Рецензия на книгу Магелланово облако от andres

После этой книги я поверил в коммунизм. Оказалось, ни к чему громкоголосые лозунги, баррикады, махровая пропаганда.

Станислав Лем - известный писатель-фантаст и философ. И в этой книге он проявил себя больше в последней роли. Что ж, хватит уже с антиутопиями, давайте поговорим про утопии.

Лем и Бредберри.

Хочется сравнить этих двух великих творцов. Они оба были грандиозными мыслителями. У них всегда нешаблонные умозаключения, характерные только им. Но при этом разница между американцем и поляком разительна. И мне кажется, главная фишка Лема в его непримиримой вере в человечество. Весь негатив он оставляет в прошлом. Наши предки хотели друг друга уничтожить, создавали оружие - мы не такие. Мы занимаемся наукой, мчимся к звездам, создаем искусство, любим по-настоящему. По описанию это был бы скучный мир, если бы его не придумал Лем.

Непросто так автор вставил эпизод встречи экипажа корабля-первооткрывателя и заржавевший американский спутник, с которого "они хотели метать ядерные снаряды". Война в прошлом. Они пожали то, что готовили другим. Лем вообще любит использовать колоритные контрасты. Об этом чуть ниже.

Лем и Хаксли. Люди будущего. Искусство.

У Олдоса Хаксли есть роман "Остров". На этом острове живут люди в идеальном обществе. У них нет понятия добра и зла, они никого не убивают, потому что все поголовно счастливы. Это Эдем на земле. Проблема только в одном: они совершенно не воспринимают искусство. Эдип выколол себе глаза? Зачем? Ромео и Джульетта покончили с собой? Это непрактично. С помощью "Острова" Хаксли показал, что в утопии вам тоже жить не захочется.

Но вот Лем придерживается совершенно другой позиции. Да, люди будущего далеко ушли от своих пращуров. Но им вовсе не чуждо чувство прекрасного. Его закладывали в нас тысячелетиями. Кульминацию этого момента автор выразил в эпизоде, где команда корабля слушает девятую симфонию Бетховена:

"Девочка.. ты не знаешь...он...он все о нас знал, слышишь? Он все знал, этот допотопный музыкант, этот Бетховен, глухой немец восемнадцатого века...Он все предвидел. Его голос жив и сегодня...Там, в зале, мне казалось, все смотрят на меня, потому что он рассказал то, в чем я не осмелился бы признаться самому себе...он знал даже это... - я поднял руку к звездам."

Станислв Лем продолжает развивать тему. Никто кроме человека не может творить искусство. В книге один из героев рассказывает сказку про то, как ученый создал робота. Он вложил в него знания всех мировых художников. И теперь машина должна была создать идеальную картину. Закончилось это тем, что она нарисовала "пустой белый круг".

Любовь

Любовь в будущем высокая, благородная. Все плохое осталось в прошлом:
"Меркантильные тиранические режимы стремились обратить любовь в товар, доступный для имущих. Она должна была стать средством, возбуждающим истощенные нервы, еще одной приманкой, ярким пятном в бесцветной и тоскливой жизни".

При этом заметно, что Лем сопротивляется тому, что воспевает его земляк Вишневский. Ни секса, ни страсти, ни плоти в его словах:

"Когда двое людей сближаются для поцелуя, каждый не видит лица другого, потому что они слишком близки, но это близость физическая, она ничего не разрешает и ничего не скрепляет".

Лем и Достоевский. Мир и война

Лем - атеист. Достоевский нет. Но у них схожее отношение к человечеству. И даже есть общие стилистические приемы. Рассказ внутри романа. Достоевский использовал "Легенду о Великом инквизиторе", чтобы раскрыть героя, и заодно поднять очень большую философскую тему. Лем сделал то же самое в "Магелановом облаке". Рассказ о том, как несколько влиятельных олигархов человечества собрали машину, которая может исполнить для них любое желание и уничтожить все. Вопрос неожиданно задал сын одного из них: "Зачем мы живем?". Создатели услышали грозный грохот и скрежет и были готовы бежать. Они поняли: "Машина смеялась".

При этом в романе есть сцена, которую Достоевский, возможно, не оценил бы. Когда экипаж обнаруживает затерянный сотни лет назад американский спутник, они находят в нем окоченевшие скелеты. По ним было видно, в каком виде смерть застала членов экипажа. И вот этот живописный эпизод Лема-атеиста:

"Я увидел, что у ниши была коленопреклоненная, с лицом, прижатым к полу, мумия. Ее острые плечи прикрывала черная ткань. Эта мумия, похожая на замерзшую груду земли, отбрасывала на белую стену бесформенную тень. Я взглянул в противоположную сторону, отыскивая источник света. В глубине отсека стоял Петр с Ганимеда. Его нагрудная лампа ярко освещала крест. Петр — стройный, огромный, одетый в серебристый скафандр, со скрещенными на груди руками — смотрел на этот символ суеверия".

Контраст - отличный прием, которые любят кинематографисты. В данном случае автор прекрасно показал различие между лучезарным Петром (речь о скафандре) и тем, что осталось кучей пепла на палубе старого спутника.

Смерть. Бессмертие. Изменчивость.

"Чувствуешь этот твердый изгиб — это черепная кость. Когда-нибудь она выйдет из плоти, свободная и обнаженная. Но это ничего. Хотя все на свете — только мимолетные сочетания атомов".

Логика автора - это доказательство того, что Лем искренне верил в коммунизм. Автор доказал, что смерть важнее жизни, и это никакой не парадокс. Человек бы не существовал в своем виде, если бы первые простейшие организмы не приняли смерть ради него. Умирая, мы двигаем свой вид вперед, эволюционируя. Изменчивость - это научно, это практично, это необходимо. Организмы уступают место потомкам, которые накапливают перемены. Так что, если твоя жизнь никому не нужна, нам понадобиться твоя смерть.

Лем мне по душе. От прочих фантастов он остался на почтительном расстоянии. У него есть свой стиль. Как жаль, что он не снимал фильмы. Как прекрасно, что их снимал Тарковский.

#БК_2017 Книга-толстушка (больше 600 страниц).