Две недели в другом городе

#библиополия (американская классика, автор родился в США, 200)
#выполняю_обещание (пункт 9, Хочу прочитать, 2018-2019)

Пожилой некогда успешный режиссёр Дилани испытывает трудности со съемками своей нынешней картины. Он вызывает себе в помощь старого друга Джека,  с которым они создавали прекрасные киноленты в прошлом. Джек устал от своей чиновнической работы и семьи, поэтому он с радостью отправляется в другую страну помогать старому товарищу. Джека ждут новые яркие знакомства,  встреча с близкими людьми и выяснение отношений с ними, воспоминания молодости.
Я с чего-то ожидала, что роман погрузит меня в киноиндустрию, герой будет решать какие-то  технические или организационные моменты, заведет за кулисы кинопроизводства. Но по большей части книга о человеческих : угасающем таланте, тщеславии, неверности в отношениях. Как будто бы не к месту автор еще добавил фоном холодную войну, разработку ядерного оружия, чтобы добавить к проблемам героя еще одну: разногласия отца и 22ух летнего сына по политике западных государств. Кстати, письмо сына отцу было сильное и хорошо составленное, но жесткое, от того понравилось.
Супружеских неверностей в романе было предостаточно. Это не первый роман Ирвина Шоу, который я читала, и мне уже встречались мужчины, имеющие в разных городах разных подружек. Но там от этих всех похождений веяло свободой, никаких обязательств со всех сторон, все довольны. По крайней мере так мне запомнилось, может я что попутала. В этом же романе герой женат, и жена его переживает, когда прощается с ним перед двух недельным расставанием. И не зря. "Это казалось тогда неизбежным, правильным и необходимым, и произошло это без всякого намерения с его стороны, совершенно случайно". Ничего себе случайность.
Особенно контрастно с неверными парами смотрелась немолодая бездетная чета, любовь мужа к своей несчастной жене тронула.
Бывает здорово погрузиться в жизнь книжных героев, но для меня в этот раз не вышло. Воспоминания о былом, обсуждение отношений, выяснение отношений - мне это не показалось очень интпресным. Главный герой ни импонировал мне, ни отвращал, мне он и его жизнь не были по большому счету интересны, а ему было посвящено достаточно много места. Мне было бы больше интересно покопаться в чувствах Дилани на закате карьеры.

Не знаю кому эту книгу советовать. Узнать о производстве фильмов? Нет там ничего нового. О неверностях? Ну да, возможно, разные семейные измены, где-то даже ножи шли в дело. О профессиональном истирании, тщеславии? Пожалуй, да: возможно ли признать свое поражение и пустить новую кровь в дело?
В общем, человеческие переживания это, конечно, здорово, но мне не хватило действия, остроты и просто любопытства по отношению к персонажам этой истории.

Ирвин Шоу прекрасен всегда и я зачитываюсь его произведениями. Но в этот раз я откровенно скучала всю книгу, содержание совсем меня не увлекало. Кризис среднего возраста главного героя Джека мне был понятен, его меланхолия по прошлому и тяготы будущего абсолютно ясны и предсказуемы. Но Ирвин Шоу был бы не Ирвин Шоу, если буквально на последних ста страницах не «крутанул» бы своих персонажей на триста шестьдесят градусов.

Итак, по сюжету Джек приезжает на две недели в Рим, чтобы помочь своему другу режиссеру Морису Делани с озвучкой кинофильма. Усталость, хандра, воспоминания отправляются в путь вместе с героем и новой волной накрывают его в вечном городе. Джек знакомится с молодой итальянкой Вероникой и, кажется, вновь ощущает себя молодым, но у Вероники есть свой «багаж» в лице ее сожителя Брезача, истеричного, депрессивного, влюбленного в нее парня и готового на все ради нее.

На первый взгляд история проста как мир - «седина в голову - бес в ребро», кризис среднего возраста, тоска по молодости, ошибкам прошлого, сожаления и бла-бла-бла, здесь-то я едва и сдерживала зевоту, листая страницы. Но автор, как и написала выше, настолько многогранно показал своих героев, что я не перестану повторять - «Браво, Ирвин!». Делани самодовольный и тщеславный кино гуру пытается сменить свое вечное высокомерное амплуа и наконец-то остановится, но слишком силен его страх стать ненужным. Брезач выскочка, своенравный неврастеник становится просто обычным парнем, надежда исполнить свои мечты ломает протестный дух максимализма героя. Вероника, как та чувственная и красивая птичка, так хочет улететь, что меняет свободную клетку на клетку потеснее, но в швейцарском банке. Клара, жена Делани, это вообще что-то, из бывшей секретарши, вышедшей замуж за миллионера режиссера и вечно обманутой жены, трансформируется в искусного манипулятора, она мастерски давит на мастодонта Делани, и ты понимаешь, что в жизни все так и происходит. А Джек увозит свой «багаж» еще более тяжелым, чем он был до поездки, но нести его становится гораздо легче.

В общем, читать Шоу приятно всегда, я не перестану восхищаться его талантом, его искусством из любой истории создать почву для размышлений, а каждая книга еще долго продолжает прокручиваться в голове.

#са_совет (В названии книги есть что-то, обозначающее время – неделя + на обложке и в названии нет живого существа)
#книжный_марафон2020

Что же, ожидания были немного другими. Что для меня две недели в другом городе? Свобода, обновление, много новых впечатлений. Но про Джека Эндрюса хочется сказать – дорвался. Он как будто долгое время находился в спячке, а эта недолгая поездка в Рим пробудила его от многолетнего сна. Его резко сразил кризис среднего возраста, и Джек даже не попытался ему противостоять. Он словно с удовольствием падает в омут прошлого, в омут настоящего, но никак не связанного с его семьей, в омут женщин. Возможно, герою требовалось некое переосмысление своей жизни, но таким ли путем стоило добиваться этой цели? Вместо принятия своего настоящего Джек тоскует по далекому прошлому. Раньше всё было лучше (хотя по его экскурсам в прошлое этого вовсе не скажешь). Просто Джек несчастлив, но посмел себе в этом признаться, лишь сбежав подальше от всего и всех: жены, детей, работы. Но от себя не убежишь, как не пытайся.

#свояигра #книжный_марафон

#СВ1_3курс (доп)

Некоторые книги Ирвина Шоу мне напоминают скорее сценарии к кинофильмам, чем полноценные романы. Преобладание диалогов в тексте, акцент на действии, а не на психологии и размышлениях - то есть на первый план выступает все то, что будет выигрышно смотреться в кадре, а не на странице.
Эта книга вроде бы из таких.

Начало её меня совсем не вдохновило. Показалось, что я читаю черновой вариант "Вечера в Византии". Тот же человек из мира кино, отошедший от этого бизнеса, и готовый заново в него нырнуть, тот же кризис среднего возраста, та же молодая девица, которая позарилась на седину в висках, многочисленные бывшие..

Но постепенно, когда на смену киношным сценам пришли воспоминания главного героя о его становлении в профессии, о войне, которая, как лакмус, выявила истинную суть многих вещей; когда экшн сменился рефлексией - тогда книга увлекла, заставила сопереживать героям и задуматься о многих вещах.
Автор рассуждает о мире кино, о пропасти между пропагандируемыми с экрана ценностями и реальным их местом в жизни самих киношников.
Противопоставляя главного героя Джека Эндрюса и юного Брезача, он затрагивает тему отцов и детей, трансформации человека, изменения его отношения к жизни, идей и взглядов во времени. Джек - это примерное будущее Брезача, и хорошо если оно. Эндрюс по крайней мере не утратил способности критического отношения к себе, ему хватило разума уйти вовремя из кино и не превратиться в собственную карикатуру, как это произошло с его другом Делани.

Очень понравилась мысль писателя о представлении американцев о жизни, как о бесконечном росте, обязательной череде одних только успехов, а не как о смене периодов взлетов и падений. Такая установка неизбежно ведёт к психическим и физическим перегрузкам, стрессам, неумению принимать жизнь во всех её проявлениях и, как следствие, - к психологическим проблемам и соматическим заболеваниям.

В общем, книга - не самая лучшая у Шоу, но тем не менее вполне достойная.

#СВ1_3курс (Страдающее Средневековье)

Ирвин Шоу - писатель кинематографичный во всех отношениях. Мир кино прокрадывается в его книги, даже если сама тема этого искусства не особо затронута, в другом случае – градус этой характеристики резко возрастает, как это произошло с этим романом, или другим, напомнившем его, Вечер в Византии. Тут сами герои работают на большой экран, как работал и сам автор, будучи сценаристом и хорошо зная среду. Романы перекликаются и темой возрастного кризиса с переосмыслением своих поступков, ценностей и воспоминаниями молодости. Две недели в другом городе оказываются психотерапевтическими, и временами это похоже на шоковую терапию.

Главный герой Джек Эндрюс живёт во Франции со своей обаятельной и удобной во всех отношениях женой-француженкой и двумя любимыми детишками. Вообще-то это уже его третья жена, и где-то у него есть ещё один сын – Стив, нелюбимый, непонятый, лишний, он как неприятная обязанность. Сын, может быть, и не подарок, но именно отцовское отношение частично и сделало его таким, что не добавляет приятности Джеку. Не добавляет ему положительности образа и прощание в аэропорту с женой, когда он вроде бы её любит, а вроде бы и нет. Всё его настроение – это кризис среднего возраста с размышлениями о неудавшихся жизненных моментах, упущенных возможностях. Портрет переутомлённого современного человека.

В таком состоянии Джеку, когда-то известному актёру, выпадает возможность отвлечься от своей нынешней работы в НАТО и поехать в Рим на помощь своему старому другу-режиссёру Морису Дилани. Поездка-переосмысление, а также столкновение с прошлым. Множество раз главный герой оказывается лицом к лицу с зеркалами, порой кривыми, порой идеальными, в которых он смотрит самому себе в глаза, только ещё юному, бодрому и немного нахальному. В этих зеркалах он видит и всех своих давних знакомых, свои прежние влюблённости и страсти, войну, которая изменила всё, покалечила и морально, и физически, но хотя бы оставила в живых. Жизнь потрепала всех его приятелей и бывших жён, и все они смотрят с завистью на новое молодое поколение, на всех этих молодых, красивых, уверенных и непосредственных юношей и девушек.

Когда-то Джек имел огромный успех, снявшись в картине «Украденная полночь», и две недели в Риме становятся попыткой украсть немного юности и страсти у прошлого, позаимствовать у того далёкого времени творческих сил, оригинальности и свежести, снова заразиться непримиримостью, что-то наверстать. Но время жестоко и не разрешает играть собой подобным образом, оно выставляет свои правила, причиняет боль и выдумывает свои интриги, порой предоставляя приз, безжалостно бьёт, если не убивает. Отсюда все эти мутные и кровавые сны-предостережения, образы мёртвых, удар в нос в первый же день прибытия и затем кровотечения всё последующее нахождение в городе, угрозы с ножом от ревнивого влюблённого, постоянный страх и дурны предчувствия. Переосмысление оказывается болезненным процессом. И до самого конца исход остаётся под вопросом: можно ли спасти чистейшие воспоминания своей молодости?

Наряду со всеми этими личностными и семейными перипетиями Ирвин Шоу одновременно критикует и признаётся в любви к кино:

1. «Слово правды в кино – редчайшее событие. Нельзя обидеть никого — ни бедных, ни богатых, ни трудяг, ни буржуа, ни евреев, ни аристократов, ни матерей, ни священников, ни политиков, ни бизнесменов, ни англичан, ни немцев, ни турков — ну абсолютно никого. Над воротами каждой студии светится девиз: „ТРУСОСТЬ“. Никто не произносит тут ни одного слова правды».

2. «Вся красота, трагичность и мужество века найдут свое выражение на пленке, прочие виды творчества уступят пальму первенства кинематографу. Шекспиром этого столетия станет режиссер, работающий не для нескольких сотен зрителей. Он будет творить для всего мира. Обратится к миллионам непосредственно, не прибегая к помощи слов, и люди поймут его».

Органично вплетаются в роман рассуждения о религии и отношениях Бога с человеком; иногда стереотипно, но при этом любопытно рассматриваются вопросы национальности и национальной идентификации, касательно большей частью французов, итальянцев и американцев. Джек в итоге приходит к сомнительному состоянию равновесия. Пожалуй, если оно и достигается в настоящей жизни, то лишь на мгновения и лишь немногими.