Говорящая с книгами

«Трактат о черной магии, алхимии и магических способах умерщвления, составленный на основе собственного опыта». Книга именно с таким жутким названием лежала сейчас на столе перед Евой. Вернее сама книга была надёжно спрятана от чужих глаз в прочный железный футляр со сложным замком, ключ от которого был утерян несколько столетий назад. Верхняя крышка футляра была украшена искусной гравировкой: волк воет на луну, стоя на холме, а под ним алхимик варит в котле свое зелье, вдалеке виднеются мёртвые тела.

Ева внимательно смотрела на книгу, раздумывая, как бы ей добраться непосредственно до текста. Она взяла в руки нож для бумаги и вставила его в скважину для ключа. Покачала. Ничего не произошло. Тогда она вставила лезвие между верхней крышкой и одной из боковых стенок футляра. Снова покачала. Стенка заскрипела и поддалась. Но всего на пару миллиметров. Девушка вздохнула. Так ей ничего не добиться.

Она положила ладонь на книгу и закрыла глаза. Ей захотелось тут же отдёрнуть руку от внезапно раскалившейся крышки, но она сдержалась. Металл тут же вернул себе нормальную температуру. Взамен девушка почувствовала головокружение и тошноту. Не отнимая руки от книги, Лектиа опустилась на стоящий рядом стул.
«Я не боюсь тебя», – спокойно и отчётливо подумала она.

Ответом ей стал тихий издевающийся смех и новый приступ дурноты.
«Я одолею тебя», – также отчётливо подумала Ева.

Голова заболела так сильно, что девушка едва не упала, и ей пришлось крепко сжать свободной рукой столешницу. Боль от вонзившегося в ладонь острого угла слегка отрезвила её.

«Покорись мне. Открой мне свои секреты. Расскажи мне свои тайны», – мысли были тяжёлыми, но ясными.

Снова смех, издевающийся и злой. Слов Ева не слышала, что её радовало, значит, книга не настолько сильна, чтобы самостоятельно говорить с ней.

Она отняла ладонь от футляра. Кожа покраснела и неприятно саднила, как от ожога. Ева подняла со стола описание книги, взятое из архива.

«Формат книги 7 на 10 дюймов. Книга находится в металлическом футляре... Переплётная крышка выполнена из кожи (телячья?), выкрашенной (чернилами?) в черный цвет… Бумага пропитана льняным маслом для предания листам жесткости, защите от паразитов и влаги и для быстрого воспламенения в случае необходимости сжечь книгу…»

Ева вновь положила ладонь на крышку.

«Я не причиню тебе вреда и помогу тебе, если ты откроешься и позволишь мне прочесть тебя», – успела подумать девушка прежде, чем новый приступ боли захватил её.

«Ты мне поможешь?».

Прямой вопрос требовал ответа, и Ева собралась с силами, чтобы расслышать его.

Ответ книги – слабое: «Нет», – был похож на последний звук дальнего эха, настолько он был тихим. Книга была слаба, но оставалась верной своему автору, запечатавшему её от непосвящённых.

«В таком случае мне придётся сжечь тебя».

И, не отнимая одной руки от книги, другой девушка достала из кармана спичечный коробок. Огонь – лучшее средство для устрашения книг. Ева вытащила спичку, закрыла коробок и, сжав его зубами, зажгла огонь. Едва спичка вспыхнула, девушка выплюнула коробок и поднесла огонёк к футляру.

«Ты сгоришь. Твои листы пропитаны маслом. Щели в старом футляре позволяют заходить воздуху. Ты сгоришь, не передав своего знания. Не сделав того, для чего была написана. Не выполнив своего предназначения», – мысленно декламировала она.
Волны боли накатывали на девушку одна за другой, но она не обращала на это внимание. Если сейчас ей не удастся убедить книгу раскрыться, «Трактат…» действительно придётся сжечь. Чтобы кто-то другой не смог открыть его и воспользоваться его знаниями во зло.

Ева вся обратилась во внимание.

«Нет! …откроюсь!» – услышала она, когда пламя уже готово было проскочить сквозь щель футляра. Девушка в ту же секунду задула спичку. Боль отступила.

«Откроюсь», – вновь услышала Ева.

Девушка отняла руку от футляра и принялась наблюдать как металл, такой крепкий, что-то корёжит изнутри. Словно что-то пытается выбраться. Наконец, после нескольких минут борьбы, замок отлетел. Тут же всё успокоилось.

Теперь Ева с легкостью открыла футляр. Внутри лежала книга в черной обложке. На ней было выдавлено название трактата и помещён небольшой завиток, вероятно клеймо издателя. Девушка взяла книгу в руки и переложила её на стол. Книга молчала, но Ева представила себе, что будь она человеком, этот человек бы сейчас обиженно пыхтел.

Ева нежно провела кончиками пальцев по тиснению на корешке, изображавшему цветочный узор. И, как всегда дотрагиваясь до книги, она ощутила легкий трепет.

«Я должна была так поступить», – покаянно подумала она. – «Мне необходимо узнать, что скрывается внутри вас. Ведь вы храните ценнейшие сведения, и скрывать их непозволительно».

Книга по-прежнему молчала, но человек в голове Евы польщенно ухмылялся.

«К чему тебе эти знания, непосвящённая?» – неожиданно в сознании девушки раздался голос. У этой книги был глубокий мужской голос, ясный и сильный.

«Чтобы знать. И чтобы делиться знаниями с достойными их», – слишком сильный для такой старой книги голос на несколько секунд смутил девушку, и она ответила не сразу. Книга, разумеется, заметила эту заминку, но пожелала понять её по-своему.

«Ты долго думала над ответом, потому что не знаешь его или потому что вспоминала заранее заготовленный?»

«Я вижу, ты уже решил для себя, какой вариант ответа я выберу, и потому я не стану отвечать. Позволь мне открыть тебя». С книгами, как с людьми, нужно уметь иногда польстить, иногда чуть недосказать.

«Трактат…» не ответил, но Ева ощутила волну воздуха, местами прохладного, местами теплого. Если бы перед ней стоял человек, он бы нехотя кивнул.

Девушка раскрыла книгу. Поддалась она с трудом, слегка скрипнув рубчиком. На форзаце повторялась гравюра с футляра. На следующем за ним авантитуле в самом низу страницы был изображен завиток, как на обложке. Титульный лист был скромен и содержал лишь название книги и имя автора – Кара Чёрный, очевидно, псевдоним.

«Как мне обращаться к тебе?», – спросила Ева прежде, чем начать сам текст.
«Зови меня Трактат, непосвящённое дитя, ведь ты наверняка захочешь называть меня самым коротким именем», – после недолгих раздумий ответила книга.

Девушка кивнула и перевернула страницу. Вначале автор пространно рассказывал о собственном опыте в магии и алхимии, а также в умерщвлении птиц и животных. Об убийстве человека он не говорил ни слова. Листы были действительно пропитаны когда-то маслом и оттого были тяжёлыми и скрипучими. Встроенных литографий не было, все рисунки были нарисованы от руки прямо в тексте и отображали какой-либо ингредиент или этап приготовления зелья или заклинания. Текст был напечатан на станке и буквы были выпуклыми и ровными.

Трактат молчал, но Ева слышала тихое, почти кошачье, мурлыканье, когда прочитывала те или иные строчки, случайно выхваченные из содержания книги, или когда ласково проводила по листу пальцами. Сейчас она просматривала том на предмет повреждений и не вчитывалась внимательно в текст, это она обязательно сделает, но позже.

«В тебе есть опечатки?» – спросила девушка. Книга всегда сама знает о своих недостатках. И в этом её преимущество перед человеком.

Трактат некоторое время молчал, но всё же несколько смущённо, насколько только может быть смущённым многовековой том, ответил: «На странице шестьдесят семь, седьмая строка сверху. Окончание пятого слова стёрлось». Ева нашла нужное место и положила на эту страницу закладку. К детальной починке она тоже вернётся позднее.

Однако, просмотрев Трактат несколько раз от корки до корки, девушка убедилась, что стёртое окончание было единственным пороком книги. Пропитанная маслом и хранимая в железном футляре она сохранилась удивительно хорошо. Поэтому девушка взяла ручку, заранее наполненную чернилами из сажи, похожими на те, что были использованы при печати Трактата, и дописала слово.

Она чувствовала, как во время этой, в общем-то, несложной, процедуры напрягся фолиант. Он внимательно следил за каждым её движением, и когда она закончила, обдал девушку струёй прохладного воздуха – своеобразная благодарность.

«Я поставлю тебя на полку рядом с другими книгами», – мысленно проговорила она, закончив работу.

«Без футляра?» – напряжённо уточнил Трактат. Ева улыбнулась. Нечасто удаётся услышать напряжённую книгу.

«Я не могу без него, глупое непосвящённое дитя!», – продолжил он.

«Я закажу для тебя новый футляр, но до этого тебе придётся обойтись без него».

Том молчал, но девушка чувствовала, что он в растерянности. Человек бы на его месте наверняка начал бы нервно прохаживаться или заламывать пальцы.

«Обещаешь?» – вопрос прозвучал тихо и неуверенно.

«Обещаю», – торжественно подумала девушка.

Ева Лектиа поставила книгу на полку, обернув её предварительно бумагой, чтобы та не запачкала соседних книг. Рядом с Трактатом девушка поставила стилизацию под готический роман с одной стороны и описание трав с другой. Ева подумала, что стилизации будет полезно пообщаться с настоящим трактатом о чёрной магии, это поможет ей проникнуться духом времени. Описание же трав обогатит знания самого Трактата – девушка заметила ошибки в описании некоторых ингредиентов.

Через несколько дней она вернулась в библиотеку с новым футляром. Он в точности повторял старый с тем только отличием, что теперь ключом служила двенадцати конечная звезда.

Трактат принял новый футляр несколько недоверчиво и несколько раз уточнил, достаточно ли он прочный.

«Новый футляр из очень крепкого сплава, замок тоже стал надёжнее. И теперь, если тебя попытаются вскрыть, сработает механизм – два маленьких кремня, высекающих искру», – рассказывала Лектиа.

«Хранителем ключа будешь ты?»

«Я и хранитель библиотеки».

Трактат молчал, задумавшись о чём-то своём. При желании Ева могла узнать его мысли, но она считала, что личные мысли, даже мысли книги, должны оставаться личными.

«У меня есть у тебя ещё один подарок», – мысленно проговорила девушка и вложила в книгу портрет. «Это твой автор».

Трактат молчал, но Лектиа чувствовала тепло, исходящее от книги.

«Если хочешь что-то сказать, то говори, я собираюсь поставить тебя на место».

Ответа не последовало, но, уже закрывая крышку, она услышала тихое: «Спасибо, говорящая с книгами».

#сказка