Лев Толстой

Дочитала Войну и мир
Всё!


Ненавижу Толстого. Очень злюся.



Болконского - убил!

Наташу - слил!


А все ради чего? Ради чего, Лев? Ради идеи?



Чувство несправедливости не дает мне покоя.

С другой стороны - чем быть включеннным в бесполезный и бессмысленный эпилог, так лучше умереть где-то в начале 4 тома…



По эпилогу видно, что Толстой очень сильно устал - его можно понять - 4 тома все-таки. Но по три раза повторять одну и ту же мысль, еще и в одном абзаце… таких ошибок эксперты ЕГЭ по русскому языку и литературе не прощают. Хорошо, что Лев Николаевич не на экзамене, поэтому может себе позволить. Просто ему наверняка нужно растолковать читателю, чтобы оставить того без шансов на непонимание. В этом и прелесть реализма с его огромными романами: вот есть герой. Ему плохо. Чтобы читатель наверняка понял насколько герою плохо во всех оттенках, я рядом нарисую грустный пейзаж, унылый интерьер, может быть еще и сон его, героя, покажу, чтобы уж наверняка…



То есть чтобы понять мысль Толстого - надо читать Толстого, он все объясняет по 30 раз. Другое дело, что посягнуть на такое количество букв могут только совсем безумные смельчаки и десятиклассники. Честно говоря, я такая разъяренная только по одной причине: потому что мне очень нравилось читать Войну и мир, особенно первые два тома, но четвертый отхлестал меня по щекам, потому что, на мой взгляд, это больше похоже на пересказ 4 тома. Все меньше живых сцен и эпизодов, все больше пересказа, рассуждений и желчи, которую Толстой изливает на историков. Ну не нравятся они ему - тоже могу понять.



Я вообще очень Толстого понимаю, очень сочувствую. Его зоркое око, которое живо подмечает детали, оттенки взглядов, чувств, настроений, его любовь, которую он безудержно изливает на любимчиков - столько в этом правды и искренности. Ну нравится Наташа - всё ей, и любовь, и прощение, и счастье, и понимание. А Соне фигу с маслом, хоть она и хорошая. «Потому что люблю» - мне кажется, это главная суперсилу Толстого, которую он бесконечно пытается как-то объяснить, расшифровать или, еще хуже, укротить. И когда Толстой пишет про любовь и про жизнь - нет ему равных в этом. Бедный, бедный Пьер, которого Толстой вынуждает всю жизнь бороться со своими пороками, укрощать плоть и т.д. Бороться с самим собой - худшее и заведомо проигрышое дело (поэтому для Толстого Пьер - очень личный персонаж)



Обнаружила, что все предыдущие рассуждения - беспредметны. К сожалению, а может и к счастью, лучший способ говорить о Войне и мире - это читать ее. Читать любимые эпизоды, обсуждать любимых персонажей, следить за деталями речи, поведения - это бесценная палитра! О, если бы я могла усадить вас в комнату с подушками и прочитать все любимые эпизоды!


Подведем итоги:

-4 том меня разозлил

-3 том заставил рыдать

-во 2 том я влюбилась (и тоже рыдала)

-Николай Ростов: « в кого бы влюбиться? О, император!»

- Васька Денисов «гас! Два! Тги! Закгойтесь!» - картавость +100 к очарованию

- Находить классные новые цитаты - бесценно. «Вы пьете водку, граф?»( княжна Марья). «Ты всегда была плаксой» (Андрей Марье после долгой разлуки. Ну чисто брат)
- Андрей - краш

- Наташа - знаю я одну Наташу в жизни, в нее тоже все влюблены

- Пьер - не мой герой, не моего романа

#БК_2025
Книга, действие которой происходит зимой.

Все мы знаем о синдроме попутчика - когда человек рассказывает своему попутчику (то есть совершенно незнакомому человеку, вероятность повторной встречи с которым почти равна нулю), свои самые сокровенные тайны или историю собственной жизни. Вот и главный герой этой повести полностью поддается этому самому синдрому. Он со страстью и горечью рассказывает о том, как убил свою жену, и, главное, объясняет причины по которым это произошло. Позднышев будет много рассуждать о любви, пороках, ревности и распутстве. Все его рассуждения довольно сомнительны и спорны.

Главной проблемой Позднышева является то, что он решил, что у других дела обстоят точь-в-точь как у него. Он подробно описал все свои любовные отношения с женой, и абсолютно уверен, что такие же отношения у всех супружеских пар. Что всё обжигаются так, как обжёгся он в своё время.

Пожалуй, в этой повести меня удивил только приговор, который получил Позднышев. Видимо, такие были времена.

#библиополия (страховка)

Ноябрь на Урале вполне себе сезон для метели. Несмотря на то, что зима в этом году явно запаздывает, холодные ветра уже дуют и было даже что – то похожее на метель. Конечно, далеко не такую, что описал Толстой в своем рассказе, но все же. Хотя, вероятно, какая бы не была метель за окном, описать ее так, как сделал великий классик невозможно. Казалось бы, ну снег, ну метет, ну холодно, о чем тут говорить - то? А говорить – то как раз оказалось можно много и долго. Да как говорить! Я поистине наслаждалась именно литературной красотой – наконец – то за долгое время мне попались такие сложно построенные предложения. Возможно, во мне живет сообразный литературный маньяк, который получает эстетическое удовольствие, когда автор использует предложение на две – три строки. Всякого рода сравнительные обороты, причастные и деепричастные обороты (ну не зря же в школе про них рассказывали, где – то же они есть!). Красота и только. Тот момент, когда читаешь и понимаешь, как могуч и многогранен русский язык. Никакой переводчик – по моему субъективному мнению - не передаст такие фигуры речи, такие эпитеты, такие метафоры. Толстой, Достоевский и на удивление Гюго – гиганты своего дела и найти им равных в стиле очень сложно.

Я не хочу говорить о сюжете – он просто, что говорится как пять копеек. Героев по сути нет. Есть красота языка, но о ней сказано выше. Читать можно, чтоб на таком маленьком объеме будто оказаться внутри зимы – снега, метель, белоснежная гладь полей и лесов. Чисто русский колорит также присутствует. Все, что я читала у автора - Война и мир - явно было прочитано мной в юном возрасте, где я не могла оценить стилистику и глубину произведения. «Метель» натолкнула меня на мысль перечитать такой фундаментальный труд и основу классики. Ну, а если уж какой – то рассказ натолкнул меня на столь рискованное занятие, значит он и правда хорош собой.

#АК_2024 18 (21. Сезонное произведение)

Читая последние три недели этот шедевр, наслаждаясь и растягивая, не пропуская ни одного слова, затаив дыхание от неожиданной любви (в школьном возрасте, при первом прочтении, было просто уважение)), я ни раз столкнулась с мнением окружающих «ах… это…… ну, а чего там… от безделья бросилась под поезд». Занавес. И еще шутка эта дебильная про бабку, которая, узнав сюжет романа, резюмировала по поводу главной героини: «корову бы ей… а лучше две!».

Роман велик и прекрасен во всех смыслах. И Анна тут со своим поездом лишь одна из нитей, хоть на нее и опирается идея и сходится несколько сюжетных линий и судеб.

Прекрасно праздный добряк - ее братец Стива. Именно тот, в чьем доме все смешалось. Хотя смешалось не только в их доме. Остальные просто ведут себя осторожнее. Они с сестрой отлично оттеняют друг друга, как могут это делать только очень похожие, но разнополые дети одного семейства. Залюбуешься игрой генов и трафаретностью судеб. Он «имеет холостые взгляды» несмотря на наличие шестерых детей, любит весь женский род и искренне не понимает, в чем проблема. У него- то проблем как раз и нет, разве что от долгого пребывания в лоне семьи становится невыносимо душно.

Мужчины Анны, два Алексея, выписаны шедеврально вокруг нее. После этого, кажется сложно придумать, более выразительные и подробные портреты героев семейной и социальной драмы. А у каждого из них целая история до нее, во время нее и после! И каждый раз, после снятия очередного слоя с каждого из Алексеев, хочется глубокомысленно заявить: «не все так просто!»
Левин со своей деревней, мужиками, трудом и приходом к Вере - отдельная история, которая тем ярче и весомее, чем более праздный и метущийся люд пребывает в Свете. Разговоры о политике, военной службе, помощи сильных мира сего- абсолютно актуальны. Но, возможно, эта часть романа не всем будет доступна, а поэтому не интересна.

Семья Щербацких, старая (хотя им в книге лет 55,скорее всего, не больше) княжеская чета тоже любопытны сами по себе и со своими такими разными дочерьми составляют целый мир и философию родового гнезда.

Анна хороша своей яркостью и красотой, и такой же выдающейся неврастеничностью. Но через нее мы видим, что ничего в мире за 150 лет не изменилось. По-прежнему, у нелюбимого мужчины уши не такие (вариации: противно ест и громко дышит), а любимого мужчину надо сожрать с потрохами, привязав к себе как немощного. Правда, если он на это согласится, то и у него через некоторое время «уши» станут неправильными. Колесо Сансары, да и только. Также спасибо нашему гению за честную позицию в образе матери, которая в реальности может по-разному любить своих детей или не любить вовсе.
А этот вопрос о жертвах, принесенных во имя любви: не описать, каким камнем он ляжет на жизнь одариваемого.
Плюс морфием баловалась дама, а дальше и опиум появился. Какие же нервы все это выдержат?!

Вопросы жизни и смерти. Вращение в Свете. Карьера, дом и семья. Дружба мужская и женская. Отношения братьев и старых товарищей. Слуг и господ. Природа и кухня. Здесь есть все!

А монолог Долли об уродующем материнстве и о подневольности женщин в то время. Хоть и не бедно и не плохо жили. Но варианты выбора судьбы в своем разнообразии стремятся к нулю. Я на этом фоне очень удивилась популярности современных книг о мусульманских женщинах, тогда как вариант многорожающей женщины в любой религии— это в некотором роде бесповоротная и ничем не восполнимая жертва- описан много лет назад высоким стилем и душераздирающе правдиво.

Гениально! Признаюсь, что исчертила маркером всю книгу. И думаю, что это только начало. Глубина эта требует явно не одного осознанного погружения. Школьное не в счет однозначно.

#БК_2024 (12. Книга, написанная в 19 веке)

Ох, что за повесть! Воистину – запретный плод сладок. Понимаю почему этот текст попал под цензуру, он слишком радикальный для своего времени, слишком смелый. Хотя… «радикальный», «смелый» – это всё банальные клише. Банальным был и запрет этой повести. Любая идея в зародыше – радикальная, смелая и будет воспринята в штыки, будь то полёт в космос, или кругосветное путешествие на воздушном шаре.

Широко известно: граф Толстой, по молодости, был совсем не дурак покутить. Сальности, загулы, частые влюблённости…и не надо спешить спасаться индульгенцией – чтобы свыше поняли, простили и благословили, достаточно просто покаяться в дневниках – новое поколение оценит широту русской души. К тому же, т.н. ошибки молодости – это всегда опыт, который формирует мнение, транслируемое через слово в массы. А Толстой, как ни крути, – главный писатель своего поколения, настоящий opinion-maker.

Часть проблем, затронутых в «Крейцеровой сонате», уже была освещена в «Анне Карениной»: эфемерность и скоротечность любви, обречённость поспешных, бездумных браков, несоответствие ожиданий любви и реальности быта, супружеская неверность, миф о разнополой дружбе, животная ревность. Я бы сказал, что отличие этой повести от, быть может, главного романа Льва Толстого в том, что здесь автор целиком концентрируется исключительно на вышеперечисленном. Поначалу это напоминает философское эссе, после – откровенный разговор на темы, о которых, как правило, принято лишь перешёптываться, по-идиотски смущаясь, ведь никакого полового воспитания в России не было и нет.

Что до сформировавшихся взглядов опытного графа, втиснутых в первую, философскую, часть повести – здесь важно отделить зёрна от плевел. Причём каждый для себя это сделает сам. Я могу сказать, что мне совсем не близко многое из того, о чём пишет Толстой, особенно по части воздержания – что за пытка жить без любви и секса? Но, точно так же, могу сказать, что в некоторых других затронутых вопросах он прав абсолютно. Сюжет художественной части воспринимается ожидаемо проще. Позднышев – что за прекрасная говорящая фамилия! Ах, если бы решить все его проблемы ещё на старте, убить в зародыше. Но, что имеем, то имеем. А имеем мы исповедь сумасшедшего. Понятно это не только по его безумным речам, по его абсолютно дикой истории семейного несчастья, но и по дёрганным повадкам, расшатанным нервам, признакам сугубо внешним, причиной которых послужило, конечно, внутреннее выгорание и… любовь. Что есть любовь?

«– Как? Очень просто», – сказала дама, но задумалась. «– Любовь? Любовь есть исключительное предпочтение одного или одной перед всеми остальными», – сказала она.
«– Предпочтение на сколько времени? На месяц? На два дни, на полчаса?» – проговорил седой господин и засмеялся.
«– На сколько времени? Надолго, на всю жизнь иногда», – сказала дама, пожимая плечами.
«– Да ведь это только в романах, а в жизни никогда…»

Ответ всегда будет субъективен. Для главного героя повести любовь обернулась сначала игрой, затем – войной. Войной, где враг хорошо знаком и чётко обозрим, но, порой, так чертовски непредсказуем. Войной, где в бой идут лицемерие, шантаж, и гордыня. Войной, где есть заложники – дети, которые абсолютно ни в чём не повинны. Войной, выйти из которой можно лишь побеждённым.

Я бы с удовольствием прочитал подобную книгу от лица женщины, и написанную женщиной. «Крейцерова соната» важна безусловно. Толстой поднял огромный пласт замолчанных, остросоциальных проблем, актуальных и по сей день. Но, всё равно, осталось гаденькое ощущение, особенно это касается первой части, что это ещё один текст, написанный мужчиной и для мужчин. Хочется равновесия. Мне кажется, что в равновесии кроется успех.

#вордл_эллины