором неуловимо сливаются Париж, Лондон и Вена, объединенные между собой элементом магического реализма - колеей трамвайного пути. Город тут тоже полноправный герой произведения, молчаливый, внимательный, мрачный друг, укрывающий в тени секреты друг друга. Немой свидетель игр, в которые играют люди, место действия их общих сновидений.

Дочитав до конца, легко, с энтузиазмом и воодушевлением, даже удивилась себе, почему же так тяжело тогда было читать в самом начале? Решила перечитать, с начала, те первые главы, через которые так тяжело было «продираться». И там меня ждало открытие – произведение зациклено.

Личный P.S.: Я была несправедлива к «Игре в классики», только теперь это поняла. Надо будет перечитать.

В 1963 году Хулио Кортасар, размышляя о написании необычной книги, которая бы отображала психологические особенности поведения человека, отмечает: «Если бы я писал такую книгу, стандартные формы поведения (включая самые необычные, позволим себе и такую роскошь) невозможно было бы объяснить при помощи обычного психологического инструментария. Действующие лица выглядели бы больными или попросту идиотами. Дело не в том, что они оказались бы неспособными к обычным challenge and response: любви, ревности, состраданию со всеми вытекающими из этого последствиями, а просто в них то, что homo sapiens хранит в сублиминальной области, с трудом пробивало бы себе путь, как если бы третий глаз стал напряженно смотреть из-под лобовой кости. И все обернулось бы беспокойством, тревогой, непрерывным искоренением». Это цитата из 62 главы «Игры в классики».

Выходит, что автор более 5 лет вынашивал замысел «Модели для сборки»? Жаль. Он так старался, а я не оценила. Понимаю, что не могу определиться, какие чувства вызвала у меня эта книга… Да, однозначно, восторга нет, но нет и отвращения. Книга задумана так, чтобы ее можно было читать чередуя главы между собой, не ориентируясь на последовательность – наверное, плюс. Но проблемой в моем случае стало то, что книга была в электронном, а не в печатном варианте. Большая путаница возникала при переходе из главы в главу, порой не понимала, читала я эту часть или нет, поскольку мотивы и образы переходили из одной главы в другую, от этого было не совсем понятно и нудновато.

Но в то же время, очень интересно, как одно и то же событие и чувство героя может быть представлено практически одними и теми же словами, но по-разному. Герои то разделены, то встречаются, то на одной волне, но не вместе – сплошная фантасмагория. Безусловно, речь, стиль, подбор слов, языковая игра впечатляют. Пока я не определилась с оценкой, поэтому серединка – пятёрочка. Буду перечитывать.

СОВЕТ тем, кто планирует читать. Купите печатный вариант. Читайте, когда у вас действительно много времени. В эту книгу надо окунуться, прочитать залпом, облиться ею – такой вывод я сделала, читая по вечерам с перерывами на мирскую суету.

#Пр1_3курс

Среди нас есть такие, что притворяется сумасшедшими, просто от тоски или от желания бросить вызов; иногда, правда, само притворство приводит...

Бис-бис. Читать Кортасара все равно, что гулять по летнему ночному парку в маленьком городке, где все друг друга знают, вместе с хорошим другом, за руку, блуждая по темным аллеям зеленого лабиринта свежести и тайны. Поворот за поворотом тебя уводят все дальше от освещенной фонарями дороги в глубины мрака и дольки безумия. В начале пути все ясно и понятно, тут и так возникают знакомые образы и силуэты, ты замедляешься на секунду произнести приветное:"здравствуй, как дела, чё", затем устремляясь дальше, не отпуская и не отставая от своего старого друга. Но ночь темна и полна странностей, зловещих переплетений, путешествий воздушных масс и гномов. В конце пути, тупике с обрывом, остается только принять ситуацию как есть, не вдаваясь в пространные размышления на тему жизни, вселенной и вообще. Твой друг - Кортасар, тут не может быть логичного завершения логичной истории. Твой незримый спутник - постмодернизм, а к нему нельзя относиться строго или серьезно. Наслаждайся прогулкой и получай удовольствие, ничего не требуя от своего сопровождающего.

Любить проще, чем принимать любовь. Но внимать любовь ничуть не сложнее, чем любить без ожиданий. На такую мысль меня навел этот роман моего любимого аргентинца. Конечно, нельзя думать ни о чем другом, после всего этого с Элен, Хуаном, Николь и Маррастом. Бесконечный клубок запутанных отношений запутавшихся в себе людей, блуждающих в Городе и «зоне», неспособных решить за себя. Потерянное поколение потерянного времени, блестяще созданное Кортасаром. Маленький вакуум маленького общества, незримого соседства отчаяния и явного эгоцентризма.

Меня чуть напугало самое начало и аннотации, где говорилось, что роман можно собрать по частям - уж больно это напоминало «игру в классики». Мне очень понравилось играть по второму сценарию, но читать нечто подобное второй раз пока не прельщает. Любимый аргентинец не разочаровал - «модель» действительно собирается, но не в прямом смысле. Каждый волен выбрать для себя тот вариант, где тот или иной герой оказывается главенствующим и связующим звеном между остальными «соседями», и, без сомнения" каждый волен выбирать, на чем остановиться его собственная история про нескольких друзей, объединенных случаем.

Стиль изложения мыслей Кортасара столь же прекрасен, сколь оригинален. Повествование непрерывно движется в знакомой манере, не прерываясь на точки и остановки в пути по темной аллее, где Хуан стоит на краю дороги и смотрим на дом, ведь Николь сидит за столом и Маррату так плохо от того, что Николь снова рисует и я снова вся в своих мыслях, постепенно ухожу в Город, только бы не встретить Хауна, он не мой сосед, бис-бис. Это потрясающе, честное слово. Погружаясь в «модель для сборки» очень сложно заставить себя вынырнуть на поверхность реальной жизни, даже если это очень нужно. Чистой воды эскапизм. Чистой воды легкое безумие и невыносимая легкость бытия.