Владимир Сорокин рецензии на книги - страница 2

#18_плюс
#алфавитный_марафон

Чехов, Тургенев, Куприн, Андреев…а что может показать Сорокин в малой прозе? Показал. Раздел. Потрогал. Я бы и не кидался сейчас словами, если бы не тема из моих фантазий – учительница и ученик. В данном случае, учителя подменил завуч в юбке. И сразу – контраст. Читать этих классиков и листать прозу Сорокина – это как смотреть на обложку январского Maxim, после чтения "Идиота" Достоевского. К слову, я не пытаюсь это сравнивать, дабы возвысить классическую литературу или принизить творчество Сорокина. У последнего, я читал пару книг - Настя, Тридцатая любовь Марины и знаю, как он умеет хоронить романтику, закапывая под молодой яблоней кал в ямку.

История ученика из 5-Б схожа. Свободный урок, учительница отсутствует, и Сережа Чернышев мутузит одноклассника в коридоре. Драчунов замечает завуч – Зинаида Михайловна. Отправив одного на урок, второго она ведет в свой кабинет для воспитательной беседы. Сережа – ребенок, школьник, комсомолец с галстуком. От него не исходит инициативы в кабинете, нет оценочных суждений. Неделю назад, он пытался задрать юбку своей одноклассницы и довел ее до слез. Но властность Зинаиды непоколебима для юного комсомольца. Цирцея, подходит к своей двери и впускает гостя – "и РАСПАХНУЛА дверь".

За столом, Зинаида укладывает очки в футляр, протирает свои уставшие глаза. А вопросов к школьнику у нее всего лишь два – 1. Что он хотел разглядеть под юбкой? 2. И что же он хотел увидеть под трусиками у одноклассницы? Невинность разговора убивается поворотом ключа в дверном замке. Зинаида Михайловна подходит к пятиклашке, задирает юбку, освобождает пухлые ноги от колготок. Сережа видит ее полные бедра и след от резинки на вялом животе – "Ты хотел увидеть? Смотри. Хочешь потрогать? Прикоснись. А что ты плачешь??". Зрелая женщина наклоняется к школьнику, успокаивает шёпотом, направляет юную руку…

Я невольно вспомнил сцену у Буковски - Хлеб с ветчиной. И если уж проводить худ. параллели, то с ним. У Сорокина это выглядит не эротично, скорее рассказ - просто стеб или очередная "миловидная фантазия (не знаю, под чем он пишет). По сути, это коктейль из развращения, эротики, стеба и подростковой фантазии. Причем эротичность тут, самое слабое место, как по мне. Отмечу про гендерное различие, ибо читать такое про девочку-пятиклашку и мужика-директора с обвисшим животом, лично мне, было бы мерзко.
После чтения, в голове возникали мысли о надломе детской психики, совращении и т.д. Страшно подумать о таких учителях, но после прозы Сорокина, особо об этом не думается. Этот свободный урок, Сережа из 5-Б запомнит надолго.

p/s
1998 г.

После прочтения книги, чувствую некоторую двойственность впечатлений. С одной стороны, я поняла, что антиутопии и стиль Сорокина для меня все же ближе, чем аналогичные показатели Пелевина. С другой стороны, конкретно «Теллурия», наверное, не самое поразившее меня высказывание автора.

Мир произведения - это современное средневековье, в котором Россия распалась на отдельные страны. Одной из таких стран, кроме СШУ (Соединенные Штаты Урала), Великой Тартарии, Московии, СССР и других, является Теллурия, расположенная в районе Алтая. Главное богатство этого государства - залежи металла теллура, возможности которого осознали еще дневнейшие люди. Из теллура изготавливают гвозди, которые забиваются людям в голову. И это вовсе не для пытки, наоборот, каждый желает и стремится к этому. Почему? Теллуровый гвоздь сродни наркотику, только во много раз лучше. Он не дарит удовольствие или эйфорию, он дарит смысл, осознание и бесконечные возможности для умозрительного путешествия.

Книга - это сборник рассказов, которые объединены собой лишь временем действия, реалиями мироустройства и теллуровым гвоздем, бесконечно желанным и опасным (смертность от него велика, все же, это забивание гвоздей в голову). Все персонажи по сути - прохожие, на которых мы смотрим, пока они находятся в зоне нашей видимости. Как обычно, никакой предыстории, никакой концовки, только один момент взгляда.

В произведении, как обычно, уйма метафор и незаданных вопросов. Например, мы узнаем, что не достроили Великую российскую стену (отсылку из Сахарный Кремль) Почему? Кирпичи разворовали. Едко, и даже немного больновато. Но следующий вопрос, который ты себе задаешь уже сам: «А что хуже? Разворовать кирпичи или все же построить стену?». И таких моментов размышлений - каждый новый рассказ.

Отдельное удовольствие рассказ-шпилька о Пелевине. Просто прекрасно.

#флешмоб_Т

Ну вот кстати. Наверное это одно из тех произведений Сорокина, которое можно смело дать практически любому. Конечно, странностей в нем тоже хватает, но в этот раз обошлось без чернухи. Нежные умы оценят.

«Метель» - это линейное произведение. Сюжет строится на том, что доктору нужно добраться до определенной деревни, чтобы помочь находящимся там людям. Это бы не было произведением Сорокина, если бы таинственной болезнью не оказался какой-то зомби-вирус, вакцину от которого и должен привезти мужественный доктор. Подробностей об этом вирусе нам расскажут мало, потому что автор явно не из тех, кто долго запрягает прелюдию. Герои живут здесь и сейчас, и мы также смотрим на них в моменте. Вместе с ямщиком Перхушей, доктор и начинает свою «Дорогу ярости».

До деревни ехать два часа, но ситуацию сильно осложняет бушующая метель, из-за которой выполнение благородной задачи растягивается на двое суток. Метель у Сорокина - это непреодолимое, бесчувственное и фатальное, как сама жизнь. Метель настолько бытийно осязаема, что является практически субъектом.

ДОКТОР
Это главный герой произведения, к которому я вообще особо не прониклась, несмотря на его благородную миссию. Вот есть у человека важная задача, ради которой он в бурю едет спасать людей. Казалось бы, ну не молодец ли. Но не смотря на свои патетические мысли, возвышенные суждения, он - абсолютно эгоистичен, хотя умело это маскирует. Понежиться в объятьях жены мельника - «не откажусь», преисполниться смыслом жизни у местных наркоторговцев - «да, давайте». И вот это драгоценное время, которое доктор так сильно бережет и считает минуты, равнодушно утекает.

ПЕРХУША
Вот этот неказистый персонаж - чистая отрада для моего уставшего сердца. Простой русский мужик, довольствующийся малым, ведет очень аскетичную жизнь и единственной отрадой которого являются его маленькие лошади. Эта его нежная любовь совершенно истрепала меня во время чтения. Даже сохранила несколько фраз, которые меня в моменте сладко убивали.

// — Мне б лошадок малость погреть. — Перхуша робко скинул шапку, пригладил свои совершенно мокрые волосы. //

Малость погреть лошадок ^_^
Когда насмерть замерзший человек входит в дом и первой его робкой фразой становится просьба малость погреть лошадок - этот человек навечно остается в моем сердце.

И у него с лошадками просто теснейшая трогательная связь. У меня такая же связь с моей котейкой, но она, к сожалению, односторонняя. Потому что котейки - это сволочи, которые не ценят пылкость чувств и просто нагло уходят, махнув на прощание хвостом.

// — Барин… — Перхуша протиснулся между доктором и самокатом. — Не бейте их.
— Да я тебя… под суд отдам, подлец!
— Барин, не трожьте, они не битыя у меня…
— А ну — отойди!
— Не отойду, барин.
— Отойди прочь, мудак!
— Не отойду.
Доктор отшвырнул кнутик, размахнулся и хрястнул Перхушу кулаком в лицо. Перхуша бессильно повалился на снег.
— Меня бейте, а их — не дам! — почти выкрикнул он таким сдавленным и отчаянным голосом, что доктор замер с поднятым для нового удара кулаком. //

Тут я, скажу честно, даже немного всплакнула от избытка чувств. Ладно, все. Больше не буду никого мучать цитатами милости Перхуши и лошадок, а то я так всю книгу перекопирую на эмоциях.

ЧТО ЖЕ В ИТОГЕ? Спойлерить не буду, конечно, но финал прекрасно жесток. Совершенно им недовольна. Но понимаю. И как нельзя лучше мои эмоции опишет очередная цитата из книги.

// «Блядство какое-то… — думал он, засовывая руки в перчатках в глубокие карманы пихора и нащупывая в правом кармане холодный револьвер. — Наша жизнь — сплошное блядство…» //

#флешмоб_М

Прекрасно понимаю рецензии, которые содрогаются и ужасаются сорокинской пошлости. Прекрасно понимаю, но не разделяю. Ему действительно свойственна «де Садовщина», но ее смысл не в пошлости ради пошлости. А в абсурдности и ее связях с действительностью. А уж если вы такие нежные, тогда зачем вам вообще Сорокин? У вас и так все нормально в жизни.

Сорокин нужен людям, которые в определенный момент достигли своего пика. И если вы находитесь именно на этом рубеже - тогда Сорокин для вас станет не извращенцем, а художником. Да, он часто рисует черными красками, но какая картина обойдется без этого цвета?

«Кремль» представляет собой сборник историй, по одной на главу. Объединяет их только дискурс мира и сладкое лакомство - собственно сам сахарный Кремль. Специально говорю «дискурс мира», потому что не могу все-таки сказать «2028 год», хотя все действия происходят именно в это время. Почему-то у меня возникало полное чувство безвременья. Мне было совершенно не важно, что это 2028. Если бы календарной системы не было, ничего бы не изменилось. Настолько плотная в книге атмосфера, что сквозь ее толщу ничего не проходит, даже время.

Разумеется, и наружу тоже не проходит ничего, поэтому мы с вами имеем тоталитаризм во всем его великолепии. Тут, наверное, самый интересный вид на него можно получить из честных детских глаз. Об этом как раз первая глава «Марфушина радость». Бесхитростность, восторг, радость - вот настоящие эмоции тоталитарного сознания. И эмоции эти свойственны не только детям, но и собственно, любой русской душе. Конечно, недовольные всегда найдутся, чей глаз уже замылился, но для них есть таблетка-проводник в умозрительный коллективный виар, где можно выпустить свою агрессию и со спокойным сердцем поехать домой.

Закончить хотелось бы небольшим отрывком, в котором героя главы безжалостно секут за невыполнение плана (наказание досталось именно ему рандомно).

Матюха звучно вытянул черной розгой по этому большому, белому и круглому заду. Зад вздрогнул, но его хозяин остался неподвижен, влипнув лицом в зеленую, горячую от солнца метало-керамику подголовника:
— Винова-а-а-ат! Ох и винова-а-а-ат!
— Да не виноват ты, еб твою… — пробормотал Подкова.
Один конвойный погрозил ему пальцем. Другой смотрел на вздрагивающий от ударов зад.
— Винова-а-ат! Ох я и винова-а-а-ат! — выл Петров.

Если ты сам чувствуешь себя виноватым, может и правда виноват?

#флешмоб_С

После оглушившего меня произведения Сорокина Голубое сало, мне хотелось броситься и окончательно утопиться в его творчестве, перечитать все и разом. Но одновременно с этим желанием, в меня перетекла и едкая тревожность. А что если другие книги не произведут на меня такого впечатления? Зная себя, я представляла возможный эффект разочарования, который может охладить восторг «Голубого сала». А я человек, который бережно хранит потрясения, производимые книгами. Их у меня не так много, поэтому я одинаково нежно ценю книги, которые ненавижу, и книги, которые обожаю.

Слава богу, Сорокин производит на меня все такое же впечатление, что и раньше. То же самое сумасшествие, такое милое моему сердцу. В этот раз - это описание одного дня опричника Комяги, прямиком из 2027 года. Вполне современная технологичная Россия в реалиях средневековой модели. А денек-то насыщенный. Тут тебе и убийство врага России, и изнасилование его жены, и поджог дома, и разборки с конкурентами, и ясновидящая, и братская любовь (это надо видеть). И все это (как обычно) держится на самодержавии и православии. Очень красиво, просто восторг!

Готова плескаться в сорокинском языке просто до посинения. Жутко люблю языковые конструкции, лексические приемы и прочую хтонь. Всего этого в книге - изобилие. Прожигающая национальная самокритика, обнажающая наше вечное самодовольство.

#флешмоб_Д

Привет, mon petit. Тяжелый мальчик мой, нежная сволочь, божественный и мерзкий топ-директ. Меня убила эта книга. Во всяком случае, мой M-баланс достиг своего крайнего показателя, рипс нимада.

Это острейшее произведение. Настолько гениальное, что я не хочу, чтобы ты читал его. Ты должен подумать о своем BORBO-LIDE. Хотя ты, как нежная сволочь, возможно будешь от него в восторге.

//

На самом деле, я уже написала рецензию на это произведение минут 10 назад. Но она была слишком экспрессивная, нервная и грубая. Пришлось удалить.

Сорокин - самый сумасшедший романтик из тех, кого я читала. Он фанатичен в своей любви к языку и словесности, он вожделеет ее. Познавая эти грани, ему совершенно плевать на границы и нормы. Это пылающий страстью влюбленный, который хочет познать каждый миллиметр тела возлюбленной. А я, сидящий на стуле напротив кровати, невольный соучастник безумия, который в особо жаркие моменты лишь неестественно и жеманно прикрывает глаза, но так, чтобы не упустить ни секунды процесса.

Эта книга - резюме. Сплошной выебон (уж извините, это слово я хочу оставить). «Вот ваши кумиры: Толстой, Ахматова, Пастернак, Чехов, Набоков, Достоевский, Платонов. Смотрите как я могу». И ведь реально может. Сорокин, издеваясь, написал главы в абсолютно точном стиле этих писателей. Попадание в жанр, риторику, атмосферу просто феноменальное. Сюжет - фантасмагоричный и едкий.

Как он обошелся с Ахматовой (ААА) - это просто пик безумия. Даже моя любимая часть произведения, наверное. Опять же - наплевательское отношение к авторитетам, народной любви масс. Буквально: «Смотри че могу». Я прямо чувствую, как он выбирал жертв. Причем, выбирал только из трепетно любимых, безусловно почитаемых или смертельно опасных.

Эта книга 100% из тех, которую можно или обожать или ненавидеть. Если вы где-то посередине - то вы вообще ни черта не поняли и просто потратили свое время. Но иногда «не понять» - прекрасно и хорошо. У каждого человека своя книга, которая его убьет.

Сорокин - чистый хуайдань.
Но это цзодэ хэнь ягуаньди.

#БК_2022
3. Книга с забавным или смешным названием

Что вам надо знать про книгу?
-Тут высмеивают страну наших мам и дедов
-Тут ругаются матом
-Тут много eбли (простите за маты). Хотя пока всё относительно пристойно. Пока что тут ещё Сталин с Хрущёвым не шпёхаются (как это будет в Голубом Сале).
-Тут много совка и советской клюквы. Всякие стенгазеты, стахановцы, профсоюзы, комсомолки, очереди, советские гимны, холодос с ЗИЛовской ручкой и т.д. Он как будто писал для истории, пытаясь как художник запечатлеть все яркие аспекты эпохи.
-Тут есть лезбиянки. И наверное это то что хоть как-то спасает книгу. Если б тут однополой любовью занимались мужики, то её бы ещё на пороге отвергли и даже подпольно читать не стали как какого-нибудь Пастернака. Ни мальчики, ни девочки. Только разве что парочка интеллектуальных геев вроде покойного Гриши Жаркова или Антохи Красовского. Но их слишком мало чтобы для них отдельные книги писать. Хватит того что для них снимают отдельное порно.

В остальном.. ну книга неплохая. Привычный сорокинский антисоветизм и высмеивание диктатуры. хотя по стилю книга отличается от Дня Опричника. Но тот же лихой и бойкий язык. Сам Сорокин в жизни заикается, но на письме он излагается без запинок и пауз. Ложишься летом после работы в подвесной гамак, закуриваешь кальянчик и часами без перерыва можно утопать в его прозе. На очереди у меня литература 19 века. С ней так лайтово точно не получится.
В общем советую. Но не всем. Только саркастичным пострелятам, уважающим мат, демос, иронию, неклассический секс и крайние выпуски Дудя (кстати почему Володи ещё не было у Дудя, кто знает?)

P.S. А ещё советую фильм «Трип Сорокина». Сразу поймёте почему он весь совок с пролетарием проклинал. Видна в нем эта любовь к дворянскому образу жизни: туфли остроносые, перстни на безволосых и неогрубевших руках, элегантное пальто, дворянские усики, загородный дом с садом, по которому бегают английские гончие. Пелевин просто чухан чертановский на его фоне. Даже в автобус Сорокин садится с чувством полного отчуждения, всем своим видом намекая что он тут не местный. Чисто за вдохновением залетел. В пустые лица пролетария взглянуть. Чтобы потом об этих пролах своим интеллектуализированным читателям рассказать.

Я боялась приниматься за Сорокина. Но жанр антиутопии в принципе пугает меня и, наверное, я решила выбрать самый абсурдный вариант из возможных, чтобы нейтрализовать эффект. Это сработало. Эта книга настолько необычная и настолько старается сделать читателю больно, что в какой-то момент вырабатывается иммунитет к абсурду.

По сути это сборник из огромного количества рассказов. Объединяет их только общее место действия мир после большой войны, мир откатился в своём развитии, карта перекроилась, распалась на лоскутки. Времена словно спутались. Технологический прогресс оказывается рядом со средневековыми замками, автомобили с боярами и так далее. Плюс фантастические «маленькие» и «большие» люди, люди с головами животных и прочее, прочее. Но прелесть в том, что на самом деле это всё не нужно прямо запоминать и выписывать. Это лишь новые витки общего безумия, которое старательно создаёт автор.

В пятидесяти рассказах герои почти не повторяются, каждый персонаж уникален и каждый обладает особым своим языком. И это оказалась для меня самой интересной частью книги. То, как филигранно Сорокин играет с языком. Он с лёгкостью вписывает его в новую реальность, создавая новые слова и конструкции, меняет грамматику в угоду герою. Тут есть интеллектуалы, цитирующие классиков. Есть безграмотные крестьяне, истовые партийцы, бояре, играющие в Русь… И они не путаются в голове читателя благодаря своему уникальному языку. Ради каждого персонажа Сорокин, кажется, перепридумывает язык заново. Я не видела подобного раньше. Особенно интересно выглядят одни и те же места и события, рассказанные настолько по-разному, что почти не узнаются.

Но, да, это злая книга. Сорокин смеётся над всеми и специально стремится сделать больно. Но в этом есть исцеляющая сила. Я читала книгу в нелучший эмоциональный момент и эта злость и жестокость вымышленного мира, который, как кривое зеркало, отражает наш, в какой-то мере примирила меня с миром внешним.

#жанромания (март - утопии и антиутопии)

Иногда вот так хочешь взять и за один присест прочитать чуть ли не всю библиотеку автора, полностью погрузиться в его идеи, сфокусироваться на его философии, поселиться в его мире. Вот и я решил заехать в Сорокина. Прочитал (почти) подряд три его самых известных романа и не сдюжил. То, что для меня начиналось как информационный детокс и сальная шутка, закончилось трудно переносимой вознёй и лёгким интеллектуальным унижением.

Не вижу принципиального структурного отличия «Голубого сала» от той же «Нормы» или «Тридцатой любви Марины». Сюжет хоть и обрастает авторским жирком, всё равно продолжает лишь сопутствовать сорокинской форме, которая в этом романе активно опирается на фонетику (тут и пророческие раздражающие китаизмы, и переход на иностранные языки, и сталинский «ясаух пашо!»). Представьте себе писателя, которому неинтересно (?) слово, который предпочитает общаться звуками, жестами и ассоциациями. В остальном, это всё тот же гиперболизированный абсурд, ещё более наглый, смелый, конкретный, и всё так же направленный на деконструкцию эпохи, личности, моральных устоев, банального понимания текста. Теперь представьте себе огромный и, по мнению многих, красивый дом, который строился десятилетиями, так вот, трёхсот с лишним страниц хватит, чтобы разобрать его по кирпичику.

Не изменяет Сорокин и стилистическому многоголосью. Проза, поэзия, драматургия и эпистолярный жанр – всё на месте. Кроме того, сюжетно вплетены даже конкретные классические авторы, чьему стилю автор то ли подражает, желая приобщиться к святыням (скорее нет), то ли насмехается над ним, занимаясь откровенным осквернением (скорее да). И к этому надо быть готовым. Жанрово роман тоже очень разнообразен, псевдонаучная фантастика разбавлена тем, что принято укладывать в рамки «альтернативной истории». Хотя, лично я бьюсь об заклад, что Сорокину нет никакого дела до этих терминов, его цель – переиначить и перевернуть всё вверх дном, а говоря языком примеров – оставить Сталина в живых и поставить его раком.

Многослойная, сложная книга. Подходить к ней, а может и в целом к творчеству Сорокина, с пустой головой не стоит, чтобы потом не плеваться, что он бесцеремонно нарушил ваш М-баланс и L-гармонию. Огромное количество отсылок к классике, которая, в большинстве своём, до сих пор остаётся мной непрочитанной, не делает для меня нарратив автора более понятным, поэтому, когда начинается повествование, например, от лица псевдо-Платонова, книги чьего прототипа ты отродясь в руках не держал, возникает лёгкий дискомфорт, ведь пасхалка остаётся нераскрытой.

Оценка строго на уровне эмоций и ощущений.

#БК_2022 (6. Автор книги жив и это здорово)

Снова Сорокин. Вот он уже затесался среди популярных авторов моего аккаунта. Стоит себе между давящим Достоевским и вольным Ремарком, смотрит непонимающе и пренебрежительно. Я тоже смотрю непонимающе: не так уж много я у него и читал, чтобы он здесь оказался. Смотрю непонимающе, но с уважением.

Настоящий художник, мастерски раскрывающийся в жанре соц-арта. Эстет, повествующий о низменном. Писатель, ставящий во главу стола форму и язык.

«Тридцатая любовь Марины» сначала вводит в заблуждение – кажется, что автор отошёл от своих принципов построения произведения, обозначенных в «Норме» и теперь сюжет доминирует над формой. Повествование в длинную, сквозной персонаж, избитые отсылки к Набокову. Кажется, что читаешь очередную книгу Пелевина. Она проще, чем обычно пишет Сорокин. Понятнее. Местами смешная, местами надоедлива, но по-своему интересна.

Нагло завязывая сюжет на запретной теме лесбийского секса, в СССР (в котором вообще никакого секса не было) Сорокин уже на старте в дамках. Это будут читать, потому что это злободневно и важно. Для автора это важно вдвойне, ведь для его книги это выступает катализатором – характеристикой целого пласта граждан – беспечных эстетов, восхищающихся Шопеном, диссидентов с плакатами на площадях, эмигрантов – предателей Родины, агрессивных панков и прочих индивидуумов с девиантными повадками – конченных людей, отвергающих светлый советский режим на уровне идеи и, что самое важное, даже не получающих от этого удовольствия.

Удовольствие приходит лишь с утром рабочих дней и трудовыми мозолями. Зная бэкграунд Марины, когда она встаёт за рабочий станок ожидаешь увидеть картинку из клипа Benny Benassi – Satisfaction, но нет. Сексу здесь не место. Как и Шопену с протестами. Приоритеты другие: антисемитизм, борьба с космополитизмом, доносы на товарищей. И не важно, что завоняло оруэлловщиной – «только безделье не пахнет никак». Меняется и язык Сорокина, который, очевидно, стал более официально сухим. Вольные имена и прозвища сменились фамилиями. Чувства и живые мысли – механическими действиями. Наконец меняется и форма – герои и весь сюжет растворяются в лозунгах и пропагандистских статьях. Печальная буффонада превращается в интершум.

Когда Сорокин только набирал популярность в 90-х, про него говорили, мол новый Гоголь явился. Пожалуй явился.

#БК_2022 (3. Книга с забавным или смешным названием)