Уильям Стайрон

Эссе «Зримая тьма» выросло из журнальной публикации. Наверное, это короткое произведение Уильяма Стайрона с практической точки зрения является ценным для большего числа людей, чем читательская аудитория любой другой его книги. В «Зримой тьме» под красивым, немного таинственным названием скрывается история борьбы и победы Стайрона над депрессией.

В отличие от некоторых других, так сказать, душевных скорбей, я никогда не сомневался в реальности патологической депрессии. То есть не просто затяжной хандры и уныния, не просто приступа подавленности, а угнетённого состояния, наносящего ущерб здоровью и могущего привести к гибели человека.

Будучи талантливым, умелым писателем, Стайрон всё же признался, что ему было очень трудно описывать ощущения, которые рождает депрессия. Слишком они неразложимы на поддающиеся определению компоненты, а воспринимаются как единый и беспросветный клубок тьмы. Кроме того, описывая свой опыт нахождения во власти депрессии, Стайрон, видимо, старается немного упрощать, чтобы быть понятным людям, слава богу, не имеющим такого личного опыта.

Уильям Стайрон склонен считать, что этот недуг имеет генетический характер, и к нему можно быть наследственно предрасположенным. В таком случае, какой-то неожиданный фактор может спровоцировать, как кажется Стайрону, химические реакции в организме. Например, в его случае таким фактором мог стать единомоментный отказ от алкоголя, которым американец злоупотреблял около 40 лет. Другие люди могли стать жертвами иных обстоятельств их жизней.

Самая большая опасность депрессии, по мнению писателя, это то, что постоянная, невыносимая боль без надежды на её облегчение легко может заставить человека наложить на себя руки. Таких примеров среди деятелей искусства более чем достаточно. Стайрон считает, что такая участь постигла Есенина и Маяковского. Людям, которые находятся на грани, он говорит: ложитесь в больницу. Не бойтесь позора, потому что в этом нет никакого позора, как нет и поводов для насмешек. Обязательно лечитесь. Депрессию можно победить медикаментозным способом и различными психологическими методиками, убеждён Стайрон, опираясь на собственный опыт. Главное — не ошибиться в квалификации врача и клиники. Ему самому это не всегда удавалось, и один из докторов чуть было не свёл его в могилу чрезмерной дозировкой убойного препарата. За что и попал в качестве отрицательного примера на страницы эссе.

Как человек, обнаживший публично самые сокровенные свои переживания ради того, чтобы помочь другим людям, писатель заслуживает самого глубокого уважения. Предполагаю, что какому-то количеству людей «Зримая тьма» помогла справиться с бедой, настигшей их самих или их близких.

Американский автор очень хорошей крупноформатной прозы Уильям Стайрон написал мало рассказов. Те пять, что входят в сборник «Самоубийственная гонка», составляют почти всё их число. Как мне показалось, их объединяет не только общая тема — служба в морской пехоте США во время кампании против Японии и Кореи, не только действующее лицо — главный герой рассказов одна и та же личность, хотя и не один и тот же человек, но и почти идентичный драматизм содержания. Стайрон пишет о страхе и бессмысленности.

Признаюсь, такого мощного эмоционального воздействия как роман «...И поджёг этот дом» рассказы на меня не оказали. Однако и отторжения или раздражения не вызвали. Просто у меня сложилось впечатление, что для американскому писателя они были плодом спонтанного импульса, сиюминутного настроения, а не итогом долгих раздумий и подготовки. Вероятно, это подтверждается тем, что между написанием рассказов сборника проходило очень много времени — два написаны в начале 70-х, один в 1987, два — вероятно в 2000-х.

Эмоциональной доминантой рассказов является разочарование. И в службе в целом (идейное), и в службе в отдельном времени и месте (конъюнктурное). Обобщённый герой рассказов не участвовал в активных боевых действиях, но рутины и страха ожидания возможной смерти оказалось достаточно, чтобы он не только маялся в учебке, но и вынес эту мутную маету с собой во внешний мир. Это своего рода пост-травматический синдром без травмы как таковой.

Уильям Стайрон использует различные художественные средства, чтобы подчеркнуть негармоничность условий. Никчёмные общие собрания, дутая позолота офицерских баров и танцполов, фальшивая интеллектуальность высших офицеров. (Хотя здесь я бы поспорил то ли со Стайроном, то ли с его героем: командир, которого в финале одного из рассказов приложили, как липового книгочея и мыслителя, мне показался совершенно искренней фигурой, чья вина заключалась лишь в том, что помимо литературы он ещё любил и разбирался в военном деле!) Даже женщины у Стайрона постные и непривлекательные.

Хотя один из самых ярких персонажей сборника — это мачеха итерации главного героя в самом длинном рассказе, с которой он имеет существенные мировоззренческие расхождения, утверждая, что изнасилование негром белой женщины не заслуживает смертной казни, в то время как жена его отца убеждена, что «убийство души» требует адекватного воздаяния. Время действия — 1950-е, юг США. Наверное, герой этого рассказа слишком много думал о смерти во время службы, и видеть её в мирной жизни для него невыносимо.

Также хочу сказать, что тезис «все люди одинаковые» в процессе чтения «Самоубийственной гонки» подвергается серьёзному давлению. Нет, я по-прежнему убеждён, что нравственно люди мало изменились с начала времён, но между отдельными обществами различия существенные. Всё-таки то, что я вижу в рассказах сборника, не может быть перенесено на, скажем, отечественную почву. Те же условия и воздействия, скорее всего, результировали бы в принципиально иных и внутренних переживаниях, и внешних реакциях.

#БК_2023 (Фамилия автора начинается на С)

Прогуливаясь по длинным стеллажам библиотеки, я наткнулась на эту книгу и решила: «А почему, собственно, и нет?» Ведь все отзывы, которые я слышала об этой истории, были сугубо положительные. А если книга на слуху, то значит, в ней что-то определенно есть. Да? К сожалению, для меня «Выбор Софи» оказался не таким случаем.

Уильям Стайрон, как видно по тексту, ставил перед собой несколько целей, из них:
— описать кошмар, происходивший в концентрационных лагерях, через призму взгляда одной-единственной девушки, пережившей их и столкнувшейся с необходимостью сделать «тот самый страшный выбор»;
— поднять тему противостояния Севера и Юга в США;
— противопоставить спокойную и размеренную жизнь американцев и ужасы, творившиеся в то же время в Освенциме, Треблинке и других лагерях смерти.

Но, как говорится, за двумя зайцами погонишься…
Хотя название у романа «Выбор Софи», главным героем является 22-летний амбициозный молодой человек по прозвищу Стинго (или Язвинка), который однажды арендует квартиру в доме с другими арендаторами. И знакомится со своими соседями сверху, молодой парой: Натаном и Софи. С первого взгляда, Натан — умный, привлекательный, весёлый, а Софи — нежная, скромная и красивая женщина. Но чем ближе он знакомится с ними, тем отчетливее становится видна оборотная сторона этих идеальных отношений. Натан — неуравновешенный и ревнивый психопат, ну а Софи гложат устрашающие воспоминания о прошлом, и, возможно, именно они побуждают ее снова и снова возвращаться к отношениям с этим тираном.

Из бесспорных плюсов, роман написан хорошо. Если бы не большое количество воды, которого полны абзацы и абзацы этого произведения. Казалось бы, текст призван раскрывать проблему, поднятую автором, но здесь иногда создается впечатление, что он только ради придания объема.

Из минусов, это главный герой. Не только его извращённый разум совершенно отталкивает в процессе чтения, но и какая-то совершенная наивность, зависимость от окружающих людей, при этом полная уверенность, что он лучше остальных. В самой речи от первого лица это как бы прослеживается. Извращенные фантазии Стинго — это совершенно неуместная часть текста, а они, наверное, занимают процентов тридцать. Каким образом девственность главного героя и его отчаянное желание ее потерять позволят нам понять, насколько нелегка судьба Софи? А сама судьба Софи рассказана ею же самой, но, такое ощущение, стоит далеко не в приоритете у автора. Что у Уильяма Стайрона точно получилось, так это передать ее душевную нестабильность.

В целом, я не считаю, что автору удалось в полной мере раскрыть поднятые проблемы. Очень часто акценты ставились не на тех деталях, а название романа пошло от побочной ветки сюжета, которая и привела всех в «здесь и сейчас». Автор смог приоткрыть завесу в тот мрачный мир Освенцима, но только через небольшую щель в дверном проеме. Он смог рассказать историю, но не дал нам ее прожить (а может, это и к лучшему).

На сегодняшний день роман Уильяма Стайрона «И поджёг этот дом» мне кажется сильнейшим произведением середины XX века из написанных писателями США, которые мне довелось прочесть. В нём счастливым образом сплавились мощнейший, образный язык и сила вложенных в повествование эмоций и идей.

Я замечал, что если библиография автора не велика, а между выпущенными книгами проходит несколько лет, вероятность того, что они будут хороши, повышается. Простая логика: дольше зреет замысел, более тщательно и детально он реализовывается. У Стайрона не так много романов, зато ни один из них нельзя назвать проходным.

В основе «Дома...» лежит коллизия между двумя американцами, встретившимися на климатически райском итальянском побережье спустя 10-12 лет после войны. Точнее, коллизия одного из них с самим собой, в которой второй герой, скорее, играет роль катализатора и стихийной силы, заставляющей первого испытывать страдания и муки самоуничижения. Человек по имени Касс Кинсолвинг, с непростым детством, ветеран передовой, нищий художник, женатый на женщине слегка не от мира сего, с четырьмя детьми, он, как в песне «Агаты Кристи», «...пролетел все облака насквозь, но в небе не увидел никого». Это страшное открытие заставило его упрямо и методично убивать себя алкоголем, регулярно напиваясь до скотского состояния, в котором он выступал позорной игрушкой, нелепым и отвратительным паяцем, пляшущим под дудку Мейсона Флэгга, своей полной противоположности. Флэгг — богатый наследник, скучающий хлыщ, он наслаждается тем, что его боготворят как трущиеся вокруг него прихлебатели, так и глубоко и от души презираемые им итальянцы, которые видят в нём небожителя с кисельных берегов вечносчастливой Америки.

Мейсону Флэггу Кинсолвинг был нужен в качестве собеседника во время напыщенных, пустых, но многословных бесед на различные интеллектуальные темы, стимулировавших его эго. Морально уничтожая Кинсолвинга, тем не менее, в конечном итоге Флэгг способствует обретению тем мучительного катарсиса, позволившего ему ни хорошо, ни плохо, но продолжить нормальную жизнь. Касс даже возвращается на Родину, которую он яростно ненавидел за претенциозность, грацию слона в посудной лавке и зашкаливающее самомнение. Кстати, само выражение «...и поджёг этот дом», взятое из обращения настоятеля собора Святого Павла Джона Донна («...set this house on fire»), для англоязычного читателя также звучит, как императив, то есть «...подожги этот дом». Я думаю, Уильям Стайрон держал в уме данное обстоятельство и неспроста назвал свою книгу именно так.

Писательский стиль Стайрона отличается способностью словно наводить микроскоп на персонажей второго плана, делая их настолько яркими, что в каком-нибудь ином произведении они легко бы затмили главных героев. Несчастная, спивающаяся мать Флэгга, совершенно потрясающий карабинер-философ Луиджи, отец рассказчика, тоскующий об ушедшей Америке, сам рассказчик и другие — автор предлагает целую галерею потрясающих образов.

Текст удивительно плотный, красивейший. Те, кто ищет в книге качество речи, получат от прочтения настоящее удовольствие. Разве только необходимо иметь в виду, что событийная часть произведения очень сильно нагружена, если не сказать перегружена.

Итого: прекрасный образец высокохудожественной, качественной литературы о человечности и бесчеловечности, о пустоте и поиске пути и смысла. Как мне показалось, роман очень многое роднит с классической русской прозой рубежа XIX-XX веков.

Прошло три или четыре месяца, как я прочитал эту книгу. Я метался в попытках понять, почему часть людей видит в романе только пошлость, а в главной героине - только развратную потаскушку, при этом упуская суть и главный посыл автора, его крик души, разрыв и мольбы психики.

Я не смогу вам сказать, зачем читать эту книгу. Давайте я расскажу, почему я ее полюбил, и почему я к ней когда-нибудь вернусь.

Выбор Софи - это попытка отрефлексировать зверскую страницу человеческой истории. Не очередная попытка понять, почему так произошло, почему появились концлагеря, Холокост и бессмысленные убийства. Это маленькая история большого человека. Это история без положительных героев. Все они грешны - потому что они человеки. Поэтому они так похожи на нас. Наверно, поэтому, многим не нравится эта книга. Как у Юнга - осуждаем в других то, что отвергаем в других.

Выбор Софи - это миф. Это история об Аврааме, который приносит в жертву своего сына Иакова. Мудрая София должна сделать выбор, с которым ей придется жить всю жизнь. София - это Медея XX века.

Выбор Софи - это экзистенциальная история о мнимости выбора. Это история о выборе, который приводит к страданиям Это история о выборе в условиях страха и тревоги. Это история выбора без выбора. Это история о выборе Хобсона.

Выбор Софи - это потрясающий, гармоничный набор разных стилей повествования. Сочетание, которое погружает в традиции американского Юга. Потом в поток сознания - одурманивающее наркотическое состояние, в котором у героев просыпается Хайд и проявляет свои низменные и черные стороны. Это история от лица одного из героев, сквозь субъективную пленку влюбленного юноши, в котором только только просыпаются гормоны, и его желания консолидируются в месте ниже пояса. Автор держит интригу круче лучших детективных историй, постоянно вплетая в сюжет острые повороты, держа читателя в своих руках.

Выбор Софи - это гимн искусству. Это история, которая раскрывается через музыку. На языке мелодий перед нами раскрываются герои и их внутренний мир. Виниловые проигрыватели, пластинки, радио, Бетховен, Шуман и Шуберт.

Важно, насколько аутентичны герои, их внутреннее состояние и психика в разные периоды жизни. Стайрон сам страдал депрессией, и он точно знал, о чем он пишет. Это сублимация, полная автобиографических черт.

Выбор Софи - это экзистенциальная история о жизни.

Выбор Софи - это энциклопедия, вобравшая в себя столько человеческой жизни, чувств и боли.

Выбор Софи - это исследование глубин человеческой психики.

Выбор Софи - это история любви.

Выбор Софи - это я.