Рецензия на книгу Мертвая зыбь от Ariah

Холодными водами залива разливается грусть, крепнет безысходность, леденеет тоска – «Мёртвая зыбь» станет тем романом (детективом ли?), во время чтения которого можно медленно опускаться на дно этих ледяных вод, чувствовать, как они теплеют и не знать, хорошо это или плохо – с одной стороны, верный признак подступающей старухи с косой, которая плывёт к тебе сквозь туман на плоту, с другой – понимать, что плот этот идёт совершенно не к тебе, а ты – всего лишь читатель, но больно уж Юхан Теорин виртуозно создаёт таких живых, таких настоящих жителей Эланда, да отдаёт где-то в сердце (отболело? Вряд ли) история о том, как пропал маленький мальчик много лет назад, просто растворившись в густом, как кисель, тумане, да и после – когда уже узнаёшь (а узнавание, конечно же, непременно будет), кто да почему – ещё немного кольнёт, ну в самом деле, Юхан, ты очень жестокий человек.

Он дебютировал в 2007 году и сразу стало ясно, что это новый «шведский Стивен Кинг», ностальгически описывающий шведский остров, омываемый холодными водами Балтики, с его красно-коричневыми пустошами, ветрами, туманами, летом – солнцем, которое согревает тех немногих, кто остался жить на острове, а также потоком льющихся с материка туристов, приобретающих здесь свои дачи; зимой же наступает мёртвый штиль – и только старики, помнящие старые легенды, остаются на этой суровой и прекрасной земле, поддерживающие друг друга, безмерно чтущие эту землю – спроси любого, согласен ли тот покинуть Эланд, так услышишь уверенное «нет» - эту землю предать невозможно.

Подобно его американскому коллеге, с которым так наскоро сравнивают Теорина, он вплетает в историю невесомые следы привидений, бродящих у кромки прибоя, сидящих у окна заброшенного дома – и только вам решать, видение ли это, но впрочем, в таких местах не верить в это невозможно – лучше принять это; невероятная атмосферность каждого местечка кажется почти родной тем, кто заранее очарован шведскими ландшафтами и скандинавской неспешностью, про которую так и хочется сказать – замороженность, но это только обманка – конечно, никаких погонь и перестрелок, но этим пусть помышляют другие авторы. Теорин пишет не так – ему каким-то невероятным образом удаётся на первый взгляд из очевидного преступления (в самом начале он, как кажется, называет имя преступника и не стремится сделать из этого тайны) сделать сюжет, который кроме как на «отлично» не оценишь – потому что скелеты прошлого пусть и занесены песком на пустошах, но всё равно оживают и делают «страшно», а потом «интригующе», потом и вовсе намекают, что ты, читатель, смотришь не в ту сторону.

Блестящий роман, холод природы, тепло человеческих отношений, любовь, смерть, преступление, предательство – так много слов, но все они, в общем-то, ни к чему – просто читайте.