Сказ о том, как я про снохачество узнала… Не то, чтобы я до этого совсем не подозревала, что такое может происходить, скорее не осознавала масштаб проблемы, которая была настолько распространена в XVIII–XIX веках, что для этого свой собственный термин образовался. Как и то, что глава семейства мог специально отправить своего сына куда-нибудь подальше работать, чтобы проще было подступиться к снохе.

И вот вопрос, насколько золото, вернее большие деньги виноваты в том, что целое семейство было погублено? С одной стороны, и до этого мы видим некие признаки не очень благополучного семейства. Частично это связано с традициями из-за чего семья ютиться в маленьких неудобных комнатах, оберегая хорошие для гостевых случаев, что принято было в те времена. Частично с устаревшими привычками старообрядцев, которые даже по описываемым в книге временам кажутся неестественными, отмирающими – про земные поклоны и невозможность вставить слово за общей трапезой. А частично есть и некое самодурство что ли, из-за чего неудобная и непрактичная печь продолжает использоваться просто потому, что её ещё тятенька ставил.

Но вот, с другой стороны, если бы не было шальных денег, то многие пороки так и не получили бы возможность раскрыться. Вряд ли глава семейства позволил бы шутить с молодухами, так как пришлось бы беречь репутацию. Сыновья, не имея лёгких денег тоже вряд ли бы стали кутить, всё-таки это и основа их будущего благосостояния, и тятенька бы за ними присмотрел, да и не нужны бы они были никому без средств. И единственная перемена, непонятная для меня, это Татьяна Власьевна, которая вдруг отвернулась от своих божьих взглядов на жизнь. Её вроде бы ничего не должно было соблазнить, всё-таки и человек уже в возрасте, и вину за собой чует, а всё же повелась на речи милушки и заскупердяйствовала…

Само произведение у меня вызвало двойственные впечатления. Вроде и хорошо написано, читать приятно, сюжет неплохой, но вот с характерами есть ощущение недоработанности, причём почти со всеми.
#книжный_марафон2023
#флешмоб_Д

В первой главе романа «Два мира» описывается преднамеренное убийство женщин и детей, массовые изнасилования, сжигание деревень, грабёж, глумление над мёртвыми, истязания. Среди остальных 35 глав произведения также трудно найти хотя бы одну, не отмеченную пусть и косвенно ужасными, с трудом воспринимаемыми разумом зверствами, творимыми над людьми. Владимир Яковлевич Зазубрин написал самую жестокую книгу когда-либо попадавшую мне в руки. Ужаса ситуации добавляет то, что книга-то почти документалистика. Писатель рассказывает о том, что видел собственными глазами и в чём принимал непосредственное участие.

Почему роман так кровав и страшен? Потому что он повествует о самом худшем, что может произойти в жизни любой страны — гражданской войне. Ненависть направленная, если можно так выразиться, внутрь системы, а не вовне, мультиплицирует сама себя бессчётное множество раз, усиливаясь и разъедая душу человека до полной её деградации. Красные и белые в «Двух мирах» — это и есть два мира. Писатель, конечно, стоит на коммунистических позициях, и силою дарования и страсти волей-неволей заставляет читателя принимать свою сторону. Тем более, колчаковцы, помимо задокументированного, выходящего за грань всего человеческого изуверства, совершили поистине непрощаемое преступление, притащив в сибирские губернии всю самую мерзкую европейскую наёмническую шваль, одним этим заслужив себе вечное проклятье.

Хотя, может быть даже вопреки желанию автора, красные тоже не выглядят святыми мстителями. Разные они. К тому же в критические моменты истории к побеждающей стороне всегда притекала грязная пена. Так и к красным в конечном итоге прилепились самые разные проходимцы, воры и душегубы.

Меня в романе поразило и вот какое обстоятельство: как буднично и походя совершались злодейства. Какие, к х**м, маньяки из триллеров?! Даже самые худшие из них, это, в конечном итоге, один недочеловек. А что, если само время — время маньяков? Их тысячи, они везде и готовы на всё. Холодом пробирает, на самом деле.

«Два мира» — первый советский роман, ну, или, по крайней мере один из самых первых. Написан красным фронтовиком, восстанавливавшимся после брюшного тифа в городе Канске моего родного Красноярского края, в 1920 году. По сути, на момент написания «Двух миров» Зазубрин ещё не был в полной мере профессиональным литератором. Да он им и не стал. Тем не менее, если у человека есть врождённое языковое чутьё, то его не скроешь. А если нет — то хоть наизнанку вывернись.

Чем хорош роман? Во-первых, он написан удивительно чистым и образным языком, при этом звучащим очень современно. Читать текст «Двух миров», если абстрагироваться от содержания, — большое удовольствие. Во-вторых, панорамность. В сюжете нет одного главного героя. Это придаёт произведению обобщающий характер, оно становится настоящим свидетельством времени. В-третьих, имеет место высокая выразительность отдельных сцен. Унылая безнадёжность белогвардейской оргии в разорённой школе, последний чай недорасстрелянного крестьянина, которого всё равно закапывают заживо свои же деревенские, потому что наёмники-чехи обещали пересчитать в могиле трупы, мировоззренческий диспут красного и белого, лежащих вдвоём на одной койке в холодной комнате с выбитыми стёклами в тифозном бреду.

Это очень полезная книга. Она — вакцина, она — окно в ад, куда нам попадать никак нельзя. Однако, если у вас хрупкая душевная организация, ограничьтесь прочтением того, что написал о «Двух мирах» я. Мне, 48-летнему мужчине, и то сегодня весь вечер не по себе.

#флешмоб_Д

После оглушившего меня произведения Сорокина Голубое сало, мне хотелось броситься и окончательно утопиться в его творчестве, перечитать все и разом. Но одновременно с этим желанием, в меня перетекла и едкая тревожность. А что если другие книги не произведут на меня такого впечатления? Зная себя, я представляла возможный эффект разочарования, который может охладить восторг «Голубого сала». А я человек, который бережно хранит потрясения, производимые книгами. Их у меня не так много, поэтому я одинаково нежно ценю книги, которые ненавижу, и книги, которые обожаю.

Слава богу, Сорокин производит на меня все такое же впечатление, что и раньше. То же самое сумасшествие, такое милое моему сердцу. В этот раз - это описание одного дня опричника Комяги, прямиком из 2027 года. Вполне современная технологичная Россия в реалиях средневековой модели. А денек-то насыщенный. Тут тебе и убийство врага России, и изнасилование его жены, и поджог дома, и разборки с конкурентами, и ясновидящая, и братская любовь (это надо видеть). И все это (как обычно) держится на самодержавии и православии. Очень красиво, просто восторг!

Готова плескаться в сорокинском языке просто до посинения. Жутко люблю языковые конструкции, лексические приемы и прочую хтонь. Всего этого в книге - изобилие. Прожигающая национальная самокритика, обнажающая наше вечное самодовольство.

#флешмоб_Д

Обожаю эту историю. Самопожертвование ради благополучия другого человека всегда казалось мне высшей формой искренних чувств. В рассказе всё достаточно мягко, герои оба лишились дорогих их сердцу вещей, но они также живут с пониманием, что вещи – это всего лишь вещи. История написана в классической манере Уильяма, интересное повествование, незаурядные метафоры, в общем, текст на УРА! Концовка также, как и в остальных его рассказах, немного с сатиристическим подтекстом, оставляет послевкусие иронии на языке. Пожалуй, эта ирония у Уильяма имеет настолько свой отличительный вкус, что её невозможно не узнать.
Советую к прочтению не только эту историю, но и целый сборник. Ведь писатель, проживший нелегкую жизнь, дарит читателю лучшее, что имеет: жизненный опыт, фантазию, доброту и великолепный юмор.
#флешмоб_Д

Когда-то давно, ещё в школе, прочитал «Над пропастью во ржи». Тогда понравилось. Понял книгу как смог и моё понимание мне понравилось. С годами стал воспринимать американскую литературу как что-то надстроенное и конкретное, а вместе с тем однобокое и простое. Берёшь в руки чешского Кафку – это зеркало даже не того времени, а, может, всей жизни, её сути. Берёшь русского Достоевского – вот где проблемы, вот где персонажи, вот где живые эмоции. Возьмите и прочитайте французского Камю и, может, через призму «Постороннего» вы лучше узнаете себя самого. А американцы? У них, оказывается, есть Сэлинджер.

Строго говоря, понять, что волнует Сэлинджера – трудно, потому что мы ничего о Сэлинджере толком не знаем, затворником он был похлеще Бобби Фишера – другого американского гения. Анализируя его рассказы, говорить можно только об идеях, трактовать – детали. Например, мы знаем, что Сэлинджер воевал, участвовал в высадке в Нормандии. И действительно, война фоном сквозит в некоторых его рассказах, в одном даже выходит на передний план. Но это лишь молчаливый фон. Мы знаем, что он есть, но говорит он нам немногое. Вспомните своих родственников, которых затронула война, мы знаем, что она их изменила навсегда, но любили ли они об этом говорить? Другой пример – Сэлинджер за всю жизнь дал только одно интервью – школьнице для стенгазеты. Детей, говорят, любил, а потому рассказы его, наполнены персонажами-детьми. Кто-то из взрослых персонажей пытается найти в них отраду, как, например, Симор Гласс в рассказе «Хорошо ловится рыбка-бананка». Но слишком много Симор поглотил «бананов» – прошёл войну, а по возвращении наткнулся на равнодушие и тупость жены, косые взгляды её родителей, непонимание окружающих, непримиримость с этой жизнью и невозможностью новой(?). Пытается найти отраду Симор Гласс, но не находит. Застряла рыбка-бананка и уже не выплыть ей из пещерки. Может так. А вот собственные дети Сэлинджера считают его деспотом, и в рассказе «Тедди» автор нарушает негласное табу и убивает ребёнка, причём убивает очень глупо. Так может он детей и не любит вовсе? Может он их ненавидит? Да какая разница. Кто-то пытается трактовать «Девять рассказов» со стороны дзэн-буддизма. Да, действительно, говорят Сэлинджер увлекался буддизмом, дзенский коан вынесен в эпиграф книги, и в том же самом «Тедди» есть прямые отсылки к учению дзен, которые, например мне, кажутся больше стёбом, нежели чем-либо серьезным. Другие читатели при анализе произведений будут отталкиваться от собственных заметок, собственных мнений и наблюдений, и в этом главный смысл – думать и трактовать так, как нравится тебе.

Андрей Аствацатуров в предисловии к книге, советует воспринимать рассказы не как готовые линии, а как точки, которые лишь предстоит объединить в линии. И эти слова очень помогают. Везде у Сэлинджера присутствует некая недосказанность, его персонажи периодически впадают в ступор – автор как будто предлагает нам додумать сюжет самому, раскрасить содержание в те цвета, которые мы хотим, построить фигуры, имеющие столько граней, сколько угодно нам. И на мой взгляд, не существует лучшей мотивации для чтения, чем эта.

#флешмоб_Д