Маятник Фуко

С последней рецензии прошло порядочно времени. В основном потому, что глаза, мозги и прочие органы отвлеклись от прочтения какой бы то ни было литературы с целью применения себя на других медийных полях. Однако, количество фолиантов, накопленных в запаснике, настоятельно напоминало о необходимости чтения.
В рамках гимнастики сознания решил освоить какую-либо книгу из разряда умных. Таковая немедленно была обнаружена благодаря рекомендациям знающих камрадов- на сей раз подсунули читать Умберто Эко, а конкретно- "Маятник Фуко".
Отвыкший от долгого безделья, отдел мозга, отвечающий за восприятие печатного текста, незамедлительно взвыл и запросил пощады. Первые страницы входили в сознание с таким скрипом, что слышно было на всю улицу. Однако, справился. Теперь- по тексту.
Гражданин Умберто Эко является крайне толковым представителем сословия медиевистов (это те, которые спецы по средневековью, кто не в курсе), причем определяющее слово тут именно "толковым". В отличие от унылого историко-фантаста Дэна Брауна, Эко умело и грамотно преподносит читателю реальные исторические факты, не выстраивая при этом идиотических теорий заговора.
Кстати, о птичках (то есть, о сюжете)- сюжета тут есть и он диво как хорош. В центре повествования троица приятелей, работающих на "Фабрике тщеславия". Кто не знает, "фабрикой тщеславия" называются издательства, готовые за денежку издать что угодно и кого угодно, хоть вампирский БДСМ-фанфик скучающей домохозяйки. Поскольку троица активно общается с разного рода людьми, спустя некоторое время возникает идея подкинуть миру собственную "теорию заговора", только хорошо и грамотно проработанную. Цирк шапито с цыганами в жизни друзей начинается тогда, когда приходит осознание, что теория зажила собственной жизнью и проникла в умы.
Данная книга великолепно иллюстрирует процесс проникновения откровенного бреда в "сознание" граждан. Рядовым гражданам незнакомо понятие критического мышления, посему любую идиотию рядовые граждане склонны принимать за чистую монету- происходящее в телевизЕре тому наглядное подтверждение, причем во всем.
С другой стороны "Маятник Фуко" способствует череде жестоких разочарований в себе человеком, который считает себя слишком умным. "Я знаю, что ничего не знаю"- такое было ощущение после прочтения. Давно подобного не испытывал- крайне приятно.
Ищущим "сюжЭта" и "пЭреживаний" в книге стоит обходить Умберту десятой дорогой- Умберта он не про то, Умберта- он про умное и глубокое. Ищущим вышеописанного- прямой дорогой за "трудами" Дэна Брауна. Кстати, самого Брауна товарищ Эко назвал не более чем "одним из своих персонажей". Оценка крайне толковая, хотелось немедленно пожать руку товарищу- настолько метко.

По итогу: Камрадам, стремящимся к знаниям- настоятельно советую. Остальным- мимо-мимо, во избежание развития мозга.

Понять, сможете ли вы читать «Маятник Фуко», достаточно просто. Откройте книгу с самого начала и прочтите первые пару страниц:

Цитата:
Я знал — но и всякий ощутил бы под чарами мерной пульсации — что период колебаний определен отношением квадратного корня длины нити к числу p, которое, иррациональное для подлунных умов, пред лицом божественной Рацио неукоснительно сопрягает окружности с диаметрами любых существующих кругов, как и время перемещения шара от одного полюса к противоположному представляет результат тайной соотнесенности наиболее вневременных мер: единственности точки крепления — двойственности абстрактного измерения — троичности числа p — скрытой четверичности квадратного корня — совершенства круга.

Повесть о тысячелетних скитаниях; наверное, этой дорогой шли атланты континента Му, в угрюмой, упорной решительности, из Тасмании в Гренландию, от тропика Козерога к тропику Рака, с острова Принца Эдуарда на Шпицберген. Касаниями шара утрамбовывалось в минутный рассказ все, что они творили в промежутках от одного ледового периода до другого и, скорее всего, творят в наше время, сделавшись рабами Верховников; вероятно, перелетая от Самоа на Новую Землю, этот шар нацеливается, в апогее параболы, на Агарту, центр мира. Я чувствовал, как таинственным общим Планом объединяется Авалон гипербореев с полуденной пустыней, оберегающей загадку Айерс Рок.
Конец цитаты.

* * *
Если вам потребовалось более одного прочтения для того, чтобы осмыслить все сказанное — вы проиграли.
Если вы не поняли чего-то из сказанного и хотите слазить в Гугл/Википедию — вы выбыли с дистанции.
Поставьте книгу на полку и забудьте о ней.

Дальше не будет никаких пояснений, упрощений или комментариев для неискушенного читателя.
Умберто Эко, задав такой вот, с позволения сказать, бодрый старт, продолжает в том же духе, не давая ни секундной передышки.
Он полагает, что все его читатели — это люди блестящего ума, обладающие выдающимися знаниями по семиотике, теологии, истории, древним учениям и естествознанию.
Подобно тому, как авторы учебника по матанализу с первой же главы повергают читателя в пучину интегралов, дифференциалов и рядов Фурье, не утруждая себя объяснением правил умножения и возведения в степень, Эко вываливает на читателя ядерный коктейль эзотерических течений и оккультных практик тысячелетий человеческой истории, нисколько не помогая читателю освоиться и разобраться в происходящем.

Каббала и иудаизм, тамплиеры и розенкрейцеры, масоны, буддисты, адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы, шаманские и медитационные практики, даосизм, дзен, натурфилософия — в каждую из этих областей автор «закапывается с головой», выуживая на поверхность десятки и сотни имен, названий и географических точек, сплетая в единую историю сотни событий, ритуалов, хронологий и просто случайных событий.
Он почти ничего не поясняет, он просто ВНЕЗАПНО расказывает нам, что Фридрих Восьмой был внебрачным сыном второй жены внучатого племянника двоюродной бабушки Ульриха Пятого, а после этого так же ВНЕЗАПНО делает паузу и страшно пучит глаза, ожидая от читателя возгласов «как так?! Не может этого быть! Какая неожиданность!»
Мне даже неловко признаваться в том, что все эти имена для меня не значат ровным счетом ничего, и неожиданность эта меня совершенно не колышет.
Дяденька старался, писал, а тут я, понимаешь, невежда этакий, не могу с ходу вспомнить даже четырех Пардесов Каббалы, не говоря уж о Сефиротах!

С боем продираясь сквозь каждый абзац текста, наполненный символизмом, глубинным оккультным смыслом, таинственностью и просто нагромождением красивых слов, я все ждал, когда же тут, собственно, начнется само повествование.
Раз за разом я упорно ввинчивал свое сознание в гранит авторского красноречия, пытаясь за нагромождением символов и знамений рассмотреть хоть какое-нибудь движение.
Наверно, я, избалованный «ширпотребом» от мистера Дэна Брауна ждал слишком многого от книги, названной «интеллектуальным детективом» — как минимум, хотел погонь, таинственных убийств и острого нервного напряжения.
Бесполезно. Герой книги съездил в Бразилию, потом разочек смотался на дачу, да пару раз заскочил в издательство — вот и весь экшен, вот и весь сюжет. Остальные 90% текста — это лютые, неистовые рассуждения о глубинных смыслах сакральных иудейских практик. Те самые Фридрихи Двухсполовинные и Ульрихи Стоодиннадцатые, которые, по мнению автора, должны вызывать у меня хоть какой-то интерес.

Есть мнение, что Эко специально переусложнил первые главы своего романа, чтобы еще «на подлете» сбить случайного читателя, отсеять посторонних, и что после прохождения этого первичного фильтра повествование обретает нормальный язык и околочеловеческую логику.
Это неправда. Его язык не становится проще ни через пятьдесят, ни через сто, ни через двести страниц.
Он до самого конца будет размалывать ваш ум в кашу, и ничего там нигде не упростится и не ослабнет.

Временами Эко напоминает Пелевина, у которого тоже абсолютно все персонажи, вплоть до распоследней вокзальной проститутки способны со знанием дела рассуждать о солипсизме и экзистенциализме. У Эко — то же самое: все действующие лица совершенно невзначай обладают феноменальными знаниями в области различных мистических культов и религиозных практик.

Иногда, впрочем, в книге попадается и нечто изящное и интересное — например, описание схемы работы двух издательств, игра на тщеславии графоманов-псевдоинтеллектуалов. Но эти пять страниц не стоят того, чтобы с кровью и слезами продираться к ним на протяжении предыдущих двухсот страниц, и никак не оправдывают того факта, что об иудаизме и масонах, оказывается, можно поболтать с первым встречным барменом или девушкой неотяжеленного поведения.

* * *

Я не отношусь к людям, которые во что бы то ни стало дочитывают любой бред, который взялись читать.
Я просто захлопнул книгу на середине и задвинул ее подальше, ощущая собственное ничтожество оттого, что не смог выучить наизусть всю династию Рыцарей Розы и Креста с двенадцатого века и до наших дней, учитывая всех их племянников, зятьев и внучек.

Если отбросить сарказм, то я считаю разумным и правильным, когда автор умнее и эрудированнее своего читателя — его книги приятно читать, как приятно беседовать с умным человеком.
Но «Маятник Фуко» — это совершенно особый случай. Это книга, в которой баланс «интеллект/экшен» настолько сдвинут в сторону первого, что она начинает напоминать какой-то академический труд по гуманистической философии, которая любому среднестатистическому читателю обеспечит несколько часов здорового крепкого сна.
Эко не просто «перегнул палку» в интеллектуальности своего творения — он эту палку четырежды свернул в кольцо и завязал узлом.

Ладно, пусть я дурак и быдло. Пусть я не могу оценить прелесть настоящих игр разума и довольствуюсь лишь «жиденькой кашкой» от всяких там Дэнбраунов. Но я не могу получать удовольствия от книги, каждая страница которой вызывает у меня жгучее желание забиться в Гугл минут на сорок.
Есть мнение, что Дэн Браун — это Умберто Эко «для самых маленьких». Пусть в таком случае я буду самым маленьким.
Зарядкадля ума — это прекрасно, но если в ней появляются наручники и подчинение — с ней пора заканчивать.

В этом произведении мне понравилась задумка автора. Всемирный заговор, тайны, которые хранятся уже около шестисот лет, рыцарские ордены и тайные сообщества. Адская смесь, не правда ли? =) Но воплотить эту задумку в конфетку, которая понравилась бы мне полностью всем, Умберто Эко не удалось.

Всемирный заговор означает связать все, одно вывести через другое, пятое через десятое. Мозаику тайны герои начинают собирать с тамплиеров, с этого загадочного рыцарского ордена, боясь могущества которого, уничтожил Филипп красивый в начале 14 века. Потом все стало усложнятся, розенкрейцеры, иезуиты, масоны, алхимики, кабаллисты, появлялось все больше и больше фактов, все больше и больше гипотез связи, причастности к общей тайне. И тут мой мозг начал немного опухать от большого количества иногда сухой информации.

Еще один минус, из-за которого я снизила оценку, это файлы написанные Якопо Бельбо. Я не у всех поняла смысл написанного, для чего они. Видимо, смысл был слишком глубок, и я не поняла его. Даже сам автор словами главного героя Казобона говорит, что только он, человек хорошо знающий Якопо может разобраться в написанном, понять суть.

В итоге для приятного времяпрепровождения за чтением данной книги, мне кажется, необходимо хотя бы поверхностно знать о всех упоминаемых в книге тайных обществах, орденах и т.д. Иначе вы потонете в непонятных терминах и фактах. Я иногда обращалась к википедии)

#ФиА1_2курс - Классическая механика

Если бы содержание всех отзывов на произведения Умберто Эко (из тех что мне попадались) нужно было уместить в одно слово, то это слово было бы "интеллектуальный". Так сложилось, что после начала чтения "Маятника Фуко" я оказалась в больнице. Поскольку заменить книгу было нечем, а обстановка к глубокому анализу не способствовала, я решила игнорировать то, что оказалось мне не понятным и оценивать впечатление от того, что осталось. Поэтому представляю вам "не интеллектуальный" отзыв на понятую мной часть книги)

Самое подходящее слово, какое получается подобрать для описания общего впечатления от книги, это стеб. Не знаю в каком настроении и с каким посылом писал Эко "Маятник", но на страницах книги живут и юмор, и ирония и сарказм. Книгу, как фильмы Гайдая, можно растащить на цитаты:
"К завтрашнему дню я подготовлю мистическое толкование телефонного справочника."
"Что за мальчишество! Бросьте, все это россказни оккультистов. Вы ведете себя как обыкновенные франкмассоны."

Творчество Умберто Эко - это тот случай, когда чтение становится настоящим трудом, а не развлекательным времяпрепровождением, и по напряжению мозга его можно было бы сравнить с тем, что я испытываю во время разучивания на фортепиано нового произведения. Где-то ещё в начале, на третьем десятке страниц встречается фраза: "Беда - вдумываться в эти новые откровения", и я отвечаю в книгу: "Настоящая беда - вдумываться. Неужели я такая тупая?". Но ничего, постепенно втягиваешься и ускоряешься. А где-то к концу: "Я уж охренел от этой стенографии", и я бормочу в книгу: "Я тоже, я тоже!", но уже с большим энтузиазмом и пониманием. По ходу романа начинаешь уже не тонуть, но хоть как-то плавать, пусть и по-собачьи, в различных орденах и течениях: тамплиеры, розенкрейцеры, иезуиты, каббалисты, франкмасоны, герметисты, оккультисты, гностики. А потом с обречённостью человека, который осознаёт ограниченность своих знаний, рассматриваю длинный список новых слов, вроде: эолипил, майолика, креатура, зевгма, аламбик, мездра, кошениль, сатириаз, рокамболь, гекатомба, менгир, пеммикан... Зато после прочтения такого томика как "Маятник Фуко" чувствуешь какое-то обновление и особое наслаждение побольше, чем после более эмоциональных и менее интеллектуальных книг.

Вместе с главным героем Казобоном оказываешься в Парижском музее искусств и ремёсел, который в книге переведён как Консерваторий науки и техники. Совет последующим читателям: обязательно посмотрите фотографии, а лучше видео о музее, его вид и снаружи, и внутри, действительно завораживает, атмосфера книги в этом случае прочувствуется гораздо ярче и быстрее. Казобон же находится в полубредовом состоянии умопомешательства на грани распада личности чем-то напоминающим биполярное расстройство. Распад в самом начале предрекает распады по всем фронтам, не только у этого главного героя, но во всём, в том числе и в обществе - итальянском. Это тот период, который назван Свинцовыми семидесятыми в Италии, поляризация в обществе усиливается, ультралевые и ультраправые бушуют, а Казобон посреди этих идеологических политических плясок чувствует себя потерянным и непричастным, и не то, чтобы он сильно хотел причаститься. И в этом желании уйти от реальности, он постепенно приходит к новой - хитрой, обманчивой и дурманящей, которая и довела его до грани распада в музее. Но не только его.

Кроме Казобона есть ещё Бельбо и Диоталлеви, и этой дружной компанией они работают в миланском издательстве "Мануций", имея дело со всякими психами и графоманами и их рукописями, зацикленными на оккультизме, эзотерике и бесчисленных теориях заговора. Можно ли остаться совсем нормальным при таком положении дел? Все трое и без того не слишком устойчиво расположены в реальности, слететь с катушек для них не составляет никакого труда, а особенно ввязываясь в игру с мистификациями, где "истина отыскивается путём скрупулёзной реконструкции лжи". Эта игра под названием "План", философско-идеологическая спекуляция, созданная для смеха и издёвки, для того, чтобы обдурить толпу помешанных адептов всего таинственного, заводит трёх друзей слишком далеко. Получается и крайне смешно, и трагично. Эко мастерски создал полотно, на котором с искрящейся сатирой и сарказмом изображается падкость большей части человечества не только на различные тайны религиозно-мистического характера, но и вообще любые идеи, на поиски смысла, доводящие до фанатизма и отупения, получился своеобразный "Корабль дураков". И картина Босха, хоть и немного с другим направлением идей, но очень хорошо здесь подходит. Казобон, Бельбо и Диотеллеви незаметно для себя запрыгивают на этот корабль, утопающий в идиотизме тайны. Подгоняя интерпретацию под факты, то есть занимаясь позитивизмом, они уже и не пытаются найти выход из лабиринта, а просто ищут в этом лабиринте "то, не знаю что", поиск становится жизнью, а реальность - мёртвым временем.

Наверное, человечество обречено на поиски Идеала и Истины, на стремление к совершенству и к абсолютному знанию, которые недостижимы. Прошлый век подарил нам оформленный экзистенциализм и абсурдизм по причине осознания такой невозможности. Герои Эко, хоть и имеют различную предысторию, и различающиеся пути, тем не менее все принадлежат к потерянному поколению (а есть ли у нас не потерянные поколения?), все они переживают свои духовные кризисы из-за неразрешимых противоречий. И если у Диоталлеви духовный кризис трансформируется в физический и "игра" становится для него молитвой, у Казобона есть спасательный круг в виде умницы-жены (которая прочитывает ему блистательную лекцию о психозе совпадений) и новорождённого, то Бельбо делает себя обречённым чуть ли не с детских лет и его игра переросла в настоящий психоз, а может быть стала последствием психоза: "Он играл, как, бывает, грызут ногти".

Якопо Бельбо в своей жажде абсолюта со страстью отдаётся созданию какой-то альтернативы и погрязает в "депрессивном интеллектуальном либертинаже". Его палочкой-выручалочкой мог бы стать компьютер - Абулафия, и здесь пример поистине трогательных человеко-компьютерных отношений. В то время как он считает себя недостойным быть человеком созидающим, Абулафия хоть как-то удовлетворяет желание Бельбо творить. Разбираться вместе с Казобоном в файлах Бельбо, которые вставлены в роман и очень разнообразят структуру, дело мучительное, если подходить к нему слишком рационально. В этих файлах множество культурно-литературных отсылок, но гораздо проще отдаться чувствам и просто воспринимать этот стилистически диковинный текст. Поддавшись саморазрушающему чувству уверенности в упущенных возможностях, Бельбо создаёт целую теорию и живёт с синдромом упущенных Оказий, идеей-фикс о том, что важный Момент упущен и не осознан. И кульминация этой темы уже в самом конце романа - настоящий подарок-откровение от Эко. Эта иллюзорная нота, льющаяся из трубы нитью, которая удерживает само солнце, - поистине прекрасный и волшебный момент, вдохновляющий на медитативные мысли о тех вспышках, когда возможно удалось прикоснуться к anima mundi - душе мира.

Книги Умберто Эко - это, конечно же, не главенство сюжета, хотя он есть и достаточно структурирован и обширен, это прежде всего кропотливая сосредоточенность на деталях всех мастей и добротное остроумие, а ещё очень выверенная конструкция с дурманящими эпиграфами, из которых можно создать отдельную брошюру, дневниковыми записями, схемами и прочим баловством. 10 частей, озаглавленных названиями каббалистических сфирот, и 120 глав, потому что 120 - число очень мистическое и постоянно мелькающее на страницах книги. К слову, самое активное движение начинается со 106-й главы.
Герои книги играют, Умбертно Эко играет, в игру вовлекается читатель, в конце концов блаженно утомляясь.

"Суеверия не к добру", - предупреждает нас Раймонд Смаллиан в одном из эпиграфов ко всей книге.